Женишься и влюбишься!

Ямурайха слабо потянулась, повернулась на бок, протянула руку и встретила пустоту. Она недовольно приоткрыла правый глаз и мужа рядом не обнаружила. С тяжёлым вздохом волшебница села и сонно повертела головой. Джафар был как всегда беззвучен и исчезал как привидение. Они всего лишь два раза просыпались вместе. Советник короля имел свои обязанности и оказалось, что большую часть своего дня он занят работой, как бы Ямурайха не пыталась застать его на месте, он мастерски передвигался по дворцу, не сталкиваясь с ней лишний раз. Девушка посмотрела на руку, на безымянном пальце красовалось обручальное кольцо. Ямурайха счастливо улыбнулась, прижала руку к груди и блаженно закрыла глаза. Теперь они супруги... и все эти мучения стоили того, чтобы сейчас они оказались настолько связаны. Прошла всего неделя с их бракосочетания, но Ямурайха никак не могла отойти от ощущения восторга, нежный трепет не оставлял её, но Джафар отказывался оставлять важные государственные дела даже ради неё. Волшебница ещё понежилась в кровати, она ведь и не представляла, насколько это здорово, быть женой Джафара. Они вроде бы стали ещё ближе и теперь походили на самую обычную семью. Ямурайха улыбнулась, с момента свадьбы у многих всё наладилось. Шарркан вроде как помирился со своей женой, а Когёку, молодец, спуску ему не давала. Шарркан был слишком счастлив беременности своей дражайшей супруги и пылинки был готов с неё сдувать, но они, похоже, так и не объяснились. Бедный Спартос совсем пропал в браке, хотя Писти говорила, что они счастливы, возможно это и так, копьеносцу оставалось только привыкнуть к новому укладу жизни. Третий принц империи Коу, кажется, положил глаз на Моржану, по крайней мере этих голубков очень часто видели вместе. Вылезать из тёплой кроватки не хотелось, но у Ямурайхи было полно и своих дел, так что понежиться она могла в любой другой свободный день. Умывшись, переодевшись и позавтракав, Ямурайха направилась в свою лабораторию, погружаясь в книжки и начиная изучать новое заклинание, но постоянно сбивалась и мыслями возвращалась к Джафару, не забывая ни на миг его тепла и нежности. Поняв, что не может работать, если не увидится с супругом, она направилась на его поиски, что с самого начала были бесполезны. Побродив около получаса, Ямурайха сдалась, ибо работа не позволяла так долго отлынивать от своих обязанностей. По пути ей встретился Спартос с довольно опустошённым видом. — Утро доброе, — произнёс он каким-то убийственным, чуть ли не траурным голосом. — Что это с тобой? — остановила его волшебница. — Жена моя, — как-то обречённо проговорил копьеносец. — Я с ней поговорю, — заверила его волшебница и тут же направилась на поиски блондинки. Счастье — счастьем, но издеваться так над бедным Спартосом не следовало. Генерал, кажется, что-то крикнул ей вслед, но она уже не слушала. Ямурайха вихрем промчалась по коридорам, зная, что сейчас Писти должна быть в саду. Та и вправду оказалась на своём излюбленном месте, сидела под раскидистым вязом, прижав ноги к груди и тихо всхлипывала. Увидав её такой, Ямурайха поумерила свой пыл и обеспокоенно кинулась к подруге. — Писти, что с тобой? — волшебница опустилась на колени рядом с подругой, ласково касаясь рукой её головы. — Яму! — слёзно воскликнула блондинка и кинулась на шею волшебницы, горько заревев. — Так не честно, Яму! — Ну успокойся, успокойся же и расскажи мне всё, — ласково говорила волшебница, поглаживая девушку по спине. — Это несправедливо, — ревела в три ручья блондинка и никак не могла ни успокоиться, ни перевести дух. Ямурайха хоть и пыталась вытянуть из неё информацию, но Писти ничего толком и не сказала, только продолжала