Зарисовки

- Ата, а почему ты не дал мне имя? - спросил мальчик. - Подай мне маленький молоток с верхней полки, - мастер указал сыну в нужном направлении, никак не прореагировав на его слова. Куску металла на наковальне предстояло вскоре превратиться в великолепный кинжал, который посрамит всех мастеров Ногрода и Белегоста вместе взятых, и это было гораздо важнее глупых вопросов мальчишки. Сын подставил скамеечку, чтобы дотянуться до указанной полки, достал молоток и принес его отцу. - Но ата, амме говорила, что в Светлом Городе, где она жила, отцы дают детям имена сразу при рождении. Тут Эол наконец отвлекся от работы и гневно воззрился на мальчика. В следующую секунду тот получил звонкую затрещину по уху. - А ты не слушай глупые россказни своей матери. И не смей мне их пересказывать. Никогда! Понял меня? Имени у тебя нет потому, что ты его еще не заслужил. А теперь поддуй мехи и убирайся с глаз моих подальше, - и эльф снова повернулся к наковальне, словно сын перестал для него существовать. Вечером Эол вихрем ворвался в комнату жены, хотя та уже спала. - Опять ты морочишь ребенку голову своими небылицами?! - с порога закричал он. Арэдель вскочила с кровати в одной тонкой ночной рубашке и непонимающе смотрела на мужа. - Что ты опять ему наплела про своих проклятых родичей? Не могла найти ничего для него полезней? - не унимался Темный Эльф. - Не смей так разговаривать со мной, - холодно ответила Ар-Фейниэль. - Я рассказываю Ломиону то, что считаю нужным, и ты не можешь мне запретить. - Он теперь только и думает об этом твоем Городе! Дошел уже до того, что указывает мне, что мне делать, потому как там, понимаешь ли, не так! - Эол, угрожающе сжав кулаки, приблизился к жене. - В мире есть много прекрасного, кроме твоего леса и твоего дома, Эол. Ребенок не виноват, если ты позабыл об этом, - Арэдель осталась стоять на том же месте, что и в начале разговора, никак не показывая свое беспокойство. - И когда вырастет, он сможет увидеть все, что захочет. - Если ты вздумаешь увезти его из Нан-Эльмота, я закую тебя в цепи, - Темный Эльф теперь не кричал, а шипел, тихо и зло. От таких слов Арэдель вспыхнула. - Попробуй только! Сначала тебе придется отнять у меня мой меч! Это было последней каплей. Эол сделал еще полшага вперед и замахнулся кулаком. - И что ты сделаешь им, этим мечом? Поднимешь его на собственного мужа, как однажды твои родичи... - Довольно! - детский крик заставил их обоих прерваться и обернуться. Голосок их сына был еще тонок, но в нем звенела сталь. Ломион стоял в дверном проеме, изо всех сил оттягивая тетиву белого лука своей матери. Побелевшие от напряжения пальцы придерживали настоящую боевую стрелу. - Я убью того, кто сейчас не остановится. - Да как ты... - лицо Эола потемнело от ярости. Но Аредель положила руку ему на плечо и нежно погладила, успокаивая. - Нет. Ломион прав, - твердо сказала она. Даже сквозь пелену гнева, застилавшую глаза, Темный Эльф понял, что сын сейчас действительно заслужил его уважение. - Да, Маэглин прав, - согласился он.