Ободранный человек

НИЖЕ ПЛИНТУСА

Ладно, пожалуй, идея заставлять его ходить вечно немытым, со впитавшейся в тело и обноски мочой, была не до конца обдуманной. От Рамси несло так, что с ним невозможно было находиться в одном помещении, не то что рядом. А ей ведь нужно взаимодействовать с ним вплотную. Придётся отказаться от первоначальной задумки и всё-таки смывать с него смрад. - Сегодня я буду щедра к тебе, бастард, - объявила женщина, - Я разрешу тебе помыться и надеть чистое тряпьё. Ну, во всяком случае не обоссанное. Проводите его наверх, в мои покои, - велела она своим людям, - Нагрейте воду, усадите в ванную и дайте скребок. Пусть отмывается и оттирается. Да не спускайте с него глаз, пока я не приду. Рамси потребовалось около часа, чтобы соскрести с себя всю грязь и вывести смрад. Однако он чувствовал себя таким счастливым, каким и не помнил чтобы хоть раз бывал. Много ли надо истерзанному, опущенному человеку в положении, при котором обычная ванная кажется наивысшим из всех возможных благ. Запрокинув голову назад и прикрыв глаза, он непринуждённо позволил своему телу, пребывавшему в постоянном напряжении, немного расслабиться в горячей воде. Болела каждая клеточка и каждая мышца. Сломанные рёбра напоминали о себе при каждом тяжёлом вдохе и выдохе. И всё же Рамси блаженствовал. Он словно никогда не знал и только сейчас открыл для себя эту радость простой бытовой мелочи, благодаря которой жизнь становилась чуть лучше. Так приятно просто отдохнуть. Отдохнуть от боли, от унижений. Просто посидеть в тепле, а не в сырой темнице, наедине с самим собой и не о чём не думать... Впрочем, надолго забыться Аша ему не позволила. Ворвавшись в просторную комнату, которая являла собою её личные покои в этом замке, она вырвала узника Темнолесья из сладкой дремоты и сказала вылезать. - На колени, - скомандовала она и указала ему на расстеленные по полу шкуры, как только он выбрался из ванной. Какое-то мгновение Аша постояла, задумчиво глядя на то, как стекает ручьями вода по его обнажённому телу, а потом схватила валявшееся неподалёку жёсткое полотенце и принялась обтирать его. Сделав это, она отбросила полотенце и опустилась перед ним на корточки. - Не шевелись, - предупредила она, протянув к нему руку. Будто любуясь тем, как теперь его кожа блестит чистотой и свежестью, она медленно и нежно поглаживала мужчину по груди. Рамси против обыкновения не напрягся, решив, что сегодня у его мучительницы день милости, и отдался тем приятным ощущениям, которые она дарила ему сейчас своим прикосновением. Как бы невзначай она задела подушечкой указательного пальца один из его сосков. А в следующую секунду её пальцы схватили сосок, стиснули что было мочи, и яростно принялись то тянуть, то выкручивать. Рамси громко вскрикнул и хотел было отклониться в сторону, но тут она второй рукой схватила другой сосок, делая с ним всё то же самое. Бастард непроизвольно вытянулся, напрягшись от макушки до самого низа, и беспомощно задёргался в безжалостных тисках. - Стой смирно, - велела девушка, - Приложи максимум усилий, чтобы не издавать звуков и не дёргаться. Терпи как мужчина. Терпи как мой раб. Выноси эту боль с достоинством, не показывай мне, что тебе больно, и не смей просить пощады. Если не будешь стараться - а я всегда вижу, когда ты действительно стараешься - снова прибегну к пыткам, во время которых тебе разрешено орать во всё горло. Ещё не соскучился по ним, бастард? Рамси, закусив губу и изо всех сил стараясь не издать ни звука, пока Аша терзала его соски и снабжала наставлениями, отрицательно покачал головой. Уж лучше терпеть то, что она делала с ним сейчас, и выдохнуться, чем снова проходить через бесконечный ад на нижнем ярусе. Тем временем она отпустила его соски, которые теперь жгло как огнём, и переключилась на другие места. Кончиками пальцев она легонько, почти невесомо пощекотала ему рёбра. Рамси не успел насладиться этим приятным моментом, ибо на смену ему тут же пришла новая порция боли, когда острые ногти пиратки впились в его мягкие бока, горизонтально выцарапывая красные линии поперёк живота от одного бока к другому. Рамси задрожал, пытаясь приглушить негромкое мычание сквозь плотно сжатые зубы. Аша, медленно раздирая ногтями податливую после ванны кожу, смаковала каждую гримасу, отражавшуюся на его лице, и облизывалась, как сытая кошка, глядя на то, как потряхивает от боли его тело. Наконец, испещрив его кожу кровавыми полосами, она прекратила. Рамси, потеряв много сил и опустив голову, пытался отдышаться и восстановиться после такого большого напряжения. Он не заметил, как девушка отвела согнутую в локте руку назад для размаха. Зато заметил, как её твёрдый кулак врезался ему в солнечное сплетение, воруя дыхание. Рамси глухо застонал и согнулся, судорожно хватая ртом воздух. Не желая скучать в ожидании, она поняла, что Рамси надо немного помочь, сама крепко взяла его за плечи и вынудила распрямиться. И сразу же за тем последовал второй удар в то же место, едва ли ни сильнее предыдущего. Мужчина снова согнулся. Ему было запрещено просить о пощаде, но по его каждодневному состоянию можно было догадаться, что пощады он не дождётся, даже если бы просил. Аша и не думала щадить своего пленника. Вместо этого она ударила его в третий раз, в центр живота, и не стала сразу убирать кулак, а подержала его там, вкручивая и оказывая давление на внутренние органы. Рамси рефлекторно попытался схватить женскую руку и отвести, но вовремя спохватился и лишь обмяк на её кулаке, страдая от боли. Он не знал, что это ещё не конец, и что дальше последует нечто похуже. Стальной хваткой сжалась её ладонь на мужских гениталиях. И постепенно принялась их сдавливать, перекатывая между пальцами, переставляя их с одного яйца на другое и на оба сразу, не давая привыкнуть к этой боли. Этого Рамси бесшумно вынести не мог. Помещение наполнилось оглушительным криком. Эта боль ни шла ни в какое сравнение ни с чем, что было до этого. - АААААААААА!.. Отпустиииии!.. - вопил бастард, трясясь в её беспощадных тисках. Она сделала это. Но не сразу. Промучив его ещё около минуты, девушка отпустила, наконец, его причиндалы и позволила ему рухнуть на пол в попытке прийти в себя. Рамси совсем обессилел. Громко стеная, он сложился на полу в три погибели и пытался свыкнуться с чудовищной болью, переползшую с яиц в кишки, распространившуюся по всему телу и будто парализовавшую его. - Ладно, ты неплохо держался, отдаю тебе должное, - похвалила его Аша, - Старался. За это я даже выполню какую-нибудь твою просьбу. Слова девушки приглушённо долетали до него сквозь туманную пелену, как будто во сне, и он не особо понимал их значение. Всё его сознание сейчас было сплошным потоком боли. Он не мог ответить, он не мог ни о чём думать. Он только хотел, чтобы эта боль прошла и отпустила его. Аша видела, что её пленник пока не в состоянии с ней общаться. И терпеливо ждала. Когда Рамси понемногу начал возвращаться в реальность, зашевелившись на медвежьих шкурах, она спросила его: - Чего бы тебе сейчас хотелось? - Я хочу...