Маскарад: Кровь Древних

Карсон-Сити, штат Невада, 2007 год Полная луна – единственный источник света в столь поздний час – озаряла зловещий пейзаж городского кладбища. Голые, похожие на скелеты деревья и могильные кресты отбрасывали на землю длинные тени, сплетающиеся в витиеватые узоры. Это место дышало смертью. Редкие смельчаки забредали сюда по ночам. Среди местных жителей ходили слухи о злых духах, якобы подкарауливающих среди надгробий глупцов, посмевших вторгнуться в их владения и нарушить их покой. И эти городские легенды были небеспочвенны: год назад без вести пропала пара молодых людей, решивших совершить ночную прогулку по кладбищенской земле. Несмотря на это, здесь время от времени появлялись люди – представители готической субкультуры, исследователи паранормальных явлений и просто любители пощекотать себе нервы. Казалось, что жуткое происшествие только разогрело в них интерес к этому зловещему месту. Но одинокая девушка, одетая в кожаную байкерскую куртку, обтягивающие черные брюки и тяжелые берцы, пришла сюда не для того, чтобы охотиться на привидений. Она просто решила навестить могилу родителей, но сделать это она могла лишь после захода солнца – пока небесное светило висело над горизонтом, девушка не могла выйти из своего временного укрытия в одном из местных мотелей. Она стояла напротив двух каменных могильных плит, по периметру окруженных общей оградой. На надгробиях были высечены имена и фамилии людей, чьи останки покоились в двух метрах под землей. Аманда Сьюзен Робинсон и Майкл Мэтью Робинсон. - Мама, папа… Простите, что я только сейчас смогла прийти… Простите, что я опоздала… Ее голубые глаза были наполнены болью и чувством вины, но на них не выступали слезы. Она не могла больше плакать – с тех пор, как перестало биться ее сердце. Кейри Робинсон, молодая вампирша из клана Бруджа, обращенная три года назад, склонилась над могилой, в которой были погребены ее мать и отец. На каждую могильную плиту она положила по две красные розы – это все, что она теперь могла сделать для своих родных. «Я опоздала…» К Кейри лишь несколько недель назад начала возвращаться память. Амнезия – побочный эффект Обращения – была временным явлением. Это встречается у подавляющего большинства новообращенных вампиров: потеря памяти – жестокий, но необходимый атрибут начала почти каждой не-жизни. Это предохраняет птенцов от нарушения Маскарада, которое бы неизбежно произошло, отправься юный каинит на поиски своих смертных родственников. Кейри не была исключением. И теперь, когда она уже привыкла к своей новой жизни, память начала восстанавливаться. Сначала Бруджа вспомнила, что предшествовало тому моменту, когда она, будучи еще простой смертной, наткнулась в темном переулке на обезумевшего от боли раненого вампира, который стал ее сиром – за несколько часов до того, как его настигла Окончательная Смерть в облике могучего Тзимицу – ныне упокоенного Шерифа лос-анджелесской Камарильи. Да, в ту злополучную ночь Кейри допоздна просидела в гостях у своей близкой подруги, отмечая ее день рождения – кажется, двадцать третий по счету. Выходит, что сейчас Саманте уже исполнилось двадцать шесть. Кейри тогда была ее сверстницей – и теперь она навсегда останется двадцатитрехлетней девушкой, ибо Сородичи не стареют. А вскоре после этого Кейри вспомнила, что у нее есть родители и младший брат, а также вспомнила улицу и дом, в котором она проживала до той ночи, когда встреча с вампиром разделила всю ее жизнь на «до» и «после». Непреодолимое желание вновь увидеть свою семью, тем не менее, не затмевало здравый смысл: Бруджа прекрасно понимала, что это может привести к грубому нарушению Маскарада. Поэтому ей пришлось пойти в свой старый дом в компании вампирши из клана Вентру, которая после встречи Кейри с ее родителями и братом, используя Доминирование, внушила бы смертным, что этой встречи не было. Однако в доме обнаружились незнакомые люди. Опрашивая соседей, Кейри узнала, что ее семья два года назад переехала в Карсон-Сити: они не могли больше жить в Лос-Анджелесе – после того, как их родная дочь и сестра пропала без вести. Мучимая чувством вины, девушка продолжила поиски уже в незнакомом городе. Это оказалось не так-то просто, так что Кейри пришлось заручиться помощью местных Носферату – лучших добытчиков информации среди вампиров. И через пару дней Кейри узнала ужасную новость: ее родители зверски убиты, а брат вскоре после этого пропал без вести. Трагедия постигла их спустя четыре месяца после переезда. Полиция так и не смогла найти убийцу, но было известно, что он оставил на стене странный знак, нарисованный кровью жертв – рогатую змею, вцепившуюся зубами в собственный хвост. Кейри знала, что это такое. Тот ужасный рисунок был не чем иным как символом ненавистного ей клана – Тзимицу. Тзимицу. Изверги. Самый жестокий и беспощадный из всех вампирских кланов. Кейри не понаслышке знала, каковы они. В бою они легко могут превращаться в ужасающих чудовищ, являющихся грозными противниками даже для закаленного в боях Сородича или опытного охотника. Родители Кейри не имели ни малейшего шанса выжить при встрече с такой тварью. Боль и ненависть раздирали сердце Кейри на части. Тзимицу уже погубили ее сира и близкую подругу, а теперь Изверг расправился с ее семьей. Генри и Хезер были отомщены, но в случае с родителями Кейри даже не знала, кто является убийцей. И вот теперь ее мать и отец лежат мертвые под землей, а брат, скорее всего, разделил их судьбу. Впрочем, есть вероятность, что он все еще жив – вернее, существует, превращенный проклятым Извергом в одну из тупых безобразных тварей. - Это я, я во всем виновата! Если бы я послушала тогда тебя, мама, и не засиделась допоздна в гостях у Саманты, ничего бы не произошло. Мы бы по-прежнему жили в нашем старом уютном доме на Кокран-авеню, ничего не подозревая о существах, одним из которых я теперь стала. Но уже ничего невозможно изменить: вас больше нет, а я, бездыханная, но живая, стою над вашей могилой, способная лишь бессильно проклинать ту ночь, когда я по глупости свернула в темный переулок. Если бы не тот опрометчивый поступок, вам, терзаемым горем и чувством утраты, не пришлось бы переезжать сюда. Вы бы не столкнулись с тем поганым ублюдком, который по сиюминутной прихоти забрал ваши жизни. Но, совершив это страшное злодеяние, он сам подписал себе смертный приговор. Клянусь, что он ответит за это своей кровью! Я найду его – это лишь вопрос времени – и отомщу за вас. Клянусь! Луна все так же висела над кладбищенской землей, безразлично смотря на кресты и скелетоподобные деревья. Ей не было дела до одинокой девушки, медленно бредущей среди этого зловещего пейзажа. Девушки, страдающей от горя, боли, чувства вины - и жаждущей мести. Для убийцы, пролившего кровь ее родных, Кейри Робинсон станет и судьей, и палачом. Анархам не нужно разрешение Барона или Принца на объявление собственной Кровавой Охоты. Рано или поздно Богиня Возмездия, принявшая облик молодой Бруджи, настигнет убийцу. Настигнет и покарает. Лос-Анджелес, штат Калифорния, январь 2012 года Зима в Городе Ангелов выдалась сухой и теплой. Яркие солнечные лучи озаряли каменные джунгли, заставляя их не-мертвых обитателей скрываться в своих дневных убежищах. День – это время смертных. Люди живут и умирают, работают и развлекаются, любят и ненавидят… и даже не подозревают о том, что они – далеко не единственные разумные существа, населяющие Лос-Анджелес. И это счастливое неведение на руку и смертным, и вампирам. Оно удерживает обе стороны от кровопролитной войны, которая была бы неизбежна, узнай люди о том, с кем они делят этот мир. В Средние века кровопийцы уже оказались на грани истребления, и лишь строгое соблюдение Маскарада позволило им сохраниться как виду. С тех пор минули столетия. Теперь смертные считают вампиров лишь старинными суевериями, и «дети