Школьные годы чудесные

      – Бля, мне это уже не нравится, – мрачно поделился Хованский с группой школьников, которые только что выгрузились из автобуса у опушки подмосковного леса.       – Как я и говорил, мы ещё даже не выдвинулись, а ты уже начал ныть, – Мэддисон, зевая и потягиваясь, скептически оглядел собравшихся вокруг людей. Тридцать с хвостиком парней разного возраста, большинство из которых даже не были толком знакомы, теперь с интересом разглядывали друг друга и опушку леса, куда им и предстояло отравиться на ближайшие два дня. Естественно, собрались ребята здесь не по своей воле – ну какой дурак, спросите вы, променяет уютное компьютерное кресло на перспективу быть покусанным комарами, изваляться в грязи и провести незабываемую ночь в холодной палатке на сырой земле?       К сожалению, Виктор Васильевич, физрук общеобразовательной школы №114, был твёрдо уверен, что в поход желали идти все его подопечные – просто стеснялись попросить. Поразмыслив, мужчина решил посулить детям в качестве мотивации оценку «отлично» по его предмету, да не просто какую-то закорючку в журнале, а сразу годовую. Девушек, которых Виктор Васильевич считал «слабыми и беспомощными существами», он отправил по другому маршруту с преподавателем гимнастики, а сам, возомнив себя лучшим сопровождающим всех времён и народов, повёл прельстившихся на халявную оценку парней в подмосковный лес.       Судя по лицам собравшихся, настроение у большинства было ещё менее радушным, чем у Юры. Кто-то уговаривал водителя немедленно отвезти желающих домой за неплохое вознаграждение, кто-то сетовал, что не взял ещё больше тёплых вещей, и только одиннадцатые классы чувствовали себя вполне комфортно, целиком доверившись главарям. Голополосов уже успел основательно достать Давыдова в автобусе, и теперь готовился ко второму заходу, искоса поглядывая на невозмутимого блондина.       – Ну что, готовы? – осведомился у ребят физрук, сияющий, словно медный таз. Не обращая внимания на повисшую тишину, мужчина бодро зашагал вперёд, велев всем выстроиться в цепочку по одному и не отставать.       Решив пристроиться в самом конце, Юра и Илья пропустили вперёд длинную вереницу знакомых и не очень парней, не забывая подхлестнуть некоторых искусным подъёбом. Илья уже начал зевать, прикидывая, не вклиниться ли им в середину, когда мимо них прошёл Вихлянцев с огромным рюкзаком на спине.       – Вот это поворот, – искренне обрадовался Хованский, потирая пухлые ладони, – я-то думал, что будет скучно, но нас обеспечили цирком на выезде.       – И чего этому пидору только дома не сидится, – Мэддисон нахмурился, глядя вслед удаляющемуся синему рюкзаку.       – А он тут не один, – действительно, вскоре с ними поравнялся и Вальдемар, в отличие от девятиклассника, не озаботившийся почти никакими средствами для выживания. Грациозно ступая белоснежными кедами по тропинке, парень даже не удостоил их взглядом, ускорив шаг, и быстро догнал Руслана. Хлопнув девятиклассника по плечу, Вальд начал втирать ему что-то так громко и радостно, что Илье на миг показалось, что своим зубовным скрежетом он распугает всю живность в лесу. Юра потянул его за собой, на ходу придумывая очередную охуенную историю, но ни мерная ходьба, ни привычное бормотание друга уже не смогли отвлечь Мэддисона от мрачных мыслей.       Стараясь не отставать от преподавателя, парни шли, раздвигая руками колючие хвойные ветки, перепрыгивая через мелкие ручейки и проклиная физрука всеми знакомыми способами. Про себя, конечно, потому что оставленным посреди леса никому быть не хотелось. После часа пути никто уже не пытался поймать очередную белку, выскочившую на тропинку, растоптать змею, пригревшуюся под камнем или паука, решившего путешествовать автостопом при помощи чьего-нибудь рюкзака. Все силы были сосредоточены на том, чтобы уговорить бодро шагающего мужчину сделать привал.       – Ну Виктор Васильевич, мы и так уже очень долго идём, давайте остановимся хоть на пять минут? – предпринял очередную попытку один из девятиклассников, но физрук был непоколебим.       – Хотите сказать, что вы устали от этой небольшой прогулки, барышни? Отставить нытье! Поляна, где мы будем разбивать лагерь, уже совсем близко. Казалось, все тридцать парней вздохнули одновременно. Именно эту фразу мужчина повторял им последние сорок минут. К счастью, в этот раз обещание оказалось действительно близким к правде, и вскоре они действительно смогли разглядеть в массиве леса круглую площадку, будто специально для них освобождённую от деревьев и кустарников. Виктор Васильевич остановился, глядя на поляну с такой гордостью, будто лично высаживал деревья именно таким образом, а школьники столпились за ним, стараясь разглядеть хоть что-то из-за широких плеч.       – Вот тут и остановимся. Вы пятеро – идите собирать дрова, – мужчина указал пальцем на первых попавшихся под руку парней, – вы трое – ищете камни для костровища. Голополосов и Давыдов остаются в лагере и руководят процессом. Все остальные пусть найдут себе занятие сами, вон, хоть обедом займитесь. Вопросы?       Вопросов ни у кого не оказалось, и толпа разделилась на несколько небольших групп, каждая из которых занялась своим делом. Возглавляемые Солнцевым парни ушли за хворостом, следом за ними двинулись и трое «избранных» на поиск камней, оставшиеся же окружили большой походный котёл, который, оказывается, всё это время тащил физрук.       – И чё нам с этим делать? – первым озвучил буквально витающую в воздухе мысль один из одиннадцетиклассников.       – Дебил, да? Сказано же – нужно приготовить жрачку, – одноклассники умника из параллели хором согласились с ним.       – Желательно так, чтобы это можно было есть без опасности для жизни, – вклинился в обсуждение Хованский, вложив в заявление весь возможный сарказм.       – Да уж ты-то сожрёшь всё что дадут, никто не сомневается, – все присутствующие громко заржали, а Юра, смертельно обидевшись, пообещал шутнику разборки сразу по приезду в город. Постепенно веселье спало, и Илья поинтересовался:       – Всё это круто, конечно. Но что мы, блять, готовить-то будем? Судя по повисшей среди школьников тишине, ответа на вопрос никто не знал.       – Чего притихли, народ? – запыхавшийся Стас, всё это время что-то обсуждавший с Виктором Васильевичем, любопытно распихал своих товарищей. – А, еда. Ну, тут же всё проще некуда! Кто-нибудь догадался взять с собой макароны? Ты? И ты тоже? Здорово, а у меня есть тушёнка. Смешные вы, будто никогда в поход не ходили, – Давыдов как-то незаметно вовлёк в работу почти всех, и вскоре в лагере закипела работа. Стас, славившийся своей врождённой неуклюжестью, компенсировал это потрясающей харизмой и лидерскими навыками, поэтому сам не сидел ни секунды, появляясь то тут, то там, и наблюдая за процессом готовки. Приготовление еды на тридцать человек оказалось делом весёлым, суматошным, и, главное, очень шумным.       – Куда ты потащил котёл? Вода-то тут! Во придурок!       – Сам такой! Я ручей по дороге видел. Там можно набрать.       – А то, что Колян с Серым туда пошли пятнадцать минут назад по нужде, тебя не смущает?       – Вот же пидорасы...       Всю имеющуюся еду было решено выложить в одно место, чтобы лучше понять, с чем им предстоит работать. Тем временем, Макс уже начал организовывать разведение костра, сопровождая это дело фирменным матом, и под его чутким руководством огонь посреди поляны загорелся очень быстро. Сам Голополосов загорелся желанием в очередной раз подколоть Стаса, солнечным зайчиком перемещающегося по поляне и притягивающего к себе, словно магнит.       – Ну куда ты засыпаешь макароны? Вода же ещё не закипела! – Хованский отобрал пакет у Дани, который собирался закинуть несчастные мучные изделия в котёл, только поставленный на огонь при помощи импровизированной треноги из веток.       – Ой... А я думал, что надо сразу.       – Если бы ещё было, чем думать, – усмехнулся стоящий рядом Илья. В очередной раз скользнув взглядом по Руслану, вместе с другими парнями раскалывающего принесённые дрова на более мелкие части для растопки, он забылся на несколько мгновений. Вихлянцев, будто почувствовав взгляд спиной, обернулся, и они на миг пересеклись взглядами, чтобы тут же синхронно их отвести, внезапно заинтересовавшись пейзажем. Если бы вокруг не было столько людей, Мэд бы с удовольствием приложился головой об ближайшую сосну, чтобы выбить из головы всю дурь, которая там поселилась.       