Драконье царство

      Дракон кусает хвост. Завершился цикл Зеленого рыцаря – на этот год. На этот век, на эту жизнь, на это измерение…       Казалось, мы ехали сюда очень долго, а на месте – почудилось, что все произошло очень быстро. Слишком быстро. Мы прибыли сюда только вчера. Весной. А сегодня, осенью, едва рассвело, готовилось отплыть назад.       Кораблик был призван в утреннем тумане, чтобы никто как следует не мог приглядеться и запомнить его, и сохранил бы о нем самое призрачное представление. Ни для чего, собственно. Просто чтобы не ранить, не травмировать кого-то слишком сильно реальностью – ясным ощущением чуждого и враждебного. Пелена, скрывающая тайны, может быть очень доброй. Особенно, когда скрывать что-то практически незачем.       Когда туман развеется, даже им все покажется сном и мы станем друг для друга призраками. Бледные лица, яркие одежды – никакого траура. Я сам так пожелал. Я не просто ухожу – я ухожу, чтобы вернуться. Неважно когда. И неважно – куда. За время этого последнего пути, понемногу, обрывались случайные ниточки. Мы все привыкали к тому, что они будут оборваны. И теперь – это, конечно, выглядело как погребение – и почти с добровольными жертвами – с тремя колдунами, и с тремя сказочными паладинами.       Говорят, Эктор был безутешен. Моргейза обещала позаботиться о нем и рассказать ему как можно мягче, что настоящий Артур не потерян и остался в этом мире. А что произошло – на то воля богов – и с некоторыми из них ему просто довелось встретиться, одним из первых. Конечно, он мог не поверить Моргейзе, но поверил бы Гвенивер, которая подтвердит эти слова, и Кею, и даже Бедвиру. У них теперь была общая тайна. У каждого – со своими особенностями и тонкостями. Хорошо, если они будут вместе.       Кораблик, по счастью, не пострадал за время нашего отсутствия. Конечно, колдуны заранее, и накануне ночью, проверили, все ли в порядке, еще дистанционно. И теперь, малым ходом, он подплывал в точности к нужному месту, будто управляемый высшими силами.       Когда он остановился, ожидая, у линии прибоя, качаясь на волнах, на берег пала тишина.       Которая нарушилась лишь тогда, когда он, вспенивая волны, начал снова отходить в море. И раздался громкий приветственный клич. Я слышал его и в битве и в радости. Никогда не в печали.       Мордред вошел по колено в воду, провожая «волшебную барку». В его руках был королевский меч в ножнах, оставленный ему на прощанье. Размахнувшись, он бросил его нам вслед. Описав красивую дугу, Экскалибур шлепнулся у нас на борту.       – Черт, так же убить можно! – возмутился, выпрямляясь, вовремя пригнувшийся Гамлет. Фризиан рассмеялся, а Олаф поднял брошенный меч.       – Ну что с ним сделать? Швырнуть обратно? Это у вас, ребята, игра такая?       – Вообще-то, думаю, это жертва, – рассудила Антея. – Он хочет, чтобы мы забрали то, что принадлежит нам.       – И правильно делает, – одобрил я. – От меча больше проблем, чем пользы, и любой меч будет королевским, если им будет владеть король.       – Возвращайся! – крикнул Мордред и помахал нам обеими руками.       – Точно, – тихо сказала Линор. – Вот почему в могиле был совсем другой меч. И ты его даже вспомнил и узнал.       – Это было в другом мире, – напомнил я.       – Какая разница? Все эти миры – один большой мир.       Я кивнул Олафу, тот улыбнулся, извлек свистнувший клинок из ножен, и высоко поднял вверх в руке, обнаженный, засверкавший в руках восходящего, пробивающегося сквозь искрящийся туман солнца. И снова по берегу прокатился приветственный клич. Это было отличное прощание. Мордред помахал рукой, а вместе с ним, и все остальные.       Наверное, хватит уже назвать его Мордредом? Хотя, пусть пока. Мы же все знаем правду. И уж точно не запутаемся.       – Они будут ждать твоего возвращения, – усмехнулся Фризиан.       – Может быть, дождутся, спустя три тысячи лет, – отозвался я то ли легкомысленно, то ли совершенно серьезно. В конце концов, я уже вернулся, только они об этом пока не знали. Что Мордред – это и есть «мое возвращение».       