Узы близняшек

Первый день тренировки прошел довольно скомкано. Рен все еще никак не мог смириться со своей навязанной ролью учителя, поэтому часто поглядывал на мило улыбавшегося Шатторами, который время от времени наведывался к ним и смотрел, как идет процесс. Мигучи более-менее освоилась с базовыми элементами, но все еще была не готова самостоятельно сражаться. Алебарда казалась ей чужой и совершенно неуправляемой, да еще и тяжелой. Хотя Дух Перекрестка все же несколько приуменьшил ее физические характеристики — хоть тренировки с Юмито были не эффективными, но ее тело в результате получилось вполне себе подвижным и открытым для восприятия новых нагрузок. Рен сделал несильный выпад, который девушка снова не смогла блокировать. В результате чего лезвие алебарды было погружено в землю. — Еще раз. Он вновь повторил то же действие — от привычных ударов это движение отличалось тем, что несколько отклонялось от изначально заданной траектории и приходилось на слепую зону тела. Несмотря на объяснения, как блокировать такой удар, Мигучи все еще не могла ему противостоять. Алебарда застыла на полпути и выпала у нее из рук. — Странно. Ты должна была уже это усвоить, — Рен сократил расстояние и придирчиво стал оглядывать девушку. — Движение должно быть легким и… быстрым. — Давай я попытаюсь воссоздать траекторию, как это должно быть, — Мигучи подняла с земли оружие и встала в предполагаемо правильную конечную позицию. — Вот так? — Нет, дальше. Рен перехватил рукоять алебарды одной рукой, другой — ее противоположное плечо и попытался их немного сблизить. Ничего не получалось. Парень вновь проанализировал общую картину и внезапно хлопнул себя по лбу. — Точно же. — А?.. — Мигучи непонимающе посмотрела на него. — Меняй одежду. — Ч-Чего?.. — Смотри сюда, — он вновь подошел и попытался переставить ее в нужную позицию. — Видишь, швы натянулись — здесь и здесь. Ткань плотная и грубо сшита, поэтому блокирует некоторые движения. Может, раньше тебе особо и не приходилось драться в ближнем бою, поэтому ты этого не замечала, но теперь тебе нужна удобная, просторная и легкая одежда. Рен был прав. Мигучи не приходилось сражаться в своем новом костюме, который отдала ей Роза, поэтому она не могла даже предположить, что отчасти дело может быть и в нем. Однако и переодеть ей нечего — у нее из вещей только мобильный оракул. — У меня вряд ли найдется что-нибудь подходящее, — девушка виновато запустила руку в волосы. — Мне прям даже неловко… Шатторами спрыгнул с камня, на котором сидел до этого, и пошел в сторону додзе. Почувствовав на себе удивленные взгляды, он кинул через плечо: — Пойду посмотрю что-нибудь. У меня должны были оставаться какие-то старые тряпки. Может, они подойдут. С тренировками в этот день было покончено. На мобильные оракулы пришло сообщение с информацией о скором начале второго раунда Турнира Шаманов. Первое, что было — призыв объединиться в команды по три человека. Если участник не сможет выполнить это условие, последует незамедлительная дисквалификация, поэтому не стоило откладывать решения в долгий ящик. Помимо уже известных сведений, было напомнено еще одно правило — не устраивать поединки команд без надзора судьи, а также в неположенных местах — так команды будут в равных условиях, и шанс жульничества или намеренного устранения командами соперников будет сведен к минимуму. Несмотря на угрозу дисквалификации, мало кто стремился сформировать команды сию же секунду. Наверное, из-за того, что в бывших двух командах Йо и Рена произошли изменения. Поэтому то, каким будет нынешний состав, остается пока неизвестно. Для Мигучи все оказалось еще плачевнее — подступали сроки ее ответа на предложение Хао. Она это прекрасно понимала, но вместе с тем чувствовала, что в этом подобии сделки что-то явно не то. Шатторами кинул ей на колени накидку и хакаму. Девушка осторожно разгребла их и расправила накидку, которая оказалась укороченным мужским кимоно. Белый цвет на спине переходил постепенно в черный к низу и на рукавах — там же были узоры оранжевого пламени и красных цветов. Хакама была простой, черной, кое-где заштопанной, с дополнительными слоями тканей на поясе и бедрах, но в целом довольно легкая. — Попробуй надеть, — Шатторами нахмурено и несколько озадаченно смотрел на Мигучи, затем понял, что есть вещи, которые ему наблюдать не стоит, и отвернулся. — А, вот