Ночи» стараются, чтобы так оно и оставалось. Современные вампиры в большинстве своем не являются теми кровожадными тварями из страшных сказок, по ночам дерзко нападающими на несчастных жертв. Они мастерски скрывают свою хищную сущность, умело маскируясь под людей, среди которых им приходится жить. Живи – и дай жить другим. Именно под таким девизом существует сообщество населяющих Лос-Анджелес Сородичей. - Последняя из своего рода… - произнес мерзкий хриплый голос. Чудовище смотрело на нее, словно на муху или на крысу, не скрывая презрения в своем взгляде. – Ну что ж, сейчас я положу конец всей твоей жалкой семейке! - Я уничтожу тебя, тварь! – голос девушки дрожал от гнева, пока разум отчаянно пытался докричаться до горячего сердца о том, что этот бой ей ни за что не выиграть. Противник силен – слишком силен. Он просто сотрет ее в порошок. Бегство – вот единственное разумное решение. Но она не собиралась отступать. Адреналин, уровень которого уже поднялся до критических цифр, подавил страх. Жажда схватки пересиливала инстинкт самосохранения. Свирепо оскалившись, она бросилась на врага. Сейчас ей было плевать, что у нее не было никакого оружия – ей хотелось растерзать урода голыми руками. Рыча, словно разъяренная пантера, она нанесла свой первый удар – но он не достиг цели: рука, перехваченная поперек запястья сильными когтистыми пальцами, остановилась в нескольких сантиметрах от безобразного лица. В следующий миг пальцы сжались, и кости руки жалобно затрещали, не выдержав такого давления. Прежде, чем жертва успела закричать от боли, враг нанес ей сокрушительный удар ногой в живот, отбив внутренности и повалив на холодный каменный пол. Тело свела болезненная судорога, и девушка уже ничего не могла сделать. Оглушенная, она могла лишь беспомощно смотреть, как монстр медленно приближался к ней. Как на его морде расплылась мерзкая ухмылка, обнажающая ряды острых, словно у акулы, зубов. Как его когтистые лапы потянулись к ней, намереваясь вцепиться в тело. И вот уже похожие на мясницкие крюки когти глубоко впиваются в ее плоть и отрывают от пола, приближая к своему чудовищному обладателю. Его желтые глаза с вертикальными, точно у змеи, зрачками торжествующе блестят. - Ты проиграла! – медленно произнес монстр. Его пасть, казалось, раскрылась на все сто восемьдесят градусов, и волна зловония обдала жертву. Сейчас эти острые зубы вонзятся в ее горло, и все будет кончено. Девушка сделала единственное, на что она теперь была способна. Она закричала. Чьи-то сильные руки сжали ее плечи и встряхнули. До ушей донесся знакомый голос: - Малыш, проснись! Она открыла глаза. Страшное чудовище исчезло, растворилось. Вместо него над ней склонился крепкий мужчина лет тридцати. Его голубые глаза тревожно смотрели на нее. - Найнс?.. - Опять кошмары? – сочувственно спросил он. - Да… - Кейри с облегчением выдохнула. Всего лишь еще один страшный сон. Один из сотен. С тех пор, как Кейри узнала ужасную новость о расправе над своей семьей, прошло четыре года, но убийца так и не был найден. Бруджа не знала ни его имени, ни того, как он выглядит. Она даже не знала, жив ли он сам. Вполне возможно, что проклятая тварь уже встретила свою Окончательную Смерть, однако эта мысль не приносила Кейри облегчения. Она не успокоится, пока не увидит его дымящийся пепел. Пока вампирша безуспешно пыталась найти хоть какие-то зацепки, способные вывести ее на неизвестного убийцу, тот постоянно появлялся в ее дневных кошмарах. Кейри ни разу не смогла рассмотреть его лицо - оно было расплывчатым, словно в дымке тумана. Безобразное чудовище с когтистыми руками и острыми зубами – таким представал Тзимицу перед спящей Бруджей. Кейри не могла различить деталей, но каждый раз она узнавала его. Каждый раз она вступала с ним в схватку. И каждый раз терпела поражение. - Черт! – со злостью выпалила Бруджа. – Это не прекратится, пока я не прикончу гребаного ублюдка своими руками! Найнс Родригез присел на край дивана и взял Кейри за руку. Он вместе с ней переживал все ее страдания и желал смерти убийцы не меньше, чем его подруга. - Мы найдем его – это лишь вопрос времени, - попытался он приободрить девушку. – Кем бы он ни был, он не может скрываться вечно. Кейри уловила в его голосе нотки неуверенности. Да, умом она тоже понимала, что искать Сородича, не зная ни его имени, ни примет, еще сложнее, чем искать иголку в стоге сена. Возможно, поиски займут целую вечность – и то не факт, что они увенчаются успехом. - Все будет хорошо, малыш, - вампир улыбнулся. И в этот момент раздался звонок в дверь. - Вот, зараза! И кого тут нелегкая принесла?! – проворчал Найнс, вскакивая с кровати. – Да-да, подождите, сейчас открою! – Бруджа стал поспешно натягивать джинсы – несолидно представать перед гостями (кем бы они ни были – пусть даже старыми друзьями) в одних только семейных трусах. Покончив со штанами, Родригез быстро накинул рубашку, подошел к двери и глянул в глазок. За дверью стоял паренек лет двадцати. Найнс знал его – это был один из гулей, работавших на нынешнего Принца Камарильи. «И чего только камми тут забыли?» - раздраженно подумал лидер Анархов. Найнс открыл дверь, впуская незваного гостя на порог. - Э… здравствуйте, мистер Родригез… - робко пролепетал гуль. - Привет, Эндрю, - процедил Бруджа, тщетно пытаясь скрыть свое недовольство. – Как я понимаю, ты сюда не чаю попить пришел, так что давай сразу перейдем к делу. - Да… Принц просил передать вам, что сегодня в десять часов состоится собрание в театре «Ноктюрн». Желательно, чтобы вы и мисс Робинсон пришли. - Хм, надеюсь, это не касается какой-то очередной войны с Квей-Джин? - Я не знаю, - Эндрю виновато опустил глаза. Зная взрывной характер Родригеза и его отношение к Камарилье, в его компании гуль чувствовал себя не слишком комфортно. Нет, конечно, по физиономии этот анарх не надает, но все же… - Ладно, приму это к сведению. Спасибо, можешь идти, - сухо ответил Найнс. Гуль кивнул и спешно покинул квартиру. Родригез захлопнул дверь. - Кто это был? – раздался из спальни голос Кейри. - Эндрю, камарильский гуль. - И чего опять Камарилье нужно от нас? - Мне тоже интересно. Впрочем, сегодня вечером узнаем – нам надо идти на собрание в «Ноктюрне» к десяти часам. - Вот же гадство! – новость явно не обрадовала вампиршу. – А я-то планировала посмотреть в это время «Другой мир»… - Ничего, зато, наверно, на «Сумерки» успеем, - в голосе Найнса послышались язвительные нотки. - Ты издеваешься?! Да я лучше пересплю с Носферату, чем буду смотреть на это смазливое блестючее чучело, недостойное зваться вампиром! – в ответ раздался сдержанный смешок. – Ах, вот ты так! Ну, все, держись - сам напросился! Кейри и Найнс шли по вечернему Даунтауну, держа свой путь к театру «Ноктюрн». По ночам это культурное заведение было закрыто для людей, однако это вовсе не значило, что в темное время суток оно пустовало. Сегодняшнее собрание - лишь одно из многих, проводимых в театре Сородичами Лос-Анджелеса. Кейри посмотрела на величественный небоскреб, мимо которого они проходили. Несмотря на то, что Башня Вентру стала ниже на несколько этажей, она по-прежнему оставалась самым высоким зданием в городе. С тех пор, как был свергнут предыдущий Принц Камарильи Себастьян ЛаКруа, прошло уже семь лет. За это время многое изменилось. Теперь место упокоенного Вентру занимал бывший Первородный клана Тремер – Максимилиан Штраус. В ту судьбоносную ночь, когда мощный взрыв поставил точку в правлении ЛаКруа, едва не произошел ожесточенный конфликт между Анархами и Камарильей, который наверняка бы повлек за собой многочисленные жертвы. К счастью, руководители обеих фракций сумели найти общий язык и заключить перемирие, тем самым предотвратив бессмысленную бойню. Как только новость о сговоре Принца с лидером Квей-Джин Минг Жао предали широкой огласке, Кровавая Охота на Кейри Робинсон, несправедливо обвиненную в