реветь. — Так, — Ямурайха грубо встряхнула девушку за плечи и строго посмотрела в глаза. — Немедленно говори мне, что такого случилось, иначе я Спартоса на лоскутки покромсаю! — Не надо, — в панике воскликнула блондинка. — Не надо моего Спартоса... Ямурайха тут же заверила её, что не тронет любимого муженька. Писти поверила, немного подуспокоилась, перестала реветь, хотя всё ещё шмыгала носом и наконец выдала: — Я говорила с матерью, через хрустальный шар, она обиделась, что её не пригласили на свадьбу... В общем, она сказала, что мне было немного рановато становиться женой, но мой возраст это вполне допускает... — Но это ведь хорошо, — улыбнулась волшебница. — Ничего хорошего! — воскликнула Писти. — Эта старая карга сказала, что пока я дорасту до нужного возраста, мой Спартос станет стариком, а потом умрёт и... и... — Так-так, успокаивайся, — примирительно начала Ямурайха. Она была немного в шоке, Писти так раньше не отзывалась о своей родительнице, хотя особо упоминать её и не любила. — Она сказала это, чтобы тебя позлить. Не думай о таких вещах. Подумай о том, что он отдаст тебе всю свою жизнь. — Дело даже не в этом, — шмыгнула носом блондинка. — Мама сказала, что детей иметь я смогу только лет через десять, тогда только мой организм окончательно сформируется для вынашивания ребёнка. — Ну вот видишь как хорошо! — тут же подхватила Ямурайха. — Это же ведь куда лучше, чем вообще не иметь детей. Десять лет вы проживёте друг для друга, а уже потом станете жить для своих детей. Я просто уверена, что у вас они будут такими же красивыми как ты, такими же озорными и весёлыми. — А я хочу, чтобы они походили на Спартоса, — надулась Писти. — Чтобы были такими же умными, спокойными, справедливыми... — Непременно на него будут похожи, — поправилась волшебница. — Ну вот, не всё так страшно, наберитесь терпения, поживите пока душа в душу и... — Но Когёку... — всхлипнула блондинка. — Да, она беременна, но ей очень не повезло. У неё такой ужасный муж, что она бедненькая вынуждена от него страдать. Как думаешь, легко ли ей быть беременной и следить за этим обалдуем? Шарркан просил сделать для неё снадобье, её слишком часто мутит по утрам. — О, бедненькая, — с жаром отозвалась Писти. — Она так настрадалась от этого противного маги... Я всё боюсь, а вдруг он вернётся и сделает ей какую-нибудь гадость, он ведь может. — Джудар... я даже не знаю, что с ним делать, но он и мне не нравится. Мы подумаем об этом, как он объявиться. Тебе самой стало легче? — Да, ты права и спасибо тебе, Яму, — Писти обняла волшебницу. — Твои слова меня успокоили, теперь мне нужно найти Спартоса и всё ему объяснить! И блондинка, заметно повеселев, вскочила на ноги и побежала прочь, ища своего супруга, чтобы поделиться столь важной новостью. Ямурайха улыбнулась ей вслед, радуясь, что теперь Писти станет обычной Писти и на время забудет о чём-то другом. Она сама вела себя как ребёнок и Спартосу доставалось больше, чем нужно. Она даже пожалела его, как он только выносит эту неугомонную девушку? Но работу никто не отменял и отлынивать от своих обязанностей было очень некрасиво. Она вернулась в замок, прошлась по холодным коридорам и скрылась на несколько часов в своей лаборатории. Ямурайха, по обычаю своему так увлеклась, что совсем забыла про обед и ужин. Ей казалось, что она почти открыла новую и интересную формулу и оторвать её от столь интересного занятия было никому не под силу. Джафар обычно, занятый работой, тоже пропускает трапезы, но зная характер и привычки своей жены, стал более внимателен к ней и чуток. Он пришёл беззвучно, не дал ей даже почувствовать своего присутствия и тихо шепну на ухо: — Хватит работать. Ямурайха