Зарисовки

Айренар сразу понял, что с соседом ему не повезло. Казалось бы, эльда, а значит, поскольку норму работы спрашивают с двоих, то не так тяжело, как если бы это был адан. Только вот радость была испорчена парой загвоздок. У соседа была выжжена на лице не трехзубая корона, а кое-что другое. "Хъярмен" и меч. Значит, из Хитлума. И командир. Поэтому и орочьим сапогом по морде, и кнутом по спине ему прилетало вдвое чаще. И Айренару за компанию. А уж поскольку сосед был не дурак извернуться и сломать что-нибудь нерасторопному надсмотрщику, а то и шею ему свернуть, то и феанорингу жилось несладко. Но хуже было другое. Как-то пробовали они разговориться, и он ляпнул, что из Первого Дома. На это Тирмо - так звали соседа - отвернулся и с тех пор не сказал ему ни единого слова. Вообще, за годы. Айренар не понимал, отчего так, пока одному из эдайн слишком ретивый орк не перешиб позвоночник. Тот лежал на полу и не мог подняться, потому что ноги у него не слушались. Все понимали, что он уже никогда не встанет, и что наутро его скормят варгам. Тирмо сел рядом с ним и начал петь, сплетая образы. Похоже, это была единственная песня силы, которую он знал (по крайней мере, другой Айренар впоследствии от него ни разу не слышал), а стало быть, он пел о самом дорогом его сердцу воспоминании. Человеку на время стало легче, да и все остальные гораздо лучше отдохнули, наслаждаясь таким редким покоем. И еще более редкой вещью - красотой. А Айренар хотел себе голову об камень разбить. Сказал ему, что феаноринг! А песня была о Льдах. Хуже того, это была детская песенка, простая и незамысловатая. Трудно было представить, что такую сочинит взрослый. Детская песенка. Про Хелькараксэ. Словом, с соседом ему не повезло. За долгие годы, что они горбатились бок о бок, Тирмо не сказал ему ни слова, лишь иногда изъяснялся жестами. Судя по тому, как он вел себя с остальными, он оказался неплохим эльда, и его можно было уважать. Да и пусть своеобразного, но определенного взаимопонимания они друг с другом достигли. Но это молчание Айренара бесило. А еще однажды он обругал по-орочьи какую-то важную шишку и раньше, чем тот опомнился, стал ему объяснять, как правильно строить шахту, а то завалит же всех к раугам. И тогда выяснилось, что это тот самый мастер, который проектировал злополучные крепости на Ард-Гален. Ну просто не нолдо, а сборник невероятных совпадений! И тогда к нему с завидной регулярностью стали приходить прислужники Моргота и предлагать сменить условия содержания и заниматься тем, чем он привык. Тирмо неизменно посылал их куда подальше, причем делал это весьма остроумно. Нетрудно угадать, чем такое заканчивалось. Пару раз его (ну ценный же!) после особо удачных фразочек отправляли к лекарям, а оркам было плевать, что Айренар оставался один. Время шло, ничего не менялось (разве что эдайн мерли, как мухи), и сосед раздражал его все больше и больше. Но однажды Тирмо все-таки до него снизошел. - Айренар, - тихо позвал он, и его шепот прозвучал в ушах нолдо, словно гром. Надо же, куда гордость делась! А нолфинг тем временем кивнул на маячившего в поле зрения орка. - Этот новый, видишь? Ни рауга не смыслит, только выделывается. Сейчас подойдет ближе... а я эти катакомбы знаю, половину их построили так, как я сказал. Понимаешь, о чем я? - Ну твое счастье. А я здесь причем? - хмыкнул феаноринг. - Будь это только мое счастье, я бы тебе слова не сказал, - резонно заметил Тирмо. - Но с чего это вдруг? - Нравишься ты мне. Устроит? Айренар рассмеялся тихим, хрипловатым смехом. - А раньше что-то не видно было. - Просто мне тяжело с тобой говорить, - спокойно ответил сосед. Воин Первого