Сказания Девяти Миров

Свадьба Бальдра длилась всего-навсего четыре дня, но мне казалось, что празднество тянулось целую вечность. Все вокруг были до омерзения счастливы, не считая, конечно, толпы ревущих в три ручья девиц, оплакивающих свободу своего обожаемого златокудрого божка. Ха! Я всегда видел в сыне Фригг надутого павлина. Кто он без своей смазливой мордашки? Впрочем, причин ненавидеть его у меня нет, хотя сам факт существования Бальдра вызывает у меня раздражение. «Банальная зависть», скажете вы. Да неужели? Не вижу для нее причин. Ах, да, конечно, не стоит забывать о том, что в отличие от вашего скромного повествователя, Бальдр – «золотой мальчик», всеобщий любимец, самый добрый, красивый, справедливый, великодушный и прочая, и прочая. Что ж, поздравляю его с этим. Лично меня никогда не волновало мнение окружающих, особенно асгардцев. Всё, что есть у этих самопровозглашённых божков - спесь да яблоки Идунн. К тому, что мои заслуги признавать не любят, я привык давно. Как и к тому, что в случае необходимости асы каждый раз лицемерно забывают о своём презрении к моим методам и обращаются к вашему покорному слуге за помощью. Я посмотрел на невесту, которая прямо-таки светилась от счастья. Нанна была красива, и, как я слышал, даже не числилась в списке претенденток на звание самой безмозглой девы Асгарда (если хотите знать моё мнение, это место всегда оставалось за неотразимой Сиф, хотя какая из неё дева?), так что, можно сказать, Бальдру повезло. Но лично я бы не хотел оказаться на его месте, потому что после нескольких инцидентов из прошлого блондинки мне не особо импонируют. В особенности этому поспособствовало знакомство со Скади – на редкость неприятной снежной великаншей, из-за которой мне пришлось разок лишиться… мужского достоинства, скажем так. В общем, я очень даже рад, что Сигюн оказалась обладательницей густых волос каштанового цвета. Эта затея с женитьбой, конечно, дурацкая, но если уж Одину взбрело что-то в голову, разубедить его очень трудно, вернее, практически невозможно – наш одноглазый командир мог бы запросто выиграть конкурс «Мистер Твердолобость» во всех девяти мирах. К тому же, мне вполне понятны подлинные мотивы этой свадебной суматохи: разумеется, мой названный братец меня боится. Он считает, что я слишком неуправляем, и, надо отдать Вотану должное, в кои-то веки не ошибается. Меня это забавляет. Неужели Одноглазый всерьёз полагает, что если я решусь пойти против асов, меня остановит наличие в Асгарде семьи? Однажды у меня уже было подобие этого. Хотя Ангрбоду едва ли можно назвать моей женой, да и родители из нас вышли никудышные - детишки от этого союза, конечно, у меня те ещё: Ёрмунганд, несколько крупноватый змей, огромный кровожадный волк Фенрир и полуликая Хель. И, сдаётся мне, они все меня ненавидят. Я постарался выкинуть из головы мысли о моих чудовищных детях и сделал несколько больших глотков золотистого эля. Хотя, пожалуй, сегодня утопить свой разум в хмельном напитке – не самая хорошая идея. Вон, Один по левую руку от меня уже заснул лицом в тарелке. Я мысленно усмехнулся, представив, какой завтра у Странника будет видок. Наконец, пришло время провожания, и я первый вскочил из-за стола. Не люблю свадебные пиры – слишком скучные и слишком долгие. Увы, по дурацким обычаям считается, что если праздник длится меньше трёх дней, то он не задался. Глупость полнейшая, равно как и то, что все ссоры на время пира запрещены – так со скуки и помереть недолго. Вот провожание – другое дело, тут я посмеялся от души, глядя на то, как на Бальдра накинулась целая толпа девиц, желающих немедленно сорвать с их возлюбленного божка всю одежду. Затем в числе всех мужчин, способных держаться на ногах после такого количества выпитого эля, направился к Нанне. Молодую жену сводного брата тут же подхватил Тор, а все остальные, в том числе и я, принялись раздевать девушку. - Только платье не порвите, - попросила явно смущённая Нанна. Тор понёс её в дом мужа, и через несколько минут