еще держи — грудь забинтуй. Когда с переодеваниями было покончено, парень ожидаемо увидел, насколько сильно отличались их размеры — хоть это и была его старая одежда, которую он таскает с собой в качестве запасной, Мигучи все равно утопала в ней, будто ребенок. Пришлось взять булавки. — Подними руки, встань прямо и не дергайся. — Если я отпущу — все упадет. — Я держу, давай уже. Мигучи следила за его движениями. — Ты умеешь шить? Тот вздохнул. — Когда живешь в одиночестве, и не тому научишься. — Понимаю… — Готово. С хакамой было покончено. Булавками Шатторами присобрал излишки ткани, которую необходимо было убрать. Теперь настал черед кимоно. — Я оставлю рукава — они тебе чуть ниже локтя, в принципе, пойдет, — он закрепил ткань подмышками и опустил ее руки. — А вот в плечах надо убрать. Еще хоть здесь — чтобы не сильно раскрывалось в стороны. Как только все было закончено, Мигучи переоделась. Шатторами забрал назад одежду и сказал, что она сможет получить назад уже в скором времени. Между тем дело близилось к раннему вечеру. Внезапно со двора начали доноситься крики и попеременно — ругательства. Девушка в крайнем удивлении вышла на улицу, чтобы посмотреть, что послужило причиной такому резкому оживлению. Приехали Анна, Пирика и Тамао. Неожиданный и довольно странный визит. Кажется, еще и достаточно длительный. Пирика все еще не могла смириться с тем, что ее брат не принял участия в Турнире, Анна отчитывала Йо за то, что тот недостаточно тренировался, Тамао пыталась оттащить Пончи и Кончи от Чоколава, который в данный момент получал от них за неудачную шутку. Все было в порядке. Мигучи спустилась по ступенькам, оставаясь наблюдателем. Первой ее заметила Пирика и, тут же позабыв про своего «непутевого» брата, подскочила к девушке с железно-удушающими объятиями. — Привет-привет-привет! Как я рада тебя видеть! — завизжала она, чуть не оглушая Мигучи. — Так давно тебя не видела… А ты изменилась! — Да-а, — с неловкой улыбкой протянула та. — Ну если только совсем немного. — Неожиданно, — коротко бросила Анна в ее сторону и тут же потеряла к девушке всякое внимание, решив как следует заняться Йо. Пока что все было спокойно. Как только восторг — или не очень — по новоприбывшим прошел, вернулась предтурнирная атмосфера ожиданий и подготовок. Шатторами закончил с новой одеждой для Мигучи — получилось довольно неплохо, правда девушка все еще никак не могла привыкнуть к излишней свободе движений. Юмито всегда говорил ей, что лучше носить все максимально закрытое, прочное и облегающее — минимальная защита для тела, и ликвидация возможных случайных происшествий. Тренировки стали продуктивнее и легче, правда девушка предпочитала уже самостоятельно оттачивать новую технику, хотя Дух Перекрестка постепенно начал отходить от конкретики и стал давать более общие боевые приемы, которые могли бы пригодиться не только при использовании алебарды. Вместе с тем, Дух Перекрестка постоянно чувствовал на себе странные взгляд. Поначалу он не мог понять, что происходит, но стоило ему оказаться в выгодной позиции относительно своего шамана, как ему сразу же стало все понятно — время от времени на его поглядывал Амидамару. Странно, настороженно и непривычно серьезно — не доверяет, а зря. Надо бы. Впрочем, его это никак не волновало. — Фух, — вечерняя тренировка оказалась еще более изнурительной, чем предыдущие — на этот раз Мигучи вкладывалась и старалась активнее. Непривычная свобода отразилась на ее боевом духе, и это отметили все. Теперь стало гораздо легче преодолевать ступени обучения, потому что натренированные ранее мышцы позволяли ей стремительно прогрессировать. — Чем сильнее шаман физически, тем крепче единение с духом, — Дух Перекрестка все еще находился рядом с ней. — Помню, — смахнув пот со лба, сказала Мигучи. Она прислонила алебарду к рядом стоявшему дереву и поправила немного спадавшее с плеч кимоно — хоть Шатторами и подшил его под размер девушки, оно все еще оставалось довольно свободным, но двигаться в нем было удобно. Неподалеку заканчивал первый блок своих спецкурсов по усиленной подготовке к турниру Йо. Хоро-Хоро и Пирика совсем недавно вернулись из деревни. Рен медитировал и изредка орал на Чоколава, который сегодня решил уделять ему особое внимание в своих шутках. Рио, кажется, готовил с Тамао ужин, им же помогал Шатторами. Учитель Рюдзин