Собирая пепел

«10 октября. 1. Раздать префектам список дежурств за этот месяц; 2. Прочитать литературу к докладу о знаменитых анимагах; 3. Подойти к профессору МакГонагалл к пяти». Гермиона перечитала короткий список дел на сегодня. Она заметила, что из-за постоянной занятости часто стала забывать, что должна выполнить. Ещё раз пробежала глазами короткие пункты. Слишком мало. Помусолив карандаш и подумав немного, она дописала ещё одно важное дело: поговорить с Гарри и Роном. Уже неделю их общение ограничивалось короткими взглядами и мимолётными «привет». Гермиона обернулась и посмотрела через плечо на друзей. Они сидели на последней парте и тихо переговаривались. Можно, конечно, сейчас подойти, но первый урок скоро начнётся… Прошло пять минут, в течение которых Гермиона ломала голову, подходить к мальчикам или нет, но прозвенел звонок, и в класс вошёл профессор Флитвик. Начался урок заклинаний. По классу пробежал недовольный шёпот, когда ученики узнали, что сегодня им предстоит выслушать лекцию без практического занятия. Гермиона устроилась поудобнее и приготовилась слушать. Она была, пожалуй, единственной, кто не возражал против теории. Профессор Флитвик, кряхтя, забрался на свой стульчик, чтобы казаться выше, и откашлялся, призывая к вниманию студентов. - Итак, уважаемые, - начал он высоким голосом и тут же чихнул, прикрываясь маленькой ладошкой. – Итак, сегодня вы узнаете о связи между заклинаниями огня и водной стихии! - Крикнул он, но голос сорвался на кашель. Профессор достал большой белый носовой платок и шумно высморкался. Гермиона сочувственно посмотрела на приболевшего учителя заклинаний. Она эту тему знала ещё с прошлого года и недавно повторяла. Флитвик спрятал платок и, энергично жестикулируя, начал рассказывать. Гермиона слушала его монолог вполуха, снова убеждаясь, что наизусть знает всё, о чём он говорит. Она закрыла глаза и откровенно задремала, зная, что профессор Флитвик особенно не реагирует на дела студентов во время лекций. Эту вольность она бы себе ни за что не позволила, если бы в последние дни ей удалось хоть немного отдохнуть. Но выходные пролетели, будто их и не было. Гермиона даже сама не понимала, чем она так была занята. Вроде всё было как всегда, но дни, наполненные мелкой суетой по школьным делам, бежали быстро, как кадры на волшебной киноплёнке, не оставаясь в памяти, не давая ни разрядки, ни отдыха. Ночи были под стать дням: до полуночи Гермиона читала, писала что-либо или просто лежала в кровати, пытаясь уснуть. Но мысли донимали её, и она засыпала только к часу ночи. Cон был беспокойным. Иногда ей снились кошмары, которые она не могла вспомнить уже через секунду после пробуждения, но от которых судорожно билось сердце. Иногда ей грезилось, что она падает с огромной высоты Астрономической башни, видит над головой ночное звёздное небо, и, касаясь земли, Гермиона просыпалась, чувствуя на лбу неприятную сырость пота. Но самое странное было то, что любой её сон сводился к блондину, спящему за стенкой. Снова и снова она встречала его во сне, опять сталкиваясь с ним взглядом, а он опять целовал её или кричал что-то грубое, омерзительное. Брр!.. Гермиона провела языком по верхней губе. Как он вообще посмел дотронуться до неё своими мерзкими аристократичными губами? Как посмел гладить её спину? Поясница покрылась мурашками. Пробежал холодок. Гермиона зажмурилась, но когда неприятные ощущения прошли, снова расслабила веки. Как он посмел потом прийти пьяным и ошибиться дверью? Как посмел на следующее утро вот так просто уйти раньше неё, не разбудив и никак не известив о своём пробуждении? Гермиона злилась на Малфоя и на саму себя, и чувствовала, что эти вопросы были уже не осознанными, а полусонным бредом, накрывавшим её с головой. Среди кучи вопросов о Малфое, которые снились ей, забрел посторонний, звучавший в голове громче всех и совершенно другим голосом. Гермиона напряглась, чтобы понять его смысл. Какие заклинания способны остановить