Узы близняшек

(Ёсси Коссовиц — Anima) Собрание было нудным и коротким. Организованности никакой не было, и, как предполагал Юмито, складывалось впечатление, будто совершенно рандомных шаманов, обязательно с плохим или близким к подобному прошлому, взяли и закинули в общую дыру. Все постоянно переругивались, но тихо — Хао был рядом, и исходящая от него аура при каждом всплеске нежелательных эмоций была явно недоброжелательной. Устав наблюдать этот цирк уродов, Юмито осторожно встал так, чтобы как можно меньше людей заметили его передвижение, и тихо прислонился к стене, скрестив руки на груди. Ему не нравилось окружение, в которое он попал. Мало того, он начинал постепенно его ненавидеть. Даже Марта, которая до этого казалась ему более привлекательной на фоне других, теперь стала постепенно смешиваться и теряться в этой массе. Он Юмито не считал, что ошибался на ее счет, однако увиденному сюгенся предпочитал доверять, а потому решил не рассуждать попусту, раз и так уже все, как говорится, видно. Иное знакомое присутствие заставило Юмито отвлечься от происходящего в комнате. Бесплотный дух явно витал рядом с ним — тот по ауре чувствовал, какой именно. Анубис. Точнее, не совсем он. Стали бы пропавшие родители доверять своему сыну, который должен был остаться без всего в дальнейшем, духа божественного типа. Конечно же нет. Не говоря ни слова, парень вышел через заднюю дверь, которая вела прямо на двор, простиравшийся далеко за пределы горизонта и, вероятнее всего, заканчивающегося обрывом. Однако то лишь предположение. * * * — Любопытно видеть тебя таким спокойным, — Хао чуть улыбнулся и снова устремил свой взгляд на заходящее солнце. — Правда ничего не чувствуешь после такого зрелища? — Ничего подобного, — Юмито с горем пополам удержался, чтобы не фыркнуть вслед такому выпаду. — Я ожидал, что это могло произойти. Парень приблизился к обрыву. Со спины из дома раздавалась пьяная ругань, изредка что-то ломалось. Очевидно, все члены нынешней команды дружно решили отметить ничего, которое им удалось сделать за прошедший день. Только Юмито не чувствовал никакой радости и удовлетворения — сегодня пришлось повозиться. Он никак не мог поверить своим глазам. Мигучи, конечно, не подарок, однако, как считал сюгенся, даже у нее должны были быть хоть какие-то внутренние нормы и ограничения. Слишком большое предательство по отношению к нему. — Тебе не кажется, что ты неправильно думаешь? Юмито передернул плечом. — Сказал тот, кто хочет уничтожить людей, — и, вздохнув, добавил. — Как еще можно объяснить такой легкий отказ от меня? Я могу в любой момент убить ее — это не проблема… — Какой кровожадный. — … но толку от этого не будет. Она станет еще бесполезней. Юмито замолчал. Не особо-то и хотелось рассказывать все свои мысли насчет сестры, особенно, когда они не столь важны. Он просто думал так всегда. И продолжит думать вечно, потому что уже успел понять одну простую истину: ничего не меняется. Пусть в каком-то смысле и пытался опровергнуть ее, ведь секрет запертых ворот и тумана около дома волновал парня до сих пор. — Больше ни слова не скажу, — сказал он будто бы себе, понимая, что Хао уже знает об этом через его мысли. — Мне не нужен семейный психолог в лице тебя. Тот пожал плечами. — Даже не думал, мне просто скучно, решил пофилософстовать. — Только не экспериментируй на мне, — едва Юмито развернулся, чтобы уйти, Хао как бы невзначай продолжил. — Ты мне лучше объясни, а то у тебя в голове все настолько перепутано — словно лес дремучий, слишком сложно — кто она, твоя сестра, про которую ты ничего не рассказывал, и почему ты считаешь себя глубоко обиженным? На тебя это не похоже. Парень подавил в себе желание проигнорировать вопрос, понимая, что ему все еще предстоит быть в его обществе долгое время. Личные