сказал, что ему нужно встретиться со знакомым судьей, чтобы кое-что выяснить. Мигучи не успела застать учителя в своей комнате, поэтому пришлось дожидаться его возвращения. Она вновь хотела обратиться к нему за помощью — нужно усилить защиту во время поединка, потому что она довольно часто не может позаботиться о ней. У алебарды слишком толстая рукоять — даже пальцы не полностью на ней смыкаются, поэтому владеть ей все по-прежнему неудобно: тело нещадно гудит, ладони за три дня стерлись до крови — пришлось перебинтовывать их и тренироваться как есть; про синяки по всему телу от неудачного контроля оружия вообще можно было и не говорить. Но сдаваться равно — нужно достойно выдержать сражения с командами. А перед вторым раундом… предстоит спуститься в Ад. Только как сказать об этом Йо и остальным, если само согласие на предложение Хао, будь оно и мысленным, равносильно предательству. По крайне мере, так чувствовала себя Мигучи. — Идем, — обратилась она к Духу Перекрестка. — На сегодня мы закончим. Тот молча проследовал за ней. Проходя мимо Йо, Мигучи коротко помахала ему и пожелала удачи в выживании. Он посмеялся, после чего вновь взялся за дополнительный вес и принялся качать пресс. Рядом с ним на ограждении сидел Амидамару. Дух Перекрестка вновь будто укололся его пристальным взглядом. Он коротко задумался, удивился собственным мыслям и как бы невзначай бросил: — Амидамару-друг. Взбодрись! — после чего коротко посмеялся своим хриплым надорванным голосом. Внезапно почувствовался холод — у всех, кто находился рядом, непроизвольно пробежали мурашки. Наступила мертвая тишина, прерываемая порывами легкого прохладного ветра. Напряжение стремительно возрастало. Амидамару вытащил меч и направил его на Духа Перекрестка. Тот остался на месте, продолжая смотреть на самурая своими пустыми глазницами бараньего черепа. — Я знал, что это ты, — тихо, медленно и крайне угрожающе произнес Амидамару. — С самого первого дня здесь… — Правда? — пожал плечами Дух. — Не подозревал, что я так популярен. — Хватит! — Амидамару едва мог сдерживать свою ярость. — Да как ты вообще посмел здесь появиться! Он рассек воздух своим мечом — Дух Перекрестка успел увернуться и отойти в сторону. Амидамару не преследовал цели разрубить его на куски — иначе удар пришелся бы точно в центр тела. Он стремительно продолжал наступать, Дух Перекрестка только отступал и делал это достаточно спокойно, будто бы игрался и был в полной уверенности, что все под контролем. Шаманы застыли в полном недоумении, мало кто мог понять, что происходило на самом деле, в числе не ведающих были Мигучи и Йо. Дух Перекрестка оказался около дерева. В этот момент порыв ветра заставил ближайшую ветку причудливо изогнуться, и это его отвлекло. Меч Амидамару достиг своей цели. Призрачная мантия, в которую Дух был облачен, начала медленно рассыпаться прахом. Сначала это озадачило ее владельца, однако сразу же, как только явно ощущалось чувство наставшего часа, он опустил свои костлявые руки. Череп барана треснул и тоже начал разрушаться под воздействием ветра. — Прошло шестьсот лет, — сказал Амидамару со злостью в голосе. — Но ты единственный, кого я никогда не прощу… Равноценно тому, как исчезало старое обличье, на духе восстановились древние одеяния, латы, костлявые конечности обросли призрачной здоровой плотью. На месте уничтоженного бараньего черепа сквозь рассеявшуюся тьму проявились очертания крепкого худощавого лица с густыми нахмуренными бровями и острой бородкой. — … Юдай. Перед ними стоял военачальник. Дух человека, жившего несколько сотен лет назад. — Что?! — рядом с Мигучи появился Шатторами. — Быть не может… — Я не понимаю… — девушка напряженно смотрела на назревающий конфликт. — Кто это? — Йо нахмурился и крикнул. — Амидамару, что происходит?! Тот сначала не отреагировал. Ненависть и гнев отражались на его лице, рука все еще сжимала меч. Тот, кого назвали Юдаем, продолжал смотреть на самурая прямым ясным взглядом. Он ждал. Ждал, к чему же приведет такое внезапное столкновение. — Это Юдай, — голос Амидамару непривычно тих, но из-за наступившей немой сцены он был слышен, и от этого становилось вдвойне жутко. — Тот, кто приказал убили Моске. Он же и командовал отрядом, который выступил против меня. Преступник, обманщик и лицемер. Сколько невинных людей погибло от твоей руки. — Военачальник, несущий