поесть... Нормальной еды, - сдавленно ответил мужчина, всё ещё страдая. Даже несмотря на удары в живот, боль от которых до сих пор ощущалась внутри, и явный дискомфорт желудка в связи с этим, аппетит у Рамси никуда не пропал, ибо кормили его плохо и редко. Аша вначале как будто о чём-то задумалась, затем кивнула: - Хорошо. Я удовлетворю твою просьбу. Подожди меня здесь. *** Вернулась она примерно через четверть часа, застав Рамси сидящим голышом у камина и обхватившим себя за плечи. В руках она держала большое деревянное ведро, доверху наполненное какой-то бледной субстанцией. Усевшись в кресло, она поставила ведро на пол рядом с собой. - Это сладкая банановая каша из Эсосса, которой мы набили трюмы моего корабля во время плавания в Залив Работорговцев, - объяснила девушка, - Часть мы прихватили с собой сюда. Очень вкусный деликатес для наших краёв. Мейстеры утверждают, что она благотворно влияет на пищеварение. Рамси уныло переводил взгляд с девушки на ведро и обратно. Он не особо разбирался во вкусовых контрастах заморских блюд. Но вот что он понимал - так это то, что его еда снова стоит на полу. Неужели снова придётся есть, раскорячившись на брюхе и пихая лицо в миску? Даже если еда действительно вкусная и хорошая, ему бы очень не хотелось. - Госпожа... - осторожно начал он, - Я могу поесть за столом? Или мне снова надо будет есть по-собачьи? - Ты будешь есть по-собачьи, - подтвердила она, - Но не так, как в прошлый раз. В этот раз ты будешь кушать с ног своей хозяйки, - Аша холодно усмехнулась, видя как меняется выражение лица Рамси. Это было уже слишком. Мужчина с ужасом представил, как будут дальше развиваться события. Боги, нет, пожалуйста, только не это. - Но хозяйка! - отчаянно воскликнул он, - Вы же обещали, что я смогу нормально поесть! - Я обещала, что достану тебе нормальной еды. Но ни слова не говорила о том, как ты будешь её есть, - отрезала Аша и принялась самостоятельно стягивать с себя сапоги. - Прошу, не надо... - прошептал Рамси, с мольбой глядя на свою мучительницу. - Ползи сюда, - поманила она его, указав на место под своими ногами рядом с ведром, - Не заставляй меня ждать или повторять дважды. Рамси обречённо подполз к пиратке. Как раз в этот момент девушка разулась, и в нос ему тотчас ударил тяжёлый и противный запах застоявшегося пота давно немытых босых женских ног. Аша не преминула размять ступни в непосредственной близости от его лица, распространяя аромат своей власти. - Смотри, - указала она ему на гигантское обилие каши, чуть ли не переваливающуюся за края посудины, - Вот это всё должно оказаться в твоём животе. Здесь много, даже слишком много. Однако, принимая во внимание, насколько ты должен быть голоден, я думаю, ты справишься, - Рамси тупо пялился в миску, надеясь, что это просто кошмар и он вот-вот проснётся, хотя бы и в темнице, - И хотя я гарантирую, что трапеза тебе не понравится, - жестокая усмешка скользнула по красивому хищному лицу железнорождённой, - Ты не уйдёшь отсюда до тех пор, пока всё ведро не опустеет. Процесс долгий, так что запасайся терпением. Кстати, ты должен не просто хватать ртом пищу с моих ступней и быстро глотать её, ты должен тщательно всё прожёвывать, чтобы распробовать вкус. После того, как ты прожевал и проглотил крупные куски, дочиста вылизываешь мне пятки, подошвы, пальцы, между пальцами. И только потом я начну собирать для тебя пищу на следующий заход, - Аша наклонилась, вцепилась ногтями в подбородок Рамси, находившегося как будто в прострации, и заставила посмотреть себе в глаза, - Ты меня слышишь, бастард? Ты всё понял? Повторять не нужно? Он слышал всё. Он всё понимал. Унижение, через которое ему предстояло пройти, мерзко было даже вообразить. Но вместе с тем он осознавал, выбора у него нет, потому что если он станет противится, будет ещё хуже. Хотя на данный момент ему казалось, что хуже быть уже не могло. - Да, госпожа, - обречённо опустив голову, сдавленно вымолвил он, - Мне всё понятно. - Хорошо, - она поощрительно улыбнулась и вытянула правую ступню вплотную к его носу, - Нюхай. "О, все демоны преисподней, сделайте так, чтобы эта сука сдохла!", с ненавистью подумал болтонский бастард. Морщась, он прижался носом к холодной влажной пятке девушки и стал вести им вверх по подошве, делая короткие быстрые вдохи. Запах был крайне неприятный, но не шёл ни в какое сравнение с пальцами ног Аши, сырыми и липкими, которые пахли просто отвратно, и с которыми его носу так или иначе пришлось встретиться. - Ты халтуришь, - недовольно заметила пиратка, - Это никуда не годится. Нюхай так, чтобы я слышала и ощущала. Рамси сгорал от стыда и дрожал от омерзения. К сожалению, у него не было иных вариантов, кроме как в точности следовать приказом этой садистки и делать то, что она хочет и как хочет. Попытавшись было сильнее втягивать ноздрями тошнотворное амбре, он не выдержал и со стоном отвернул голову. - Фууууу... - зажмурившись от отвращения, он пытался перевести дух и поймать хоть немного свежего воздуха, - Госпожа, пожалуйста, не заставляйте меня... Что угодно, только не это... К удивлению Рамси, ожидавшего, что сейчас за неповиновение последует буря, Аша не рассердилась. Напротив, его реакция очень развеселила девушку. - Что, не нравится? - издевательски поинтересовалась она. - Да, Госпожа... - сдавленно кивнул мужчина, про себя думая, что "не нравится" это ещё слишком мягко сказано. - Придётся привыкать. Кроме того, теперь это твоя единственная возможность ощущать запах женщины, - Аша злобно рассмеялась, - Кстати, на что похож этот запах? Попробуй описать. Смотри мне в глаза, нюхай и описывай. Рамси ненадолго впал в ступор. Он понимал, что она измывается над ним, и всё же не мог до конца принять, что она и вправду ждёт исполнения последнего требования. А она не просто ждала. Она буквально жаждала от него "подробностей" того положения, в котором он находился. - Ты слышал, что я тебе велела? - пиратка повысила голос, - Дыши полной грудью, смотри мне в глаза и рассказывай о моём запахе. На что он похож? - На что похож... - немного растерянно промямлил узник, несчастным, затравленным взглядом глядя в её красивые жгучие глаза. Грудь его вздымалась от глубоких вдохов, а в носу стоял запах вонючих босых ног девушки. Во взоре Аши сверкало пламя удовольствия, пока смотрела в глаза своему рабу. Она жадно впитывала каждую секунду его