Андрогин

Хотите, расскажу вам об одном парне? Тогда слушайте. *** Осень. Мое самое ненавистное и самое любимое время года одновременно. Странно, не правда ли? Ненавистное – потому, что погода начинает портиться, а легкие заполняются приторным холодом шуршащей листвы; любимое – потому, что яркие краски природы балуют своим изобилием. В один из таких ничем не примечательных дней я отправился на прогулку, укутавшись в шерстяной свитер, черное вельветовое пальто и вязаный шарф. Солнце сталкивалось со зрачками в нечестной схватке, но очки я не взял преднамеренно, ибо не любил слишком часто прятаться от природного света. Перчатки мои были без пальцев, поэтому я засунул руки в карманы пальто. Под ногами хрустели сгнившие листья, кружившие над землей под влиянием шустрого ветра. Новый Орлеан по-особому прекрасен в осенние дни. Тишина пробирает до мозга костей, но от этого становится еще спокойнее и приятнее. Мне импонирует тишина. В связи с тем, что сегодня была суббота, и на работу, к счастью, идти не было необходимости, я направился прямиком в парк. Через этот парк я обычно пробирался к одной из панельных многоэтажек, привлекающей меня своей крышей. Каждую субботу по своей скромной традиции я приходил сюда, по пути покупая свежемолотый кофе в уютном кафе, где меня с радостью встречала уже знакомая официантка по имени Мелоди. И сегодняшний день не был исключением. Глубоко вдыхая прохладные частички кислорода, я прошагал к подъезду того самого дома и спокойно пробрался к лифту, нажав на двадцать пятый этаж. Двери здесь давно не были исправными. Мне везло, должен сказать. Оказавшись на крыше, я подошел к краю, сделал глоток обжигающего напитка и взглянул на город с высоты птичьего полета. Ветер распространял меланхолию по воздуху, и я печально вздохнул. Никогда бы не набрался смелости спрыгнуть отсюда. Сделав еще глоток и поежившись от прохлады, я отошел на безопасное расстояние от края и присел около каменного выступа, облокотившись о колени. Это очень удобная поза одиночества. Объятия одиночества. Я прикрыл глаза и прислонился губами к контуру картонной кружки. Внезапно моя нерушимая тишина была разбита вдребезги. От удивления я широко распахнул глаза. Это и был первый раз, когда я увидел его, того самого парня. Черные волосы его свисали до плеч, грузно заслоняя лицо. Полностью облаченный в черное, он уверенно приблизился к краю, ведущему в пропасть мира. Я обомлел от вида его отточенного силуэта. Тонкие бледные пальцы, словно хрупкие ледышки, он усердно прятал в рукава потрепанной кофты. По всей видимости, он не заметил моего присутствия и ступил на крайнюю черту крыши. Я застыл на месте, не зная, что делать. Незнакомец поднял голову и устремил взор в небо, а руки раскинул, словно представлял себя птицей, черным вороном. - Эй! – решился потревожить парня я, громко крикнув, но не такой интонацией, чтобы испугать его. Казалось, он не слышал меня, находясь в своем уникальном мире. Простояв так несколько секунд, он ступил назад и медленно оглянулся на источник звука, т.е. на меня. И только сейчас мне удалось слегка разглядеть его лицо. Я на мгновение усомнился: парень ли передо мной? Черты его лица были заостренными, аккуратными, а движения – женственными. Он долго всматривался в меня и только потом убрал одну сторону волос за уши. - Что ты делаешь? – нарушаю странное молчание я. - Не твое дело, – без доли грубости тихо выпаливает парень. Голос его размеренный, низковатый, чересчур необычный, с какой-то особой притягательной тональностью. - Ты собирался прыгнуть? – поставив кружку кофе на твердую поверхность, я с неподдельным интересом задал вопрос. - Я собираюсь сделать это уже три года, – отрезает. - Что тебя останавливает? – впервые в моей жизни происходит беседа такого рода. Я не спускаю глаз с незнакомца. - Страх, – он нервно теребит ткань черной кофты, – страх перед неизвестностью. - Иди сюда, – бью ладонью рядом с собой, призывая его сесть. Он, словно забитый котенок, дрожит от испуга, как будто я – хищный зверь. - Мне пора, – трясет головой, тем самым возвращая густые пряди волос на лицо. Это его защита. - Стой, – я вскакиваю. – Как тебя зовут? - Если тебе хоть что-то даст мое имя, то Брайан, – хмыкает и удаляется в сторону люка к лестнице. Вот теперь я убедился, что передо мною точно был он, а не она. Я не стал бежать, не стал кричать, лишь вернулся к своему одинокому месту и продолжил греть пальцы о напиток. У вас никогда не было такого, что каких-то пару минут переворачивают всю вашу жизнь с ног на голову? У меня, как вы поняли, было. Из мыслей не выходил загадочный образ парня. Таинственный незнакомец – как бы глупо ни звучало. Его нет здесь, на крыше, всего несколько секунд, а во мне уже разрастается дыра, полная тоски. Я…скучаю? Представьте себе, этот мимолетный разговор о смерти заполонил мой разум и сковал сердце гремучими цепями. Кто он? Брайан. Именно о нем я и собираюсь поведать вам. Парень с андрогинной внешностью. *** Я не спеша брел по пустынной улице. Только ветер напевал мне свою лирическую песню, от чего на глаза наворачивались слезы. Кофе давно закончился, пришлось греть руки о шершавые стенки карманов. Перед глазами по-прежнему мелькал парень в черном, раскинувший руки, готовившийся к полету в бездну. Глубоко в ушных раковинах эхом звучали его неопределенные ответы. Никогда прежде не слышал такого голоса. Никогда прежде не доводилось мне становиться свидетелем чьих-то сокровенных мыслей. Мыслей о суициде. Мне сразу вспомнилось, как в подростковом возрасте многие мои сверстники резали руки или избивали себя. Но я всегда сторонился этого, хотя часто думал о смерти, но страх перед физической болью выигрывал с неравным счетом. Поэтому я мучил себя категорически морально. Я продолжил бродить по улице, пока не сгустилась темнота над головой, превалируя над слабыми солнечными лучами. Я отправился домой, по пути заскочив в супермаркет за пакетом молока и за шоколадными круассанами. Остального добра у меня в холодильнике навалом. Надо поесть и лечь спать. Сегодняшняя встреча не дает мне покоя. Кто ты, андрогин?