Адский огонь, мисс Грейнджер? Гермиона впала в ступор. Почему она задаёт себе вопрос в третьем лице, и как он вообще появился в её сознании среди сплошных кишащих «Малфоев»? Но вопрос настойчиво повторялся, требуя ответа. Мисс Грейнджер! Какие заклинания останавливают Адский огонь? Гермиона застонала во сне, не понимая, откуда этот глупый вопрос и когда он от неё отстанет. Мисс Грейнджер! Гермиона резко распахнула глаза. Только теперь до неё дошло, что это был не сон, а что на стульчике стоял профессор Флитвик и настойчиво твердил своё: - Какие заклинания останавливают Адский огонь, мисс Грейнджер? Вы мне ответите? Гермиона подняла голову и сонно посмотрела на профессора. - Адский огонь очень сложно, а иногда невозможно остановить, - пробормотала Гермиону заученную из учебника фразу. Флитвик согласно кивнул головой. - Да, мисс Грейнджер, которая всё-таки соизволила пробудиться, совершенно права. Адский огонь или Адеско Файер невозможно остановить. Это слишком сильная тёмная ма... - Партис Темпорус! – Перебила его Гермиона, выкрикнув всплывшие на ум слова заклинания, останавливающего Адский огонь. Профессор вздрогнул и испуганно посмотрел на студентку. - Что вы сказали, мисс Грейнджер? – Переспросил он, но тут же замахал руками. – Нет-нет, не надо повторять эти слова. Это слишком тёмная магия, чтобы произносить такие слова в кабинетах Хогвартса. Гермиона умолкла, ожидая, что ещё скажет пугливый преподаватель. Флитвик взволнованно поглядел на неё. - Мисс Грейнджер, я поражён вашими знаниями. Пятьдесят очков Гриффиндору за такие углубленные познания по этой теме, и вы больше не произносите ни слова о тёмной магии в этих стенах, мисс, - Гермиона опустила глаза, разглядывая узоры на деревянной парте. Профессор Флитвик спустился со своего стульчика, поспешно объявив, что занятие завершено. «Потому что некоторые ученики и так знают больше, чем нужно», - пробормотал он вполголоса, но Гермиона всё-таки расслышала его слова и покраснела. Гриффиндорцы разбрелись по коридорам, перемешиваясь с другими курсами и факультетами, которые тоже медленно выплывали из разных классов, собираясь в один шумящий поток. Гермиона вытянула шею, пытаясь найти в галдящей толпе рыжие волосы Рона и макушку Гарри. Наконец она увидела своих друзей и побежала к ним, натыкаясь на других студентов и бросая через плечо сомнительные извинения, больше звучавшие, как: «Извини, конечно, но ты сам виноват». Гермиона почти достигла своей цели и уже собиралась крикнуть «Гарри!» и дотронуться до его плеча, но резко натолкнулась на неожиданно выросшее перед ней препятствие в виде торса какого-то человека. Она недовольно подняла голову. На неё смотрели ласковые карие глаза. - Дин? – Выдохнула Гермиона, узнавая новичка, разговорчивого слизеринца, который подсел к ней на квиддиче. - Здравствуй, Гермиона, - улыбнулся он. Девушка хотела уже поздороваться в ответ и побежать дальше, но Дин, видимо, не собирался отпускать её так легко и придержал за локоть. Гермиона взволнованно поглядела через его плечо на стремительно исчезающих в толпе Гарри и Рона и перевела строгий взгляд обратно на Адамса. Он, казалось, не заметил её недовольства и отвёл к окну, подальше от галдящих студентов и первокурсников, норовящих врезаться в живот, пробегая мимо. - Гермиона, я подумал, что могу обратиться к тебе с этим вопросом не только как к лучшей ученице Хогвартса, но и как к хорошей знакомой. Гермиона еле удержалась, чтобы не фыркнуть: когда это они успели стать хорошими знакомыми? Но она проглотила смешок и внимательно посмотрела на него. - Я слушаю. Дин опять улыбнулся. Он при любой удобной возможности улыбается? - Я не разобрался с темой на прошлом уроке зельеварения, а сегодня практический урок, и я боюсь, что совсем не справлюсь, - он робко посмотрел на неё. Гермиона взглянула на него помягче. Ей нравились люди, стремящиеся к знаниям, как она, и при неудаче ищущие помощи, а не пускающие всё на самотёк. - У Гриффиндора и Слизерина урок