В тумане заиграла радуга. Солнце вставало над землей, не над морем, но мы намеренно уплывали не в закат.       – Ну что, – наконец спросил я, вдоволь насмотревшись на игру света и призрачных клочьев над кораблем. – Нас ведь с берега уже не видно? – И резво вскочил с места.       – Не опрокидывай корабль, гад!.. – отчаянно вскрикнул Гамлет.              Стены Станции были полностью занавешены целыми коврами мхов, переливающихся всеми оттенками от темно-бурого до ярко-изумрудного.       – Поразительно! – восхитился я. – Даже не представлял, как тут сейчас. Естественно, не само все заросло?       Я с удовольствием носился по острову вокруг «Януса», пользуясь тем, что не нужно больше ничего и никого разыгрывать, на полную катушку.       – Ну, разумеется, я немного помогла. – Антея ласково погладила зеленую бахрому. – Мой собственный проект. И ты же видел замаскированную бухту. Если уж оставлять все без присмотра, лучше быть поаккуратнее.       Я подергал плотный шлейф и попробовал взобраться на стенку.       – Какого черта ты делаешь? – проворчал Гамлет. – Там же нет входа!       – Неважно! Люблю забираться в дольмены через ложные затычки…       – Их же нарочно делают, чтобы злые духи запутались и не нашли настоящий вход!       – Я знаю!       Гамлет раздраженно фыркнул и покачал головой, прикрыв глаза рукой.       – Ну что ж, – продолжала Антея. – Теперь мы, конечно, можем исчезнуть отсюда в любой момент. Но думаю, пару-другую дней мы все-таки побудем на месте, подведем итоги, проведем подробный инструктаж по всем нашим открытиям и все такое.       – Замечательно!       – И не в пример тому, как мы тут появились, исчезнуть мы можем тихо и незаметно – просто «растворимся» – никаких больше «летающих драконов», никаких «слишком медленно падающих звезд»…       – А вот это, наверное, зря… – я критически покачал головой, и увлекся разглядыванием взлетевших с недальнего утеса чаек. Какая идиллия в этом «потустороннем мире»… Никуда не надо торопиться, никаких долгов, все закончено.       – Слезь со стенки, скатишься и шею свернешь, – предостерег Гамлет. Я его проигнорировал.       – Почему? – удивилась Антея. – Да и зачем нам взлетать, если это совершенно не нужно?       – Просто, чтобы попрощаться по-настоящему, поставить красивую точку, послать привет. Чтобы они чувствовали, что все уходит не в пустоту. Неужели нельзя с фейерверком?       – О, ты еще хочешь фейерверк?! Это, конечно, здорово, но мы же их до смерти напугаем! Кто поручится, что это хороший знак? А не то, что у нас тут все погибло в дыму и пламени?       – Ну хорошо, не надо фейерверка. Я же не буквально. Но звезда – это другое. Дракон же должен помахать хвостиком на прощанье.       – Лучше бы он его себе уже отгрыз, – пробурчал Гамлет.       – Подожди, подожди, еще отгрызет. И это будет называться концом света!       – Оптимист чертов!       – А вот и нет – символический реалист.              Прошло всего лишь два дня. И как будто ничего случившегося никогда не было. Мы прибрали за собой – разобрали кораблик и замаскированную бухточку. От мхов решили избавиться в последний момент. Конечно, они бы и так слетели или сгорели в атмосфере, даже если совсем о них не позаботиться, но это было бы по отношению к мхам как-то «негуманно». Раз уж они оказались такими хорошими друзьями и сослужили славную службу.       Британские каникулы подошли к концу. Но совсем не чувствовалось, что мы отправляемся в дальнюю дорогу. То, что отделяла от нас небольшая водная преграда – вот это действительно было далеко. А тут – считанные минуты, и мы будем в другом мире и времени – просто преодолеем невидимую прозрачную стену. Ах да, еще предварительно взлетим, раз уж мне так захотелось, и идея еще раз так попрощаться всем понравилась.       