унижения, ловила малейшие признаки отвращения, мелькавшие в его глазах и отражавшиеся на его лице. - Похож на помои... - чувствуя себя опущенным ниже плинтуса, выдавил Рамси с искренней жалобой, - На тухлятину... На испортившийся сыр... На просроченные яйца... На затхлый пот внутри обуви... На сопревшую кожу... Ох, Госпожа... Пощадите... Когда Рамси осознал, какие слова только что вырвались из его уст, он мельком подумал о том, что лучше бы та злосчастная стрела попала не в его коня, а в него самого. Например, в голову, избавив от участи быть так жестоко униженным. Но судьба распорядилась иначе. - Ух ты! - восторженно захихикала Аша, возбуждённая столь откровенным и уничижительным признанием, - Это должно быть очень противно! - девушка подмигнула своей жертве, - А ты, оказывается, красноречивый. Столько ассоциаций подобрал. Тем временем всё та же её босая ступня, от которой отбрыкнулся Рамси, настойчиво придвинулась к его лицу. Опять. - Продолжай, - сказала девушка, - Мне хочется, чтобы ты в полной мере впитал и запомнил этот аромат, ведь он останется с тобой до самой последней порции из этого ведра. С уст мужчины сорвался тяжкий вздох, исполненный бессилия и отчаяния, после чего, морщась, он прислонился носом обратно к босой ноге своей мучительницы. - Знаешь, - усмехнулась она, - Я думаю, ты это ещё полюбишь. Тебе теперь часто придётся это делать, так что старайся получать удовольствие. Думай обо мне, пока нюхаешь. Думай обо мне. Ведь это запах твоей Госпожи, - у молодого Болтона уже кружилась голова от тесного и непрерывного обонятельного контакта с очень пахучим местом у неё под пальцами. Аша улыбалась. Происходящее доставляло ей неописуемое наслаждение. Как он жалок! Подумать только, ещё недавно командовал армией и купался в свободе и вседозволенности, а сейчас ползает перед ней голый, на коленях, вынужденный дышать её запахом - правда, отнюдь не там, где предпочитают кавалеры. Разумеется, она целенаправленно заставила его нюхать свои ноги перед тем, как начать ими его кормить. Так их запах прежде всего въестся ему в нос, в лёгкие, в мозг. И на протяжении всего насильственного кормления он уже не сможет его прогнать. Это амбре будет преследовать его, пока он не доест до самого конца. Мысль об этом будоражила девушку, согревая её между ног. - Переходим ко второй ноге, - она протянула ему левую ступню, - Уткнись своим носом мне под пальцами и дыши глубже. Ёжась от немыслимого позора и корчась от противного запаха, Рамси, с еле уловимыми жалостливыми стенаниями, действительно старался дышать так, как она требовала. Ибо неповиновение могло привести к более страшным последствиям. - Крепко прижимайся носом к каждому пальчику и нюхай их по очереди, - продолжала она раздавать ему унизительные распоряжения, - Между пальцами тоже нюхай. Суй туда нос и вдыхай так глубоко, как только можешь. Смеясь над его отвращением, девушка бесцеремонно засовывала пальцы ног ему прямо в ноздри. Несчастный пленник отреагировал на данное действие протестующим мычанием и чуть отодвинулся назад, спасая свой нос от этой гадкой пытки. Это было невыносимо! - В первый и последний раз я прощаю тебя за проявленное своеволие, - сурово нахмурилась девушка, - Разве я разрешала тебе убрать нос? Ещё раз решишь меня ослушаться или сделать хоть что-то, не испросив моего дозволения, я назначу тебе такое наказание, что ты станешь молить меня позволить тебе вынюхивать мои ступни. «Будь ты проклят, отец, за то, что эта сумасшедшая стерва творит со мной!», мысленно возопил Рамси Болтон, «Клянусь, если мне удастся выбраться отсюда, я разорву тебя на куски... Даже если это будет моим последним деянием... Клянусь!» В слух же узник говорил совсем иное. - Да, Госпожа! - покорно откликнулся он, знавший как никто другой талант и способность Аши Грейджой исполнять свои угрозы, превосходя всякие ожидания от них, - Простите меня, Госпожа! Я больше не посмею вас ослушаться! - Надеюсь, ради твоего же блага. - ответила ему Аша, подвигая поближе ведро, - Сейчас ты мне это докажешь. Пришла пора тебя кормить, а то ты, поди, совсем изголодался, - насмешливо бросила она, - Но не торопись набрасываться. Будешь жрать по моей команде, когда я закончу готовить для тебя порцию. Пропахшая босая нога Аши Грейджой медленно поднялась, чуть зависла над ведром, а затем смачно опустилась туда, утонув до самого дна, и принялась с чавкающими звуками мусолить содержимое. Девушка старалась, чтобы на её ступню поместилось как можно больше еды, в особенности чтобы побольше застревало между пальчиками. Когда она с таким же смачным звуком вынырнула ногой из ведра, Рамси показалось, что его сейчас вырвет, хотя он ещё даже не приступал к своей "трапезе". Ступня девушки была обильно покрыта неприглядной на вид жидкой массой белесого цвета, медленно стекавшей по подошве и пятке. Пальцы ног были сплошь вымазаны в ней же. Между пальчиками застряли мелкие шматки каких-то сухофруктов. Аша вытянула ногу к лицу раба. - Ешь, - приказала она, грозно сверкая янтарно-карими глазами. Рамси весь аж скукожился, до того отвратно ему было. Но всё же подчинился, начав слизывать банановую кашу с её ступни. Надо отметить, что сама по себе каша была довольно вкусной. Однако в сочетании с запахом её босых ступней, который далеко перебивал вкус, сие кушанье не только не ощущалась в своей сладости, но и как будто впитывало в себя тухлое амбре, становясь приторно-вонючим. Какая мерзость. Таким опущенным он точно не был ни разу за всю свою жизнь. Он лизал её пятку, обсасывал ей пальцы, памятуя о наказе не глотать всё сразу, а «прожевать и распробовать». Он, словно в бреду, вычищал языком всю её ступню, хватал ртом инжир, зажатый между её пальчиками... Его начало мутить. Лучше, кажется, подохнуть с голоду, чем это. Тем временем Аша покрутила стопой, проверяя, насколько она чиста после первой порции и, оставшись довольна, снова погрузила её с чавканьем в банановую кашу. Она елозила там долго и упорно, набирала побольше жидкой массы, то выныривая наружу пальчиками, то снова окуная их в самую глубь. Наконец, достала ногу и протянула Рамси. - Ешь. И снова несчастный давился омерзительной на вкус кашей, уже пропитавшейся всеми ароматическими нотками вонючих ног пиратки. И снова водил языком по подошве, пятке и пальцам, поглощая смрадную пищу и очищая хозяйкину ступню. Несколько раз он замирал, коротко рыгая и как бы справляясь с рвотными позывами, не допуская их к горлу. - Мммм, тебя тошнит... - сладко промурлыкала Аша, следя за страданиями своей жертвы с садистским удовлетворением, - Это хорошо. Но помни, что блевать запрещено. Поверь, наказание за это будет намного хуже того, что я сейчас делаю с тобой. Рамси с трудом верилось, что