смерть, — прошептал Шатторами. — Из исторических сводок: убил своего господина, надругался над его женой и дочерьми, вырезал со своим отрядом его же семью, скрывался от преследования, а позже был убит на Священной Горе. Поверить не могу, что они встретились… — Что ж, — Юдай покачал головой, блеснув шлемом с позолотой. — Не ожидал увидеть тебя… сейчас. И, признаюсь честно, меньше всего хотелось сталкиваться именно с тобой. — Мезавец! Ты за все ответишь! Они будут драться — это было очевидно с самого начала. От Амидамару исходила невероятно агрессивная аура — таким его никогда не приходилось видеть. Боя не избежать, потому что иначе двигаться дальше невозможно, как и невозможно держать в себе настолько сильные чувства несколько сотен лет. Амидамару хмуро направил свой меч на военачальника. — Мы будем драться. — Хм… Я дам тебе этот бой, — он выставил руку в сторону и тут же алебарда, которая осталась у дерева, упала, лезвие выпало из рукояти, а сама она разлетелась на два меча. — Но знай, в нем больше нет смысла! — Они не смогут биться так, — пробормотал Шатторами, обращаясь больше к Йо. — Нужны шаманы. Тот ничего ему не ответил, потому что и сам был в замешательстве. Мигучи закрыла лицо рукой. Сквозь пальцы был виден ее пустой взгляд, обращенный в землю. Она вновь ничего не понимала. — Эй, — попытался позвать ее Йо, но девушка начала медленно оседать. — Погоди, не надо. Он поддержал ее за плечи. — Что я наделала… — шептала она. Ее руки дрожали. — Ничего, — коротко отозвался Шатторами. — Вы же понимаете, — обратился он к ним двоим. — Что вы будете стоять против друг друга. — Я не согласен, — во взгляде Йо читалась серьезность. — Должен быть другой путь. — Асакура, это не шутки, — Шатторами ткнул пальцем в сторону духов. — Они не смогут сосуществовать. Им нужна эта битва — она для них сакральна, и мы не в праве это игнорировать. — Мы можем поранить друг друга. — Это уже на совести ваших духов. — Нет! Шатторами взял Йо за ворот расстегнутой рубашки и несильно тряхнул. Тот не сопротивлялся. — Не хочешь доверять Амидамару? — Я не… — Он же твой хранитель! Вы достигли высшей степени единения! Вы товарищи, и теперь ты его бросишь? Йо молчал. — Поверь, никому эта идея не по душе. Но только ты знаешь, насколько плохо Амидамару. Он страдал все эти шестьсот лет, он нес бремя этого кошмара. Помоги ему отпустить груз прошлого. Йо посмотрел на Амидамару. Он не двигался с места, как и Юдай. Лишь единственный раз их взгляды встретились. Самурай сразу же спрятал взгляд, но для Йо стало очевидно — Шатторами прав. И его вина, что он этого не замечал. На другой чаше весов Мигучи, которой вообще не должно было быть в этом конфликте. Юдай ее просто использует в удобный момент. Но… Да, он верит Амидамару и верит в то, что его дух не навредит его другу. Даже если противник воспользуется преимуществом и использует уловки — он выдержит все, чтобы его хранитель, его товарищ больше не испытывал боль от воспоминаний прошлого. — Идем, — он аккуратно поставил Мигучи на ноги. — Нет… Это моя вина… — продолжала повторять девушка. Йо встал перед ней, положил руки на плечи и заставил посмотреть себе в глаза: — Все будет хорошо. Доверься мне. А я доверюсь Амидамару. Йо вышел на середину площадки, за ним нетвердым шагом плелась Мигучи. Амидамару на секунду изменился в лице, но тут же взял себя в руки, убрал меч и вновь посмотрел на военачальника: — Не на смерть. — Не на смерть, — Юдай поднял ладонь. Шутливый жест, но он оставался таким же непреклонным. Вокруг них по периметру круга появились невысокие полуразрушенные скалистые булыжники. Шатторами с помощью духа сделал осязаемый мираж, который служил теперь полем боя. Йо и Амидамару встали напротив Мигучи и Юдая. Девушка посмотрела на оружие, которое осталось лежать за ней. Даже оно было обманным. На поясе у духа были два меча, значит, он вряд ли владел техникой нагинатадзюцу*. Даже тут была ложь. — Не делай поспешных выводов, — Юдай будто прочитал ее мысли; он обратился к ней в последний раз тихим сипящим голосом. — Просто делай то, что у тебя получается больше всего — абстрагируйся. Бой начался. — Амидамару, дух бесплотный! Единение! Мигучи подняла руку. — Дух бесплотный. Единение. Девушка взяла с земли два меча и встала под контролем духа в боевую позицию. Она видела, что то же самое сделал и Йо. Но дрались все же не они — дрались их духи.