Вода в котле быстро закипела, и обед теперь казался более реальной перспективой. Давыдов, решивший, наконец, передохнуть, уселся у костра, задумчиво шебурша в нём найденной палкой. Решив, что пора, Макс подошёл к нему и встал за спиной на небольшом расстоянии.       – Играешь с огнём, Давыдов.       – Тебе какое дело, Голополосов? – меланхолично отозвался Стас, продолжив своё увлекательное занятие. Макс подкалывал его всю дорогу, привычно, глупо и назойливо.       – Ну как же. Ты же наверняка ничего тяжелее ручки в руках не держал. Ну, или не ручки, если выражаться яснее...       – На меня свои тайные желания не проецируй, – блондин поднял палку и покрутил её в воздухе, заворожено наблюдая за тлеющим угольком на конце.       – Мои желания поинтересней будут, – и, главное, не соврал же Максим нисколечко, – фантазия-то более развита, чем у некоторых стеснительных задротов. Ты и порнушку смотришь сквозь пальцы, да?       – А сам не знаешь? Судя по твоей помешанности, ты нашел способ следить за мной и дома, – в остроте языка Стас точно не уступал Максиму, и того это невероятно заводило. Усмехнувшись, он ляпнул, не подумав:       – Значит, скорее да, чем нет. И не спалили ни разу? Не боишься разочаровать своих драгоценных родичей, Стасик? – блондин, переключив внимание на разговор, совершенно забыл о своём развлечении. Горячий кончик ветки, сорвавшись вниз, упал парню на ногу и мгновенно прожёг небольшую дырку в оранжевой ткани летних кед. Раздражение достигло своего пика, и Стас, сам не ожидавший от себя такого, яростно подскочил и толкнул собеседника раскрытой ладонью в грудь, закричав:       – Ты хоть понимаешь, насколько меня заколебал?! Головой хоть иногда думаешь, или она нужна тебе только для того, чтобы говорить ртом свои тупые, неуместные шутки? В тебе нет ничего человеческого, Голополосов, ты просто отмороженный придурок, не видящий ничего дальше своего носа! – Макс удивлённо покачнулся, скорее не от удара, а от жёстоких слов, которые он впервые слышал от блондина. – Не приближайся ко мне хотя бы до конца похода, а лучше, вообще никогда!       Обогнув Макса, Давыдов как ни в чём не бывало начал подгонять застывших парней, многие из которых побросали свои дела, уставившись на ссорящихся главарей с раскрытым ртом. Ещё бы – не каждый день увидишь, как уравновешенный староста «ашек» орёт на старосту «бэшек», который даже слова вставить не может. Макс же испытывал чувство, подобное тому, если бы у него из-под ног внезапно выбили почву. Сам того не зная, он затронул самую болезненную для Давыдова тему. Никому в школе парень не рассказывал, что является приёмышем, проведя первые шесть лет своей жизни в детдоме. Именно поэтому Стас буквально боготворил своих приёмных родителей, людей безмерно добрых и понимающих, и старался во всём быть на высоте, будь это учёба, досуг или лидерство. Только с личной жизнью как-то не клеилось, но это был уже совсем другой вопрос, на который он сам себе не мог ответить.       Наконец, еда была готова, и голодные парни уселись около импровизированного стола. Каждому была выдана пластиковая тарелка и вилка (чьи-то родители догадались снабдить своё чадо одноразовой посудой), даже физрук соизволил присоединиться к священному ритуалу поглощения пищи. Капризничать никто не стал, ведь прошагали парни немало, а впереди были ещё длинный вечер и холодная ночь, пережить которую хотелось всем.       Как только с макаронами было покончено, Виктор Васильевич обратился к слегка разомлевшим парням:       – Ну-ка, поднимайте свои задницы! Не время сидеть. Скоро стемнеет, а значит, нужно позаботиться об убежище на ночь, если вы, конечно, не хотите спать под открытым небом. Все догадались взять с собой спальники и палатки? – примерно половина школьников уверенно кивнула, остальные смущённо опустили взгляд в землю.       – Так я и думал. И даже, кажется, предупреждал. Или нет... Грёбанные компьютерофилы! Впрочем, неважно. Старосты, проследите, чтобы никто не остался без крова, а я пойду на разведку, – мужчина бодро зашагал в противоположную от парней сторону, что-то насвистывая себе под нос.       – Он ходит «на разведку» со своей флягой коньяка как минимум в третий раз, – скривился от отвращения Хованский, и в этот раз его поддержали недовольным бурчанием. Палаток у них оказалось всего пятнадцать штук, по большей части одноместных, и единственным возможным решением оказалось спать по двое или даже по трое. Многим такая перспектива не понравилась, но Стас и Макс как-то незаметно разобрались с недовольными, разогнав ребят ставить палатки.       Юра, который тащил на себе тяжёлый рюкзак, справедливо отметил, что Мэддисон теперь обязан выполнить равную долю работы. Тот, конечно, назвал друга «еврейским хуйлом», но спорить не стал, вытряхнув из мешка бесформенную ткань тента и два мешочка, в которых предположительно были дуги и колышки. Теоретическую часть данного процесса им объясняли в школе, но на практике поставить палатку для городского жителя оказалось почти непосильной задачей. Илья в лесу-то был от силы пару раз в жизни, с друзьями матери, но никогда не задерживался настолько долго, чтобы возникала необходимость ночевать.       – Бля, ну и что мне с этой поебенью делать? – задумчиво взъерошив волосы, обратился к другу отчаявшийся десятиклассник.       – Ебать, нашёл специалиста. Не больше твоего знаю. Ладно, судя по всему, нам нужно соединить вот эти штуки в одну длинную палку. Или даже в несколько длинных палок, – изучив содержимое мешочков, Хованский вручил половину жёлтых продолговатых предметов Илье, а половину взял сам. Через десять минут перед ними лежали три длинные дуги, но что делать с ними дальше, парни по-прежнему не знали.       – Может, спросим у кого-нибудь, кто умеет? – с надеждой оглянулся вокруг Юра. К сожалению, у большинства соседей дела обстояли примерно так же, и только три палатки уже преспокойно стояли, полностью собранные умелыми владельцами. Две были расположены друг напротив друга, на разных сторонах поляны, и несложно было догадаться, что принадлежали они Голополосову с Давыдовым. Хозяина же третьей платки определить было непросто, потому что он справился со сборкой за каких-то несколько минут и благополучно свалил, не оставив никаких опознавательных знаков.       – Да ну его, разбирайся сам, короче, – вспылил Хованский после очередной попытки совместить части палатки между собой, - я пойду, прогуляюсь, может и угляжу чего полезного.       – Ну и иди на хуй, можешь даже не возвращаться, – к истерическим закидонам друга Мэддисон давно привык и совершенно не обиделся, но оставаться с адским изобретением наедине тоже было не очень-то приятно. Со вздохом усевшись на землю, Илья думал о том, что с удовольствием закурил бы сейчас, имей он такую привычку. Привычно оглянувшись в поисках Вихлянцева, он удивился, не найдя его в поле зрения. Куда успел запропаститься мелкий магнит для неудач?       – У тебя палатка не собрана. Я могу помочь, – тихий голос испугал бы десятиклассника, если бы не был таким знакомым. Обернувшись, парень увидел Руслана, который, видимо, стоял за его спиной достаточно долго, но заговорить решился только сейчас.       – Ты, поможешь мне? – недоверчиво переспросил Мэд.       – Ну да. Моя палатка вон там, уже собранная, и я подумал, что раз уж ты мне помог, когда... – Вихлянцев замялся, но мысль Мэддисон уже уловил.       – Я же сказал тебе тогда – забыли. Но помощь реально не помешает, так что колдуй, раз уж пришёл, – Илье показалось, что на долю секунды Вихлянцев даже улыбнулся, но потом всё внимание было целиком сосредоточенно на палатке.       – Сейчас я буду проталкивать эту дугу вот тут, а ты вытаскивай её с другой стороны и закрепляй штырьком, – Руслан, на удивление, действительно хорошо разбирался в строении походного жилья. Раньше они с отцом, матерью и Катей часто ходили в лес с ночёвкой, и все аспекты жизни палаточного лагеря парень помнил прекрасно. Улыбнувшись приятным воспоминаниям, девятиклассник обогнул палатку, за которой Мэддисон упрямо сражался с последним штырьком.       – Не так сильно. Дай, я покажу, – Вихлянцев потянулся вперёд и коснулся руки Ильи, направляя её в нужную сторону. Мэд, не ожидавший ничего такого, инстинктивно напрягся, и девятиклассник тут же отдёрнул руку, пробормотав:       – Прости, я не специально.       – Вихлянцев, – Илья сам не знал, что именно собирался сказать, но Руслан перебил его, затараторив:       – Ну всё, в принципе. Вот тут и вот тут вобьешь колышки, постелите спальники и карематы, если есть, и готово, – подскочив, он скрылся за соседней палаткой так быстро, что кэрроловский мартовский Заяц позавидовал бы его скорости. Мэддисон так и остался сидеть на корточках, глядя ему вслед и чувствуя себя последним придурком, явно упускающим что-то очень важное.       Темнело. С горем пополам, все палатки были поставлены, и ребята начали потихоньку подтягиваться к костру. Когда солнце окончательно закатилось за деревья, у потрескивающего огня сидел уже почти весь лагерь, за исключением тех, кто уже успел поближе познакомиться со своей палаткой и теперь похрапывал, ни о чём не беспокоясь. Из леса вернулся слегка поддатый физрук, но тут же завалился в свою палатку, велев не засиживаться допоздна и растолкать его, когда парни пойдут спать. С мужчиной дружно и шумно согласились, хотя спать, конечно же, большинство парней пока не собирались.       Ароматный чай, который Вихлянцев заварил в крошечном котелке, быстро разошёлся по кружкам и был оценен по достоинству. Больше всех хвалил душистый напиток Вальдемар, сидевший совсем рядом с Русланом и только что не облизывавший его в буквальном смысле. Илью почему-то ужасно раздражали все эти дружелюбные лица, большинство из которых игнорировали девятиклассника в школе, а здесь, у костра, удивлённо вопрошающие, почему же такой чудесный человек ни с кем не общается. Руслана, закутавшегося в безразмерную серую толстовку, повышенное внимание тоже нервировало, и Стас, также это заметивший, решил сменить тему:       – Ну, ребят, какие же посиделки у костра без страшилок? Среди нас ведь нет беременных маленьких девочек с эпилепсией, так что можно вспомнить даже самые жуткие.       – Я могу рассказать про Белую Даму! – радостно предложил Солнцев, вскочив с места, но был дружно убеждён в том, что рассказывать что-то настолько бородатое – неприлично, и усажен на место.       – Я знаю несколько японских страшилок, – подал голос одноклассник Стаса, который увлекался японской культурой и мечтал после выпуска туда уехать.       – Валяй, – лениво отозвался Макс, вытянув ноги к огню.       – Ну, короче, была одна девчонка, которая ужасно на кого-то злилась и решила броситься под поезд, и в принципе, вполне в этом преуспела. Её разрубило на две части, но злость была так сильна, что верхняя половина её тела отправилась мстить обидчику, прихватив валявшуюся рядом косу. Передвигается она на локтях, разрубает людей этой косой и издаёт при этом звук типа «такатакатака», вот, – явно гордый собой парень закончил свою историю, изобразив для достоверности звук из неё ещё раз.       – Заебись. Но меня вот что больше волнует: нижняя часть тоже, получается, бродит сейчас где-то по свету? – с серьёзным лицом уточнил Голополосов, и лес огласил дружный хохот. Любитель японских страшилок, смахнув подступившие от смеха слёзы, сказал, что об этом никто раньше не думал.       – Я не большой фанат страшилок, но вот про одну интересную штуку расскажу, – неожиданно перебил смеющихся сероволосый. Добившись того, чтобы все обратили на него внимание, парень продолжил. – Не помню уже, кто мне рассказал это, но история как раз про те места, куда нас с вами завёл Виктор Васильевич. Говорят, здесь во времена совка* был правительственный бункер, в котором проводились испытания, не разрешённые официально – генная инженерия более высокого уровня или что-то типа того. Так вот, бункер-то рассекретили, но отчёт об этом широкой огласке так и не придали, поэтому он остался почти нетронутым. Кто был там, хвастался потом фотками всяких банок с заспиртованными уродцами. Я, естественно, не очень в это верю, но кто знает... – обведя загадочным взглядом подавшихся вперёд от любопытства парней, Вальд пожал плечами.       – У-у-у, вот это реально круто, – протянул Солнцев, с уважением глядя на сероволосого.       – Жуть, – согласился Давыдов, – кто-нибудь может налить мне ещё чая?       – Всегда удивлялся твоей невозмутимости, – заметил кто-то из одиннадцатиклассников, передав Стасу его кружку.       – Просто не люблю забивать голову лишними мыслями. Страшные истории быстро сменились обычными байками из жизни, но кое-кого история про бункер впечатлила, пожалуй, даже слишком сильно. Даня Поперечный о чём-то перешептывался со своими одноклассниками, возбуждённо жестикулируя, но внимания на них никто не обращал.       – Крутяк! Только дождёмся, пока... – Руслан повернул голову, уловив обрывок фразы, но кто-то рядом с ним громко засмеялся и продолжение он не расслышал. Вскоре старшие ребята погнали девятиклассников спать, не желая слушать возражений. Последним высказался Макс:       – Завтра вставать нужно будет рано. И если хоть кто-то из вас, пиздюков, вякнет, что не выспался, то получат все. Гарантирую. Парни заметно поумерили своё недовольство и разошлись по палаткам, переругиваясь, толкаясь и по нескольку раз возвращаясь к костру, чтобы спросить о времени подъёма. Руслан, в палатку к которому так никто и не попросился, уже расшнуровывал кроссовки, когда к нему подошел Даня.       – Усачев, а Усачев... Пусти в теремок, – не слишком удачно пародируя знаменитого кота из не менее знаменитого мультфильма, попросил парень.       – Носки утром надел свежие? Ночью не лягаешься? Не храпишь? Рюкзак на наличие насекомых проверил? – Поперечный то кивал, то отрицательно мотал головой, стараясь изо всех сил не перепутать действия, и Руслан сжалился над ним, пустив к себе. Вообще-то, делить личное пространство с гиперактивным знакомым ему не хотелось, но отказывать Вихлянцев совершенно не умел.       Даня тоже снял ботинки, затащил свой рюкзак под навес палатки и улёгся рядом с Русланом. Второго спальника у Вихлянцева не было, но Поперечный был рад даже пожертвованному пледу. Холодом от земли почти не тянуло, и это было уже хорошо, что отметил про себя сонный Вихлянцев. Вопреки опасениям Руслана, донимать разговорами перед сном Даня его не стал, да и вертеться перестал почти сразу, затихнув где-то на другом краю палатки. Сам хозяин походного дома так устал за день, что это не показалось ему подозрительным, поэтому он позволил себе провалиться в сон, удобно расположившись в тёплом спальном мешке.       Проснулся девятиклассник от звука хрустнувшей где-то рядом с палаткой ветки и ощущения, что в палатке он один. Отсутствие рядом Поперечного заставило девятиклассника насторожиться – Даня мог, конечно, выйти по нужде, но его половина палатки на ощупь казалась просто ледяной, а значит, не было его уже довольно долго. «Наверное, замёрз и решил посидеть у костра», – подумал про себя Вихлянцев, но странное ощущение тревоги не проходило, и он решил позвать соседа обратно, решив сделать из спальника большое одеяло, которым можно было укрыться вдвоём. Так они точно не замёрзнут!       Увы, у костра вылезший из палатки парень Поперечного не обнаружил, да и все остальные уже, видимо, давно закончили беседу, и ушли спать. Около огня сидел только Виктор Васильевич, уткнувшись подбородком в грудь и, преспокойно похрапывал. Скривившись от запаха алкоголя, которым несло от физрука, девятиклассник стал задумчиво мерить шагами пространство внутри лагеря. Только после третьего круга он понял, что именно показалось ему неправильным – помимо собственной палатки, пустой оказалась ещё одна, с установкой которой он ещё днём помог двум одноклассникам Дани.       – Виктор Васильевич, просыпайтесь, мне нужно вам кое-что сказать, – мужчина недовольно пробурчал что-то явно матерное, но глаза открыл, и даже более-менее осмысленно посмотрел на потревоживший его сон объект.       – Чё те надо посреди ночи?       – Моего соседа нет в палатке.       – Отлить отошёл, не паникуй, – мужчина раздражённо отмахнулся от Руслана, но тот не собирался сдаваться так просто.       – С ним ушли ещё двое. Вас это не смущает?       – Откуда тебе-то знать, ты в палатку к ним залез? Спать иди, – физруку явно хотелось поскорее отделаться от назойливого парня.       – Вон та палатка – пустая. Я с трёх лет хожу в походы и точно могу вам это сказать, – решив, что проще будет просто проверить, физрук тяжело вздохнул и подошёл к палатке, с силой дёрнув замок клапана. Послышался характерный звук раскрывающейся молнии, и в следующую секунду они могли лицезреть брошенные как попало вещи и спальники. Признаков жизни в палатке не наблюдалось.       – Святые угодники, – прохрипел трезвеющий на глазах мужчина, схватившись за голову. Из соседних палаток уже начинали высовываться разбуженные шумом люди, интересуясь, что происходит. – Какого хера вы тут устроили посреди ночи? – поинтересовался у Руслана заспанный Макс, не заботясь о правилах приличия.       – Трое идиотов ушли в лес без спросу, вот что, – ответил за него Виктор Васильевич, нервно щёлкая костяшками пальцев, – что же делать, что же делать...       – Что-то случилось? – к разговору подключился Стас, и тут же был введён в курс дела. Большинство парней тоже собрались вокруг источника шума, пересказывая друг другу услышанное. За пару минут исчезновение ребят успело обрасти такими подробностями, что сценарист любого триллера обогатился бы, сняв по ней фильм.       – К утру станет холоднее. Они же замёрзнут нахрен, – поёжился Макс, застегнув замок своей толстовки.       – Значит, нужно их скорее сюда вернуть, – уверенно заявил Давыдов, – судя по всему, ушли они где-то час назад и наверняка успели потеряться. И с чего они вообще подорвались, не пойму...       – А я, кажется, начинаю догадываться, – нахмурился Голополосов, вспоминая рассказанную Вальдемаром историю и глядя на него в упор, – они что-нибудь спрашивали у тебя, прежде чем пошли спать? Я видел, как ты с ними базарил.       – Да я-то что, – сероволосый нервно пожал плечами, – они заколебали – думал, в шутку интересуются. Ну и сказал, что северо-восточнее лагеря эта фигня. Не подумал даже.       – Ясно. Так, Вы, Виктор Васильевич, лагерь оставить не можете по-любому, так что идти придётся кому-то из нас, – Голополосов оценивающе обвёл взглядом притихших парней, – пойдём по двое. Я, Давыдов – ну, как самые старшие, Вальдемар и Руслан тоже, потому что кроме вас их лиц толком никто не запомнил, ну и, наверное, Мэд с Хованским. Остальные пусть не рыпаются, за территорию лагеря – ни шагу.       – Может, побольше людей возьмёшь? Эх, я во всём виноват, не уследил, старый дурак, – продолжал сокрушаться физрук.       – Нах... В смысле, незачем. Только мешаться будут.       Вид Максим имел столь решительный и жутковатый, что никто даже не подумал о том, чтобы возразить. Голополосов разделил выбранных парней по принципу «чтобы хотя бы один в паре был с мозгами», и вскоре Стас с Русланом, он сам с Юрой и Вальд с Ильёй (последние были обрадованы выбором больше всех) разошлись в указанном сероволосым направлении, вооружившись фонариками и компасами.       Руслан едва поспевал за Давыдовым, который не желал терять ни минуты, и поэтому передвигался по лесу чуть ли не бегом. При этом у одиннадцатиклассника ещё оставались силы выкрикивать имена потерявшихся парней так, что Вихлянцеву оставалось только поражаться такой многозадачности и стараться не отставать – фонарик у них был только один, ведь свой Стас взять не догадался. Только девятиклассник успел подумать об этом, светлое пятно впереди пропало, и он чудом не налетел на остановившегося попутчика.       – Да что такое! Не-не-не, только не севшая батарейка, во имя великого Макаронного Бога*, – стукнув несколько раз фонарик об ладонь, нахмурился Давыдов. Точнее, Руслан догадывался, что он нахмурился, потому что без фонаря в непроглядной темноте лесной чащи они могли полагаться только на голос.       – Блин, так мы никого не найдём. Пошли обратно в лагерь? – коснувшись рукой плеча Вихлянцева, предложил Стас.       – Пойдём. Только вот куда это – «обратно»? Оглянувшись вокруг, парни могли увидеть только совершенно одинаковые в темноте стволы деревьев и пятна кустарников, которые ничем не помогли бы им в поиске лагеря. С какого-то подобия тропинки они сошли около получаса назад, и слабый свет старенькой «нокии» Давыдова тоже не помог им найти хоть какие-нибудь ориентиры. Связь в такой глуши не работала, и парни отчётливо понимали, что сами заблудились в попытке помочь потерявшимся.       – Может, подождём и выдвинемся с рассветом? – предложил одиннадцатикласснику Руслан, не желая признаваться в том, что панически боится обступившей их темноты. Нельзя было показывать свою трусость перед одним из немногих людей, которые относились к нему нормально.       – Нет, – резко возразил ему Давыдов, а потом продолжил, чуть мягче – сам подумай, они же с ума сойдут, если ещё и мы куда-то запропастимся. Конечно, было бы лучше, если бы кто-то из нас ориентировался по компасу, но, видимо, не судьба. Не дрейфь, я точно помню, что мы проходили мимо вон той берёзки, от неё и двинемся, – Давыдов бодро зашагал вперёд, хотя сам не был ни в чём уверен.       Казалось, время просто застыло, растворившись в темноте, и осторожно пробирающиеся по лесу парни ощущали это почти физически, перекидываясь иногда ничего не значащими фразами, чтобы не потерять ещё и друг друга. Впрочем, прошли они совсем немного, прежде чем Вихлянцев услышал перед собой хруст ветвей и короткий вскрик, за которым последовал звук скатывающегося куда-то тела. Инстинктивно припав к земле, парень помедлил пару секунд и пополз вперёд на карачках, и очень скоро обнаружил руками кромку обрыва, до падения Давыдова скрываемого кустарниками.       – Стас? – неуверенно позвал парень, про себя успев подумать о худшем раскладе.       – О-о-о, – отозвался со дна оврага одиннадцатиклассник, давая попутчику знать, что он, по крайней мере, жив.       – Можешь встать? – Давыдов, по-видимому, попытался сделать именно это, и до Вихлянцева донеслись новые стоны и шипенье.       – Нога. Кажется, она сломана. Да, определённо перелом, чтоб его, – осматривая повреждения, делился Стас, – да ещё и головой приложился. Придётся тебе одному идти, ничего не поделаешь.       – Я не могу, – севшим так некстати голосом проскулил девятиклассник. – Я... Я темноты боюсь.       – Чёрт! – на несколько долгих секунд в овраге воцарилась тишина. – Я не могу тебя заставлять, Руслан, но судя по плывущим перед глазами кругам и крови из носа – это сотрясение. Если ты не приведёшь помощь в ближайшие пару часов, для меня это приключение может закончиться не очень хорошо, – голос Давыдова был обманчиво-спокоен, но Руслан понимал, что будущий медик зря паниковать бы не стал. Сглотнув вставший в горле ком, он с трудом произнёс:       – Я постараюсь найти кого-нибудь как можно скорее. Держись, и не смей засыпать, я где-то читал об этом.       – Не буду, а ты возвращайся скорее, – Стас, вымученно улыбнувшись, облокотился о ближайший камень. Вихлянцев поднялся на ноги и, сделав пару пробных шагов, пошёл, а потом и побежал через лес, напрямик, стараясь не думать о похожих на когтистые лапы ветках и монстрах, следящих за ним из-за каждого дерева.        «Только бы успеть. Только бы найти кого-нибудь. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» – бившаяся в голове у Руслана мысль несла его, позволяя огибать препятствия. Лес будто наблюдал за отчаянным парнем, плюнувшему своему страху в лицо ради спасения другого человека, и не мешал ему, шелестящее посмеиваясь кронами деревьев-великанов.       Когда Руслану уже начало казаться, что ноги вот-вот откажутся бежать, что-то резануло по его глазам, ослепив на миг и заставив остановиться. Совсем рядом беспорядочно метался свет двух фонарей и слышалась голоса, о чём-то яростно спорившие.       Диковато улыбнувшись, парень сделал ещё несколько шагов, прежде чем его заметили спорщики. Ругань моментально стихла, и Вальд отреагировал первым:       – Руслан? Почему ты бледный, как извёстка, и весь дрожишь? И если ты тут, то где тогда Стас?