может быть что-то хуже, чем нынешнее унижение. Но, как мы уже сказали, оснований сомневаться в том, что она с лёгкостью претворит свои намерения в жизнь, не имелось. Доказательств серьёзности любой такой угрозы с её стороны хватало с лихвой. Поэтому он напрягал все силы, чтобы не позволить своему желудку дать слабину, несмотря на то, что тот непрерывно забивался паршивой пищей. Наверное, то немногое сейчас, что поддерживало в Рамси силы и заставляло терпеть, было страстное желание во что бы то ни стало отомстить отцу. Третья и четвёртая порции прошли примерно в похожем ритме. Когда подошла очередь пятой, Аша внезапно задействовала вторую ногу. Но вместо того, чтобы погрузить её в ведро по примеру первой, она зачем-то закинула её к себе на колено пяткой кверху. Опустив голову, она начала прицельно плевать на свою левую босую ногу. Это продолжалось минут пять, пока вся подошва не оказалась покрыта плевками, а пальчики не заблестели от слюны. Затем правой ногой она всё так же полезла в ведро, чтобы зачерпнуть банановой каши для несчастного раба. Аша могла только представлять, что сейчас приходилось переносить её пленнику. Какому жестокому издевательству она его подвергала, как изгалялась над ним. При этом она не только не собиралась проявлять милосердие, но даже хотела усугубить и без того страшное унижение. Бедному Рамси, впавшему в панику от прогнозов насчёт дальнейших действий, среди которых один был ужаснее другого, ничего не оставалось, как тупо наблюдать за данными приготовлениями. Мало того, что это представилось ему запредельной гадостью, которая может его доканать, так вдобавок его желудок был уже прилично полон, и следующая порция определенно будет проходить в него с трудом. - Сейчас твоя задача немного усложнится, - предупредила девушка, вынимая из ведра правую ногу с готовой пятой порцией и протягивая её Рамси, - Ешь. Как только мужчина послушно подполз и продолжил вылизывать её первую ступню, давясь испорченной банановой кашей, она в то же время поднесла к его лицу вторую. - Я немого освежила их для тебя, - усмехаясь, девушка прижала к его носу свои пальчики, мокрые от её же собственных слюней, и приказала, - Понюхай. Рамси, занятый своим тяжким делом по неторопливому прожёвыванию мерзкой субстанции, которую он тщательно и последовательно собирал ртом с её ступни, в данный миг совсем забыл про «усложнение задачи». Он и не собирался нюхать, он этого просто не ожидал. Но так вышло, что ровно в тот момент, когда он (старавшийся практически не дышать, чтобы легче было противостоять тошноте) проглотил солидную порцию каши и глубоко вдохнул полной грудью, чтобы набрать побольше воздуха до следующего захода - в нос ему с остервенением упёрлись обслюнявленные пальцы ног Аши Грейджой. Мужчина еле-еле удержался, чтобы не блевануть, дважды открыв рот в рвотном рефлексе. Женская слюна, в свою очередь имеющая специфический, обволакивающе-мускусный аромат, не только не заглушила тошнотворный запах пальцев её ног, но и освежила, ещё больше выделила его и смешалась с ним в подавляющем, терпком, вонючем союзе. Рамси замутило не на шутку. - Боги!.. - простонал он, чувствуя, как в желудке поднимается волна протеста. Рвотные рефлексы снова дали о себе знать, на сей раз куда настойчивее, но даже теперь он сумел героически их побороть. Правда, если его мучительница собиралась продолжать в том же духе, борьбе этой не суждено было продлиться долго. - Ну как? - Аша расплылась в коварной улыбке, уже без всякого стеснения ковыряясь мокрыми пальчиками в его ноздрях и вытирая ему об нос оплёванную подошву, - Лучше не стало? - Стало хуже!! Гораздо хуже! - в сердцах воскликнул пленник, чьё лицо скривилось в гримасе омерзения, а сам он весь скукожился, бессильный спастись от этой пытки, ибо не забыл о последнем предупреждении, сделанном пираткой некоторое время назад; сгорая от стыда, он захныкал и отчаянным, плачущим голосом пожаловался, - Как же ты воняешь... Аша в ответ на это лишь презрительно рассмеялась. - Отлично. Я хочу, чтобы тебе было как можно противнее. Хочу, чтобы тебя не прекращало мутить. Чтобы этот запах остался у тебя под кожей и мешал спать. Чтобы всё твоё лицо воняло, как мои ноги, и ты не переставал вспоминать обо мне. - Молю тебя... - канючил окончательно опустившийся Рамси Болтон, - Останови это... Мне плохо... - Спасибо, что сказал, - жестоко ухмыльнулась девушка, - Этого я и добивалась. Совсем скоро тебе станет гораздо хуже, - пообещала она. - Ешь и нюхай одновременно. Жуй медленно, дыши глубоко. Это была самая настоящая пытка. Жестокая, изощрённая, подавляющая пытка. Титанических усилий стоило Рамси не вырвать прямо на месте от столь невообразимого унижения и отвращения. А меж тем процедура повторялась снова и снова, пока Рамси не почувствовал, что в него больше не лезет. Всё-таки когда тебя кормят с ног, да ещё и таких "ароматных", ты насыщаешься куда быстрее, чем когда ешь сам, просто потому что приходится намного больше слизывать, жевать и глотать. И давиться. Ну и наконец, каши в этом ведре и впрямь было какое-то неподъёмное количество. - Я больше не могу... - тихо отозвался мужчина, когда ему была поднесена очередная порция. - Ты ещё только половину съел, - холодно заметила Аша, - Напоминаю, что ты не уйдёшь отсюда, пока не съешь всё. - Клянусь, Госпожа, я очень полон... - попытался возражать Рамси, чей желудок и впрямь был уже туго забит. - Ты закончишь это ведро, - тоном, не допускающим возражений, произнесла пиратка, - Или я позову стражу и велю им тебя изнасиловать. Как тебе такое? И кошмар продолжался. Рамси уже не надеялся на милость своей мучительницы. Он надеялся только на себя. Надеялся, что ему хватит сил сдержаться и не блевануть. Голова у него кружилась от тошнотворного запаха, во рту застрял омерзительный привкус, желудок громко заурчал. А ведро всё не заканчивалось и не заканчивалось. Кроме того, Рамси начали терзать волны спазмов, которые сотрясали его внутренности, сжатые под давлением распиравшей их субстанции. Внезапно внутри него раздалось звучное бурление, свидетельствовавшее о предельной наполненности желудка. Мужчина согнулся, жалобно застонал и обхватил руками свой живот, распухший и разболевшийся от непрерывного насильственного кормления. - Как ты себя чувствуешь? - ехидно ухмыльнувшись, спросила она, купая обе ноги в банановой каше, ибо уже принудила его есть одновременно с обеих. Но Рамси не ответил. У него на это не хватало сил. Силы остались только на то, чтобы терпеть до последнего, и кое-как впихивать в себя эту кашу, которой ни конца, ни края до сих пор видно не было. Впрочем, на вопрос пиратки красноречивее любых слов отвечало не прекращающееся, слышное на всю комнату урчание