Были, конечно, и сомнения – не наведет ли это друзей, напротив, на печальные мысли, и не станет ли знаком, что какая-то небесная защита покинула эти земли. Не станет ли это знаком и для врагов. Но все же мы сошлись на том, что знак должен быть сочтен хорошим теми, кем надо. Особенно, если мы зависнем в небесах на некоторое время. Я понадеялся, что Кабал на том берегу не вздумает выть слишком грустно. Он уже должен был привыкнуть к другим людям, когда я оставил его в Камелоте – неважно, что при первой же возможности он примчался к нам на всех парах. И Таранис, впряженный в «погребальную колесницу», вел себя прилично, хотя в последний день его заперли покрепче. Вот совсем бы не хотелось драматично пристреливать его по дороге в море…       Но довольно. У всех свое будущее.       И сегодня мы поднимались к своему.       Олаф ругался, что, несмотря ни на что, эта штука менее всего приспособлена быть космическим кораблем, на что находились естественные возражения, что не «менее всего», а всего лишь «мало приспособлена». Но приспособлена. Иначе хорошо мы будем себя чувствовать, когда окажемся в открытом космосе на нейтральной территории, принадлежащей не то Веге, не то Денебу.       В любом случае, оказавшись там, мы сразу почувствовали себя как-то странно…       Может быть, такое чувство и должно возникать непривычно далеко от Земли, и даже от собственного Солнца, на предмете, который для этого «не приспособлен» – будто взять и переместить в иную звездную систему целую Луну, или хотя бы Фобос и Деймос – что им делать в тысячах световых лет от Марса, где даже их имя потеряет всякое значение?       – По крайней мере, никого не убили! – бодро сообщил отец, сверившись с показаниями приборов. Неожиданное появление из ниоткуда, даже не из гиперпространства, вполне могло привести к какому-то случайному столкновению, хотя мы и выбрали совсем не оживленное местечко в огромном пространстве. Но объясните это хотя бы метеоритам и космическому мусору – разве их все просчитаешь? Особенно в «неоживленных местечках». Всегда может случиться что угодно веселое.       Что ж, положение непривычно, но стабильно, теперь можно и послушать последние новости. Насколько точно мы рассчитали время? Какие могли случиться погрешности? И просто – что произошло за время нашего отсутствия? (Если мы отсутствовали хоть сколько-нибудь, и не могла ли какая-то погрешность привести к тому, что мы сейчас существуем в двух местах одновременно? Предположения предположениями, а «полевые испытания» полевыми испытаниями. Пока, как будто, все шло хорошо. По крайней мере, по расположению звезд в данной точке пространства. Со временем тоже все вышло гладко. Мы отсутствовали запланированные две недели, и пока не наблюдалось никаких очевидных накладок. Но это что касается неодушевленной вселенной, а что касается одушевленной… Ветер, который мы посеяли, не мог не обернуться бурей.       Наше исчезновение, конечно, пытались скрыть. Конечно, не получилось. В силу одного, или двух, или трех, легких маневров, некоторые сведения, которые пожелала бы скрыть Солнечная Лига (и которыми она заранее не обладала) были доступны Космополитическому Союзу – в том, что касалось готовящегося эксперимента. А больше никому, на самом деле, «Янус» не был подотчетен, несмотря на условную «территориальную» принадлежность. Что, естественно, само по себе невероятно раздражало Лигу – нахождение в ней объекта, ей не принадлежащего, со своим уставом и не имеющими к ней отношения обязательствами. А само ее раздражение делало эксперимент еще более законным в глазах других государств, так как даже злостное необращение на нее внимания могло быть выдумано и заявлено ею самой. Впрочем, эксперимент и так был совершенно законен по действующим для нас правилам. Ну, по крайней мере, на девяносто процентов, даже если рамки «нашего собственного усмотрения» трактовались нами несколько расширенно. Но испытания есть испытания – мало ли что могло произойти в их ходе.       