зельеварения совместный. Я встану тогда с тобой в пару и помогу тебе, - кивнула девушка. Губы Адамса опять расплылись в улыбке. Гермиона уже собиралась уйти, как он снова остановил её. - Может быть, погуляем сегодня после занятий? Мне было интересно общаться с тобой на квиддиче, - непринужденно предложил он. Гермиона смутилась. Она не припоминала, чтобы общалась с ним во время игры. Скорее, он что-то говорил ей, но Грейнджер не могла уже вспомнить, что именно. - У меня нет времени, - пробормотала она и убежала, чтобы он снова не остановил её. Гермиона шла к кабинету следующего урока, уже не надеясь найти Гарри и Рона, болтавшихся где-то. Для вида она уткнулась в книгу. Это был идеальный способ думать: никто не отвлекал, видя занятость. Что-то её смущало в этом Дине Адамсе, несмотря на то, что всё, казалось бы, было идеально. Идеально-добрый взгляд лучистых честных глаз, идеально-искренняя улыбка, идеальные манеры. Эта идеальность в нём и пугала. Не может человек быть настолько совершенен. Да и притворяться настолько хорошо невозможно. Гермиона вздохнула. Ладно, чего уж там, нельзя упрекать человека в том, что он слишком хорош. Привыкла вот к выходкам Малфоя, теперь и в хороших людях подвох ищешь. Малфой. Вспомнишь дерьмо, вот и… - Вы мило смотритесь, Грейнджер. У тебя пунктик на болгарских парнях? Сначала Крам, теперь этот. Простой англичанин Уизли уже не подходит? – прошипел Малфой на ухо, проходя мимо. - Заткнись, Малфой. - Что? Даже позолоченному герою Поттеру не дашь? Зря, он заслужил. Бах! Книга выпала из рук Гермионы, а пальцы крепко вцепились в шею слизеринца, вонзаясь в кожу. - Не смей разговаривать со мной в таком тоне, гад, - процедила она. Малфой присвистнул и оттащил её руку от своей шеи. - Показала коготки, грязнокровочка? Сделаю вид, что испугался. А теперь слушай меня внимательно. Настал черед Гермионы сморщиться от боли, когда Малфой сжал её запястье. - Ты больше не разговариваешь с Адамсом, никуда не ходишь с ним и быстренько сворачиваешь, завидев издали его зубы, - Гермиона насмешливо посмотрела на него. Он действительно думает, что она будет выполнять его условия? - Захочешь жить – будешь делать, как я сказал. - Какое тебе дело… Но Малфой не слушал её. На них уже с удивлением смотрели студенты, проходившие мимо. Один третьекурсник так удивился необычному общению старост школы, что, открыв рот, смотрел на разворачивающуюся перед ним сцену. Малфой скривил губы и отпустил руку Грейнджер, оставив на ней красные пятна. - Иди, куда шёл, щенок! – Прикрикнул он на мальчика, и тот мгновенно исчез за поворотом. Когда Малфой обернулся, Гермионы уже не было рядом. Гермиона почти бежала, опасаясь, как бы её не догнал Малфой, или Адамсу опять что-то понадобилось. До плеча кто-то дотронулся, и она вздрогнула. К счастью, это оказалась Джинни. - Привет, Джинни! Уизли уселась на подоконник. - Когда у нас поход в Хогсмид в этом году? – Весело спросила она, начиная разговор. Гермиона нахмурила лоб. - В этом месяце. Числа двадцатого, - задумчиво произнесла она. Джинни мечтательно посмотрела в потолок. - Мне мама денег прислала. Куплю себе в Хогсмиде платье к рождественскому балу. Гермиона усмехнулась: - До рождественского бала так долго! Мы перед ним ещё несколько раз успеем в Хогсмид сходить. Джинни сморщила нос и рассмеялась. - Гермиона, я – не ты, я не вытерплю столько ждать! Почему тебя это не интересует? И, кстати, с кем ты пойдёшь на бал? Ты уже подумала? Грейнджер пожала плечами и собралась что-то сказать, но промолчала. Джинни и не требовала с неё ответа. Гермиона видела, что за пустыми вопросами Джинни скрывала что-то более важное. Уизли, увидев выплывающую из-за поворота МакГонагалл, спрыгнула с подоконника. Она посмотрела на подругу. Карие глаза, только что светившиеся смехом, стали серьёзными. - Всё это чушь. Лучше скажи, как ты? - Нормально, - солгала Гермиона. Джинни прищурилась, а в глазах заплясали чертики. - Нормально? С тобой уже какой день что-то не