желудка, вынуждавшее мужчину то и дело корчиться. Томно закусив губу и поглаживая себя между ног, Аша внимательно следила за тем, какие эмоции отражаются на лице своего раба. Постыдные звуки, доносившееся изнутри Рамси, свидетельствовали о том, что он испытывал серьёзный дискомфорт, и девушка слушала их с особым удовольствием, - Бедный, - протянула она с наигранным состраданием, - Твой желудок совсем разволновался... Ты поэтому мне не отвечаешь? - она достала из ведра обе ступни, сверху донизу покрытые белой жидкой массой, и протянула их ему, - Ешь. Рамси уже вовсю распирало. Он не знал, откуда у него ещё остались силы. Видимо он только что пересилил себя, собрав и проглотив всю кашу сначала с одной, а потом со второй ступни пиратки. Когда девушка вернула обе ноги в ведро, чтобы зачерпать следующую порцию, Рамси тихонько спросил, много ли ещё осталось. Госпожа ответила, что осталась примерно четверть. И тут вдруг ей в голову пришла блестящая мысль. Она вынула ступни из ведра и велела рабу облизать их частично, сняв только самый первый, густой, стекающий по подошвам слой. У Рамси не было сил думать, поэтому он просто выполнил приказ, не размышляя над тем, зачем ей понадобилось именно так. А она вслед за тем потянулась за правым сапогом, валявшимся неподалёку, и чуть приблизила к нему лицо. - Фууу! - тотчас отпрянула она, демонстративно помахав ладонью перед лицом, - Не представляю, как ты можешь выносить этот запах. Это отвратительно. Рамси уже слабо соображал, но понимал, что этой фразой она хочет ещё больше унизить его. И ей это удалось. Увы, он не удосужился посмотреть что она собирается делать (быть может, тогда он был бы готов), но можно оправдать это тем, что попытки держать желудок в узде сейчас заняли всё его существование. А пиратка в это время, раскрыв сапог, методично плевала в него, стараясь устлать своими слюнями всю внутреннюю подошву обуви. Закончив, она всунула туда свою босую ногу с остатками банановой каши и, приземлившись в липковато-влажную поверхность, стала елозить стопой в сапоге. Главным образом она шевелила пальчиками, стараясь как можно сильнее именно их "напитать соком". Аналогичную процедуру она проделала и со вторым сапогом. Рамси, ничего не подозревая (он даже не покосился в её сторону), стоял на коленях рядом с ведром и держался за вздувшийся живот, то и дело поглаживая его круговыми движениями, чтобы хоть как-то унять боль и не позволить желудку разбушеваться. Он забыл обо всём на свете, кроме попыток его контролировать, и ждал, когда это закончится. - Ты хорошо держался, раб, - похвалила Аша Грейджой, вновь усаживаясь в кресло рядом с ведром, - Тебе осталось совсем чуть-чуть. Если не выдержишь, - строго напомнила она, - Всё это покажется тебе лёгким отдыхом в сравнении с тем наказанием, которое тебя будет ожидать. Ты понял? Какое-то мгновение Рамси тупо смотрел на неё, затем кивнул. - Да, Госпожа... - Хорошо. Сними с меня сапоги. Мужчина по-видимому был слегка удивлён, ибо не заметил, как и для чего она их снова надела. Тем не менее он принялся послушано стягивать их по-очереди. Но едва лишь он стянул первый, как вдруг с ужасом понял, что его сейчас ждёт. Запах, ударивший ему в нос от освободившейся босой ноги, не шёл ни в какое сравнение ни с чем, что ему приходилось испытывать до этого. Он невольно взглянул на ступню девушки и вздрогнул. Подошва и пятка были мокрыми от слюней, перемешавшихся с загрязнившимися остатками банановой каши. Пальцы ног тоже были мокрыми и липкими и блестели. И всю ступню при этом заново обдало жарким потом внутренней части обуви. Аша, усмехнувшись, вытянула ногу и призывно поиграла пальчиками возле самого носа Рамси. Тот сразу отшатнулся, закрыв рукой рот и нос; он вдруг понял, что ещё никогда не был так близко к тому, чтобы блевануть. Девушка залилась садистским смехом. - Агаааа! Пахнет! А видишь эти грязные, пропитанные моим потом и моими слюнями остатки банановой каши? - уже от одной этой формулировки Рамси готов был вырвать, но каким-то чудом сдержался, - Ты должен медленно слизать их, медленно прожевать и проглотить. При этом не забывай зарываться носом в пальцы моих ног и делать долгие, протяжные, глубокие вдохи. Посмотрим, как ты с этим справишься. Если честно, я не верю, что у тебя получится. Опущенный пленник, всё человеческое достоинство которого было безжалостно растоптано и осмеяно, бросился заламывать руки. Он горячо умолял Госпожу не делать с ним этого. - Прошу! Прошу!!! Госпожа!! - кричал Рамси, ощутив в себе даже второе дыхание от такой встряски, - Не надо! Не заставляйте меня! Пощадите! Вместо ответа Аша Грейджой прислонила липкие, обслюнявленные, обляпанные кашей и невыносимо вонючие пальцы ног вплотную к ноздрям своего раба. - А моего брата ты щадил? - как-то совершенно спокойно спросила она, а затем жёстко скомандовала, - Нюхай! «Боги, спасите меня...», молился узник. Повинуясь Госпоже, фактически не имея выбора, подавленный и лишённый всяких надежд на милосердие, он сделал глубокий вдох, касаясь своими ноздрями подушечек её пальчиков и буквально втягивая ими этот запах. В первый миг в глазах у Рамси потемнело, до того сильным, густым и проникающим был этот вонючий запах. Непроизвольно у него вырвался глухой стон. Ни разу в жизни ему не было так противно и так стыдно. Уткнувшись носом в её пальцы, он содрогался от омерзения, но покорно дышал этим тошнотворным запахом, дабы не прогневать Госпожу, в надежде, что этот ад когда-нибудь закончится. - Теперь собери ртом это дерьмо с моей подошвы и пятки, - жёстко велела она, смакуя каждое мгновение его позора и отвращения, - Собери, но не смей глотать, пока я не разрешу, - мужчина давился и морщился, слизывая провонявшую банановую слизь с её ступни, пока совсем не очистил, набрав полной рот этой гадости, - Медленно начинай жевать, но не глотай, - поступило новое распоряжение от черноволосой садистки, которое её узник принялся исполнять, - Теперь суй свой нос между пальцами, - пиратка растопырила пальцы ног и призывно поиграла ими; раб выполнил и этот приказ. - Нюхай. Неизвестно в точности, что конкретно послужило виной дальнейшему фиаско Рамси Болтона. То ли отдающая определёнными вкусовыми проявлениями каша, которую он всю уже разжевал, но которую ему всё ещё нельзя было глотать. То ли в ямочках между пальцами ног Аши сгустилось самое смердящее амбре, которое ему приходилось ощущать за сегодняшнюю пытку. То ли всё это вместе. Но, так или иначе, когда девушка вслед за тем произнесла: "Глотай!" - Рамси, наконец, вырвало. Правда, на свою беду он не смог извергнуть из себя всей проглоченной массы. Его вырвало совсем немного. Долгожданного облегчения не наступило. Разбухший живот болел, терзаемый спазмами