Узы близняшек

Юмито проспал довольно долго, по крайней мере он так считал, прежде чем проснуться от неприятного свиста то ли в ушах, то ли в воздухе. Парень недовольно помотал головой и, встав с кровати, тяжело побрел к окну, стараясь не заваливаться из стороны в сторону спросонья. Старая деревянная рама поддалась с трудом, однако Юмито все равно смог закрыть ее одной рукой. Звук исчез. «Чертов ветер», — подумал он, падая лицом в подушку. Пролежав так некоторое время, Юмито в конце концов осознал, что его не мог так просто разбудить внешний шум. В этот же момент ощущение чужого присутствия особенно обострилось, приводя за собой неприятное осознание, что отделаться просто так не удастся. Парень устало вздохнул и приподнял голову, несколько удивившись неожиданному гостю, которого ожидал меньше всего. «Казуар… Видно залетел до того, как я закрыл окно» — мелькнула мрачная мысль, прежде чем Юмито окончательно стряхнул с себя остатки сна и поднялся. Птица заинтересованно наблюдала за его действиями, усевшись на край стола. Парень в свою очередь старался не обращать на нее внимания. Когда шаман полностью оделся и с трудом собрал волосы в неаккуратный хвост, у него не осталось выбора, кроме как дать не прошенному гостю то, за чем он пришел. — Что ты от меня хочешь? — вопрос скорее для того, чтобы оттянуть время, нежели действительно из-за любопытства, хотя и его некая доля также присутствовала с сознании Юмито. Парень долго смотрел на птицу выжидающим взглядом, с одной стороны прекрасно понимая, что прямого ответа быть не могло, а с другой — надеясь на еще одно избежание неприятных размышлений и попыток вытянуть что-то из памяти. Казуар негромко каркнул и заинтересованно склонил голову. Сюгенся подавил в себе раздраженный рык и вскочил с кровати, принявшись расхаживать от стене к стене и яростно жестикулируя, особенно резко — когда обращался к нему, а не к себе: — Как же ты мне надоел! Что с тебя теперь возьмешь, — бросив короткий испепеляющий взгляд, юноша тут же отвел его, внутренне содрогнувшись. — Ты понимаешь, что я не могу тебе рассказать все?! Глупая птица, мне бы самому разобраться во всем! Из-за тебя я сбился и теперь нахожусь черт знает где… И лишь потому, что хотел знать, что произошло! Но теперь совсем ничего не понятно! Я потерял все. Все, что только мог! Куда мне теперь идти?! Ты только требуешь с меня ответов, а сам даже помочь не можешь. Действительно, почему я поверил «родителям», которые отдали мне тебя, обозвав «верным спутником»? Когда Юмито закончил свою тираду, Казуар будто бы оттаял и, развернувшись на столе, затрусил к одиноко валявшейся где-то на краю пыльной книге. Парень не обратил на нее внимания ни когда первый раз зашел в эту комнату, ни в последующие свои возвращения туда. Возможно, эта вещь осталась бы догнивать в неком одиночестве, если бы ворон, откинув клювом обложку, не стал беспорядочно перелистывать страницы одними лишь периодическими взмахами крыла, пока не нашел нужную страницу. Условно, разумеется. Юмито неуверенно подошел ближе к нему, терпеливо наблюдая за тем, как птица слабо вонзила коготь между строчек и слегка нацарапала короткую линию, подчеркнув тем самым слово, которое необходимо было для поминания сути. — «Прошлое»? — сюгенся нахмурился. — Бред. Невозможно связать то, что произошло с тем, что было раньше. Казуар раздраженно хлопнул крыльями и принялась делать то же самое и с другими словами, судорожно перебирая лапами. — «Другое», «давно», «месть», «совсем», «обида», — покорно читал Юмито, в то время как у него постепенно заканчивалось терпение. Пока ворон выделял последнее, ключевое слово «anima», парень открыл окно и, схватив книгу, а вместе с ним и Казуара, бесцеремонно вышвырнул их прочь, так и не дочитав до конца то, что, возможно, могло привести его к догадке гораздо раньше. Задвинув щеколду, Юмито облокотился локтями на стол, спрятав лицо в ладонях. Сейчас только утро, а его состояние оставляло желать лучшего: вновь чудовищная усталость, с которой он боролся с момента последней встречи с Маттео, и теперь уже какое-то постороннее ощущение разбитости и изнемогания. Хотелось вновь лечь, но сюгенся поборол в себе это желание. Ему самому хотелось во всем разобраться. С того момента, как он впервые встретил то чудовище с синими волосами, которое норовило преследовать его всегда и везде, парень не мог успокоиться и отдохнуть. Постоянное напряжение существовало всегда, не давая ни секунды передышки. Под угрозу стали попадать его планы, чего Юмито допустить на тот момент не мог. Но и постоянно, пытаясь выйти на спокойный разговор, выслушивать непонятные рассказы, которые он не удосужился запомнить, тоже не хотелось. Хотя порой сюгенся ловил себя на мысли, что лицо Маттео казалось ему знакомым. Но встретиться в реальной жизни они не могли — это точно. Сам же даузер ничего внятного не говорил, в его планах были лишь физические разборки, которые Юмито по мере своих возможностей избегал. Парень знал, что рано или поздно ему придется выступить простив него. Никаких проблем, разве что это могло вскрыться. Но что именно? Юмито уже не был до конца уверен в безобидности и глупости слов Маттео. Он стал сомневаться не только в своей правоте, но и убеждениях. Закрывшись ото всех, у него больше не было причин скрывать то, что накопилось — злость. Жутко приятное чувство, что преследовало его с самого рождения. Дни, когда сюгенся не предавался ему, можно было сосчитать по пальцам — одного бы вполне хватило. Юмито не жаловался, слишком большая честь миру услышать о его мыслях, соответственно, не получая взамен поддержки. Нейтралитет, присущий всем не знавшим о его личности, был свойственен и казался стопроцентным. Действительно, кто захотел бы связываться с таким, вечно ищущим виноватых, не покрывая ни себя, ни других? Не только Мигучи видела в нем монстра, но и он сам с удовольствием был способен заметить это. И удовольствие от одного лишь только осознания, казалось, нельзя было передать словами. Лишь неразборчивыми истошными воплями, как считал сам Юмито. Ему нравилось то, что о нем думали, и кем считали. Это все равно что нормальному человеку получить похвалу и признание. Этому лишь осталось упасть в еще более глубокую пропасть. Но ведь Маттео хуже. Юмито вздрогнул, как только вновь вспомнил о нем, и тут же вновь почувствовал приток злобы. Сжав кулаки, он быстро зашагал к двери, однако тут же остановился, увидев на полу записку. Видно, кто-то подбросил ее через щель пока хозяин комнаты спал. Резко подняв бумажку с пола, Юмито быстро пробежался глазами по строчкам:

«Проснешься, не задерживайся, а иди быстро в главную комнату. Она по левую сторону от твоей. Еще раз, не задерживайся.»

Прихватив нунчаки, парень спрятал их за поясом и быстрыми шагами направился туда, где уже собрался почти весь нынешний состав его новой команды. Все, кроме него и того, кто действительно имеет право опаздывать. Пусть даже на несколько часов. — Явился, не запылился, — присвистнул самый крепкий и накаченный мужчина, от которого пахло алкоголем. — Долго же Ваше Величество почивало. Смерив его презрительным взглядом, Юмито поджал губы и молча огляделся в поисках свободного места. Еще вчера ему казалось, что участников было намного меньше. Вроде, только казалось… Едва уловимый жест со стороны, и Юмито уже не помнил, как глядел в сторону Марты. Та вновь незаметно подозвала его. — Что? — сюгенся попытался говорить холодно, дабы не обнадеживать лишний раз тех, у кого в особенности чешутся руки сломать кому-нибудь слабому лицо. — Ты как с ней разговариваешь, ублюдок?! — горло моментально перетянули веревкой, а к артерии еще и вдобавок приставили нож. Юмито молчал. Не сказал ни слова даже тогда, когда почувствовал, что вот-вот и его готовы были задушить. Чувство злобы никуда не уходило, и каково же было его счастье, когда парень осознал, что сейчас для него самый удачный момент списать все на обстоятельства. Он резко двинул локтем назад и тут же почувствовал, как веревка на шее ослабла. Используя это, Юмито стремительно отклонился от острого лезвия и, нырнув вниз, поддел ногой второго мужчину. Все произошло настолько стремительно, что она шамана ничего не успели предпринять и пролежали на полу несколько секунд совершенно ошарашенные. — Ты не говорила, что у тебя здесь гарем, — как ни в чем не бывало юноша сел на подлокотник кожаного кресла, в котором удобно располагалась Марта. Та и бровью не повела. — Недостатком внимания не страдаю, — нотки стервозности ощутимо ударили по слуху. Юмито поддался порыву и на секунду посмотрел на нее удивленным взглядом. Та, казалось, читала его насквозь — ее глаза хитро заблестели, а на губах еле-еле расплылась ухмылка, которая тут же была спрятана за личиной другого человека, совершенно не похожего на того, кто был вчера у озера. — А ты какая-то другая… Марта пожала плечами и, скучающе зевнув, откинулась на мягкую спинку. В этот момент появился Хао, и все присутствующие обратили на него внимание.