K on the Side: За кадром

Я только хотела сделать красный Микото еще красивее, - вот что стало оправданием Анны. - Приветствуем! … М? Никого нет дома? - Нет, нет, Ята-сан, смотрите, Анна же здесь! - Замолкни, Камамото! И без тебя вижу! Это была игра слов, тупица…! Препираясь в своей обычной манере, Ята и Камамото ввалились в «Хомру». Как и сказал Ята, заходя в помещение, действительно, можно было подумать, что в баре совсем никого не было. Классический интерьер заведения еще не был украшен его завсегдатаями –было еще совсем рано, и до открытия оставалась еще уйма времени, так что посетители только ожидались. А вот отсутствие Кусанаги – владельца сего удивительного места – было весьма неожиданным. Ята, смерив Камамото недовольным взглядом, перевел глаза на девочку, как всегда немного засмущавшись. - П-привет, Анна. Ты, случайно, не знаешь, куда ушел Кусанаги-сан? Анна тихо сидела на одном из диванов, стоящих посреди зала. Хрупкая девочка с белоснежными волосами и фарфоровой кожей, одетая в отделанное кружевом готическое платье, была похожа на куклу. Она смотрела прямо на Яту, заставляя его своим бесстрастием смущаться еще больше. - Нет, не знаю, - покачала она головой. - Понятно. А где тогда Микото-сан? Анна несколько раз моргнула, не говоря ни слова, а затем подняла руку и указала пальцем на соседний диван. - Он тут. Ята уже хотел было что-то сказать, как вдруг до него дошло то, что сказал ребенок, и он тут же повернулся к Камамото, обмениваясь с ним взглядом. Хотя, с того места, где стояли двое парней, не было видно, но, очевидно, что Суо Микото – Красный Король – лежал на другом диване, стоящем напротив Анны. И, скорее всего, спал. Для Суо спать посреди дня – было совершенно обычным делом, словно он вел образ жизни, подобный тому, что вели львы где-нибудь в саванне. Вот дерьмо, - подумал Ята, - мы потревожили Короля… Хотя, он же не проснулся, так? Испуганные Ята и Камамото тихонько прокрались к месту, где лежал их Король и всмотрелись в его лицо. Они, естественно, не хотели его будить, но, считали необходимым, по крайней мере, поприветствовать его, если уж шум, причиной которого являлись они, потревожил сон Суо. Проверить, действительно ли он спал или нет – было единственной причиной, заставившей их подойти. Однако… Ята должен был почувствовать неладное с самого начала. Во-первых, Анна, которая и так была тихой и незаметной, сейчас была еще более притихшей, чем обычно. Во-вторых, в её крохотных ручках был зажат небольшой красный маркер. А в-третьих, в её глазах стояли слезы, которые вот-вот были готовы хлынуть наружу. Ему, и вправду, следовало заметить всё это раньше. Но Ята и Камамото, будучи идиотами – а они были идиотами – ничего не замечали, а в итоге, все кончилось тем, что они заметили это. Под это подразумевался рисунок гигантского красного цветка. И, в качестве холста под свое творение, Анна выбрала ни что иное, как лицо Суо. На лице Третьего Красного Короля, Короля ХОМРЫ, живой легенды Шизуме, сжигающего дотла всех, кто оказывался его врагами, был нарисован огромный красный цветок. В помещении повисла тишина. Наконец, как-то превозмогая свою заторможенность, Ята и Камомото резко обернулись, уставившись на Анну. Только сейчас они заметили всё то, что указывало на деликатность сложившейся ситуации: и необычайно тихое поведение ребенка, и слезы, и ручку, зажатую в ее руке. - Я только хотела сделать красный Микото еще красивее, - потупив взгляд, тихонько пролепетала она. - Мне очень жаль… А мне-то как жаль! – подумал Мисаки. - И ведь дернул черт нас – заявится сюда в такое время, чтобы так влипнуть?! И где, блин, Кусанаги-сан, когда он так нужен? Он же все-таки правая рука Короля, кто, как не он будет это разруливать?! Может быть, они не заметили, как он ушел, тоже поняв всю щекотливость ситуации? Нет. Кусанаги Изумо, возможно, и был легкомысленным и не самым порядочным человеком, но он точно был не из тех, кто сбегал, когда его друзьям требовалась помощь. А помощь сейчас требовалась Анне. Яте вдруг стало стыдно за