Итак, о том, что мы сделали, в любом случае было бы известно. Пусть все было расшифровано до конца и несколько позже событий. Но сама отчаянная попытка сокрыть произошедшее выставила Лигу в очень невыгодном свете и вызвала бурю подозрений и взаимных обвинений. Сохранились и крайне сомнительные сведения о моем похищении пиратами, и о внезапном исчезновении Карелла, и смерть Линна в данном контексте стала выглядеть чрезвычайно подозрительно и потребовала нового, международного, расследования. Которое, конечно, не состоялось, так как тело было срочно кремировано, но масла в огонь все это подлило изрядно. Так что даже несмотря на обладание нужными сведениями, многие усомнились в том, что происходящее действительно было запланировано, а не является страшной диверсией или беспардонным захватом, всего лишь замаскированным успокаивающими сведениями. Все это давало, к тому же, отличный повод к применению наконец санкций к Солнечной Лиге по массе других несомненных и доказанных нарушений. Все это даже могло бы послужить поводом к войне. Но в данный момент – где находилось оружие, считающееся сейчас самым страшным и непредсказуемым? На нейтральной территории, принадлежащей не то Веге, не то Денебу – о чем на самом деле никто точно не знал. И все повисло в напряженном ожидании, выдерживая какое-то разумное время, прежде чем действовать дальше, и в то же время, мобилизуясь, чтобы в решающий момент не оказалось слишком поздно. Масса взаимных претензий и ультиматумов зависли в пространстве готовыми к старту ракетами.       Сперва мы попробовали осторожно отправить зашифрованное послание друзьям, которые не были связаны впрямую ни с одной из заинтересованных сторон и в то же время оказались погружены в ситуацию по уши. То есть, Арли и компании. Они оказались живы-здоровы, очень обрадовались, что мы вернулись, но всех впечатлений и сведений мы пока получить не могли – у защищенного канала были свои ограничения. Хотя нам также удалось узнать, что они благополучно покинули пределы Солнечной Лиги и находятся в относительной безопасности. А еще нам намекнули, какие новости стоило бы прослушать в первую очередь. Олаф открыл аудиоканал с поправкой на нужное время, и первое, что мы услышали…       – Ого! – громогласно, не сдержавшись, воскликнул Гамлет. – Вот и еще одной легендой меньше!..       На него все зашикали. «Так я и знал…» – подумал я, и мое сердце упало.       – … королева Далира официально объявила о своем браке, в связи с чем он вступает в полную законную силу и приобретает все юридические последствия. Глава пропавшей станции изучения времени и истории человеческой цивилизации, более известной как «Янус», Мэллор Гелион объявляется принцем-консортом королевства Денеб, одного из крупнейших государств на современной межзвездной арене, а также сотрудники вышеупомянутого института Линор и Эрвин Гелион – теперь им следовало бы носить королевскую фамилию Аллет… – оставалось только запоздало схватиться за голову.       – Так вы с ним еще и родственники!..       – Заткнись, Гамлет!.. – воодушевленно попросил Олаф.       – … наследниками денебского трона.       Мама! Ну как она могла? Мы же предупреждали!.. И все-таки она слишком переволновалась.       – И напоминаем, что по законам Денеба, при прочих равных обстоятельствах, а предполагаемые наследники трона являются близнецами, преимущественным правом обладает ребенок противоположного пола по отношению к предыдущему правителю.       И это еще одна из причин, по которой меня не торопились доставать из «пробирки».       – Точно, – завопил Гамлет, веселясь напропалую. – «Король в былом, король в грядущем!»       – Да заткнись же, Гамлет! Это значит, что нам придется оставить «Янус»!..       – Да не будь ты таким пессимистом, дай повеселиться!       – Я – не обязательно! – поспешно вставила Линор. – Я еще отречься могу!       – Может, мы все-таки ошиблись вселенной?..       Последние слова потонули во всеобщем нервном хохоте. И хохотали все просто до слез.       – Конечно, все это будет иметь значение, только если они когда-нибудь вернутся или будут обнаружены. В противном случае, возможно, придется признать акт прямой агрессии Солнечной Лиги в отношении Денеба, так как некоторые сопутствующие беспрецедентному эксперименту события едва ли могут быть простым совпадением…       На всякий случай я огляделся по углам – не видно ли поблизости сухонького старца в холщовой тоге, с шевелюрой, напоминающей одуванчик или ворох паутинок. И прислушался – не смеялся ли тут кто-нибудь еще, кроме нас… но стоит ли напрягаться до настоящих слуховых галлюцинаций?              