так. Что это за запах депрессии? Ещё несколько недель назад ты меня вытаскивала, а теперь… - Всё нормально, Джинни. Просто… - Слов не хватало. Гермиона не знала, как объяснить что-то Джинни, не принимающей ложь. Что ей сказать? – Просто я устала. Вот так. Правда. Неправильная какая-то правда. Она устала, да, но с ней было «что-то не так» вовсе не из-за усталости. Джинни не устроил этот ответ. Она тоже глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. - Я давно заметила, что в наших жизнях что-то неправильно, - выпалила она. У Гермионы из глаз чуть не брызнули слёзы от этих слов. Пока они не были произнесены, она делала вид, что всё более-менее нормально. Теперь надежда на это тонула, выпуская пузыри воздуха. Всё неправильно. До чёртиков. Джинни потянула Гермиону в гостиную Гриффиндора. Та отдёрнула руку. - Сейчас урок начнётся. Джинни было плевать на урок. Сейчас была задача поважнее: поговорить с Гермионой. Она мотнула рыжими волосами и снова цепко схватила пальцы подруги. - До звонка ещё десять минут. Успеем. Грейнджер села на диван, аккуратно подоткнув школьную юбку. Джинни уселась рядом. - Гермиона, я давно это заметила. Гермиона сглотнула. Этот разговор её беспокоил. Если пойдет на чистоту, сможет ли она всё рассказать Джинни? О Малфое, и о снах, и о поцелуе, и о запахе дождя. - Что именно ты заметила? Джинни опустила голову и поджала губы, чтобы через несколько секунд разразиться пылкой речью: - Разве ты сама не видишь? В нашей жизни всё идет слишком странно. Понимаешь… - Джинни остановилась, переводя дыхание и думая, как бы объяснить Гермионе свои мысли. – Понимаешь, всё как будто не так, как должно было быть. Нелогично всё идет. Понимаешь? Гермиона кивнула. Она прекрасно понимала. Всё сейчас должно было быть иначе. Она должна была быть с Роном. Джинни с Гарри. Они все должны были дружить, ещё крепче, чем раньше. Всё должно было быть хорошо. Ведь нет ни войны, ни смертей, ни Тёмного Лорда. Сколько раз они представляли эту жизнь после войны! Каким радужным казалось им их будущее! Теперь горькая реальность обламывала на корню все мечты: до войны они и то были сплочённее и дружнее. Джинни сдвинула брови. - Война всё разрушила. Всё, что у нас было, – произнесла Гермиона. Единственное, что они теперь могли сделать - собрать осколки и пепел их прошлых жизней, которые спалила война, и надеяться, что счастье восстановится из пепла, словно феникс. Джинни сжала пальцами мантию. - Я так скучаю по нам, - всхлипнула Джинни. – По тем нам. Гермиона проглотила комок в горле. Она тоже скучала. Джинни подняла глаза на подругу. - Я по Гарри скучаю. Гермиона улыбнулась уголком рта. - Вы должны быть парой, Джинни. Это, как ты сказала, логично. Джинни отвела глаза. - Я люблю его. После войны всё как-то само собой не так пошло в наших отношениях. Мы теперь даже не общаемся. Это я виновата, что мы перестали общаться, я знаю. Но тогда нельзя было иначе. А сейчас… Сейчас я поняла, как он нужен мне. Гермиона выдохнула. Хоть что-то возвращалось на круги своя. - Подойди к нему и скажи. Он простит. Джинни обречённо мотнула головой. - Он не простит. Я ему сказала ужасную вещь: «Давай будем друзьями». Теперь он ни за что не простит. И вообще, лучше я оставлю всё, как есть. Мне стыдно перед Невиллом за своё поведение. Перед Гарри, Роном, перед тобой тоже стыдно. Но ты понимаешь, а они мальчики, они не поймут. - Чего ты стыдишься? За то, что ошиблась? За то, что перепутала любовь и дружбу? Джинни не успела ответить. Зазвенел звонок. Девочки сорвались с места и побежали на уроки. *** Когда профессор объявил о конце урока, Гарри, не мешкая ни секунды, поспешил на улицу. Рон догнал его у входа и схватил его за плечо. - Ты куда? - Воздухом подышать. Рон пошёл за другом. Они вышли во двор, усыпанный листвой, и присели на пыльную ступеньку старой каменной лестницы, ведущей к одному из заброшенных входов в замок. Гарри плотнее закутался в мантию: холодало. Слишком рано осень стала входить в свои