молодую жену, лишившуюся всех одеяний, за исключением белой нижней сорочки, положили на супружеское ложе. Бальдр явился позже, и я вновь не удержался от смеха при виде сына Одина. Одежда была не снята, а, скорее, разорвана, о чём говорили свисающие с Бальдра остатки ткани. На теле бога весны также красовались царапины, оставленные, вероятно, ноготками особо ревностных девиц. Выглядел Бальдр очень потрёпано и, кажется, напугано, но в целом красоту свою сохранил. Вместе со всеми пожелав молодожёнам незабываемой брачной ночи, я покинул дом сына Фригг и остановился недалеко от порога, думая, чем бы заняться теперь. Уже давно стемнело и, по-хорошему, неплохо было бы в кои-то веки пойти домой и поспать, но этому не суждено было случиться. - О чём задумался, Лодур? – окликнул меня насмешливый голос. - Впрочем, не отвечай. Попробую догадаться: ты наверняка сейчас ужасно завидуешь Бальдру. Сиф встала напротив меня и, откинув со лба прядь светло-золотистых волос, искривила свой красивый рот в усмешке. Я ведь уже говорил, что не люблю блондинок? Сиф способствовала этому в той же степени, что и Скади. Неужели дуралей Тор смотрел только на внешность, выбирая себе жену? Эта на редкость стервозная и язвительная богиня плодородия давно сидела у меня в печёнках. - С чего бы это мне завидовать, Сиф? – я передразнил выражение лица жены Тора. - Ну как же, Нанна ведь просто прелесть. Я не знакома лично с Сигюн, или как там зовут твою невесту, но, по-моему, она прекрасно тебе подойдёт, ведь бедняжка не так красива, как некоторые, - губы асиньи растянулись в самодовольной улыбке. Я попытался в подробностях представить себе внешность дочери Сигмара. Мягкие каштановые волосы, лицо, хоть и не ослепительно красиво, но вполне миловидно. Особо запомнились мне её глаза – красивые, медового цвета. Да и фигура у неё ничего. И, несмотря на всё это, по асгардским меркам она действительно не входила в число первых красавиц. Самолюбию Сиф не было предела, и мне очень захотелось стереть эту приторную улыбочку с её лица чем-то тяжёлым. Булыжником, например. - Не стану спорить, но зато по уму моя невеста уж точно некоторых превосходит, - усмехнулся я. Доходило до Сиф медленно, а затем я с удовольствием наблюдал, как она буквально побагровела от возмущения – бледное лицо асиньи покрылось некрасивыми красными пятнами. - Да как ты смеешь?! – визгливо вскрикнула жена Тора. - Хочешь сказать, что я – дура?! Именно, дорогуша, и как ты только догадалась. Однако ответить я не успел – к нам подошёл Тор. Борода и волосы у любимого сына Одина рыжие, но не огненно-красные, как у меня, а более светлого оттенка. - В чём дело? – нахмурился Громовержец, завидев выражение лица своей жёнушки, от которого скисло бы и парное молоко. - Он, - Сиф ткнула в меня пальцем. - Меня оскорбил. Сказал, что я – дура. Тор посмотрел на меня взглядом, говорящим о том, что сейчас сын Одина мне врежет. - Ничего подобного, - быстро вставил я, прежде чем Громовержец успел что-либо натворить. - Я лишь сказал, что считаю Сигюн, свою невесту, умной. - Сиф? – Тор вопросительно поглядел на жену. - Всё так и было? - Да, - неохотно выдавила асинья. - Он не говорил этого прямым текстом, но намекнул. - Может, ты не так меня поняла? Уверяю, у меня и в мыслях не было тебя оскорблять, дражайшая Сиф, - я невинно захлопал глазами. Сиф открыла и закрыла рот, не найдясь с ответом, а я еле сдерживал улыбку. Порой я просто не понимаю, как Тор живёт с этой пигалицей. Учитывая, что её ещё к тому же не назовёшь верной женой… О да, богиня плодородия далеко не безупречна. Я слышал по крайней мере о двух её любовниках, да и то, как она во время свадьбы смотрела на Бальдра наводит на разные мысли. Впрочем, не собираюсь лезть во всё это, пусть сын Одина сам разбирается. - Пора домой, Сиф, - Тор мрачно взглянул на жену, и, кивнув мне напоследок, направился прочь. Сиф, недовольно морщась, последовала за ним. Когда я смотрел супружеской чете вслед, и мне в голову пришла просто умопомрачительная идея.

