Свободная Три

С самого утра в Яме хаос. Бесстрашные бегают из угла в угол, распивают спиртное и играют в опасные игры. Мне уже порядком надоели эти пьяницы, приходится останавливать свой кулак прежде, чем он влетит в уродливую рожу алкоголика. У них сегодня праздник: прибывают инициированные, а это прекрасный повод нажраться. Настроение у меня паршивое, иногда даже хочется к ним присоединиться, но нельзя: нужно остаться трезвой и встретить новичков. Я ведь теперь их нянька. Сейчас я стою у сетки, куда с криком полетят шестнадцатилетние отпрыски, чтобы потом вступить на каменный пол Ямы, совершенно не осознавая, что будет дальше. Они будут уверены, что выбрали фракцию свободы и веселья. Нет, это фракция крови и насилия. Вместе со мной у сетки стоял Макс, его присутствие только разжигало огонь гнева во мне. Напротив меня Генри насвистывал какую-то мелодию. Он перекрасил свой ирокез в красный цвет и набил рукав на левой руке. Татуировка состояла из черепов и капелек крови. Этот парень был со мной в одной команде в игре "Прятки" два года назад, в день Испытаний. В этот же день убили Амара. Жизнь, кажется, тоже пользуется методом кнута и пряника: сначала даёт повеселиться, а потом больно бьёт. Лучше бы инструктор казнил меня тогда - наказал за выбор природы, ведь я не решала, быть мне Дивергентом или нет. Если бы он дал мне упасть, был бы жив, а я не гнила бы в этом месте, проклиная каждый день существования. Я даже думала рассказать лидерам о том, кто я есть, но тогда бы жертва Амара была бы напрасной, ведь он умер, защищая меня. К тому же, у меня есть незавершённые дела. Я думаю о мести каждый день. С ехидной улыбкой представляю, как тело Главы и Макса падает на землю, их лица корчатся от боли, а из горла раздаются душераздирающие крики. Да, я очень хотела бы этого, вот только я пока не готова. Мне не победить в борьбе с опытным Бесстрашным, нужно больше тренировок. Единственное, что я могу пока сделать, так это отомстить своему отцу за прошлое, однако на данный момент я заперта в штаб-квартире Бесстрашия. Но как только Эрик станет лидером внешних дел, я смогу перетянуть его на свою сторону и обязательно увижусь с Маркусом. - Поезд прибыл, - раздался голос Макса, и пришлось вернуться к реальности. Месть подождёт, сейчас надо сосредоточиться на другом. Прошло около пяти минут, пока первый инициированный с криком не приземлился в сеть. Послышались удивлённые возгласы со стороны Макса и Генри. Они застыли на несколько секунд, чем сильно меня взбесили, поэтому я с раздражённым вздохом подошла к сети и протянула руки навстречу серому пятну. Юноша из Отречения взял меня за руку - его ладони были тёплыми и потными - и спрыгнул на пол. Парень был высоким и худым, поэтому в своей одежде Стиффа был похож на приведение, завёрнутое в пододеяльник. Мальчик был коротко пострижен - типично для его фракции - лицо украшала щетина. А лицо, кстати, было по-настоящему привлекательным. Большие зелёные глаза с оттенком доброты, идеальные губы и острые скулы. Мне он понравился бы, не будь он Стиффом. - Как тебя зовут, первый прыгун? - поинтересовалась я. Мне кажется, что я его где-то видела. Может быть, пересекались в школе. - Можешь придумать новое имя, - подхватил Генри, наконец-то очухавшись. - Нет, я оставлю старое, - ответил юноша, - меня зовут Тобиас. Тобиас. Это имя кольнуло меня, что-то внутри колыхнулось, а потом внезапно воспоминания нахлынули на меня: мы с маленьким сыном Натали и Эндрю прячемся в туалете, слушая наигранно обеспокоенный голос моего отца. На лице Тобиаса ни капли волнения, и я восхитилась этим. А сейчас смотрю на его повзрослевшую копию и не могу узнать: он больше не выглядел маленьким, но храбрым мальчиком. Он очень повзрослел за два года. Даже не верится! Как жаль, что он попал в это место, ведь теперь он либо должен стать машиной