"Игра с судьбой" или "Я играю на счастье!"

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Мы снова встретились с тобою... Но как мы оба изменились!.. Года унылой чередой От нас невидимо сокрылись. Ищу в глазах твоих огня, Ищу в душе своей волненья. Ах! как тебя, так и меня Убило жизни тяготение!... М.Ю. Лермонтов 4 года спустя. Bill's pov Часы неумолимо тикали, превращая меня из подростка, едва справившего свое восемнадцатилетие, в молодого мужчину, имеющего высшее образование и работу, приносящую хорошие доходы. Я выполнил свое обещание Гордону, не имея понятия, молился ли он за меня, как обещал, или нет. Я действительно преуспел во всем, чего так хотел. Мое имя произносилось важно и с неким трепетом в определенных кругах. Вильгельм - правда, звучит гордо? Вильгельм или Уильям Тройман получил свой авторитет благодаря умению держать эмоции внутри себя, умело выуживая из них только те, что ожидают от меня люди. Обаяние и ярко-выраженная, благодаря удачно подобранному макияжу и одежде, сексуальность сделали меня музой и лучшим другом почти каждого второго модельера в этой стране. Я сотрудничал с ними как в роли фотомодели, так и в роли коллеги, помогающего с выпуском новой коллекции. Совсем недавно молодой, но ставший широко известным, благодаря сотрудничеству с молодежной музыкальной группой, модельер со странным псевдонимом Фауст предложил мне выпустить совместную коллекцию, которая стала бы для нас обоих неплохим пиаром. Этот проект отбирал у меня все время и силы, я отдавался ему сполна, надеясь сыскать мировую известность - выйти на новый уровень, выйти из числа начинающих модельеров. Ко всему прочему здесь я проявлю себя и как модель, снимаясь для обложки журнала, который будет создавать нужную шумиху вокруг нашей коллекции. Ждать осталось совсем недолго... - Не кури в постели... - недовольно простонала Лола, придвинувшись ко мне. Она засосала кожу на шее и пошло улыбнулась, надеясь на утренний секс. Только вот у меня на это не было ни сил, ни настроения. Бессонная ночь, наполненная мыслями о прошлом и будущем, давала о себе знать. Думать о меланхоличном настоящем я себе запрещал. В нем не было ничего такого, что можно было бы назвать счастливой жизнью: ни семьи, ни любимого человека, ни друзей. В моей жизни значение имела лишь работа, в которую я углублялся все больше и больше. - Детка, вали к себе. У меня нет настроения на общение... - недовольно отодвинувшись от девушки, проговорил я. Она оскорбленно взглянула на меня. - Значит, я была я права? Ты все-таки п*дик, да? - В каком-то смысле... - неопределенно ответил я, сминая бычок в пепельнице. Говорить с ней о своей личной жизни не было никакого желания. К тому же, что о ней говорить, когда ее нет? Но вот уже четыре года, как я не сплю с мужчинами. Одноразовый секс с глупыми куклами с силиконовой грудью не давали никакого морального удовольствия, но на парней я не смотрел принципиально. Глупо, конечно, но вина перед Томом до сих пор гложет меня изнутри. С моей титановой логикой мне казалось, что, если я лягу под мужика, то это обязательно станет изменой. И не важно, что Каулитц никогда этого не узнает... Мне самому становится легче от того осознания, что у меня остались хоть какие-то принципы. Все остальное я растерял по дороге, ведущей далеко от моего мальчика. - А как же тогда прошлая ночь? - Я был пьян... - Сволочь ты, Уилл... - прошипела обиженная Лола, со слезами на глазах убегая в душ. Я хмыкнул и принялся приводить себя в порядок. Сегодня меня ждет встреча с выбранными Фаустом моделями, которые будут представлять мою коллекцию. Tom's pov Сквозь сон я почувствовал аромат свежезаваренного кофе, с наслаждением втянув его глубже. Однако даже это не заставило меня выбраться из теплого белоснежного одеяла, в которое я закутался по самые уши. Где-то рядом послышался стук босых пяток по полу, оповещающий о том, что скоро меня будут бесцеремонно сталкивать из моего теплого убежища. - Хватит спать, Том! Ты же проснулся, я знаю! Давай... Черт, и не столкнуть ведь, кабан... - пыхтела Мика, пытаясь вытолкнуть меня из кровати. Естественно, сил у хрупкой девушки на это не хватило. Я лишь с улыбкой выглянул из одеяла и с интересом посмотрел на ее старания. - Хватит, надорвешься... - засмеялся я и, потянув ее за руку, бросил на кровать. Юмико завизжала. - Том, нет! Я только что волосы уложила, испортишь ведь! А, неет... - пищала подруга, уворачиваясь от моих рук. - Только не...