вскрикнув, подпрыгнула, чуть ли не врезав мужу кулаком в нос и обернувшись на Джафара, бросила гневно: — Ну сколько можно? Нельзя ли постучать в дверь, прежде, чем заходить ко мне? Я ведь так могу и от страха умереть... — Я стучал, — улыбнулся советник. — Ага, конечно! — вскричала волшебница, но тут же угомонилась и тихо рассмеялась. — Ты меня так напугал... — Не стоит быть столь беспечной и забывать про еду, — назидательно произнёс Джафар. — Я сам отложил все дела, только для того, чтобы поужинать с тобой. — Правда? — Ямурайха умилилась, чуть ли не расплавившись от нежности. — Правда. Они было отправились в их личные покои, но Джафара по пути встретили одни из подручных и попросили разобраться с какой-то проблемой. Тот согласился, попросив жену пока подождать его в комнате. Ямурайха нахмурилась, но покорно согласилась, возле покоев в свою комнату она столкнулась с супружеской парой. Она довольно редко пересекалась с Шаррканом и Когёку и сейчас, прогуливавшиеся голубки выглядели беззаботно и даже счастливо. Когёку всё же вела себя чинно, держалась как прежде и лишь проявляла мягкость и лояльность к супругу, Шарркан же более развязный и вульгарный, то и дело прижимал её к себе, обнимал за талию, шептал что-то на ухо, от чего его бедная супруга краснела и чуть ли потом не заикалась. Молодожёны остановились и поприветствовали Ямурайху. Когёку заметно напряглась, но постаралась выглядеть расслабленной, всё же, они пока особо не заладили, хотя похоже, что принцесса смягчилась к волшебнице. Но Ямурайха сразу распознала этот ревнивый взгляд и сдержала себя от улыбки. Когёку очень ценила и любила своего мужа, хотя и не сознавалась в этом себе самой. Шарркан похоже забыл обо всём на свете, кроме своей жены. — Тебе уже лучше по утрам? — поинтересовалась волшебница. — Да, спасибо, — Когёку неосознанно положила руку на живот, — мне гораздо лучше. — Вот, береги её, — Ямурайха бросила рассерженный взгляд на Шарркана. — Я-то тебя балбеса знаю! — Лучше за своим мужем следи, — фыркнул мечник и за талию притянул к себе Когёку, словно боясь, будто волшебница отнимет её. Это насмешило Ямурайху, но она и виду не показала. Принцесса же смутилась, покраснела, хотела отстраниться, но Шарркан не позволил. — А с моим мужем всё в порядке, — усмехнулась волшебница. — Мы сейчас с ним будем ужинать! — Ах так, а мы... а мы... — и он подхватив жену на руки (от чего та взвизгнула, приобняла его и попросила робко поставить её на ноги, но кто бы только слушал) и шагнул в ближайшую дверь. Ямурайха немного опешила, не понимая, но как бы догадываясь, чем именно собрался заниматься Шарркан со своей женой, но возмущённо воскликнула, поняв, что он затащил её в их комнату. Она было кинулась к двери, но вовремя остановилась, заметив, как из под неё хлынула вода, а затем дверь распахнулась и бурный поток вынес мечника, тут же испарившись. Из комнаты вышла недовольная Когёку, поправляя ворот платья и оголённое плечо одной рукой, а второй держа в руках меч. Ямурайха сразу посочувствовала Шарркану. — Это неприлично! — гневно воскликнула жена, наставляя на мужа меч, — ещё одна такая выходка и на коврике будешь спать! — Ну милая, — почти плаксиво протянул мечник, сидя на полу весь мокрый и ехидно улыбаясь. — Ты у меня такая красивая, я так хочу тебя! Принцесса вспыхнула от гнева, смущения и негодования, бросила на Ямурайху опасливый взгляд, словно та подумает про неё что-нибудь неприличное и вновь посмотрела на мужа, поджав губы и наконец поправив своё платье. — К тому же, Когёку, я ещё раз хочу увидеть тебя в покрове джина. Ты такая... — Нет! — вспыхнула от стыда девушка, тут же превращая меч в заколку и прижимая руки к пылающим щекам. — Это было один раз