и непреходящей тяжестью. Блеванув, Рамси затравленно взглянул на свою Госпожу. - И чего ты уселся? - удивлённо спросила пиратка, словно ничего не произошло, и качнула другой ногой, обутой в сапог, - Забыл про мою вторую ногу? И про то, что тебе предстоит доесть почти четверть ведра, тоже? Рамси действительно забыл об этом, и при напоминании желудок его утробно заурчал. - Госпожа, пожалуйста... - вновь взмолился он, до последнего надеясь на милосердие, - Не заставляйте меня больше есть... Мой желудок наполнился до предела... Пожалуйста... - Ты доешь всё до конца. Потом начисто вылижешь ведро. А потом поблагодаришь меня за сытный обед, - безапелляционно ответила Аша, - Твой желудок ещё далеко не так полон, как ты думаешь. - Можно хотя бы не с ног, Госпожа?.. - в самой последней надежде подобострастным шёпотом обратился к ней Рамси, которого откровенно мутило от одного только вида её ног. Вместо ответа пиратка лишь презрительно рассмеялась, вытянула ногу и в максимально уничижительной форме растёрла его лицо своей пропахшей босой ступнёй, мокрой от её же собственных слюней и липкой от банановой мякоти. Особое внимание она, само собой, уделила носу Рамси, который захныкал от этого страшного позора, поморщившись, когда всё его лицо обдало вонючим, сладковато-тухлым запахом. - Фуу... - непроизвольно сорвался с его уст стон, предоставивший пиратке убедительное доказательство, что её пленнику на самом деле было очень противно. - Вкусно пахнет? - глумливо ухмыльнулась Аша. Приказав Рамси смотреть за её ногами, она вновь окунула их в ведро и принялась медленно, старательно месить ими остатки каши, так, чтобы пленнику в красках был виден весь процесс. Глядя на то, как пальцы её ног с чавкающими звуками то погружаются, то выныривают из банановой жижи, Рамси почувствовал, что его опять начинает тошнить, - Раз тебе так понравилось жрать с моих вонючих ног, я как милостивая хозяйка позволю тебе доесть всё именно этим образом. Кое-как, с грехом пополам, с кучей подавленных рвотных позывов и даже с парой новых коротких извержений, страдая от жестокой боли в животе, пытаясь справиться с болью в непрерывно урчащем желудке, переполненном до такой степени, что казалось он скоро взорвётся, Рамси Болтон всё-таки собрал языком последние остатки банановой каши с босых пяток Аши, тщательно прожевал их и проглотил. От тошнотворного, снедающего запаха её ног, который, казалось, навеки поселился в его носу, у него кружилась голова. Он попытался было, наконец, отпроситься у неё на заслуженный отдых, но она его не пустила. Вместо этого она приказала ему сесть на кровать у изголовья. Когда он исполнил это повеление, она привязала ему руки к спинке кровати, потом развела в стороны и связала ноги, зафиксировав мужчину в уязвимом сидячем положении. А затем и сама взобралась, без обуви, босиком. - Что вы делаете, Госпожа? - устало спросил Рамси, мечтавший только об одном: скорее облегчить ужасно переполненный желудок. - Ты же не думал, что я забуду, как тебя вырвало? - изогнула бровь девушка, - Я предупреждала, что тебе надо сдерживать себя при любых обстоятельствах. Ты не справился. Теперь ты должен понести наказание. - Ох, Госпожа... - захныкал Рамси, - Не надо меня наказывать... Прошу... Отпустите меня... Разрешите мне сходить в туалет... Мне очень нужно в туалет... Девушка приняла во внимание мольбы и самочувствие своего раба. Правда, вовсе не в том ключе, на который он рассчитывал. Возвышаясь над беспомощным пленником, она вдруг хищно улыбнулась и поставила свою босую ногу на его разбухшее пузо. Принявшись по-хозяйски хлопать по нему с отмашкой сводом стопы, она породила внутри крайне неприятные ощущения. Даже это маленькое, почти безобидное действие, немедленно спровоцировало внутри волну спазмов. Мужчина тихонько застонал, вынужденный терпеть это болезненное и унизительное издевательство. - Спорим, у тебя живот разрывается? - жестоко глумилась Аша, упиваясь своей властью над его телом. Тем, какие муки она ему приносит простыми шлепками. Вопрос, разумеется, прозвучал риторически. Ответ на него был пиратке прекрасно известен. - Пожалуйста, моя Госпожа... - жалобно постанывал Рамси под её ступнёй, повторяя как мантру мольбы о туалете, - Не мучайте меня больше... Пожалуйста, дайте мне сходить в туалет... Мне тааак нужно в туалееет, пожааалуйстааа... - Расскажи мне, что ты сейчас чувствуешь, - отозвалась пиратка, дразня свою жертву и продолжая постукивать стопой по тому же самому месту, - Где у тебя болит? Почему я должна отпустить тебя в туалет? - Ооох... - всхлипывал узник от соприкосновения её босой ноги со своим донельзя растянутым и набухшим животом, который в результате этих насильственных манипуляций разразился новым протестующим бурлением на всю комнату. Рамси настолько потерял своё сознание в непрерывном потоке боли и тошноты, что до него не сразу дошли её унизительные вопросы. Собравшись из последних сил, он решил выдать Аше максимально подробный ответ, надеясь этим выторговать себе помилование, ибо знал, как она любит, когда он в деталях описывает ей свои страдания, - Я очень плохо себя чувствую, Госпожа... У меня болит всё тело... Но больше всего у меня болит живот... - словно в подтверждение этих слов, изнутри мужчины послышались громкие булькающие звуки, жестоко колбасившие его абдомен по всей области. Из глаз Рамси брызнули слёзы, - Ох, Госпожа, как он меня мучает... Его так сильно раздуло... Вы заставили меня съесть слишком много, Госпожа... Мой желудок не может столько выдержать... Мне срочно нужно в туалет, чтобы проблеваться и просраться... Иначе меня просто разорвёт... Пожалуйста, Госпожа, умоляю вас, разрешите мне сходить в туалет... Разрешите освободиться от этой тяжести... Пожаааалуйста... - в унисон утробным звукам стонал пленник, чем только раззадоривал свою мучительницу, - Меня ещё никогда так не распирало... - Aaaaww, - с притворным сочувствием умилилась Аша и одобрительно похлопала ступнёй по выпирающему голому животу, который зарозовел повсюду от её "нежных прикосновений", уже не переставая систематически издавать позорные звуки адского дискомфорта, - Что такое, бастард? Жестокая леди набила тебя до отказа, да? Замучила твой животик? Рамси заплакал. Он плакал не только от боли, но и от отчаяния, и беспомощности. Аша просто изгалялась над ним. Он понял, что эта пытка будет продолжаться до тех пор, пока ей не надоест, и туалет он, если и увидит, то не скоро. - Пожалуйста, Госпожа, уберите ногу... - умоляюще глядел он на неё снизу вверх мокрыми от слёз щенячьими глазами. Его снова замутило из-за тех действий, которые она с ним совершала, - Пожалуйста, не нажимайте на мой живот... Мне очень больно... Я не могу это терпеть... - Ничего