Зарисовки

Хурин шел пешком и вел под уздцы своего боевого коня и маленького пони. Четырехлетний Турин гордо восседал в отцовском седле, держась только левой рукой, поскольку правая была занята деревянным мечом, которым он без устали размахивал. Меч был совсем новый, отец выстругал его этим утром, и ничто не могло заставить мальчика с ним расстаться, тем более, что он совсем не боялся упасть. Хурин насвистывал незамысловатую песенку и улыбался игре воображения сына. - К бою, моя непобедимая армия! - кричал тот. - Вперед! Сегодня мы убьем дракона! Я зарублю его своим мечом! Урааа!!! Тем временем отец и сын уже приближались к окраине селения. А как известно, "армия" и "дракон" - это такие магические заклинания, которые, если выкрикивать их достаточно громко, способны в считанные секунды собрать приличную толпу мальчишек вокруг кого угодно. А уж правитель Дор-Ломина и его наследник на настоящем боевом коне просто не могли не быть окружены шумной ватагой. Ребятня образовала сзади коня целую процессию, вооруженную деревянными мечами или палками, выдернутыми из ближайшего плетня. От этого Турин совсем вжился в образ военачальника - разумеется, такого могучего и прославленного, что любая темная тварь бежала в ужасе, только заслышав его голос. Когда Хурин довел лошадей до дома, повержены были уже и дракон Глаурунг, и сонмы балрогов, и даже сам Моргот. Но вот у родного крыльца герою, обласканному теплым вечерним солнцем и вниманием доброго десятка товарищей, настало время спешиваться и идти ужинать. Конечно же, Турин не мог перед всеми собравшимися, а особенно перед старшими из них, попросить отца снять себя с коня. Он высвободил ноги из стремян и хотел ловко спрыгнуть на землю, не выпуская из руки новый меч. Мальчик перекинул ногу через седло, но не рассчитал силу, соскользнул и, не удержавшись на одной только левой руке, полетел вниз. Турину казалось, что еще секунда - и он непременно разобьется, но тут сильные руки отца подхватили его за миг до встречи с землей. Поймав сына, Хурин со смехом поднял его вверх, к своему лицу, подмигнул, а затем, ловко развернув, усадил себе на плечи и так пошел в дом. Турин, весь красный от стыда и немного дрожащий от испуга, опустив голову, исподлобья смотрел прямо перед собой, не оглядываясь на хихикающую братию у себя за спиной. Новый меч остался лежать на земле. Краем глаза Турин заметил, что старый слуга Садор, сидевший на крыльце, бережно поднял его и унес. Когда дверь надежно скрыла их от посторонних глаз, Хурин поставил сына перед собой и присел на корты, чтобы быть с ним одного роста. Турин угрюмо уставился в пол. Отец потрепал его по волосам - темным и непослушным, как у матери. - Не убивайся так. Я в детстве знаешь, сколько раз глупо падал, и ничего. Мальчик поднял на отца недоверчивый взгляд. - Правда? И я тоже стану великим воином, как ты, да? - Конечно, станешь! - заверил Хурин. - И дракона убью - самого настоящего? - Если очень захочешь, обязательно убьешь, сынок. Турин просиял и обнял отца, а тот снова взял его на руки и стал кружить с ним по комнате. Все весело смеялись, и только Морвен, игравшая на полу с маленькой Лалайт, вздрогнула. В теплый летний вечер по ее спине внезапно пробежали мурашки, словно от касания ледяного ветра. Но это ощущение продлилось всего долю секунды, и Эледвен тотчас же забыла о нем.