права. Обычно начало октября было тёплым. Рон потёр чёрную ткань брюк на колене, где виднелось белёсо-серое пятно. - Свалился вчера на лестнице, когда она решила поменять направление, - объяснил он, хотя Гарри и не интересовался, где измазался Рон. - Свинья везде найдет грязь, - усмехнулся Поттер, чтобы поддержать разговор. Рон фыркнул, но промолчал. - Надо Гермиону сегодня разговорить за обедом, - промолвил Гарри после минутной тишины. – Я от неё уже неделю ничего кроме «Привет» и «Всё нормально» не слышал. Рон кивнул головой. - Слушай, Гарри, а мне говорить ей… Ну, ты понял. Гарри поправил очки и пожал плечами. - Ты про Ханну? Твоё дело. Думаю, Гермиона не будет очень печалиться, что у тебя появилась девушка. Рон приподнял бровь. - Не будет? – С ноткой разочарования произнес он. Гарри усмехнулся. - Нет, Рон, не будет. Она сама тебя отшила. А ты бы так хотел ревности бывшей девушки? Рон пихнул его в бок. - Не хотел я ничего. Я волнуюсь за Гермиону, может быть! Вдруг ей неприятно будет, что я так быстро нашёл себе другую. - Да, кстати, Рон. Не прошло и полгода, а у тебя уже что-то зачесалось. - Ты придурок, Гарри! Ничего у меня не зачесалось. Мне нравится Ханна. Она добрая и искренняя. А свинья здесь – ты, - прикрикнул Рон, вскакивая на ноги, но тут же лениво садясь обратно. Гарри хлопнул друга по плечу. - Я не хотел тебя обидеть. Просто я никак не могу понять: ты любил Гермиону или нет? Рон пожал плечами и тряхнул рыжей шевелюрой. - Ну… да. Наверное, любил, - вяло произнес он. Гарри улыбнулся. - Нет, не любил. Значит, всё нормально. Вы с Ханной Аббот неплохая пара. Рон негодующе посмотрел на друга. - Я сказал, что любил. С чего ты взял, что нет? Гарри удивлённо посмотрел на друга. - Так не любят, Рон. Уизли промолчал, предпочитая закрыть тему его чувств. Возможно, он и правда её не любил. Гермиона как-то сказала, что у него эмоциональный диапазон, как у зубочистки. Ну что же, может она и права была. Гермиона, горящая жизнью, умом, энергией, бьющей через край, была явно не по силам ему, предпочитающему тепло, уют, спокойствие и плюшки с начинкой. Ханна была другой. Более домашней. В ней не пылал этот внутренний, всепожирающий огонь. - А что у тебя? Гарри прикрыл глаза, радуясь, что наконец-то вышло солнце, всё утро упорно скрывавшееся за тучами. Он поморщился и хотел проигнорировать вопрос, будто не услышал, но Рон явно ждал ответа. - У меня? Нормально. Рон закатил глаза. - Я имею в виду тебя и Джинн. Или кто там у тебя? Настала очередь Гарри закатить глаза. - У меня никого нет. И с Джинни у меня старое доброе никак. Мы друзья вообще-то. Только не разговариваем. Рон усмехнулся, но подавил усмешку. - Скажи ей, что хочешь всё вернуть. Она поймёт. - Кто тебе сказал, что я хочу вообще что-то вернуть? – Нервно спросил Гарри и встал со ступенек, отряхивая пыль с мантии и брюк. - Пошли на урок. Рон пожал плечами. Он не стал даже спорить. Наступил тот момент, когда он перестал понимать логику своих друзей. Почему просто не подойти и не попросить прощения, если хочешь вернуть то, что потерял? Рональд вздохнул, и прибавил скорости, чтобы догнать Гарри, яростно рассекающего коридор широкими шагами. Рон поджал губы, решив больше не лезть к Гарри с вопросами и советами на тему отношений. Наверное, он правда слишком мало знал. Вероятно, сказывался эмоциональный диапазон той самой зубочистки. *** Гермиона подбежала к кабинету зельеварения и столкнулась в дверях с удивлёнными мальчиками: Гарри и Роном. Гарри только открыл рот, чтобы спросить, как Гермиона могла опоздать на урок, но Гермиона кинула на него взгляд "лучше заткнись", и губы Гарри снова сомкнулись. Он поправил очки и пропустил подругу вперёд. - Миссис Кроуфорд, можно войти? – Звонко спросила Гермиона. Она высоко подняла голову и прямо посмотрела на класс. Слизеринские шуточки подоспели по расписанию. Грейнджер ещё выше задрала нос и презрительно отвела взгляд от парт слизеринцев. Миссис Кроуфорд растерянно посмотрела на