и больше не повторится! И больше не говоря ни слова и не попрощавшись с Ямурайхой, направилась по коридору дальше. — Ты видел её в покрове джина? — взволнованно спросила Ямурайха у мечника. — Да, зрелище что надо, — блаженно протянул Шарркан. — Она такая соблазнительная в нём... — Идиот! — воскликнула волшебница. — Насколько она сильна? — Особо силу я её не видел, знаю, что она не всё мне показала, но уверен, что очень сильна. Не зря же Джудар рвёт на себе волосы от досады. Когёку говорила, что он собирался вести её через второй лабиринт, как она станет чуточку сильнее. — Ты Синдбаду говорил? — Пока ещё нет, — недовольно нахмурился Шарркан, — и ты не говори. Я хочу, чтобы она сама ему сказала, когда полностью почувствует себя синдрийкой... — Она же из империи Коу... — Она моя жена, — недовольно посмотрел на неё мечник. — И не важно где она выросла, какое у неё воспитание и кто её родители. Она станет синдрийкой, душой и телом, и со временем перестанет носить на себе столько тряпок! Волшебница лишь рассмеялась. Она попрощалась с мечником, пожелала ему удачи, терпения и покорности, и вошла в их с Джафаром комнату. Она оказалась сухой, несмотря на то, что из неё хлынуло столько воды. Столик был уже накрыт на двоих. Ямурайха обрадовалась, что у неё есть пара лишних минут и поспешила переодеться во что-то более лёгкое и свободное. Джафар вернулся буквально через десять минут и застал свою красавицу-жену за столь интимным предметом, как переодевание. Ямурайха немного закраснелась, тут же закончила одеваться и шагнула к своему возлюбленному. Джафар был немного смущён. Всё же, они были довольно странной парой, то жутко друг друга стеснялись, то вдруг становились более раскрепощёнными и открытыми, они ещё оба не до конца вкусили семейной жизни и порой терялись как дети. — Я тут недавно видела Когёку и Шаркана, — Ямурайха опустилась за стол. Джафар молча посмотрел на неё, опускаясь рядом и ожидая продолжения. — Они выглядят... хм, прям как влюблённые. Это ведь очень необычно, учитывая, что Когёку влюблена в Синдбада, а Шарркан, — она запнулась и потупила взгляд. — Это хорошо, что они воспылали чувствами друг к другу, — Джафар принялся за еду, словно не заметив осечки жены. — Всё же ребёнок сближает. — Касательно детей... — Ямурайха смущалась ещё больше, Джафар поднял на неё внимательный взгляд и волшебница тут же поспешила добавить: — Нет-нет, я пока ещё не беременна... Дело в другом, я про Писти хотела рассказать... — А что с Писти? — советник вновь вернулся к еде. — Я её сегодня успокаивала, она была такая расстроенная. Оказывается, она сможет родить ребёнка только через десять лет, а она... — Она сама как ребёнок, Спартосу пока хватит её одной, — еле заметно усмехнулся Джафар. — К тому же она подрастёт и наберётся ума. Это вполне хорошо, что всё так обернулось. — Кстати, а ты знаешь про Моржану? — подперев щёку рукой, с улыбкой спросила волшебница. — А что с ней не так? — поинтересовался супруг. — И начинай уже есть, я тебя не для одних разговоров позвал. — Хорошо-хорошо, — согласилась Ямурайха, притрагиваясь к пирогу. — Так вот, это как-то подозрительно, что её часто видят рядом с Кохой. Они хоть и ведут себя прилично, но заметно же, как он на неё смотрит и как она краснеет... — Завтра принц возвращается в империю, — спокойно произнёс Джафар, — насколько мне известно, Моржана отправляется вместе с ним. — Что? — Ямурайха даже вскочила на ноги. — Как это так? — Не думаю, что у них всё серьёзно или что дойдёт до свадьбы, — продолжал как ни в чём не бывало советник короля. — Но думаю, что принц Коха не только привязался к Моржане, но и, скорее всего, полюбил её. Думаю, его характер не позволяет ему понять