себе, - в очередной раз проигнорировав его мольбы, задумчиво пробормотала девушка, пробуя ногой вздувшийся абдомен на прочность в разных точках и везде встречая туго натянутую кожу твёрдой брюшной полости, которую она старательно прожимала внутрь, чем доставляла своей жертве невыносимые страдания, - Твой живот надулся так сильно, что даже самое маленькое давление сейчас должно приносить ему невыносимую боль, - констатировав данный факт, постоянно подтверждаемый действиями, пиратка передвинула ногу так, чтобы носок её лёг чуть выше пупка, - Уверена, если надавить посильнее, тебе покажется, что ты вот-вот лопнешь! - Аааааааа!!... - закричал Рамси, как только она приподняла мысок, начав переносить вес на пальцы ног, - Не надо, Госпожа!.. Пожалуйста, не надо!.. Я так и правда лопну!!! Аша, смакуя его мучения, какое-то время самозабвенно вкручивала пальцы ног ему в область желудка, который просто трещал по швам от такого давления. - Ого! - воскликнула девушка; вновь переместив стопу, она расположила её поперёк его живота и постепенно стала нажимать на него вперёд-назад, ощутимо сильнее, чем все предыдущие разы до этого, вызывая жесточайшие спазмы, которые сопровождались ни на шутку разошедшемся утробным клокотанием, - Наверное, я и впрямь тебя перекормила. Я буквально кожей подошвы чувствую, как эта банановая бурда перекатывается внутри тебя под моей ногой! А ты? Чувствуешь? - Госпожаааа... Прошууу... Хвааатииит... - жалобно скулил Рамси, словно забитый пёс, готовый жрать дерьмо, лишь бы его перестали терзать, - Живооооот болиииит... - Как же мне приятно, - облизнулась Аша, которую будоражило ощущение, как под её ногой звуками мук и унижения бушует желудок раба. - Умооляяяююю!!! - чуть не вырвав от давления на переполненный желудок, завопил несчастный, - Госпожа, не надо больше... - словно утратив на этот возглас остаток сил, он чуть ли ни шёпотом запричитал, - Я сделаю для вас всё, что угодно... Я буду самой послушной собакой... Я буду сам просить вас истязать меня... Только умоляю, отпустите меня... Разрешите сходить в туалет... Дайте мне облегчиться... Пожалуйста... - Ты и так моя самая послушная собака, - жёстко обрезала Аша, - И будешь делать всё, что мне угодно. А мне угодно, чтобы ты терпел. Лежи и переваривай всё, что я тебе скормила. До тех пор, пока оно как следует не уляжется в твоём желудке и не начнёт перерабатываться твоим кишечником в полном объёме, о туалете даже не мечтай, - Рамси было попытался возражать, но пиратка бесцеремонно прервала его, - Заткнись. Можешь не начинать, я и без того прекрасно знаю, как тебя распирает, - мучительница склонилась ниже к своей жертве, заодно добавляя ещё больше веса на ногу, которую до сих пор держала на прежнем месте, и перешла на садистский полушёпот, - Как ужасно тебе хочется освободиться от этого сводящего с ума чувства переполненности и боли. Ты только об этом и думаешь. Но лучше не думай. Просто терпи. Попробуй сосредоточиться на своём пищеварении. Услышав, какие условия поставила перед ним беспощадная железнорождённая, Рамси понял, что сокровенное облегчение не светит ему в ближайшей перспективе. Слёзы ручьями заструились по его щекам. Мало того, что он едва не лопнул, запихнув в себя громадное количество гадкой банановой смеси - теперь он ещё и обязан переваривать её под давлением босой женской ноги на свой разрывающийся живот, постоянно содрогавшийся от проходящих через него спазмов и внутреннего бурления. Видя как пленник залился слезами и без труда угадывая его мысли, ехидная брюнетка решила ещё пуще поизмываться над ним. - Между прочим, мне кажется, что у тебя там осталось место, - перестав упираться всем своим весом в ногу, она приподняла её и стала со смачным звуком издевательски хлопать подошвой по пузу, что оказалось для него не менее мучительно, - Может, раздобыть для тебя ещё еды? Это я запросто, припасов у нас навалом. Хочу быть уверена, что ты наелся, - девушка злобно усмехнулась, наблюдая, как меняется в лице её пленник, - Что скажешь? Покормить тебя ещё? - Ннееет... Нет... - испуганно замотал головой Рамси, которого замутило одновременно от шлепков по пузу и от мысли о дополнительной еде, - Не надо меня кормить, Госпожа... Вы же знаете, я переполнен... Я больше не смогу съесть ни кусочка... Аша резко нагнулась и схватила Рамси за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. - Во-первых, если будет на то моя воля, ты будешь есть столько, сколько я захочу, - сказала она тоном, каким заявляют неоспоримые факты, - И съешь всё, что бы я в тебя ни затолкала, если не хочешь остаться без яиц и с пробитым десятью мужиками очком. Во-вторых, твоё тело - моя вещь. И я могу делать со своей вещью всё, что мне заблагорассудится. К примеру, набивать твоё брюхо до тех пор, пока оно не порвётся. Тебе ясно? - Да, Госпожа... - беспомощно отозвался плачущий узник, надеясь, что она всё-таки не будет больше заставлять его есть. - Хорошо, - она отпустила его подбородок, выпрямилась и призадумалась. Какое-то время она молча сверлила Рамси сверху вниз холодным взглядом сощуренных карих глаз. Затем видимо ей что-то пришло на ум, потому что черты лица разгладились, а на губах заиграла коварная улыбка. - Слушай меня внимательно, бастард. Если ты всё ещё хочешь освободиться от этой невыносимой тяжести, которая тебя так мучает, то перед тобой два пути. Долгий и быстрый. Долгий путь заключается в том, что я продолжу тебя кормить. Я больше не стану портить еду, но при этом заставлю тебя съесть целый пирог с голубикой и несколько свиных котлет. Блевать всё так же запрещено. Если ты справишься с этим и не лопнешь, я снова распну тебя на кровати, и ты будешь точно так же лежать и страдать до тех пор, пока вся еда не утрамбуется в твоём желудке и не начнёт поступать в кишечник. Причём чувствовать себя ты будешь в несколько раз хуже, чем сейчас, ибо я не дам тебе до конца переварить эту огромную кучу каши, а начну кормить сразу же, если сейчас ты сделаешь свой выбор в пользу этого пути. И если каким-то чудом твоё несчастное пузо пройдёт через всё это не взорвавшись, я, наконец, отпущу тебя в туалет, разрешу тебе просраться и проблеваться. Пока Аша излагала условия "длинного пути", Рамси дважды чуть не вырвало от одних только представлений, а его желудок протестующе клокотал с мощностью вулкана. Пирог? Котлеты? Да он даже ложку похлёбки сейчас не смог бы осилить! - Нет, Госпожа... - заливаясь слезами, шептал он, - Нет... Я больше не могу есть... Я лопну... Я правда лопну, Госпожа... Мой желудок растянут до предела... В меня больше не влезет... - Думаю, если как следует постараться, в тебя ещё много чего влезет, - усмехнулась пиратка, - Но если ты совсем не можешь больше