Не вижу тебя

Лис улыбается. Улыбается, остро сверкая белыми зубами, словно жует солнечных зайчиков. Эти зайчики прыгают и в голубых морозных полях его глаз. Им, кажется, слишком весело, чтобы уходить. Большой лис приходит попить чаю, весь пушистый и важный. Он берет чашку жилистой лапой и внимательно смотрит прямо на меня, будто сквозь воду на речные камушки, вспугивая глупых мальков, падает луч прожектора. Лис с прожектором ищет труп, не находит. Трупа больше нет в реке, только песок и водоросли, и серые рыбки любопытно посверкивают чешуей. Лису чешуя нравится, он тыкается в чай и кажется вот-вот оближется, довольный. Вот он уже и щурится в окно, выпуская зайчиков погулять в грязную лужу, когда только успел подойти ко мне? Какой быстрый лис, какой странный. Весь белый, словно яйцо. Смерть в глубине вываливает язык, резко дышит. Заболел, что ли? А лис?.. Лис, наверное, сереверный. Нет, - хихикает он. - Нет, - тренькает тетива его губ. - Старый. Старый? Но разве лисы доживают до старости? До снежной тонкой шкуры? Разве их не разрывают собаки, не шьют себе шубы из их голов важные дамы? Тетива снова натягивается, сверкает прожектор, прыскают во все стороны зайцы. Лис лакает из чашки, принюхивается к черемухе под окном, дергает кончиком длинного кривого, будто ветка, носа и протягивает мне лимонные карамельки. Что ж может этот древний хитрый лис очень странный, но кажется он лучше всех понимает, что следует есть. Смерть заходится лаем. Надо не забыть попросить конфетку для него позже. И забрать зайцев из лужи, а то испачкаются.