а, хватит...я боюсь щекоткиии!.. - А то я не знаю! - довольно засмеялся я и встал с кровати, направляясь в душ. Девушка тоже вскочила с кровати, подбегая к зеркалу. - Слава Богу... Тебе повезло на этот раз, Каулитц! - угрожающе зашипела Юмико, критично оглядывая свое отражение и поправляя выбившиеся из укладки прядки. - Уже боюсь... - зевнул я. Встав под прохладные струи, я и вовсе перестал слышал возмущенные крики девушки. Впрочем, вскоре их отдаленные отзвуки и вовсе заглохли. Наверное, Мика ушла готовить завтрак... Я с нежностью улыбнулся, думая, как бы я жил без этой неугомонной девушки. Ее высокий голос преследовал меня и на работе, и дома. Впрочем, собственного дома у меня и не было. Проживание мне обеспечивала та же Юмико, предлагая в качестве жилья свою квартиру и оправдывая это тем, что в ней слишком много места для одной хрупкой японки. Реальным ответом на это, конечно же, служило одиночество веселой на вид девушки. На этом мы и сошлись. Мы оба по доброй воле находились далеко от семьи, не имея ни друзей, ни кого-либо из близких. Став лучшими друзьями, мы поддерживали друг друга во всем и всегда. Юмико я встретил на пьяной вечеринке разгулявшихся моделей, где я впервые напился, как говорится, до поросячьего визга. Единственным заботливым человеком из всей этой компании оказалась лишь миловидная стилистка с доброй улыбкой и высоким голосом, которой оказалась Иватари Юмико. Она привезла мое едва передвигающееся пьяное тело к себе домой. Наутро, узнав о том, что у меня нет постоянного места жительства и я перекантовываюсь в съемной комнатушке, предоставленной опекуном, девушка заставила меня остаться у нее на некоторое время. С тех самых пор я живу у нее вот уже три года, нагло пользуясь добротой девчушки, которая до сих пор не выявила ни капли неудовольствия моему присутствию в своем доме. - Садись скорее, не забудь: ты еще должен отвезти меня к Ким... - суетливо проговорила Юмико, ставя передо мной тарелку с завтраком. Я жадно взглянул на еду, схватив в руки вилку. - Спасибо, Юмико! - Мика! - возмутилась девушка, - ты же знаешь! Терпеть не могу, когда меня так называют... - Да, конечно, но мне-то можно? Лично мне полное имя нравится больше! - уплетая за обе щеки, заявил я. В ответ подруга лишь скептически хмыкнула. - Тогда я тоже буду называть тебя Томасом! - не уступила она. Я поперхнулся. - Ну уж нет! Этого мне и от отца хватает... - Ты же с ним видишься только раз в году! Неужели даже это для тебя - много? - укоризненно покачала головой Юмико. - Ну, во-первых, я с ними созваниваюсь! - возразил я, возмущенно указав на нее вилкой. Японка недовольно отодвинула ее. - А во-вторых? - А во-вторых, не тебе меня учить! Сама-то когда последний раз навещала родителей? - То, что они не хотят принимать меня такой, какая я есть, - их проблемы. И звонить им ради того, чтобы выслушивать монологи о нормальном браке и мужчинах... Извольте, моя ориентация - мое дело! - насупив брови, произнесла Юмико. Я сочувственно посмотрел на нее, прекрасно зная о ее тяжелых отношениях с родителями. Но сочувствие выветрилось мгновенно - как только девушка снова взялась за меня. - Почему ты не хочешь говорить ни о чем, что хоть как-то относится к твоему прошлому? - Зачем? Не сказать, что оно было таким уж радостным. - хмуро ответил я. Чувство голода неожиданно пропало. - А здесь ты лучишься от счастья, да? Без семьи, друзей, зато - с кучей лиц непонятного пола по ночам... Это из-за Билла? Из-за одного человека ты готов перечеркнуть все свое прошлое? - тихо спросила девушка, открывая тему снова. Она часто заводила такие разговоры, пытаясь направить меня, так сказать, на истинный путь: вернуться в семью(к двадцати-то годам!), найти вторую половинку, нормальную работу и т.д. и т.