Дома только пожал плечами. - Я готов. Тирмо выпрямился и, подняв кирку, положил ее себе на плечо, нагло глядя на орка. Айренар сделал то же самое. Наконец надсмотрщик заметил, что характерного стука не слышно и пошел к ним. - Эй ты, - крикнул Тирмо. - Я все не могу понять: плешивый варг был твоим отцом или твоей матерью? Орк оскалился и замахнулся кнутом. Только вот сплетенная и скрученная кожа внезапно встретила подставленный металлический наручник и обмоталась вокруг руки нолдо. Тот из всех сил дернул конец кнута на себя. Айренар мгновенно понял, что ему нужно делать, и раскроил киркой орку череп. Тварь не успела даже закричать. Тирмо бросился к трупу и сдернул у него с пояса связку ключей, благо он давно уже запомнил, какой куда предназначен, так что с замками возились недолго. Они сделали все быстро, так что у них еще было несколько мгновений, чтобы скрыться. Где-то сбоку уже ревели на своем мерзком наречии гламхот, предупреждая остальных о побеге, но двое нолдор не придавали этому значения, а просто неслись вперед так быстро, как могли. Насчет половины катакомб Тирмо сильно преувеличил, но в этих бесконечных проходах, вырытых за века старых и новых шахтах и каких-то естественных полостях в горе он и правда неплохо ориентировался. Правда, орки ориентировались намного лучше, так что единственным способом спастись было оказаться проворнее. На первый орочий патруль они налетели как вихрь, раскидав тварей в разные стороны и буквально размазав по стенам. Почти все охранники умерли раньше, чем осознали, что происходит, но один, с белыми от ужаса глазами, умчался куда-то в боковое ответвление, и искать его там уже не имело смысла. - Не повезло, - констатировал Айренар, подбирая вместо кирки орочьи ятаган и кривой нож. Тирмо сделал то же самое. - Теперь-то куда? Нолдо, кажется, снова решил изъясняться жестами и молча указал направление. В действительности он знал его лишь примерно. Они неслись дальше, поворачивая и петляя, пока сзади и справа не послышались топот орочьих сапог, грубые выкрики и рычание гауров, которое ни с чем нельзя было спутать. На беду проходы здесь оказались достаточно широки, чтобы огромные волки могли свободно пройти. Эльфы побежали еще быстрее, но звуки сместились и теперь стремительно приближались, двигаясь наперерез. Как видно, они оба были быстры, но недостаточно. И вскоре за очередным поворотом по стенам затрепетали алые отблески факелов. Айренар первым увидел то ли боковое ответвление, то ли просто трещину в стене - зияющий черный провал, такой узкий, что в него едва мог протиснуться эльф. Не тратя времени на объяснения, он толкнул туда Тирмо и сам полез следом. Теперь они двигались в полной тишине и темноте, медленно, поскольку стены были так близко друг в другу, что пару раз они чуть было не застряли. - Только бы впереди не оказался тупик, - проговорил феаноринг. Тирмо, шедший первым, обнадежил его: - Здесь есть движение воздуха. Значит, этот ход куда-то ведет. Остается надеяться, что на выходе нас не ждут. - А если ждут, то лично я надеюсь, что варги мной отравятся, - усмехнулся Айренар. Путь был долог, и в тишине стук их собственных сердец и шелест одежды о камень казались оглушительными. Иногда нолдор переговаривались, и оказалось, что им есть много что сказать друг другу. Они рассказывали истории своей жизни так, как будто только сегодня познакомились, а не молчали, работая рядом, много лет. Когда впереди стало чуть светлее, они чувствовали себя почти что приятелями. По другую сторону их и правда ждали, но только гламхот, без гауров - должно быть, их еще не успели подвести, поскольку нолдор сильно срезали путь. Выскочив из