есть, хотя я считаю, что можешь, ты волен выбрать быстрый путь. - А... Какой быстрый путь, Госпожа?.. - простонал Рамси, сжимая зубы от боли, терзавшей его беспрестанно бурлящий абдомен. Девушка зловеще улыбнулась. - Я буду бить тебя ногой по животу. Тебе нужно выдержать 20 ударов. Самое главное правило - во время этой пытки запрещено какое-либо опорожнение. Тебе не в коем случае нельзя вырвать или обгадиться. Если это правило будет нарушено, никакого туалета ты не дождёшься. Я крепко-накрепко закупорю твой зад, чтобы ты не мог опустошить кишечник, после чего прикажу залить в твой желудок через воронку большое количество жидкости в качестве наказания. Поэтому тебе очень важно не просто выносить боль от моих ударов, но ещё и изо всех сил контролировать свой организм, ибо позывы будут нестерпимыми - это я тебе обещаю. Но если ты выдержишь, я также отпущу тебя в туалет и позволю облегчиться. Ну, бастард, что выбираешь? Долгий путь? Или быстрый? Рамси тихонько плакал. И тот, и другой варианты были страшно болезненными. И оба практически не выполнимы. Выбор в сторону второго обуславливался лишь тем, что съесть он сейчас действительно не смог бы больше ни крошки. - Быстрый, - поникнув головой, всхлипнул пленник. - Как пожелаешь, - усмехнулась пиратка и приказала ледяным тоном, - Расслабь живот. - Пожалуйста... Пожалуйста... Прошу, не надо... - заканючил пленник, представляя, что его ждёт. - Исполняй приказ, раб, - не уступала Аша, - Я хочу, чтобы ты как следует это прочувствовал. - Нет... - Рамси судорожно замотал головой из стороны в сторону, обливаясь слезами, - Нет!.. Молю вас, Госпожа!.. Не заставляйте меня... Неееет... - Или ты сейчас же полностью расслабишь свой раздутый живот, чтобы мои удары туда были для тебя максимально болезненными, или я позову своих людей, чтобы они кастрировали тебя, так же, как ты кастрировал моего брата. Рамси, приготовившись к бесчеловечному истязанию, всё-таки расслабил брюшные мышцы. А пиратка, примерившись, высоко подняла свою босую ногу и тут же резко опустила её, с характерным звуком треснув ею об голую кожу, на которой тут же вырисовался красный след от её ступни. Удар пришёлся в верхнюю часть абдомена, примерно туда, где находился желудок, который тут же отреагировал неистовым бурлением. Поскольку пресс совсем не был напряжён, даже натянутые до предела кожаные ткани не смогли оказать женской стопе твёрдого сопротивления, прогнувшись под её тяжестью. Всё это ещё усугублялось полусидячим положением Рамси, которое делало его живот особенно уязвимым к любым ударам. Мужчина завопил от боли. Аша была довольна. - Мама дорогая! Ты это вообще слышал? - оскалилась девушка, счастливая своей способностью извлекать из своей игрушки постыдные звуки, когда ей заблагорассудится, - Я ударила так сильно, что тебя должно было стошнить! Но ты оказался крепче, чем я думала. Посмотрим, как ты выдержишь второй удар. - Нет... НЕЕЕЕЕЕТ!.. - Рамси рыдал навзрыд от боли, совершенно не готовый к следующему удару. Босая нога пиратки снова высоко поднялась. На этот раз она зависла в воздухе чуть дольше. Видимо, намечала цель. Удар вышел гораздо более жестоким, чем предыдущий. Пятка Аши со всего маху врезалась точно в центр переполненного живота Рамси, мучительно надавив на распирающие внутренности. - Уууууу... - чувственно прокомментировала девушка, с вожделением любуясь, как её пятка глубоко погружается внутрь его живота, абсолютно расслабленного и податливого, несмотря на растянутость, - Прямо в пупок! От этой словесной конкретики Рамси как будто стало ещё хуже. Он и без того знал, куда она попала своим ударом. Он чувствовал. Но не мог позволить себе даже обнять собственное брюхо, ибо руки его были привязаны к изголовью кровати. Это был только второй удар, а ему уже казалось, что его сейчас разорвёт - так велико было давление и так беспощадна была боль. Живот заметно покраснел в нескольких местах, отпечатки женской ступни на нём проступали всё чётче. - Как ощущения? - изгалялась железнорождённая, не только не убирая пятку, но и нажимая ещё сильнее, - Не слишком сильно прижала твои кишки? Истерзанный пленник не смог ответить. Захлёбываясь слезами, он выл от жесточайшей боли, пронзившей вначале область пупка, а затем распространившейся по всему животу, и изо всех сил пытался справиться с позывами желудка и кишечника. - Ммм... Тебе так больно, что ты даже не можешь мне ответить? - усмехнулась Аша, продолжая вдавливать пятку. Из-за нанесённых пираткой ударов, не успевшая подвергнуться обработке банановая каша, заполнившая собою всё пространство как желудка, так и кишечника, сплющилась и хаотично перемешалась в животе у Рамси, забивая и сдавливая внутренние органы. Ситуация заметно усугубилась под дополнительным, постепенно увеличивающимся давлением, которое создавала Аша своей ногой. Процесс переваривания нарушился. Раздалось очередное чудовищное бурление. Рамси сильно замутило. - Оооо... Божеее... - продолжал выть мужчина, для которого не осталось ничего, кроме изуверской боли в ужасно переполненном, измученном животе и беспрестанных спазмов, сопровождаемых постоянным бульканьем и клокотанием распёртых внутренностей, - Мне плохо, Госпожа... Аша удовлетворённо рассмеялась его страданиям. - Судя по тому, как у тебя забурлило в животе, я немного помешала твоему пищеварению, бастард. Чувствуешь мою пятку? - Чувствую, Госпожа... - плакал Рамси, ощущая внутренностями непосильное давление, которое, ещё немного, и приведёт к извержению. - Хочешь, чтобы я убрала её? - Да... - Почему? - Очень больно... Тошнит... - Хорошо. Мне приятно это слышать. Перестав давить, она вынула пятку из его живота. Правда, в том же самом месте на смену ей пришёл мысок стопы. - Давай проверим, сколько моих пальцев поместится в твоём пупке, - игриво улыбнулась она, принявшись с остервенением вкручивать пальцы ног в центр его непомерно раздутого абдомена. Рамси больше не мог терпеть. Конвульсивно содрогаясь, он стал извергать из себя содержимое желудка. На этот раз его рвало долго. Аша, скрестив руки на груди, наблюдала. Она была рада, что у неё получилось замучить и опустить его до такой степени, и одновременно была недовольна, что это садистское развлечение, дико возбуждавшее её, подошло к завершению. Всё-таки она надеялась, что Рамси продержится подольше. Несчастный пленник, меж тем, лишь немного освободился от распиравшей его тяжести. Он продолжал выть и рыдать, доведённый до изнеможения эпицентром боли, в который превратился его разбухший, раскрасневшийся живот. - Какое же ты ничтожество, - выплюнула девушка, смиряя своего пленника презрительным взглядом, - Даже трёх ударов не вытерпел. Всё удовольствие мне испортил. Придётся тебя за это наказать.