для убийства, либо умереть. - Второй прыгун! - объявил Макс, когда девушка в чёрно-белой куртке упала в сеть. Тобиас отошёл в сторону, а я продолжила изучать его взглядом, гадая, почему я его не узнала. - Моё имя Кристина, - ответила Правдолюбка на вопрос, заданный ей Генри. Глаза Тобиаса остались его глазами; губы, кажется, тоже не изменились; причёска в Отречении всегда одинаковая. А вот лицо у него вытянулось, щёчки пропали, выросла щетина. Это как раз и сделало его красавцем. - Третий прыгун - Юрай, - объявляли напарники, пока я была погружена в себя. Мальчик за это время превратился в прекрасного юношу. Посмотрим, повзрослел ли он головой и телом. Второе исключено: он Отречённый, а это значит, что его выносливость и физическая подготовка минимальны. Он не пройдёт Инициацию. Могу поставить пятьдесят талонов. Как жаль, что мир потеряет такого прелестного подростка! - Эрик, ты прыгнул четвёртым. Но что заставило его выбрать эту фракцию? Родители заставили? Вряд ли. Сам решил? Но зачем? - Три! - окликнул меня Макс. - Хватит спать! Раздражение захлестнуло меня, но я проглотила его, как и всегда. - Три? - послышались удивлённые возгласы со стороны прибывших новичков, и я им чуть шею не сломала. Как же меня всё бесит! А эти сосунки больше всего! Остальное время я делала вид, что занимаюсь делом. На самом деле имена, словно пуля через пластмассу, с одной стороны влетали, с другой вылетали. Эдвард, Уилл, Линн, Ал... всё это перемешалось, и я уже не могла припомнить, кто есть кто. Наконец-то все инициированные были в сборе, и моя смена воспитательницы в детском саду подходила к концу. Осталась только быстрая экскурсия и совет написать завещание. - Переходники, ко мне! - скомандовала я, разноцветная кучка отделилась от чёрной тучи прирождённых. - Меня зовут Три, я буду вашим инструктором. Я специально замолчала, чтобы изучить реакцию: удивление и недоумение почти у всех. - Нас будет учить человек-цифра? Какая глупость! И это лицо знаменитого Бесстрашия? - с усмешкой сказал переходник из Правдолюбия и захохотал. Недолго тебе смеяться, смертный. Это место не терпит таких. Нужно готовить этих сопляков прямо сейчас, иначе они долго не протянут. А начну я с этого выскочки. - Как зовут? - как можно спокойнее спросила я, чтобы он не почувствовал подвоха. Парень наверняка привык, что учителя к нему всегда снисходительны. Они не имеют права проучить его физически, а вот я имею. - Питер, - ответил он с наглой ухмылкой, как будто я не более, чем надоедливая училка. Я протолкнулась между подростков и встала прямо перед ним. Правдолюб был моего роста, с густыми каштановыми волосами и изогнутыми бровями, которые делали его лицо невинным и детским. - Послушай, Питер. Возможно, ты ещё не понял, но это не Правдолюбие, а Бесстрашие. Здесь тебя не будут ругать за враньё, зато за слова свои отвечать придётся. Причём наказание у нас не предусматривает вымывание полов в кабинетах или запирание в комнате без ужина. Поверь, правила тебе очень не понравятся. Советую держать язык за своими хрупкими зубами, пока они у тебя на месте. Ясно? - Да, - Питер пытался казаться равнодушным, но я увидела страх в его глазах. Неплохой актёр для Правдолюба, но от меня он не скроет свои чувства. Я достаточно наблюдала за эмоциями, чтобы распознавать их малейшее проявление. - Это мой первый совет. Думайте перед тем, как что-то сказать, - я невольно вспомнила Амара, который тоже начал своё знакомство с жизненно важных советов. Эх, Амар, мне бы твоё терпение и доброта! Ещё бы чуть-чуть, и мой кулак заехал бы тому придурку в живот. Не понимаю, как мой мудрый инструктор терпел шестнадцатилетних отпрысков. - Я покажу Яму - так называется это место, - я обернулась и добавила: - Никаких остроумных замечаний по поводу названия! И это касается не только перешедших Правдолюбов. За мной!