убийстве и предательстве, официально была отменена. На следующую ночь состоялось заседание, в котором приняли участие все важные представители двух оставшихся в Лос-Анджелесе фракций. Камарилья признала новых Принца и Шерифа. Максимилиан и Барон Анархов Айзек Абрамс заключили соглашение, согласно которому фракции не должны были вмешиваться в дела друг друга за исключением разве что нарушений Маскарада или убийств Сородичей. Отныне Анархам не требовалось разрешения Принца на создание потомства – по крайней мере, в тех районах города, которые официально были признаны их владениями. Не все каиниты были довольны таким положением дел – были и камарильские вампиры, убежденно считающие, что «Анархи должны знать свое место», да и некоторые представители «свободных Сородичей» желали «выдворить обнаглевших камми из города». Но, как бы там ни было, теперь две фракции мирно сосуществовали. А иногда они объединялись, чтобы совместными усилиями решить общие проблемы. Одной из таких проблем были Квей-Джин – пришельцы с Востока, пытавшиеся захватить власть в Лос-Анджелесе. После гибели своей предводительницы группа Квей-Джин, правившая бал в Чайнатауне, фактически оказалась обезглавлена, и многие ее представители благоразумно покинули город. Судьба тех, кто попробовал дать отпор вампирам, намеренным вернуть себе ранее отобранную у них территорию, оказалась незавидной. Когда последние «восточные гости» исчезли из Лос-Анджелеса, объединенные силы Камарильи и Анархов заявили свои права на Сан-Франциско, который также находился во владениях Квей-Джин, ранее выбивших оттуда Сородичей. На сей раз состоялась кровопролитная война, но победа снова была за каинитами. И вот уже на протяжении семи лет ситуация в Лос-Анджелесе оставалась спокойной и стабильной. Если на земле и существовало место, которое можно было бы назвать раем для вампиров, то Город Ангелов как нельзя лучше подходил под это определение. «Ноктюрн» воскрешал в памяти Кейри далеко не самые приятные воспоминания. Вот та самая сцена, на которой она стояла, связанная, на коленях, с ужасом ожидая приговора, который должен был вынести ей Принц ЛаКруа. Сцена, на которой на глазах у зала и напуганной новообращенной вампирши был обезглавлен ее сир. Частицы его пепла наверняка забились в щели между досками. Обрати ее Генри на месяц позже, он остался бы жив. Увы, молодой Бруджа не застал то время, когда Анархи смогли вернуть себе статус независимой фракции. Отныне Камарилья не регулировала их «рождаемость», и они могли обращать без разрешения на то нового Принца, но во времена правления ЛаКруа все было иначе. Нарушив Третью Традицию Камарильи, Генри фактически подписал себе смертный приговор. Кейри вздохнула и отвела глаза от сцены. Теперь она сидела в кресле во втором ряду, и тот, кому она была обязана жизнью, сидел рядом с ней и держал ее за руку. Да, сегодня она будет лишь зрителем, но не подсудимой. Но все равно перед ней невольно всплывали устрашающие образы прошлого. «Расслабься, Кейри! Эти ублюдки мертвы уже семь лет, а их пепел развеян по ветру. Ты их убила, и они больше никогда не вернутся. Никто из твоих старых врагов уже не вернется». - Эй, голубки, а можно мне к вам присесть? – вырвал ее из раздумий знакомый голос. Кейри приветливо улыбнулась боевой подруге, и Дамзел села слева от нее. С тех пор, как они познакомились, обе вампирши смогли поближе узнать друг друга и понять, чего они стоят. Дамзел была смелой не только на словах. Во время войны с Квей-Джин в Сан-Франциско она показала себя бесстрашным бойцом, достойным своего клана. Кейри видела, как она сражается, словно сама чувствовала ее ненависть к азиатским захватчикам, собратья которых убили ее сира еще за пару лет до заварушки с Анкарским саркофагом. - Жаль, что Джек не придет, - слегка разочарованным тоном констатировал Найнс. - Ага, решил тряхнуть стариной… - кивнула рыжая Бруджа. – На Карибы умотал, пират хренов. Его теперь днем с огнем не найдешь, пока он сам не объявится. - Ладно, надо же ему расслабиться, - вступилась Кейри. Джек, старый вампир, можно сказать, в чем-то заменил ей убитого сира. Именно он объяснил новообращенной Брудже законы ночного мира, обитательницей которого она стала. И именно Джек, рискуя собственной жизнью, помог Кейри уйти от преследователей, когда ЛаКруа объявил на нее Кровавую Охоту. А уж эта его шуточка с тротилом в Анкарском саркофаге… Конечно, он рассказал ей об этом, когда они, целые и невредимые, снова встретились в баре «Последний Патрон» на следующую ночь после взрыва в Башне Вентру. Принц, мир его праху, наверняка умер с улыбкой на лице. А тем временем в театре появлялись новые посетители, многие из которых были хорошо знакомы Кейри. Вот Айзек Абрамс, Барон Голливуда, неспешной походкой прошествовал к своему месту в первом ряду. Все то же серьезное выражение лица, все тот же строгий деловой костюм. Тореадор не расставался со своей маской важного кинопродюсера, обеспечивая съемки новых фильмов. А вот этот тип внешне был его полной противоположностью. Наверно, сегодняшнее собрание будет действительно очень важным, раз уж сам Первородный Носферату Гэри Голден выбрался из своей уютной канализации. И он не был единственным пришедшим сюда представителем своего клана – за ним шел Баррабус, вампир-хакер и один из главных добытчиков информации в Камарилье. Так, а эту одетую в серый костюм худую блондинку в очках Кейри знала лишь понаслышке. Кажется, это Тереза Воэрман, Барон Санта-Моники. Она принадлежала к клану Малкавиан, и Кейри могла лишь догадываться, что творится у нее в голове. Как известно, все представители этого клана в той или иной степени безумны. И с этими Сородичами, севшими в первый ряд рядом с Гэри, Кейри тоже была плохо знакома. Она знала лишь то, что это Первородные – представители интересов своих кланов в Камарилье. Пришли на собрание и менее важные члены вампирского сообщества. Среди них были представители обеих фракций и всех кланов, населяющих Лос-Анджелес. Причем Кейри подметила, что почти половина из них – ее соклановцы. «Хм, интересненько… Это собрание как-то связано с Бруджа?» Впрочем, она вот-вот узнает ответ на этот вопрос – на сцену вышли двое: Принц в сопровождении Шерифа. Максимилиан Штраус (или, как его чаще называли, просто Макс) был высоким лысым мужчиной лет сорока на вид, но все не-мертвые жители Лос-Анджелеса знали, что обращен он был еще в шестнадцатом веке, являясь одним из старейших Сородичей города. Одет он был в красный плащ, что невольно заставляло Кейри вспомнить Андрея из клана Тзимицу – убитого ею семь лет назад Епископа Шабаша. Впрочем, если не считать плаща, то Максимилиан не имел ничего общего с проклятым Извергом. За очками с круглыми стеклами скрывались глаза умудренного долгой не-жизнью старого Тремера. Несмотря на то, что Макс был Принцем Лос-Анджелеса, многие анархи относились к нему с уважением: ведь именно ему удалось уладить разногласия между фракциями и даже в чем-то сплотить их – и как раз в то неспокойное время, когда две оставшиеся в городе группы вампиров едва не сошлись в кровопролитной схватке. И за все эти семь лет его правления между Анархами и Камарильей не произошло ни одного мало-мальски серьезного конфликта. Это уже было немаловажным показателем того, что камми, наконец-то, обзавелись достойным Принцем. Спутник Макса - мускулистый парень с коротко постриженными на военный манер черными волосами - был ни кем иным, как новым Шерифом. В отличие от страхолюдного громилы, работавшего на ЛаКруа, имя этого стража Закона было хорошо известно всем Сородичам – Мишель Бровански. Как и Принц, он принадлежал к клану Тремер, но был моложе Макса на пару столетий. Как и подобает Шерифу, Мишель был мощным бойцом, полагавшимся, однако, не столько на грубую силу, сколько на магию, которой наделен его клан. Тем не менее, он никогда не расставался со своим любимым оружием – большим двуручным мечом, которым карал преступников вампирского сообщества. Одет он был в строгий серый костюм, состоявший из пиджака и брюк. Макс взглядом окинул зал, после чего заговорил приятным размеренным голосом: - Приветствую, Сородичи. Благодарю вас за то, что вы нашли время посетить данное собрание. Уверяю вас, оно касается обеих фракций и, главным образом, клана Бруджа. «Ну вот, так я и думала!» - мелькнуло в голове у Кейри. В зале послышался нестройный гул голосов, десятки глаз уставились на Принца. - Прошу тишины, господа, - Макс призвал вампиров к спокойствию. – Итак, долгое время в Лос-Анджелесе ситуация была спокойной. Однако за последние два месяца по всему миру участились случаи исчезновения вампиров. Как нам стало известно, в подавляющем большинстве случаев пропадали представители Бруджа. Это не похоже на простое совпадение – вероятно, что кто-то методично охотится на этот клан. Недавно и в Лос-Анджелесе исчезли несколько Сородичей – причем нападающие не делают разницы между камарильцами и анархами. И предвосхищаю вопрос, касающийся Шабаша, – да, в тех регионах, где эта фракция имеет влияние, пропадают отступники. Принц сделал паузу, давая возбужденным вампирам возможность высказаться и задать вопросы. Кейри оказалась первой желающей – она подняла руку, словно школьница, собирающаяся порадовать учителя знаниями по преподаваемому им предмету. - Да, мисс Робинсон, – обратился к ней Штраус. - Удалось ли выяснить, кто виновник? И стало ли известно, что произошло с пропавшими Бруджа? Принц ненадолго задумался, собираясь с мыслями, после чего вновь заговорил: - Судьба большинства пропавших вампиров остается неизвестной. Однако в ряде случаев Сородичам удавалось найти их личные вещи рядом с горстками пепла. Зал вновь оживился – вампиры начали нервно переглядываться, кто-то нецензурно выругался, словом, новость о серийных убийствах, что называется, подняла аудиторию на уши. Однако стоило Максу сделать жест, призывающий замолчать, в зале вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь негромким перешептыванием. - Ни в одном случае не удалось застать убийцу на месте преступления. Нападениям подвергались лишь те Сородичи, которые передвигались по улицам в одиночку. В Лондоне представитель клана Гангрел расслышал звуки борьбы, но, когда он оказался на месте, Бруджа уже был упокоен, а убийца исчез. Однако ему удалось учуять запах мирры. В ряде случаев рядом с пеплом тоже витал этот аромат. Исходя из этого, можно предположить, что в деле замешано Общество Леопольда. - Охотники – в Лос-Анджелесе?! – выпалил один из сидевших на заднем ряду вампиров. – Но ведь последние из них были ликвидированы вскоре после изгнания из города Квей-Джин! А их база и местный Аббат были уничтожены еще раньше! - То, что калифорнийский Ценакулум Общества Леопольда был разгромлен, еще вовсе не означает, что на их место не могли прийти другие охотники, - спокойно ответил Тремер. – Грюнфельд Бах и его ученики – далеко не самые главные представители организации. Она понесла потери, да, но не перестала существовать. Вероятно, один или несколько охотников проникли в Лос-Анджелес. Их мотивы остаются нам неизвестными, так как после нападений не оставалось свидетелей. Ясно одно: леопольдовцы методично истребляют именно Бруджа, причем по всему миру и во всех фракциях. По этой причине данному контингенту Сородичей настоятельно рекомендуется не выходить на улицу в одиночку, а лучше – по возможности не покидать убежище. В ближайшие несколько ночей наши оперативники попытаются захватить одного из охотников и допросить его. Принц снова сделал паузу и посмотрел на взволнованных Сородичей. Его взгляд остановился на одной девушке, которая, судя по всему, едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Старому вампиру не требовалось объяснять, что она, вероятно, только что потеряла надежду застать живым пропавшего без вести Бруджа, явно являвшегося ей близким другом или родственником. Макс вздохнул, после чего вновь обратился к Сородичам: - Мы сделаем все возможное, чтобы найти убийц. Можете быть свободны. И… - Кейри заметила, что Штраус посмотрел на нее. – Будьте осторожны. - Нет, нет и еще раз нет! – Найнс Родригез, похоже, был категорически против идеи Кейри поймать охотника «на живца», в роли которого она собиралась выступить. – Я не могу допустить, чтобы ты подвергала себя такому риску! - Найнс, я, конечно, все понимаю и ценю, что ты так обо мне беспокоишься… Но ведь те Бруджа не знали об опасности, поэтому их застали врасплох. Предупрежден – значит, вооружен. - Пусть этим займутся те вампиры, которым охотники угрожают в гораздо меньшей степени. Ты же слышала, что сказал Макс. - Ой, с каких это пор ты стал слушаться камми? – хотя Кейри сама считала Штрауса мудрым советчиком и относилась к нему с уважением, но ведь надо же было как-то воздействовать на упрямого соклановца! Что ж, попробуем сыграть на его отношении к Камарилье… - В некоторых вопросах я полностью с ними солидарен, - Найнс оставался непреклонен. Дамзел, до этого молчавшая, решила, наконец, встрять в диалог: - Найнс, ты ведь прекрасно знаешь, что если Кейри что-то взбрело в голову, то она не успокоится, пока не добьется своего. И потом, она права – лучше всего найдет охотника именно Бруджа, а с другими вампирами они, вероятно, просто не будут связываться. - И ты туда же… - обреченно протянул Родригез. - О, я рада, что ты меня поддерживаешь! – Кейри ядовито ухмыльнулась и хлопнула Дамзел по плечу. - Если вам так хочется поискать приключений на свои задницы, то делать это мы будем втроем. Так, дело сдвинулось с мертвой точки… - Нет, не пойдет, - Кейри поймала на себе недовольный взгляд Найнса. – Ты же слышал, что охотники атакуют только одиночек. Нам надо привлечь их внимание, спровоцировать на нападение – и скрутить на месте, после чего мы сможем устроить «Ван Хельсингу» допрос с пристрастием. - Я беру на себя Голливуд! – решительно заявила Дамзел. - Отлично! А я тогда займусь Санта-Моникой! – Кейри заговорщицки подмигнула соклановке. - О, всемогущий Каин! Да какая же муха вас укусила?! Хотите, чтобы оперативники наткнулись на еще две дымящиеся горстки пепла? - Слушай, Найнс, ты, кажется, уже успел забыть, что я практически в одиночку смогла расправиться с целой толпой леопольдовцев и Бахом в придачу! И китайскую каракатицу на суши разделала! И оборотню задницу прищемила! И гориллу ЛаКруа замочила! Пойми, что я уже давно не желторотый птенец, который не может трезво оценить ситуацию и свои силы. Тут Родригез слегка замялся, после чего произнес: - Просто я волнуюсь за тебя, малыш. И за тебя, Дамзел. Да, я все понимаю и не могу вам воспрепятствовать, но я не хочу, чтобы с вами что-то случилось – после всего того, что нам довелось пережить. - Все будет хорошо, не беспокойся, - улыбнулась Дамзел. – Ты ведь нас с Кейри знаешь – мы себя в обиду не дадим. - Ладно, я тогда прочешу Чайнатаун. Надеюсь, что не прибью засранца на месте, если он мне попадется. Кейри уже почти час патрулировала Санта-Монику, но ей до сих пор не удалось наткнуться на объект своих поисков. Мобильник молчал – стало быть, Найнс и Дамзел тоже пока еще не преуспели в деле по поимке леопольдовца. Своим поведением Бруджа старалась не выдавать, что она ищет встречи с охотником. Кейри изо всех сил делала вид, что она просто вышла прогуляться – ну, или поискать припозднившегося прохожего, чтобы отведать его крови. Надо сказать, давалось ей это с трудом, ведь вампирша намеренно рисковала жизнью, выступая в роли приманки. Все ее чувства были напряжены, а рука - готова вцепиться в рукоять верной катаны, которая в свое время отправила на тот свет множество врагов. Впрочем, этого врага Кейри должна взять живым, иначе вся эта рискованная авантюра будет бессмысленной. Кейри резко обернулась, услышав подозрительный скрежет. Нет, ложная тревога – это