этой истины. Но а Моржана любит его, так она сказала Масруру, когда сообщила, что отправляется с ним. — Да уж, чего только не бывает... — протянула волшебница, садясь обратно. — А почему ты думаешь, что они не женятся? Их чувства ведь взаимны и... — У них слишком разное положение, в империи Коу все люди делятся на классы, ему не позволят взять себе в жёны рабыню, пусть и бывшую. А Коха не пойдёт против системы и против семьи. — Печально, — выдохнула волшебница. — Значит, Моржана будет несчастна в своей любви, ей придётся наблюдать, как дорогой ей человек женится на другой... Хорошо, что хоть Хакуэй ни в кого в Синдрии не влюбилась, а то и она уехала бы с разбитым сердцем, ведь империи не выгодно два брака с Синдрией, ну если бы только она не выходила за короля, хотя я даже на какой-то миг подумала, что между ней и Синдбадом что-то есть. — Да, Син в этот раз не наломал дров, — с облегчением выдохнул Джафар. — А вот на счёт принцессы Хакуэй я не могу быть уверен. — Что ты имеешь ввиду? — внимательно посмотрела на него Ямурайха. — Мне кажется, что ей в Синдрии кое-кто нравится, но насколько сильно её чувство и чувство ли это я не могу утверждать, а так как я не уверен, я не могу назвать тебе имя этого человека, — заранее предупредил Джафар. — Но а вообще я хотел поговорить о нас. — О нас? — смутилась Ямурайха. — Да, я бы хотел знать... Син уговорил меня и дал неделю отдыха... как бы ты хотела провести это время? Если хочешь, мы можем куда-нибудь отправиться и... Он не успел договорить, Ямурайха с счастливым криком вскочила на ноги и повисла на шее у своего мужа. Это было просто чудесно. Они наконец-то побудут чисто наедине, не надо будет думать о работе и других хлопотах. Было только интересно, каким это образом Синдбад уговорил Джафара? Тот ведь явно побоится оставлять всё на короля и всё же Ямурайха не решалась спрашивать, боясь своими вопросами заставить дражайшего супруга передумать. А ей ведь самой очень хотелось побольше побыть рядом с ним! — И когда мы отправляемся? — полюбопытствовала волшебница. — Сразу же после отплытия третьего принца и первой принцессы. Ждать в общем-то долго и не пришлось, буквально через два дня, так как из-за кое-каких важных дел пришлось оттянуть отъезд, Коха и Хакуэй уже стояли в порту возле своего корабля, прощаясь с синдрийцами. Третий принц никак не мог оставить в покое Когёку, постоянно стискивая её в объятиях и изъявляя желание забрать с собой любимую сестрицу. Шарркан терпел всё это молча, хотя по его взгляду можно было подумать, что он ревнует. — Ну как я тебя на него оставлю? — не унимался Рэн, прижимая к себе беременную сестру. — Он же ведь такой идиот, а если его кто-то опять вокруг пальца обведёт? Нет, ну как ты одна справишься? — Всё в порядке, правда, — Когёку обнимала брата, поглаживая его по спине и как бы пытаясь успокоить. — Всё будет хорошо, если хочешь, то как родится ребёнок, можешь приехать и поиграть с ним... — Эй, Когёку! — возмущённо воскликну мечник. Он терпеть не мог родственника своей жены и уж тем более не хотел видеть его подле, когда родится их сынишка. — Обязательно, — назло Шарркану, ухмыльнулся Коха. — Назовёте его в мою честь? — Ни в коем случае! — с жаром воскликнул беловолосый. Моржана стояла чуть поодаль с Масруром и тихо что-то обсуждала. Генерал Синдбада не одобрял её действий, но мешать её воле не собирался, девушка вольна была поступать как ей вздумается и идти туда, куда поведёт сердце. — У вас всё хорошо? — подошла к ним Хакуэй, встав за Моржаной и положив руки ей на плечи, она внимательно посмотрела на Масрура. За последние пару дней они очень хорошо сдружились, принцесса учила финалиса быть более женственной и