Мы все грешные дети Земли

Шепот. Звукоописанье. Прозрачный лес в пределах дня. И мимолетное дыханье, И ядовитая змея. Растерян и срифмован… Снова! Все повторится, как герой. И ледяное это слово, И робкий заговор: «Постой!» Пора бы все испепелить, Но получается любить. И непрозрачность постоянства Сломала нити все пространства. Но все лишь бренный странный свет, От глаз сокрыт судьбы ответ. Нам не измерить сей судьбы, Все мы, товарищи — рабы… Рябит в глазах зеленый лист, И мнится хрип оглохшей стали. Оборван занавес кулис, И так когда-то потеряли Все то, о чем мечтали мы. Все то — осталось у стены И завернулось в полуслово, Чтоб меньше сладости другого Пришлось вкушать ему без мук. (Не слышишь ты, мой верный друг.) Мечты — все мука, сладкий сон; К мечтам идешь ты на поклон, С мечтами в будуар и гроб, Не перепрыгнешь — скажешь «Гоп!». Тоска, как верный пилигрим: Она одна, и я один! P.S. Друзья все уйдут караваном кораблей. Среди них, без затей и идей, останется надежды тень. И музыка терпкая душу томит, ломает и гложет, струнный метеорит. Убьет иль помилует, спасет, воскресит? Я от этой опустошенности унылой, наверное, умру когда-нибудь, но даже не сейчас. И только Моцарт успокоительно, истошно, грустно, звучит в ушах иль в голове. Смеюсь, но все же очень пусто — забыли будто обо мне. Я сам себе убогий раб, я сам себе герой. Но, время, для чего мне жизнь так не мила? А из угла летит стрела, пронзит меня она, но мне не больно — все слова…