просто тощая бездомная кошка пытается подцепить когтями крышку мусорного бака в надежде добраться до желанных помоев. Негромко чертыхнувшись, вампирша продолжила поиски. Она искренне надеялась, что сегодня ночью ей повезет, и она сможет узнать причину истребления леопольдовцами своего клана. Чем скорее она раздобудет эти сведения, тем будет лучше для всех Сородичей – и особенно для Бруджа. Наверняка охотники неспроста начали свой крестовый поход, и Кейри должна была найти ответ на этот вопрос. Версия о том, что леопольдовцы мстят ей за убийство Баха, отпадала по той причине, что со дня его гибели прошло уже семь лет – а в этом случае «рыцари веры» начали бы охоту за убийцей в ближайшие несколько дней после сего события. А пока Кейри просто терялась в догадках. И вот она, изображая жертву, выслеживала одного из тех, кто методично уничтожал ее соклановцев. Он внимательно следил за своей будущей жертвой, укрывшись в тени. Она считает себя охотником, но даже не подозревает, что здесь, поблизости, притаился убийца, выжидающий подходящего момента, чтобы нанести смертельный удар. Таков Мир Тьмы – хищник в любой момент может стать беззащитной дичью. Ни одно существо, живое или не-мертвое, не может чувствовать себя в безопасности, оказавшись на безлюдных улицах ночного города. Невозможно предугадать, что ждет тебя за следующим поворотом и что случится в следующую секунду. И не окажется ли эта секунда последней в жизни. Одинокая тень бесшумно скользнула во мраке, так и оставшись незамеченной. Охота началась. Прошло еще полчаса, и нетерпеливая Кейри уже начала испытывать злость. Нет же, чтобы этот проклятый охотник, наконец-то, соизволил показаться на глаза! Закон Подлости, как всегда, срабатывал безотказно: когда ты намеренно ищешь встречи с опасностью, то можешь часами безуспешно бродить в одиночку по темным улицам. И, наоборот, неприятности обязательно настигнут тебя именно тогда, когда ты меньше всего их ждешь. Так и происходило по всему миру с Бруджа, не знающими о том, что леопольдовцы открыли на них сезон охоты. А Кейри уже потратила полтора часа, тщетно пытаясь найти хотя бы одного борца с нечистью. Уже почти отчаявшись, вампирша свернула в очередной темный переулок. Пройдя несколько метров, она вдруг резко остановилась и прислушалась. «Это – очередная помойная кошка?» И тут раздался щелчок. Активировав Стремительность, Бруджа длинным прыжком отскочила в сторону, не упустив при этом из виду арбалетный болт, прошивший прохладный ночной воздух. «Вот тебе и кошка!» Последовал еще один выстрел – видимо, враг пытался поразить Кейри на расстоянии. В ближнем бою Бруджа - грозный противник даже для опытного леопольдовца, и охотник знал это. Поэтому он старался избежать драки, выстрелив вампирше в сердце. Если болт попадет в цель, то жертва окажется обездвижена и будет совершенно беззащитна перед врагом. К счастью для Кейри, Стремительность делала ее нелегкой мишенью. Ей ничего не стоило убежать, но Кейри не собиралась играть роль преследуемой жертвы. Нет, в этом противостоянии ей была отведена роль охотника, а арбалетчик должен стать ее трофеем. Впрочем, Бруджа охотилась на хитрого и опасного противника, который, в свою очередь, видел в ней не преследователя, а добычу. Он смог подкрасться к ней на расстояние выстрела, оставшись при этом незамеченным: ветер дул ему в лицо, и поэтому вампирша не смогла учуять аромат мирры – верный признак того, что рядом находится леопольдовец. Если бы Кейри не знала о том, что охотники снова объявились в Лос-Анджелесе, то, возможно, не была бы подготовлена к этому вероломному нападению и не смогла бы избежать вражеского болта. Спрятавшись за ближайшим углом, Кейри готовилась к драке. Сейчас охотник не сможет ее подстрелить, поэтому ему придется подойти к вампирше вплотную и атаковать ее клинком – а Бруджа была почти полностью уверена в том, что леопольдовец поступит именно так, ведь она успела рассмотреть прикрепленные к поясу ножны. Она слышала его осторожные шаги: враг приближался. «Давай, молодец! Подойди еще ближе, порадуй Кейри!» Ее пальцы уже сомкнулись на рукояти катаны, тело напряглось, словно сжатая пружина. Кейри хорошо знала леопольдовцев – это смертельно опасные противники. Пусть у нее и был опыт борьбы с ними, но Бруджа понимала, что ей ни в коем случае нельзя недооценивать врага. Возможно, что охотник, с которым столкнулась Кейри, уже проливал кровь таких же, как она. От этой мысли в мозг ударила жгучая волна ненависти. И в этот миг охотник с завидным проворством выскочил из-за угла и набросился на Кейри, занося для удара кригмессер. Но ему не удалось застать вампиршу врасплох: она была готова к этому нападению, поэтому легко парировала его удар, после чего незамедлительно сделала свой выпад. Леопольдовец видел голубое свечение вокруг ее рук – верный признак того, что соперница использует Могущество – Дисциплину, делающую владеющего ей вампира невероятно сильным. И вторая, не менее важная Дисциплина – Стремительность, - тоже была активирована. Он понял, что ввязался в бой, который ему никогда не выиграть – в одиночку смертный практически не имеет шансов на победу в схватке с Бруджа. Исключение составляют лишь самые сильные и опытные инквизиторы, способные своей аурой ослаблять сверхъестественные способности вампиров, но этот охотник не принадлежал к их числу. Только неожиданная атака могла бы вывести из строя ничего не подозревающую жертву: попади болт в цель, эта бестия оказалась бы обездвижена, и охотник легко бы ее добил, не рискуя при этом напороться на острое лезвие катаны. Кейри вошла в азарт и агрессивно наступала на охотника, который, похоже, уже понял, что не на ту напал, и теперь лишь отступал, парируя ее удары. «Вот ты каков, сволочь! Нападать исподтишка вы все горазды, а как только дело доходит до драки… Блин, да этот козел опять разошелся! Черт! Ну, все, святоша хренов, держись – сейчас ты у меня получишь!» О, как же ей хотелось превратить этого охотника в мясную нарезку! Однако она помнила о цели своей ночной прогулки. Если она увлечется, то сегодняшняя вылазка окажется напрасной. «Не убивай!» Звяк! Кригмессер, наконец, оказался выбит из рук леопольдовца мощным ударом Бруджи, однако охотник не собирался сдаваться: в следующий миг его пальцы сжали рукоять деревянного кола. - Во имя Господа, умри, тварь! – это было уже, скорее, мерой отчаянья. И вдруг произошло нечто, чего не ожидали ни Кейри, ни ее враг. Охотник дернулся – так, будто кто-то невидимый подошел к нему сзади и схватил рукой за лицо, откидывая голову назад. Горло леопольдовца натянулось, словно согнутый резиновый шланг, а в следующий миг на коже появилась красная полоса, которая практически сразу же превратилась в зияющую рану, из которой хлынула кровь. Охотник, хрипя, выронил кол и схватился руками за перерезанное горло, после чего повалился на асфальт, растянувшись у ног Кейри. Через несколько секунд он затих. Изумленная Кейри застыла на месте, держа наготове катану. Существо, убившее охотника, могло оказаться как дружественным, так и враждебным, поэтому Бруджа не стала убирать клинок в ножны, но и не начала лихорадочно им размахивать, пытаясь поразить невидимого пришельца. Чутье подсказывало ей, что рядом находится Сородич – скорее всего, вампир использует Затемнение. - Эй! Может, ты все-таки соизволишь показаться мне на глаза? В ту же секунду рядом с трупом охотника появилось облачко тумана, которое через миг превратилось в высокого смуглого мужчину, одетого в черные брюки и черную кожаную куртку. Нижняя часть его лица была закрыта черной тканью на арабский манер. В руке он держал окровавленный кинжал. Кейри удивленно выпучила глаза. Она ожидала увидеть Малкавиана или Носферату, но перед ней предстал, судя по его внешности, представитель Ассамитов. Вампирша многое слышала об этом клане, однако ни разу не встречалась с арабскими