вопросы он не так уж и любил освещать, да и вряд ли бы сделал подобное по собственному желанию. «Выбора нет», — подумал он. Вновь подойдя к обрыву и поравнявшись с Хао, Юмито скрестил руки на груди и с досадой тряхнул головой — чувство покорности в нем умерло, не родившись, зато местами уязвленная гордость давала о себе знать. — У меня нет родителей, — внезапная сухость в горле сделала возможность говорить еще труднее; не подавая виду, что это его смутило, Юмито не без труда продолжил. — Вернее, я и Мигучи считали так ровно с того момента, как остались одни. Конечно, в силу возраста ей вряд ли что-то было известно о семейных традициях и прочих бесполезных вещах, ломающих судьбы многим, кто рождался к клане Шитзуно, поэтому она воспринимала потерю болезненно. Мне было все равно. Я рос отдаленно от родителей и, может быть, из-за этого не понимаю, что это значит. Я вижу и проговариваю пустое слово, которое является таким же серым, как и другие. Не могу его понять, просто не могу. И не хочу. — Так что же тебя беспокоит? — Ничего, — Юмито осекся. — Разве что то, как я пришел к выводу о явной ненужности чувств. Действительно, зачем они? Это видно из результатов нашей подготовки: я сильнее, чем Мигучи; в моей власти растоптать ее, если на то будет моя воля. Она так ничего и не сделала сама. Даже наш козырь, единственную вещь, для которой нужны близнецы, в свое время отточил в технике и научился с ним управляться я… — Что за козырь? — неожиданно заинтересованный голос Хао заставил юношу насторожиться. Юмито покосился на него и, осторожно подбирая ответ, продолжил. — Это… сплощение. Есть масса неудобных моментов, не отработанных критических вариантов, да и техника в целом хромает. Фуриоку не хватает надолго, еще и сил тратится слишком много, чтобы выполнить все более ли менее нормально. А что такого в этом? Шаман пожал плечами: — Ничего особенного, просто спросил. Разве что могу посоветовать не использовать его, когда вы сражаетесь на одной стороне. — Что ты имеешь в виду? — раздраженно спросил Юмито. Чувство злости нарастало в нем с каждым словом, в котором явно крылось недвусмысленное мнение о ненужности техники, на которую он невольно положился больше, чем на самого себя. — Понимай все буквально, — Хао едва заметно усмехнулся. — Ты же не глупый мальчик. От него огромной силы ты не получишь, но и любая техника может быть использована во благо, стоит только найти ей более выгодное применение. — О чем ты… — Юмито никак не находил связи и хоть какого-то смысла в только что услышанных словах. Хао лишь усмехнулся. Минуту они оба молчали. Внезапно поднявшийся ветер дул им на встречу, обдавая лица холодным вечерним воздухом. Скоро совсем наступит ночь. Будто бы не обращая внимания на телепатию Хао, Юмито позволил себе вновь раскрыть свои мысли, про себя бесконечно твердя, что на этот раз желание во всем разобраться пересилит потребности физического тела, и он будет мыслить столько, сколько потребуется для нахождения истинного ответа на все вопросы. Или просто потеряться в мыслях. Уверенность в легком пути к Турниру Шаманов и в правду была растоптана. С момента появления Маттео парень никак не мог вернуть все в привычное русло. Он был настоящей помехой для Юмито, с которой сюгенся, к его большому сожалению, ничего не мог сделать, как ни старался. И на то были причины, опять же ему не понятные. Как комично. Для Юмито все казалось банально простым. Не заострять внимание на подобных мелких проблемах и стремиться к выбранной цели для него казалось более правильным выбором, следовательно, ему не хотелось даже понимать тех, кто хоть как-то останавливался на своем пути. Все-таки, либо его не хотели понимать, либо Юмито на самом деле не умел достойно объяснять, почему именно так будет надежнее. В какой-то мере