мысли о том, что он зря оказался сегодня в баре. В любом случае, сейчас, шанс помочь Анне, был для него честью. - Ята-сан! Что же нам делать?! – еле слышно кричал Рикио. Ята поднял правую руку, успокаивая жестом товарища. - С-с-спокойнее, Камамото! Соберись. Проблема Анны – наша проблема, понятно? То есть, мы обязаны помочь ей! - О-о-о! Ничего другого от тебя и не ожидалось, Ята-сан! Ты так крут! Взбодрив напуганного до чертиков Камамото, Ята протянул руку ребенку. - Анна, во-первых, дай-ка сюда мне эту штуку. Девочка вопросительно склонила голову на бок, но сделала так, как ей велел рыжий паренек. Тот же внимательно осмотрел маркер. Ну конечно же, на нём, мелким шрифтом, было выведено «особо стойкий». Камамото, заглядывая ему через плечо, тоже посмотрел на маркер. - Ята-сан, - начал он шепотом. - Насколько я знаю, подобные вещи можно смыть чем-нибудь на основе спирта. Слова Рикио стали для Мисаки озорением: спирт содержится в выпивке; а в данный момент они находились в баре; и у них был любой вид спирта, какой только душа пожелает, в пределах шаговой доступности! - Камамото! Тащи сюда самый крепкий алкоголь, какой-только сможешь найти! - В-вас понял! Не теряя времени, Ята и Камамото отправились исследовать полки, заставленные рядами разнообразных бутылок. Они нашли все: водку, ром, настойки, бурбон и даже что-то, что по составу больше смахивало на бензин, нежели на выпивку. Мисаки плеснул всего по чуть-чуть на кусок какой-то непонятной материи. Подобное зрелище, если бы он стал его свидетелем, просто бы лишило Кусанаги дара речи, а то и вовсе убило бы на месте. - Анна, просто подожди немного! Мы сейчас все исправим! - Л-ладно… - настороженно кивнула девочка, видя, как Ята уже закатал рукава и начал приближаться к Микото. Аккуратно, стараясь не разбудить Короля, Ята с пропитанной алкогольным коктейлем тряпкой в руках потянулся к сердцевине нарисованного цветка. - Ята-сан… - Не отвлекай меня! Я пытаюсь сконцентрироваться! – парень, гаркнув шёпотом, заткнул друга на полуслове и принялся стирать рисунок с лица Суо. Если Король сейчас проснётся… Ята сглотнул, представив ужасающие последствия подобного исхода. В Шизуме нет никого, кто бы не знал о характере и силе Суо. Даже пепла не останется от кого-то, вроде него, в этом Ята был уверен наверняка. - Черт…! Я весь вспотел...! Из-за того, что пот затекал ему в глаза, Яте стало тяжелее удерживать равновесие. Он должен был закрыть один глаз, чтобы хоть как-то вытерпеть неприятное ощущение, но вдруг почувствовал, что кто-то дотронулся до его головы. Анна, держа платок, мягко промокала его лоб. - Постарайся, Мисаки. Глаза Яты немного расширились, когда он услышал голос девочки, словно её присутствие удивило его, но затем на его лице засияла радостная улыбка. - Конечно! Предоставьте это мне! – сказал Ята со счастливым выражением лица, лица человека, готового пойти на все ради своих друзей. *** - Я верну-улся! … М? Ята? Камамото? Что это с вами? Первое, что увидел Тотсука Татара, зайдя в «Хомру», так это уронившего голову Камамото и сидящего в отчаянии на полу Яту. - Бесполезно… все бесполезно, теперь мы обречены… - Я никчемный… я даже не могу помочь одному единственному другу…! Тотсука, поняв, что эти двое убивающихся по непонятной ему причине не в состоянии в скором времени дать ответ на интересующий его вопрос, поставил пакеты на стол и пошел к Анне, которая сидела на диване с таким же удрученным видом, как и парочка парней рядом. Когда Татара подошел ближе, его взгляд скользнул на лицо Суо, который спал на соседнем диване. - Воу…! Происходящее вдруг начало медленно проясняться. Что-то было нарисовано на лице Суо, вероятно, в начале это даже можно было назвать рисунком, но теперь, из-за того, что кто-то попытался стереть это и сделал это неправильно, всё лицо Короля было измазано красной краской. Проще говоря, сложившаяся ситуация напрочь лишала Красного Короля его «королевского достоинства», от которого и так не много-то и осталось. Хотя, Суо был не из тех, кто предавал особое значение