Сородичами, ведь они уже много лет не появлялись в Калифорнии. Кейри знала, что Ассамиты – одни из самых опасных бойцов среди вампиров, более того, они снискали себе дурную славу за счет своего увлечения Диаблери. Это было одной из причин, по которым они не могли ужиться с фракциями, в которых выпивание досуха других Сородичей с целью поглощения их силы каралось Окончательной Смертью. Территорией Ассамитов являются арабские страны, и покидают они свою родину лишь для выполнения миссий. А миссиями этими зачастую оказываются заказные убийства (в том числе и убийства вампиров – за исключением соклановцев), и Ассамиты, владеющие Затемнением, Стремительностью и уникальной для их клана Дисциплиной Смертоносностью, являются первоклассными киллерами. Поэтому их прозвали Ассасинами. Впрочем, этот Ассамит вряд ли собирался убивать Кейри. Если бы ее уничтожение входило в его планы, то она была бы уже горсткой пепла. Зачастую жертвы этих вампиров так и не успевали понять, что же их убило. Первоначальное изумление (и, честно признаться, испуг) быстро сменились агрессией, столь свойственной Бруджа: - Какого черта ты влез?! Он был мне нужен живым! - Если это так тебе необходимо – я слышал, что у вас в пригороде свила гнездышко семейка Некромантов, - ответил Ассамит спокойным голосом с арабским акцентом, убирая кинжал в ножны; этим действием он недвусмысленно дал понять, что не собирается вступать в схватку с вампиршей. – Они с радостью поставят его на ноги. Кейри передернуло, когда незнакомец, сам того не зная, напомнил ей о ее визите в особняк Джованни, подвал которого кишел вонючими зомби, охочими до вампирятинки. - Спасибо, конечно… - несколько смущенно произнесла Бруджа. – Но зачем?.. Ассамит перевел взгляд с вампирши на труп охотника, в его черных глазах читалась лютая ненависть. - Они – мои кровные враги, - ответил он. - То же самое может сказать почти каждый Сородич… - Но не у каждого Сородича на глазах убили сира, - в голосе Ассамита чувствовались неподдельные горечь и боль. Теперь Кейри стали понятны мотивы поступка этого вампира. Она сама помнила, с какой яростью бросалась на Шерифа, обезглавившего ее сира в ночь ее Обращения. Хотя она так и не смогла как следует узнать Генри, но, видимо, как и все каиниты, она испытывала какую-то мистическую кровную связь с тем, кто превратил ее в вампиршу. В ту ночь, когда она не на жизнь, а насмерть сражалась с Шерифом - личным телохранителем ЛаКруа и палачом Генри, - ей руководило, в первую очередь, именно желание отомстить за своего погибшего сира, а тот факт, что могучий Тзимицу являлся самым страшным препятствием на пути к кабинету ненавистного Принца, был уже второстепенным. - Я знаю, что это такое. Ты ведь Ассамит, верно? - Да. Мое имя - Альабас Наджиб. - Кейри Робинсон из клана Бруджа. Тебе необходимо показаться Барону и Принцу, пусть последний и Тремер, - девушка знала, что взаимоотношения Тремеров и Ассамитов оставляют желать лучшего. – И еще – труп в мои планы не входил, поэтому прибирать придется тебе. - Зачем ты пыталась захватить этого негодяя живым? - Леопольдовцы и для меня являются кровными врагами – в последнее время они стали методично истреблять мой клан. Нам неизвестны их мотивы, поэтому нужно поймать одного из охотников и допросить его. Если бы не твое вмешательство, то у нас был бы «язык», - Кейри безрадостно усмехнулась. - Извини, не знал. В следующий раз обязательно спрошу, прежде чем вмешиваться в стычку между вампиром и охотником. Они разошлись час назад. Кейри теперь искала нового охотника, но тщетно. Проклятье! Ведь она была так близка к достижению своей цели! Но этот Ассамит Альабас, ведомый жаждой мести, сделал все труды Бруджи напрасными. И тут вдруг громко загудел мобильный телефон. Кейри выхватила трубку из кармана и взглянула на экран – звонил Найнс. Нажав зеленую кнопку, девушка поднесла мобильник к уху. С какой же новостью – хорошей или плохой – звонит ее друг? - Найнс, это ты?! – нервно выкрикнула взволнованная вампирша. - Нет, блин, Эдвард Каллен! – послышался знакомый голос. Так, раз он шутит, значит, ничего ужасного не случилось. – Какие вести с фронта? - Ну, как тебе сказать?.. «Языка» у нас по-прежнему нет… - Эх, малыш, не говори за нас - это лично у тебя нет, - Найнс довольно усмехнулся. – А вот Дамзел успешно поохотилась. Правда, она чуть не прибила охотника – ты же знаешь, что в гневе она страшна. - Отлично! А то мой взял - да и помер у меня на глазах. - Ты слегка перестаралась? - Нет. Долго объяснять, расскажу, когда встретимся. - Хорошо. Подходи к крематорию – мы с Дамзел и охотником уже там. - Угу, до встречи. «К крематорию? Хех, чувствую, сегодня предстоит жаркая ночка – особенно для леопольдовца». Спустя десять минут В переулке словно из ниоткуда возник одетый в черный плащ мужчина на вид примерно сорока лет с наголо выбритой головой. Его серые глаза внимательно осматривали местность, будто он что-то искал. Затем он перевел взгляд на серебряный перстень, надетый на правый указательный палец. Камень, вправленный в сверкающий металл, все еще продолжал излучать красное свечение, однако уже далеко не такое яркое, как несколько минут назад. Теплый металл кольца постепенно остывал. Роланд Шефер разочарованно вздохнул: он упустил свою добычу. Развернувшись, он неспешно побрел прочь. «На этот раз тебе повезло, отродье Троиля!» Лишь не-мертвые обитатели Лос-Анджелеса знали о существовании этого крематория. Печь, расположенная в большом потайном бункере под Даунтауном, предназначалась для уничтожения объектов, которые, попав в руки смертных, могли бы доставить Сородичам серьезные неприятности. Именно в ней несколько лет назад были сожжены трупы оборотней, убитых в Гриффит-парке. В этот же крематорий часто попадали останки уничтоженных Квей-Джин, куски зловонной плоти разрубленных зомби и прочие «вещественные доказательства» существования Мира Тьмы. Кейри быстро добралась до крематория. Ей повезло – такси удалось поймать спустя несколько минут после звонка Найнса. Вампирша вышла из машины примерно в километре от пункта назначения – она не хотела случайно привлечь внимание водителя к потайному входу в бункер. Дойдя до неприметного серого здания, Кейри вошла в подъезд. Посмотрев по сторонам и убедившись, что за ней никто не следит, Бруджа подошла к ближайшей двери и позвонила. Открыли ей не сразу. Охранник – вампир из клана Тореадор – внимательно осмотрел Кейри через дверь, оценивая ее ауру, после чего произнес: - Я плоть и кровь, но не человек. - Я не был человеком уже двести лет*, - продолжила Кейри. - Проходи. Дверь отворилась, и Кейри смогла войти. Потайной ход находился в следующей комнате – люк в полу был прикрыт небрежно брошенным на пол широким ковром. Кейри встала напротив, дожидаясь, пока Тореадор отодвинет ковер и откроет замок. Меньше, чем через минуту, деревянная крышка уже была откинута, и вампирша шагнула во мрак. Как только она спустилась по каменным ступеням лестницы, охранник снова закрыл люк. Темнота сомкнулась вокруг вампирши, однако ее острое зрение позволяло ей без труда ориентироваться в пространстве. Кейри шла по длинному узкому коридору, лишь кое-где освещаемому слабыми лампочками, вкрученными в низкий потолок. Этот коридор представлял собой лишь небольшую часть огромного подземного комплекса, созданного еще в тридцатые годы прошлого века – в то время, когда на посту Принца лос-анджелесской Камарильи находился надменный Тореадор Дон Себастьян Домингес, впоследствии свергнутый и убитый анархами прямо у себя в усадьбе. Бункер изначально предназначался как коллективное убежище для вампиров, однако со временем он приобрел и другие функции. Например, теперь здесь находилась большая лаборатория, используемая Тремерами, туда можно было попасть, свернув на развилке направо. Но Кейри направилась в другую сторону – по коридору, ведущему к крематорию. Двадцать минут