его планы идеалиста были подорваны не только внешними причинами. Он все еще сомневался насчет Мигучи. Действительно ли сюгенся относится к сестре так нейтрально, как сам думает. Может, он все-таки ненавидит ее сильнее, чем может себе представить. «Завтра заберем ее», — чей-то голос ворвался в его сознание. Хотя, скорее не ворвался, а мягко дал о себе знать лишь на секунду. Юмито, естественно, не обратил на него внимания. Шаман поднял взгляд на вечернее небо. Он осторожно опустился на край обрыва, наблюдая за тем, как где-то на горизонте блестело последнее отражение заката. Его не привлекали красивые виды, скорее Юмито просто некуда было смотреть. Сюгенся вновь попытался упорядочить мысли, хотя сам не понимал, зачем вновь и вновь переживал события уходящего дня. Зачем вновь вспоминал слова Мигучи, такие банальные и слишком уж легкомысленные, с другой стороны создававшие подсознательное сопротивление ему и непроизвольно выстраивавшие барьер между ними. — О чем задумался? — от неожиданности Юмито внутренне напрягся и резко повернул голову в пол оборота, прислушиваясь, хотя и так было понятно, что за его спиной кто-то был. — Да не пугайся ты так. Марта неслышно подбежала к нему, опускаясь рядом. Парень не видел ее всего лишь день, но тем не менее почувствовал, будто между ними образовалась целая прореха длинной в тысячелетия. Возможно, он просто начал смотреть на нее с другой стороны с того момента, как при общем внимании она переменилась кардинально в поведении. Но почему его это так волновало? Юмито проигнорировал ее вопрос. Девушка сделала вид, что не обратила внимания на его безразличность. — Слишком уж сегодня прохладно. Вчера было теплее, — начала было она и, посмотрев открыто на Юмито, мягко прибавила. — Неужели под стать твоей внутренней погоде? Парень с шумом выдохнул и отвернулся, непроизвольно задержав на секунду дыхание. — Какая тебе разница? — И вправду, — девушка отодвинулась от него, однако непонятное ощущение от ее вопроса все равно осталось. — Может я просто хочу сказать, что, будучи один среди всей команды, ты не выживешь. Рано или поздно с кем-то и придется поддерживать контакт. — И это говоришь мне ты, — зачем она вновь старается казаться спокойной и мирной, ведь ее настоящее поведение уже было показано? — А что в этом такого? — Марта непонимающе на него посмотрела. — Странный ты какой-то стал… Ладно, не мне тебя судить. — Хорошо, что ты понимаешь, — сухо ответил Юмито. — Среди подобных отбросов могут быть только такие, как ты. На секунду повисло молчание. — Такие же… которые стараются держать всех под контролем? — неуверенно и с натянутой улыбкой произнесла девушка. От ее прежнего беззаботного настроя не осталось ничего, кроме тлеющей надежды на непонимание, которое все еще можно исправить. Юмито чувствовал ее. По крайней мере, хотел так думать и внушал себе подобное. — Нет, скорее похожие на заправляющих борделем. — Что?.. — Они тоже умеют меняться под настроение окружающих. — Я тебя не понимаю, — Марта, не отрываясь, смотрела на него, отчего Юмито стало не по себе. Парень чувствовал, что пробирается через прочную стену, продолжая свой путь к заключительной детали разговора. И с каждым шагом становится все труднее. В какой-то момент сюгенся перестал понимать, а верную ли дорогу он выбрал. — Я всего лишь, — девушка понизила голос чуть ли не до шепота. — Всего лишь пытаюсь выжить в этом мире. Не многие из нас доживут до конца, а идти прямо по головам, обращая других против себя, не больше, чем обычное безумие. — Зачем тогда со мной ведешь себя по-другому? — это он не в силах понять женскую речь, или парень на самом деле так глуп? — А зачем мне вести себя так с кем-то еще? — Марта прикусила язык и невзначай поджала под себя ноги. — Ты разительно отличаешься от остальных. Совершенно