подобным вещам. Осмотрев поочередно подавленную Анну, лежащий на столе красный маркер и двух отчаявшихся идиотов, сидящих на полу, Тотсука, наконец-то, собрал воедино мозаику происходящего. - Анна, это твоя работа? – уточнил парень. Девочка вздрогнула и легко кивнула. - Понятно. - П-подождите, Тотсука-сан! Это все моя вина! - Хорошо, я понял, Ята, а теперь посиди тихо минутку. Успокоив Мисаки, Татара, улыбаясь, подошел к Микото и потряс его за плечо. - Король…? Ко-о-ро-о-оль…! Ты не мог бы подняться на секундочку? Суо что-то пробубнил и с несчастным видом принял вертикальное положение. Анна распрямилась, а Ята и Камамото так вообще забыли, как дышать. Тотсука, как всегда с беззаботным видом, взял зеркало и протянул его Микото, который удивленно уставился на свое отражение. - Что за хрень…? – нахмурился Суо. Атмосфера в помещении вмиг стала еще более напряженной, чем была раньше, однако Тотсука в следующее же мгновение принялся все улаживать. - Анна решила немного порисовать на тебе, Король. А Ята и Камамото пытались стереть её рисунок, но у них ничего не вышло, и теперь ты видишь то, что получилось в итоге. Микото ничего не ответил, продолжая смотреть на свое разукрашенное лицо. - Анна. Что следует говорить в подобных случаях? – обратился к ребенку Тотсука, помогая ей своим тоном собраться с духом. Анна поднялась на ноги и, повернувшись к Суо, опустила голову, смотря в пол. - Прости, Микото. Суо все еще сонно наблюдал за кланяющейся девочкой. - По телевизору показывали поле красных цветов, и это было так красиво… и ты тоже сказал, что тебе они нравятся… и тогда я… вот почему… Тотсука, так и не поняв логики в словах ребенка, и также не уловив причины, почему она должна была рисовать цветок на лице Короля, все-таки продолжал улыбаться и, положив руку на макушку девочки, еще раз мягко заставил её поклониться. - Честно говоря, мне как-то все равно и вообще… - сказал парень, касаясь рукой своего лица, - но лучше бы вам надеяться, что оно смоется. - Смоется, смоется, не переживай. Камамото, беги в аптеку и купи бутылочку ацетона, ну знаешь, тот, что используют для снятия лака с ногтей. - Д-да! Сейчас вернусь! – крикнул Камамото, вскочив на ноги и вылетев из бара. Анна проводила глазами убегающего Рикио. - Если ты что-то натворила, все, что тебе нужно сделать – это извиниться, хорошо? – погладив ребенка по голове, сказал Татара. - Не пытайся скрыть свой проступок, лучше сказать все, как есть. - Хорошо… - Анна кивнула, а вместе с тем на её лице снова засияла улыбка. - Я все поняла. - Так-то лучше, - Тотсука несколько раз довольно кивнул, а затем перевел взгляд на заметно успокоившегося Мисаки. - Ята, тебе бы тоже следовало извиниться. Перед Кусанаги-саном. - За ч…? - Ясно-ясно. В оборот пошли и «Absinthe», и «Spirytus» эксклюзивного разлива… Ба!, вы даже добрались до моего «Cadenhead Enmore*», однако… Ята оглянулся и посмотрел в сторону стойки. Там, откуда не возьмись, стоял Кусанаги со скрещенными на груди руками и улыбкой совершенно неясной природы. Его глаза же, скрывающиеся за стеклами очков, совсем не были похожи на глаза улыбающегося человека. Понятно дело, с чего же ему было улыбаться, когда перед ним была выставлена в рядочек практически вся его дорогостоящая коллекция выдержанного алкоголя, бутылки из-под которого, все, как одна, были откупорены. В добавок ко всему, рядом с красующимися бутылками на стойке лежала и та злополучная тряпка, вымоченная в их недешевом содержимом. - Я так понимаю, ты вылил лучшее из моей коллекции на какую-то тряпку, да, Ята-кун? Теперь у меня нет сомнений в том, как ты относишься к высококачественному алкоголю… - Н-н-нет! Все не так! Кусанаги-сан, я не хотел…! Я-я только…! - Ята, Ята. Ты должен извиниться, как подобает. - Я-я, действительно, сожалею!! - Позволь мне кое-что тебе объяснить. Извинений во искупление твоих проступков может быть достаточно… только когда ты ходишь в детский сад! – прокричал бармен и со всего размаха звезданул Яту по макушке. *Марки дорогого коллекционного алкоголя