троицу и кивнула. - Проходите, конечно, но впредь прошу не опаздывать, - процедила она недовольным голосом. Гермиона быстро прошла в класс и уже направилась было к партам, которые занимали гриффиндорцы, когда услышала щелчок пальцев где-то рядом с ухом. Она от неожиданности резко обернулась и увидела Дина Адамса. Он подвинулся на лавке, освобождая занятое для неё место. Ах да… Я же обещала. Гермиона нехотя поплелась за парту слизеринца, но снова остановилась, как вкопанная: прямо за предназначенным для неё местом сидел Малфой и сверлил её глазами. Нет. Даже не просите. Гермиона развернулась и собралась идти обратно к своему факультету, но затылком она чувствовала буравящих её спину взгляды слизеринцев и почти ощущала улыбку Дина. Наверняка ведь улыбался. Перестань, трусиха! Гермиона отругала саму себя и снова резко развернулась, краснея от того, как она, наверняка, смешно выглядела. Она быстро подошла и села рядом с Дином, который услужливо подвинул к ней учебник. - Спасибо, - выдавила она. Дин пытливо смотрел на неё. Гермиона еле удерживалась от того, чтобы не зажмуриться: ей казалось, что эти десятки глаз, направленных украдкой, а некоторые и прямо в её сторону, испепелят её на месте. Лучше не смотреть и не встречать удивлённые взгляды гриффиндорцев и насмешливо-злобные – слизеринцев. Девушка и не заметила, как сжала в кулаке перо так сильно, что острый кончик впился ей в ладонь. Дин аккуратно отнял у неё перо. - У тебя кровь, - шепнул он, потерев её руку на месте укола. Гермиона опять выжала из себя неловкое «спасибо» и встала с места, так как миссис Кроуфорд сообщила, что класс может приступить к приготовлению зелья. - Не забудьте, что мы готовим только основу амортенции. Это слишком сильное и опасное зелье, чтобы готовить его полностью, но даже основа сложна в приготовлении. Гермиона достала блестящий начищенный котелок и поставила на стол. Дин, еле коснувшись её руки, снял с него аккуратную крышку с серебряным шариком на верхушке. Гермиона покраснела и заправила прядь волос за ухо. - Приступим, - смущённо проговорила она и начала шёпотом объяснять Адамсу, как смешивать травы, чтобы получилось сносное зелье. Парень внимательно слушал её, кивая и помогая напарнице. Гермиона увлеклась рассказом, с энтузиазмом нарезая корешки мандрагоры и подсыпая в зелье накрошенный тысячелистник. Дин, с лица которого всё ещё не сходила улыбка, помешивал варево. Взгляды, направленные на них, перестали смущать молодых людей: они слишком были увлечены делом и обществом друг друга, которое оказалось для Гермионы неожиданно приятным. И почему Дин так раздражал её раньше? Разве можно невзлюбить такого умного собеседника, который схватывает всё на лету? И как я могла не замечать, что он такой хороший человек? Наконец, Гермиона широко улыбнулась и объявила, что основа зелья готова. Дин потянул носом. - Мерлин, как оно прекрасно пахнет! Гермиона засмеялась. - Это же амортенция! Любовное зелье. Пахнет для каждого человека по-своему. Тем, что он больше всего любит. Ещё на шестом курсе нам рассказывали про него, но готовить не разрешили, - Гермиона замолкла. Обычно эти её воспоминания в стиле что-мы-учили-на-прошлых-курсах никого не развлекали. Адамс опять улыбнулся: - Какая твоя амортенция? – Спросил он своим бархатистым голосом. Гермиона сначала даже удивилась этому вопросу. Она прекрасно помнила свою амортенцию на шестом курсе: свежескошенная трава и запах пергамента. Она уже собиралась сказать Дину то же самое, но всё-таки поднесла лицо поближе к котелку и втянула в лёгкие дозу до одурения вкусно-пахнущего воздуха. Она сосредоточилась на ощущениях, прикрыв глаза. - Это… Это пергамент, лимонное мороженое и… и… - Гермиона запнулась, почувствовав совершенно неожиданный аромат, который ни с чем не перепутаешь. Не может быть… Она резко выпрямилась и задержала дыхание. Так проще было поверить, что она ошиблась. Это могла быть только ошибка. Никак иначе. Адамс ожидающе смотрел на неё. - И? Гермиона