спустя Бруджа достигла цели. В тускло освещенном небольшом кирпичном помещении находились несколько человек. Вернее, только один из них был человеком – остальные же являлись вампирами. Среди них были Максимилиан Штраус, Айзек Абрамс, Мишель Бровански, Первородный Бруджа и, как и предполагала Кейри, ее друзья. Найнс и Дамзел кивками поприветствовали вошедшую в этот каменный мешок вампиршу. У Дамзел был очень потрепанный вид – одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что Бруджа недавно побывала в переделке. Ее футболка в нескольких местах была порвана и пропитана кровью – схватка с охотником, который сейчас, связанный по рукам и ногам и с заклеенным скотчем ртом, сидел на металлическом стуле, для надежности еще и привязанный к нему кожаными ремнями, не была простой. Все-таки леопольдовец рассматривал рыжеволосую вампиршу, как добычу… - Представляешь, – начала она возмущенным тоном, – этот оборзевший ублюдок испортил мою новую футболку! Кейри невольно улыбнулась. Охотнику еще относительно повезло, что Дамзел не прибила его на месте. Переведя взгляд с подруги на пойманного леопольдовца, Бруджа заметила на его лице и руках багровые кровоподтеки. Да уж, ее соклановка не осталась в долгу перед обидчиком. Пленник был без сознания. Возможно, это являлось последствием жестокого избиения. Но, что не менее вероятно, охотник находился под действием Доминирования – Дисциплины, способной ввести смертного в состояние оцепенения. - Неплохая работа… для анарха, - раздался высокомерный голос Мишеля Бровански. Дамзел бросила на Шерифа испепеляющий взгляд. Несмотря на то, что две фракции уже несколько лет мирно сосуществовали, отношение вампирши к Камарилье не изменилось. Одного только присутствия камми было достаточно, чтобы настроение у нее испортилось. А Бруджа, тем более, Дамзел, в плохом настроении – это нечто, страшнее которого может быть разве что очнувшийся от многовекового торпора Патриарх. Не нужно быть великим предсказателем, чтобы понять, что случится в следующую секунду. К счастью, Кейри первой ответила на язвительную реплику Мишеля, тем самым предотвратив длинную матерную тираду Дамзел: - Что верно, то верно. И что бы вы, камми, без нас делали? - девушка ехидно ухмыльнулась. Не найдя, что ответить, Тремер негромко фыркнул и отвернулся. Кейри поймала на себе одобряющий взгляд Роджера Карти – Первородного Бруджа. Несмотря на то, что он был главой своего клана в Камарилье, он доброжелательно относился к своим соклановцам из числа Анархов. И те в большинстве своем отвечали ему взаимностью. В то нелегкое время, когда между фракциями назревала ожесточенная война, Роджер приложил немало усилий, чтобы сгладить конфликт, и тем самым предотвратил многочисленные жертвы. Хотя он и занимал высокое положение в Камарилье, его внешний вид не был красноречивым свидетельством его статуса - с виду он был похож на обычного байкера. Мишель, недобро посмотрев на Кейри и ее собратьев по фракции, подошел к охотнику. Шериф должен был вести допрос, вытягивая из пленника необходимые сведения. На миг застыв перед ним, вампир резким движением сорвал скотч с его лица – вряд ли разговор будет продуктивным, если у собеседника заклеен рот. Затем он взял охотника за плечи и грубо встряхнул его. Тот открыл глаза и уставился на Тремера пустым, мутным взглядом – эти ничего не выражающие глаза больше напоминали зомби, чем живого человека. Мишель впился в них взглядом своих зеленых глаз – и меньше чем через секунду глаза охотника словно ожили. Вампиры, наблюдавшие за процессом выведения пленника из состояния оцепенения, тотчас же увидели столь характерный для леопольдовцев свирепый блеск в глазах. Даже попав в плен, охотник оставался охотником. Лицо мужчины скривила гримаса ненависти – похоже, сейчас это чувство пересиливало даже страх перед неминуемой гибелью. Он почти мгновенно отыскал взглядом Дамзел. - Ты, проклятая… Мишель не дал охотнику договорить. Схватив его рукой за подбородок, он развернул лицо смертного к себе – так, что их взгляды снова встретились. - Сейчас ты будешь отвечать на все вопросы, которые я задам тебе, - медленно произнес Тремер, пристально глядя в глаза леопольдовца. - Да, - покорно ответил тот. Доминирование почти всегда действует на смертных – лишь опытные старые инквизиторы устойчивы к этой Дисциплине. Этот же охотник таковым не был, поэтому его сознание легко попало под контроль Мишеля. - Твое имя? - Дерек Стейкер, - охотник отвечал, совершенно не задумываясь, словно робот. - В какой организации ты состоишь? - Общество Леопольда, - вот так легко под действием Доминирования он выдал секретную церковную организацию. - Думаю, это и так понятно, - Дамзел не упустила возможности съязвить. – От него несет миррой, да и полный комплект оружия для охоты на вампиров был при нем. Макс демонстративно кашлянул, тем самым давая вампирше понять, что сейчас не лучшее время для споров. Мишель даже не повернулся в сторону Бруджи – все его внимание было сосредоточено на допрашиваемом леопольдовце. - Вы целенаправленно охотитесь на представителей клана Бруджа? - Да. Вот и подтвердилась догадка, выдвинутая Принцем еще во время заседания! Всех присутствующих на допросе вампиров мучил один единственный вопрос: «Почему?» - Вот, ублюдки! – прошипела Кейри. - Потихоньку начинает проясняться… - Штраус слегка прищурился. - Какую цель вы преследуете, уничтожая Бруджа? – все тем же хладнокровным тоном спрашивал Тремер, не переставая пристально глядеть в глаза охотника, чтобы не потерять контроль над ним. - Они представляют угрозу для Верховного Инквизитора Ингрид Байер. - Так… А вот с этого момента – поподробнее, - попросил Принц. Кейри, Дамзел и Найнс удивленно переглянулись. «Ну, и дела…» - подумала про себя Кейри. - Почему у вас возникло такое предположение? – Мишель продолжил допрос. - Бенедикт Браун предсказал, что Ингрид Байер будет убита вампиршей из клана Бруджа. - Бенедикт Браун? – спросил Найнс. - Приблизительно два месяца назад охотники убили Первородного Малкавианов чешской Камарильи, - пояснил Макс. - А многие Малкавианы обладают способностью предсказывать будущее. - Что именно сказал Бенедикт? - «Дочь Троиля сразит Железную Деву Острым Крестом», - машинально процитировал охотник последние слова упокоенного вампира. Должно быть, все Общество Леопольда дословно знало фразу, ставшую причиной крестового похода против Бруджа. Вопрос лишь в том, откуда. Вряд ли Ингрид Байер стала бы распространять подобную информацию среди рядовых охотников вроде этого, но, по всей видимости, кто-то из ее близкого окружения не умел держать язык за зубами – или же намеренно рассказал своим младшим коллегам о том, чего им знать совсем не полагалось. - Троиль – Патриарх нашего клана… - произнес в пространство Роджер Карти. - Если я не ошибаюсь, Железная Дева – это прозвище главы Общества, верно? – Кейри взглянула на своего соклановца из Камарильи. - Да. Такое прозвище она получила за свою патологическую жестокость. Многие шабашевцы на ее фоне показались бы белыми и пушистыми. - Святоши херовы! – в сердцах выпалила Дамзел. - Так, а теперь остается выяснить, причем тут острый крест… - Черный крест с заостренным концом – этакий гибрид распятия и кола – символ Общества Леопольда, - пояснил Штраус. - Всего лишь символ? – Найнс скептически прищурился. - Не совсем, - Принц сделал небольшую паузу. – Это старинная реликвия, созданная, вероятно, еще при Леопольде из Мурнау, в тринадцатом веке. Его также называют Крестом Инквизитора. Но никто из Сородичей не знает точно, наделен ли этот Крест какими-либо магическими свойствами… - Да ну! Тремеры – и не знают? – послышался ехидный голос Дамзел. - Сейчас, возможно, узнаем, - спокойно парировал Макс. – Мишель, продолжай. - Какими свойствами наделен Крест Инквизитора? – Шериф задал пленнику очередной вопрос. - Крест – единственное оружие, с помощью