***

Глубокой ночью я, прихватив с собой небольшой острый нож, направился к Гладсхейму, где на данный момент жили Сиф и Тор. Их дом совсем недавно сгорел (на сей раз ваш покорный слуга действительно ни при чём), и поэтому Громовержец с женой временно остановились в чертоге Одина. Итак, под покровом темноты незаметно проникнув во дворец, я подошёл к двери в комнату, где сейчас наверняка крепким сном спали Сиф и Тор. Прошептав рунный заговор, я беззвучно отворил дверь (благодаря магии ни одна петля ни скрипнула) и, стараясь двигаться бесшумно, подкрался к кровати супругов. Громовержец храпел, как боров. Я нисколько не преувеличу, если скажу, что от этого храпа всё вокруг содрогалось. На мгновение мне стало даже немного жаль Сиф и я остановился в задумчивости. И как она умудряется спать при этих звуках? Впрочем, затем память услужливо подкинула мне все эпизоды из прошлого, когда богиня плодородия умудрялась порядком подпортить мне настроение, и я решился. Волосы Сиф – её гордость. Я не раз слышал, как она похвалялась ими перед другими девушками, и тут действительно было, чем гордиться – светло-золотистые пряди струились волной до колен, и асинья часто убирала их в толстую косу. Так было и сейчас. Я нагнулся над спящей богиней плодородия, сжимая в руке нож. Нельзя не признать, что она действительно была красивой, даже очень. Особенно сейчас - пока Сиф спала, её лицо было спокойным, и его не искажало выражение неприязни и презрения, всегда сопровождавшее моё появление. Я усмехнулся и, приподняв её косу, отрезал ту с помощью ножа по самые корни. Вот и всё. Самым сложным было удержаться от смеха, но, думаю, будет ещё веселее, когда Сиф проснётся. Жаль, что я этого не увижу… Но ничего, уверен, что её вопль будет слышен во всех девяти мирах. Дело сделано, и, не сомневаюсь, этот урок жена Тора запомнит надолго. Так же бесшумно ступая, я покинул комнату, взяв с собой отрезанную косу асиньи, чтобы затем сжечь её. Боюсь, теперь Сиф не сможет считаться второй красавицей Асгарда. Вот неприятность, правда? Во дворце было пустынно и темно – коридоры и узкие проходы Гладсхейма освещались только дрожащим от сквозняка светом настенных факелов. Я уже было порадовался своей удаче – было бы странно, если бы меня заметили здесь именно в ту ночь, когда волосы Сиф таинственным образом исчезли – но тут я услышал в другом конце коридора чьи-то шаги. Деваться было некуда, и я даже не успел сменить обличье, когда в свете ближайшего факела показалась… моя невеста собственной персоной. Завидев меня, Сигюн встала, как вкопанная – она явно была напугана и не знала, стоит заводить со мной разговор или нет. У меня в руке весьма некстати болталась отрезанная коса Сиф, но делать было нечего, оставалось только подойди к моей невесте и понадеяться на то, что она умеет держать язык за зубами. Поравнявшись с Сигюн, всем своим видом напоминавшей затравленного кролика, столкнувшегося с удавом, я приветствовал ту кивком и улыбнулся как можно более дружелюбно. - Почему моей прекрасной даме не спится? – учтиво спросил я. В медово-карих глазах дочери Сигмара явственно читался испуг. При неровном свете факела казалось, будто уголки губ Сигюн как-то странно дёргаются, хотя, возможно, она действительно дрожала от страха. Хорошенькое начало брачных отношений, вам не кажется? - Тяжёлые мысли мешают спать спокойно, - выдохнула девушка. Так-так, что это ещё за тяжёлые мысли? Уж не о предстоящем ли замужестве? Взгляд дочери Сигмара подтвердил, что так оно и есть, и я лишь усмехнулся. Чтобы там ни утверждал Один, разумеется, я прекрасно осознаю, что во всём Асгарде не отыщется девушки, которая согласилась бы стать моей женой по доброй воле. Даже не знаю, забавно это или печально. - Это… волосы, господин мой? – удивлённо спросила Сигюн, явно желая сменить тему. Она смотрела на косу Сиф, которую я по-прежнему держал в руках. - Да, именно. И я ведь уже просил меня так не называть, - я улыбнулся ещё шире. - Простите, госп… то есть, Локи. Но, это разве… не коса леди Сиф? – а Сигюн действительно догадлива. Впрочем, многие узнали бы знаменитые волосы жены Громовержца. - В общем-то, да, - врать было бесполезно. - Я её отрезал. Я ожидал какой угодно реакции – обвинений, ужаса, да хоть падения в обморок - но к такому был не готов. У дочери Сигмара вырвался смешок, и, судя по выражению лица, она с трудом сдерживала хохот. - Сиф… без… волос, - выдавила девушка, и, не выдержав, всё-таки звонко рассмеялась. Я улыбнулся, но теперь абсолютно искренне. - Увы, мы вряд ли полюбуемся на это зрелище. Что-то мне подсказывает, что лысая Сиф будет сидеть в своей комнате, не высовываясь, - сокрушенно посетовал я. Сигюн захохотала пуще прежнего, у неё на глазах даже выступили слёзы. Смех дочери Сигмара оборвался так же неожиданно, как и начался. Кажется, Сигюн сама испугалась своего веселья и вновь глядела на меня с прежним испуганным выражением. - Прощу прощения, господин мой, - тихо произнесла асинья. Я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза – подобное поведение меня порядком раздражало. Эта девушка твёрдо вознамерилась воздвигнуть вокруг себя барьер из вежливости и напускной учтивости, через который если и можно пробиться, то с большим трудом. - Меня зовут Локи, - напомнил я. – Сигюн, пусть это будет нашим маленьким секретом. Никому не говори, я отрезал волосы Сиф, хорошо? - Я буду молчать, Локи, - кивнула она. - Вот и хорошо, - я улыбнулся. - А сейчас мне пора. Доброй ночи. - Доброй ночи, - эхом откликнулась дочь Сигмара. Я зашагал дальше по коридору, предвкушая завтрашнее веселье. Интересно, как скоро Тор явится ко мне? В том, что подозрение сразу падёт на вашего скромного повествователя, сомнений не было – все проделки всегда списывали на мой счёт, и, признаться, иногда правильно делали. Что ж, пусть Тор приходит, я буду готов. И, Сурт меня подери, в том, что завтрашний день будет весёленьким для меня, сомневаться не приходится.