открытой, Моржане очень нравилась эта девушка. — Всё хорошо, — спокойно отозвался Масрур, смотря принцессе в глаза. В какую-то минуту Моржана почувствовала себя лишней, хотела уйти, но Рэн её удержала, попросив постоять ещё немного. За всем за этим со стороны наблюдал Синдбад с лукавой улыбкой, подозрений больше ни у кого не возникло. — Я бы хотела остаться... — слабым голосом произнесла Хакуэй. — Но мне нужно возвращаться. — Я понимаю, — на лице Масрура не проступило ни единой эмоции. — Мы ведь можем больше и не увидеться? — дрогнувшим голосом спросила принцесса. — Да. В глазах Хакуэй блеснули слёзы, но она постаралась улыбаться и дальше. Ей хотелось сказать много чего, поделиться своими чувствами и переживаниями, но времени было так мало, возможность была такой крохотной, шанса больше могло было и не наступить. Но она не решалась, робела, собираясь сохранить свою тайну в секрете, спрятать её ото всех и от самой себя, чтобы забыть, забыть навсегда и никогда уже не вспоминать... — Я люблю тебя, — Хакуэй вздрогнула от столь прямолинейных слов, от тёплого взгляда. Это было неожиданно, она растерялась, сжала плечи Моржаны сильнее, выдавая своё волнение и была готова прослезиться. Моржана стоявшая сейчас третий лишний не стала ничего спрашивать, она даже сделала вид, что ничего не слышала, зная, что эти слова предназначались не для её ушей, хотя Масрур ей очень доверял, как и она ему, у них всегда были особые родственные узы. — И я тебя... — наконец произнесла Хакуэй и нежно улыбнулась. Остальные слова вдруг стали такими ненужными и лишними, они больше не сказали друг другу ничего и молча простились. Рэн подошла к Когёку, которую Коха отпустил лишь на миг, чтобы подойти к Моржане, которая пропадала где-то очень долго, и сжав её руки просто пожелала: — Будь счастлива. — Вы тоже, — Когёку смутилась, они никогда раньше не проявляли друг к другу такой родственной близости и это смущало. После первая принцесса подошла к Синдбаду и простилась с ним, король отвесил пару комплиментов Хакуэй и она поспешила взойти на борт корабля. Настала пора прощаться и Кохе. Тот сжал сестру в объятьях напоследок, что-то тихо шепнув на ушко, от чего принцесса покраснела и была готова придушить собственного брата, благо тот отбежал на безопасное расстояние. После принц простился с королём и что-то тихо язвительно шепнул Шарркану, с которым они особо теперь не могли найти общий язык. Моражана простилась со всеми чинно и взошла вместе с Кохой на корабль. Когёку крикнула вслед брату, чтобы он передавал привет Ка Кобуну, который был вынужден вернуться в империю Коу, как только было объявлена новость о свадьбе его госпожи, его с удовольствием взяли на другую должность. После все поспешили разойтись, но Синдбад выловил Масрура и утянул в свой кабинет, желая допросить, и в этот раз финалису было не выкрутиться. — Мне будет его не хватать, — печально выдохнула Когёку, смотря вслед уплывающему кораблю. — А я рад, что он уехал, — довольно произнёс мечник. — Как ты так можешь? — обиделась на него жена. — И вообще, если бы не Коха, ты до сих пор думал бы эти мерзости... Она развернулась и последовала во дворец. — Но Когёку, я же уже тысячу раз извинился, — поплёлся за ней следом мечник. — Эх, дети малые, — усмехнулась им вслед Писти и утащила Спартоса на рынок, купить что-то неожиданно важное. — Я так понимаю, работать будем только мы? — горько выдохнул Джафар, покосившись на свою жену. Ямурайха бы смылась при ближайшей возможности, но теперь, когда Джафар стал её мужем, возможность отлынивать у неё пропала. Хотя волшебница всегда была усердным трудоголиком, иногда она позволяла себе минуты слабости. — Работать, — обречённо отозвалась Ямурайха.