которого можно уничтожить Патриарха или того, кто испил его крови. - Патриарха?! – изумленно воскликнула Кейри. – И охотники верят в эту древнюю дребедень? Она невольно вспомнила историю с Анкарским саркофагом, в котором якобы покоился один из Древних. Тогда все сообщество Сородичей оказалось поднято на уши известием о надвигающейся Геенне - но, как оказалось, тревога была ложной: в саркофаге находилась вполне обычная взрывчатка, предназначенная для ликвидации Принца ЛаКруа, которой заменили ссохшееся тело смертного ассирийского правителя. Да, катастрофа наступила – но только для тех, кто оказался в непосредственной близости от заряда. И вот теперь, спустя семь лет, Бруджа вновь слышит про Патриархов. Никто не ответил на ее реплику – допрос продолжился. - Где находится Крест Инквизитора? - До недавних пор он хранился в склепе Леопольда из Мурнау в Ватикане, однако в ноябре он таинственным образом исчез. - Кто его похитил? - Мы не знаем. Верховный Инквизитор приказала во что бы то ни стало отыскать Крест, однако поиски до сих пор были безрезультатны. «Ингрид Байер ищет Крест! Тот самый «Острый Крест», которым ее, со слов упокоенного Первородного, может убить Бруджа! И пропал-то он примерно в то же время, когда она узнала предсказание!» - Почему она так сильно заинтересована в возвращении реликвии? - Крест представляет для нее смертельную опасность, если верить предсказанию Бенедикта Брауна. - А ее что, нельзя уложить с помощью обычного оружия – автомата, например? – вновь задала вопрос Кейри. – Она ведь, насколько я понимаю, - простая смертная. Ну, вернее, не совсем простая, - да уж, она помнила, какие сюрпризы устроил ей Грюнфельд Бах! - но все же… - Некоторых инквизиторов действительно трудно убить простым оружием… - Макс тоже явно пребывал в некотором недоумении. - Трудно – но можно. Для чего изначально был создан Крест? Этот вопрос продублировал Мишель, после чего вампиры вновь услышали небезынтересные слова от пленного леопольдовца: - Цель создания Креста Инквизитора – уничтожение Патриархов. - Ингрид Байер охотится на Патриархов? Тогда почему же она сама боится Креста? - Только с помощью Креста можно убить того, в чьих жилах течет кровь Древнего, если не считать Диаблери. Скоро Верховный Инквизитор станет одной из таких, когда она доберется до гробницы Патриарха и сможет испить его крови. Эта монотонная, лишенная малейшего намека на эмоции речь заставила всех вампиров замереть с выпученными от изумления глазами. Все они на несколько секунд буквально лишились дара речи. - Но ведь Патриархи – это лишь легенда, черт возьми! – тишину нарушил изумленный возглас Роджера. – И той осенью мы в этом убедились! - Не торопитесь с выводами, мистер Карти, - упавшим голосом произнес Штраус. – Если в Анкарском саркофаге не было Патриарха, то это еще не доказывает, что их не существует… Мишель, спроси его, какого именно Патриарха они ищут, и где находится его гробница. - Сэр, вы это серьезно? – Шериф в недоумении поднял брови. - Все, что мы сегодня узнаем от этого охотника, может оказаться жизненно важным. Кейри видела, что Принц не на шутку встревожен. В Камарилье Патриархов считают легендой, и тех, кто думает иначе, зачастую публично высмеивают. И вот теперь сам Принц всерьез воспринимает сказанное охотником. И на то есть основания: под действием Доминирования смертный не способен лгать и скрывать информацию. Все, что говорит пленник, должно быть правдой. Неужели?.. - Патриарха какого клана вы ищете? - Троиля – Патриарха Бруджа. И опять все завязано на ее клане! Мало того, что леопольдовцы пытаются истребить их на корню, так они еще и ищут основателя клана. И хотя, согласно легендам, Троиль не был настоящим Патриархом, а лишь совершил Диаблери над вампиром третьего поколения, заполучив всю его силу, сути это практически не меняет. Охотники ищут могущественного древнего вампира. И если миф обернется реальностью, то страшно подумать, к каким последствиям это может привести. - Где находится его гробница? - Я не располагаю точной информацией. Но я слышал, что Ингрид Байер и ее приближенные неделю назад отправились в Румынию. - Что произойдет, если она сможет найти Троиля и испить его крови? Все хорошо знали, как кровь вампира действует на простого смертного. Испив крови не-мертвого, человек превращается в гуля, становясь более сильным и выносливым, чем остальные люди. Если он регулярно потребляет кровь, то не стареет. Но действие крови длится всего несколько недель – и затем гуль снова становится простым смертным, если вовремя не получит новую «дозу». Однако это касается рядовых Сородичей и обычных людей. Но что будет, если глава Общества Леопольда – пусть и смертная, но наверняка наделенная сверхъестественными способностями, - выпьет крови Патриарха? - Достаточно одного глотка, чтобы Ингрид Байер заполучила силу Древнего. - Она станет его гулем? - Нет, тут нечто большее, - охотник ухмыльнулся (по крайней мере, так показалось Кейри). – Она навечно получит его силу, но при этом не унаследует слабостей вампиров. - Навечно?! Что значит – навечно? - Она станет бессмертной, и никто не сможет ее одолеть, - похоже, действие Доминирования уже начало ослабевать: речь охотника приобрела яркую эмоциональную окраску, перестав быть похожей на монотонную речь робота. - После этого она сотрет всех каинитов с лица земли, очистив ее от богомерзких тварей. Мы сейчас в шаге от победы, к которой стремились веками. Скоро, очень скоро наступит ваш Судный День! - Однако ты забыл про одну мелочь, - прервала его пафосную тираду Кейри. – Крест Инквизитора, как ты сам сказал, является оружием, с помощью которого можно убить того, в чьих жилах течет Кровь Древнего. Раз Ингрид Байер пытается истребить мой клан, то это значит, что она действительно боится встречи с «Дочерью Троиля», вооруженной «Острым Крестом». Она верит в пророчество Бенедикта Брауна – а Малкавианы никогда не ошибаются в своих предсказаниях. - Скоро все Бруджа будут уничтожены. А когда Железная Дева добудет Крест Инквизитора, она вонзит его в сердце Троиля, упокоив Патриарха и лишив клан шанса на возрождение. Вы все будете вечно гореть в Аду! Все!!! – леопольдовец сорвался на крик. - Это мы еще посмотрим! – огрызнулась вампирша. - Думаю, мы уже получили от него достаточно информации, - произнес Штраус. – Мишель, заканчивай с ним. - Будьте вы все прокляты, поганые кровососы! – не унимался охотник. Он понимал, что сейчас умрет, и в отчаянии рванулся всем телом, тщетно пытаясь освободиться. Мишель пристально посмотрел глаза охотника. Тремер ничего не сказал, но вдруг пленник побледнел и начал судорожно хватать ртом воздух, словно рыба, которую вытащили из воды. Через несколько секунд тело охотника обмякло, голова безжизненно упала на грудь. Кейри знала, что случилось с леопольдовцем. Мишель снова применил Доминирование – эта Дисциплина была способна не только развязать язык даже самому молчаливому пленнику, но и вызвать у него сердечный приступ со смертельным исходом. Вампир послал в подсознание смертного убийственный импульс, внушив, что тот слишком зажился на этом свете. Сердце жертвы тотчас же остановилось. Такой прием бесполезен против Сородичей – ведь они не нуждаются в сердцебиении, - но он отлично действует на людей. Теперь дело осталось за малым – избавиться от тела. Недаром допрос проходил в крематории – труп охотника будет предан огню. Какая ирония! Тот, кто еще совсем недавно превращал вампиров в пепел, очень скоро сам станет пеплом. И никто никогда не узнает, что случилось этой ночью с рядовым леопольдовцем, вышедшим на охоту за потенциальной убийцей своей предводительницы. На плечо Кейри легла чья-то рука, оторвав от раздумий. Девушка обернулась и встретилась взглядом с Найнсом Родригезом. - Пойдем, малыш, нам здесь больше не на что смотреть. *В качестве пароля использована цитата из фильма «Интервью с вампиром»