вопросительно взглянула. - И? Дин мягко улыбнулся. - Ты сказала, что чувствуешь запах пергамента, лимонного мороженого и ещё чего-то. Чего? - И… свежей травы, - произнесла она, краснея. Дин не заметил краску, залившее её лицо от явной лжи. Он сам наклонился к котелку и втянул в лёгкие прозрачный пар из него. - Ириски и мятная паста, - проговорил он. - О, отличная основа! Мисс Грейнджер, мистер Адамс, поздравляю, - произнесла миссис Кроуфорд своим низким голосом, оказавшись рядом. – Пока это лучшее зелье в этом классе, - строго сказала она. Гермиона радостно обернулась. Прямо на неё смотрели серые глаза со стальным оттенком ненависти. Малфой. Опять он. Радость куда-то быстро улетучилась. Гермиона нахмурила брови и быстро отвернулась, отводя глаза. Прозвенел звонок, объявляющий о завершении занятия. Она собрала вещи и хотела уже покинуть класс, но её задержал Дин. - Э-э-э… Гермиона, я хотел спросить. Гермиона выжидающе посмотрела на него. Казалось, что прошло не полтора часа, а полтора месяца минимум: настолько ближе и приятнее стал ей за это время новенький слизеринец. - Спрашивай, - весело ответила она, поправив учебник, находившийся на вершине стопки, которую она держала в руках. - Ты не захотела со мной гулять, - начал Дин, но Гермиона его резко перебила, опять кинув быстрый взгляд в сторону Малфоя. Смотрит? Отлично. - Я передумала. Мы можем прогуляться, если ты всё ещё хочешь. Но я действительно занята на этой неделе. Мы можем погулять после Хогсмида, - дружелюбно предложила она. Губы Адамса расцвели в улыбке, на которую Гермиона уже перестала обращать внимание, приняв просто за его привычку. Где-то рядом с ухом послышался шорох мантии и топот напряжённых шагов. Гермиона посмотрела на дверь. Подслушавший их разговор Малфой пронёсся мимо быстрее молнии. - После Хогсмида? Вечером? – Быстро осведомился Адамс. Гермиона кивнула и, так как он больше её не задерживал, вышла из класса. Она поспешила к себе, чтобы оставить учебники и успеть на обед. В голове крутились мысли о новом знакомом, а может, и друге, а в носу всё ещё стоял запах её амортенции – пергамента, лимонного мороженого и мокрого после дождя асфальта. *** - Эй, Рон, почему ты ничего не ешь? – Спросил Гарри, проглотив кусок курицы и с удивлением поглядывая на друга. Рон всегда отличался отменным аппетитом, а сейчас уныло ковырялся в тарелке, подперев щёку кулаком. – Ты не заболел? Рон бросил вилку в тарелку. - Гарри, разве ты сам не видел? - Что не видел? - Как Гермиона себя вела на зельеварении. Гарри почесал затылок. - Вот ты о чём. Рон кивнул головой. - На неё плохо влияет Малфой. Она теперь даже на уроках сидит со слизеринцами! Мы её теряем, Гарри. Поттер вздохнул и тоже отложил вилку. - Мы собирались поговорить с ней. Вот сегодня это и сделаем. И узнаем, почему она так поступила. Я уверен, у неё были причины. Она умнее нас вместе взятых, Рон. Уизли недовольно пробормотал, что ни за что на свете он не стал бы общаться со слизеринцами. Гарри пожал плечами и вновь принялся за еду. Рон посмотрел на друга и последовал его примеру, чувствуя, как желудок начало сводить от вида вкусной пищи. Проглотив слюну, он быстро расправился с куриной ножкой. - Привет, мальчики, - послышался знакомый голос. Друзья синхронно повернули головы в сторону пролезающей к ним Гермионы. Она улыбнулась и принялась за трапезу, лихорадочно думая, что сказать друзьям. Все слова и подготовленные вопросы покинули её. Рон отложил обглоданную ножку, важно вытер губы салфеткой и, прищурив глаза, смотрел на Гермиону. Девушке стало неловко под его взглядом. - Что ты уставился, Рон? - Завидую твоему аппетиту, - колко ответил он. Гермиона вскинула брови и опустила глаза обратно в тарелку, всем своим видом показывая, что не понимает, к чему он ведет. - Не завидуй. У тебя такой аппетит всю жизнь. Рон сжал в кулаке салфетку. - Что сегодня было на зельеварении, скажи нам, пожалуйста? Гермиона сдержала вздох и пожала плечами. - А что сегодня было