п. Откровенно говоря, в такие минуты мне хотелось пролить на нее ушат ледяной воды. - Билл... Почему ты постоянно говоришь мне о нем? Самой не надоело? Все, детство в прошлом. Хочешь, чтобы я вернулся в Германию жить с мамочкой? Мне двадцать лет, черт возьми, о чем ты? И да - здесь я счастлив. У меня есть, какая-никакая, но - работа, машина, временное жилье и близкий человек. Ты же у меня есть? Что мне еще для счастья нужно? - последнюю фразу я произнес, улыбаясь. Юмико горько усмехнулась. - Льстец... Ни хр*на ты не счастлив... Ты слишком романтичен - и не отрицай этого! - всего этого слишком мало, чтобы ты был счастлив. В ответ я лишь промолчал. Она и так все знает. *** Яркое солнце отражалось в моих солнцезащитных очках, прикрывающих половину лица и бросающих тень на скулы. Отряхивая пепел сигареты прямо на чистый серебристый асфальт, ставший совсем мягким, словно пластилин, под палящими лучами, я опирался на капот своего джипа - огромного черного зверя на колесах, которого Юмико ласково называла "Годзиллой". Легкий поток ветерка колыхнул широкую футболку и я улыбнулся от приятных ощущений скольжения мягкой ткани по коже. Проходящая мимо девушка, видимо, приняла это на свой счет и робко улыбнулась в ответ. У меня вдруг возникло идиотическое желание рассмеяться и наградить девчушку парочкой нелицеприятных сравнений, но строгое отцовское воспитание дернуло меня за какие-то ниточки внутри и я ответил ей тем же, растянув губы в небрежной ухмылке заправского "мачо". - И не стыдно тебе? Сволочь, стоишь тут весь из себя такой красивый и мучаешь одиноких девочек! - Мика кинула в меня пачкой жевательной резинки и, попав ровно в лоб, звонко рассмеялась. - А еще гей! Тьфу на тебя, противный... - А что я? Я не виноват в том, что на них никто не смотрит! Давай скорее, Ким тебя уже заждалась, наверное... - недовольно пробурчал я в ответ и сел в машину, откинув истлевшую сигарету легким щелчком пальцев. Юмико вздохнула и запрыгнула на соседнее сиденье, в буквальном смысле этого слова. Изящная японка с тонкими длинными ножками смотрелась в "Годзилле" особенно хрупко. Откинув со лба темную прядку, она нервно вздохнула и спросила: - Ну, как я выгляжу? - На все сто! - искренне заверил я подругу, которая уже начала свою операцию по выводу меня из себя нервным постукиванием ногтя по панели. - Она меня не простит. Это - точно, не простит... - лихорадочно шептала себе под нос Мика. Я выдохнул, собравшись с силами. - С чего ты это взяла? Простит. Вы ведь и не целовались даже, он просто приобнял тебя, что в этом такого? Ким слишком ревнива... - Кто бы говорил! - захихикала девушка, покосившись на меня. Я хмыкнул. - Ну я - другое дело. А Ким все-таки... девушка? Да, это другое. - вкрадчиво объяснил я. Юмико незамедлительно вскинулась, тряхнув челкой. - Не надо относиться к женщинам так пренебрежительно! То, что ты тр*хаешь только смазливых парней - еще не дает тебе никакого права так говорить о нас! Неужели, по-твоему, девушка не может быть собственницей? Еще как может! Я тебя удивлю, но девушки могут читать, писать, считать, любить и чувствовать! Тебя послушать, так то, что ты родился с х*ем наперевес - просто Мега Достоинство! Ты - говнюк, Каулитц! - разрумянившись, кричала девушка, истерично размахивая руками. Я слегка отодвинулся от нее, глядя на дорогу, но отчетливо видя боковым зрением яростное выражение лица Иватари. Конечно же, я знал, что уже сегодня вечером, когда она успокоится после встречи со своей девушкой, она будет просить у меня прощения и строить милые глазки, уговаривая, что снова - все вышло случайно. Нервная и эмоциональная девушка взрывалась, как по щелчку, раз - и она рвет и мечет, два - она улыбается и жмется к твоему боку, предлагая погулять где-нибудь в парке. Именно по этой причине и происходили их частые ссоры с Ким - серьезной, задумчивой и умной девушкой, работающей арт-художником в модном журнале. Глядя на эту девушку я и сам невольно становился более спокойным, надеясь выглядеть более достойно и презентабельно, потому что, в основном, мы с Микой чаще представляли собой эмоциональных подростков-переростков. Ничему нас жизнь не учит...