трещины с клинками наперевес, Тирмо тут же бросился на своих тюремщиков, с бешеным напором тесня их от себя, так что Айренар мог свободно выбраться, чтобы прийти ему на помощь. Наконец они оторвались и снова неслись, уже сами не зная, куда, в поисках выхода. Орки очень любили рыть под землей, хотя и делали это довольно бестолково, но им никто не мешал. Так что рудники их стараниями превращались в целые подземные города, тем более, что в Эред Энгрин на одном и том же месте можно было добывать веками. Тирмо уже не скрывал, что совершенно не знает, где находится, но Айренар не винил его. Успех такого побега был крайне маловероятен, и воин Первого Дома знал, на что шел, соглашаясь. Вскоре снова послышались крики орков и гаурьи рычание и вой, а двое нолдор уже очень устали и на то, чтобы не сбавлять скорости, уходили последние остатки сил. Постепенно, сворачивая раз за разом в, казалось бы, свободные ходы, они стали понимать, что их загоняют. С другой стороны, откуда-то сбоку уже так заманчиво тянуло свежим воздухом, но добраться туда было уже не успеть. На очередном перекрестке беглецы остановились, чтобы перевести дух. - Значит... так... - начал Тирмо, прислонившись к стене и тяжело дыша. - Нам отсюда... так не выйти... - И что ты предлагаешь? - выдохнул Айренар. - Сейчас ты идешь дальше, по сквозняку сориентируешься, а я остаюсь. - Ты с ума сбрендил? - феаноринг аж опешил от такого предложения. - Это же был твой план! - Меня не убьют за это, разве что в бою случайно, - нолфинг криво усмехнулся, - а это не так уж плохо. - Да что ты несешь?! - А то и несу. Сматывайся отсюда, пока можешь, и не вздумай попасться. Снова увижу здесь - сам убью, - он даже заставил себя рассмеяться. - Тирмо, мы либо вместе бежим, либо вместе остаемся, - Айренар чувствовал, что закипает, хотя, казалось бы, куда уж дальше. - Иначе я не согласен. Но тот его явно не слушал, а звуки погони неумолимо приближались. - Я их задержу. Уведу в сторону. Меня оставят в живых, а тебя - нет, понимаешь? - он очень старался объяснять спокойно. - У меня будет другая возможность. А ты беги. - Нет. - Свалил быстро! - рявкнул Тирмо. Должно быть, когда-то его люди хорошо его слушались, потому что Айренар чуть было не подчинился сразу же. - Хорошо, - кивнул он. - Убедил. Но сначала разреши сделать еще кое-что... - феаноринг взял орочий ятаган и провел ладонью по клинку, так что на ней остался длинный порез, из которого тут же полилась кровь. Тирмо сделал то же самое, а затем они сжали друг другу руки. - Удачи, otorno*, - сказал он. - На свободе увидимся. Айренар ушел, чувствуя, что обещания, данные при таких обстоятельствах, имеют какую-то особенную силу и непременно сбываются. По крайней мере, многие. Но не это. Чистый и холодный, горный воздух пьянил его, и хотелось петь. Но где-то в глубине души навсегда осталась едкая горечь. Тирмо встречал врагов с полубезумной улыбкой. Он не боялся ни боли, ни смерти и знал, что все делает правильно. Здоровенный орк оттащил варга за ошейник от распростертого на каменном полу тела. Вокруг валялось порядком мертвых гламхот и гауров, так что зверь не очень-то расстроился. Он недовольно поворчал, что его лишили лакомства - еще живого эльфа, но вскоре принялся за другую пищу. - Эту падаль оттащить к лекарю, - бросил орк, а потом добавил: - Будь моя воля, давно бы закопали сволочь. Но нельзя, мать его... "Падаль" вздернули вверх двое дюжих гламхот, и тогда нолдо с трудом поднял голову и сплюнул кровью под ноги их предводителю. А затем снова улыбнулся разбитыми губами. Хотя бы одному удалось спастись, и он был искренне рад этому. ------- *otorno - на квенья: названый брат