на зельеварении? Кажется, амортенцию готовили. Рон начал злиться пуще прежнего. - То есть, для тебя дружба со слизеринскими подонками уже в порядке вещей? – с ядом в голосе громко зашептал он. Гермиона поджала губы. - Он не подонок. Дин Адамс не подонок. Он попросил помочь меня. Он только месяц в Хогвартсе и не причастен к вражде между Гриффиндором и Слизерином. Он искренний и добрый. Я не вижу оснований, чтобы отказывать ему в помощи, - сухо отчеканила она. Рон побледнел и возмущённо посмотрел на подругу. - Он, Гермиона, он… Он - слизеринец, и не может быть добрым и хорошим! И вообще, ты видела, как он смотрел на тебя? Он же тебя чуть не сожрал глазами! На пару с Малфоем, кстати, - зло огрызнулся Уизли. Гермиона распахнула глаза. Она слушала его речь с отстранённым лицом, скептически поджав губы, но, когда услышала слова о Малфое, её глаза засветились интересом. - Что ты сказал про Малфоя? – Тихо спросила она, но её вопрос утонул в общем шуме и в громком хохоте Гарри, который молчал всё это время и заинтересованно переводил взгляд с Рона на Гермиону. Теперь оба спорщика уставились на него, ожидая, когда он объяснит причину своего веселья. Гарри, всхлипывая короткими смешками, утёр выступившую под очками слезинку в уголке глаза. - Может, посмеёмся вместе? – Предложил Рон таким грозным голосом, что было ясно - ему не до смеха. Гарри глубоко вздохнул, успокаиваясь. - Я понял, Рон, ты ревнуешь. Но это, правда, смешно. Как Ханна отреагирует? Рон покраснел. Его уши заалели, а глаза яростно засверкали. - Что ты имеешь в виду? – Сквозь зубы спросил он. Гарри опять принялся за обед. - Ты сам понимаешь, что я имею в виду. А насчет Адамса, я с ним общался. Он хороший парень. - Ты общался с Дином? – Удивлённо спросила Гермиона, повернувшись к Гарри. - Он теперь Дин, - прошептал Рон, но его реплику никто не заметил. - Ну да. Мы пообщались. Он сказал, что слышал про меня. Сокрушался, что поступил на Слизерин, - жуя, сообщил Поттер. Гермиона улыбнулась. - Он мне тоже как-то говорил, что ему не нравится на Слизерине. Я же говорила, что он хороший человек, - строго сказала она Рону тоном не-надо-было-со-мной-спорить. Рон встал. - Ну, если вы спелись со слизеринским отребьем, то я не с вами. Вы ещё увидите, какой он «хороший». После этих слов он развернулся и направился к выходу из зала, разгоняя со своего пути младшие курсы и грозно сверкая глазами. Веселье Гарри пропало. Он уткнулся в тарелку, а Гермиона, проводив взглядом Рона до выхода из Большого зала, посмотрела на Поттера. - Вот и поговорили, - произнесла она. Гарри поморщился. - Рон отходчив. Гермиона кивнула головой и принялась за обед. - Про какую Ханну ты, кстати, говорил? - Аббот. - И что с ней? - Она девушка Рона. Гермиона на секунду замерла, но потом снова задвигала челюстями, пережёвывая еду. - Правда? Ну что же, я рада за него. Гермиона поправила волосы и посмотрела на другой конец стола. Там весело болтали Невилл и Джинни. - Ты давно с Джинни разговаривал? – Озабоченно нахмурив брови, спросила она. Гарри пожал плечами. - Давно. - Она скучает, - сказала Гермиона. Гарри посмотрел на ребят. Джинни, казалось, была очень довольна и весела. - Серьёзно? По ней не скажешь. - Ты эгоист, Гарри. Ты хочешь, чтобы она страдала? Гарри мотнул головой. - Я хочу, чтобы она была счастлива. Но Долгопупс не обеспечит ей счастья, - прошептал он. - Она тоже так считает. Гарри поднял глаза на подругу. - Она сама тебе это сказала? - Да. И то, что скучает по тебе тоже. Гарри промолчал, сдержав лезшую на губы улыбку. Гермиона заметила еле видное движение губ. - Подойди к ней, - шепнула она на ухо Поттеру, доедая обед и поднимаясь с лавки. - Куда ты? – Спросил он, собираясь пойти за подругой. - В гостиную. Делай то, что я тебе сказала! – Так строго отчеканила Гермиона, что Гарри остался сидеть на месте. Когда она ушла, Гарри направился в сторону Джинни и Невилла, чувствуя, как его сердце начинает всё громче колотиться по мере приближения к ним.