другой: и поведение, и слова, и… словно бы совсем иная жизнь. — Конечно. Там, откуда я пришел, алкоголь для простой прислуги считался чем-то недозволенным. — Считаешь нас простой прислугой? — лукаво улыбнулась Марта. — Уж точно не знатными особами, — отрезал Юмито. — Понятно… ты просто не знаешь жизни, — девушка оказалась у него за спиной. — Чего… — невнятно, как бы удивившись такому заявлению, пробормотал парень и тут же почувствовал теплое касание рук на своих плечах. Он не стал их сбрасывать. Не в этот раз. Юмито замолчал на полуслове. Поведение девушки стало совсем ему непонятно еще после того, как Марта не отреагировала на выпад в ее сторону совсем не отрицательно. Это был бы хороший повод к ссоре так и не начавшегося толком знакомства, на что Юмито и рассчитывал. Иначе, посвятив в свои дела еще кого-то, он уподобился бы сестре, чего допустить никак было нельзя. Но Марта, казалось, видела его насквозь. Юмито вводило в смущение каждое проявление проницательности с ее стороны, пусть такие случаи и попадались крайне редко. Она не так проста. — Зачем ты ведешь себя так только со мной? — спросил Юмито больше с напущенным холодом, нежели откровенной неприязнью. Отметив за собой этот признак, в мыслях смутился еще больше, чувствуя, как вновь разгорается отвращение к самому себе. — Потому что мне этого хочется, — пальцы несильно сжали ткань рубашки. — Конечно, с командой нужно поддерживать нормальные отношения, да и к тому же я всю жизнь занималась медициной — это теперь мой крест. В свое время меня обязали дать клятву о том, что я буду помогать всегда и чем только смогу. Впрочем, меня не так тяготит наличие ее, как люди, пользующиеся ею в выгодных для них ситуаций. — Это связано с твоим прошлым? — парень почувствовал, как ему в затылок буквально упирался вопросительный взгляд. — Иначе ты бы не подняла эту тему. — Да?.. Ты хорошо смотришь в суть. — Не люблю хождения вокруг да около. Благодаря сказанным словам повисло молчание, нарушаемое умеренным дыханием Юмито и прерывистым — Марты. — Тогда, — ладони спустились вниз по телу и уверенно обхватили парня за талию. — Я же могу сказать прямо, что не хочу оставлять тебя одного? — Конечно, только зачем свои слова сопровождать подобными действиями, — Юмито совсем отвернулся от нее, закрыл лицо руками. — Ты не так понял. Я… хочу всегда быть рядом. Парень застыл в ступоре, как только до него дошел истинный смысл слов. — Глупая смертная, — горькая усмешка отразилась на его лице. — Ты не представляешь, что возьмешь на себя, возжелав следовать за мной. — Это неважно. Я готова помогать тебе, если ты того захочешь, — девушка затаила дыхание, ожидая его физической реакции; протеста не было, и Марта коснулась щекой его спины, так аккуратно и невесомо, стараясь не задевать раны, полученные им недавно. — Лучше не поддавайся таким примитивным порывам. Говоря иными словами, ты хочешь, чтобы я забрал тебя отсюда, — он чуть склонил голову, продолжая задумчиво смотреть вдаль. — Хотя, в принципе, желание-то правильное. Любой бы отсюда сбежал при первой же возможности. — Да, но не с первым встречным, — послышался шепот. По нему Юмито мог сделать вывод, что девушку клонило в сон — в ее голосе четко отражались нотки усталости. — Я разве не оный? — устав порядком корить себя за безделье, парень в который раз тяжело вздохнул и все-таки принял решение закончить эти сутки за бессмысленными разговорами. — Не могу сказать так… — И все-таки, кажется, ты ошиблась. — Чем? — И вовсе не «чем». — Хм-м… тогда правильнее будет спросить — кем? — Вполне вероятно, что да. — Так кем же? — Человеком. Вновь потянулось молчание. Хотя оно, как про себя отметил Юмито, было совсем ему не в тягость. Бессмысленно доживать до нового дня — так бессмысленно доживать, он же сам так решил.