***

      – А знаешь, – проговорила Линор, сидя в крутящемся кресле перед подмигивающей, в приглушенном свете зала, разноцветными огоньками консолью и задумчиво покачивая в воздухе Экскалибуром, и блики зажигали другие мерцающие огоньки – в серебре ее глаз и в золоте волос. – Кажется, я только сейчас потихонечку осознаю, что это был не сон, не сказка, не мираж. И не игра. Хотя мы правда чуть сами не стали сказкой. Особенно «Янус». Смеющиеся призраки, сухонькие старцы – что-то, чем ему совсем-совсем не положено быть. Как ты думаешь? – она выжидающе глянула на меня. – А ему это понравилось? Ну, настолько, насколько ему могло что-нибудь понравиться?       – Не знаю. – Я рассеянно отпил вина из бокала гладкого стекла, и посмотрел сквозь жидкий ненастоящий рубин на играющие огоньки. На грани бокала вспыхнула яркая звездочка. – По крайней мере, он не возражал вернуться. Даже сам отчасти это подстроил.       Она пожала плечами.       – Он откликался на наши собственные невысказанные желания. А может быть… – она замедлила произнесение слов, – не хотел с кем-либо из нас расставаться. Соткав собственное сознание из наших.       Я вопросительно прищурился и улыбнулся.       – К чему ты клонишь, дорогая сестрица?       – К тому, что… может быть, он и теперь может подстроить что-то, чтобы мы с ним не расставались?       Я помолчал и пригубил еще глоточек.       – Может быть. Хотя у него ведь уже был выбор при самом возвращении – он мог доставить нас в такую вселенную, где нам бы не нужно было его покидать.       – О… – протянула задумчиво Линор. – Но кто знает, что будет дальше, и чем это может кончиться…       – Никто… А может быть, ему достаточно, чтобы мы оставались в одном с ним пространстве и времени.       – Может быть. И тогда самое безопасное – при возвращении – отослать нас подальше…       – Как-то это все нехорошо звучит…       – Верно. Ладно.       Мы оба замолчали, прислушиваясь. Наконец Линор покачала головой.       – Нет. Ничего, – и усмехнулась. – Ни смеха, ни звона, ни посторонних шорохов… За все эти дни никто из нас ничего не слышал. Все как должно быть. Все по-старому.       Я кивнул.       – Все как должно быть в этой сказке.       Линор приподняла брови и чуть раздраженно взмахнула клинком в полумраке.       – В каждом измерении свои правила, – продолжил я.       – Свои возможности и законы физики?       – Ну, вряд ли уж настолько…       Она кивнула в ответ.       – Просто наше коллективное бессознательное. Как весь мир – еще более коллективное и еще более бессознательное…       Я рассмеялся:       – Обожаю эти ночные разговоры!       – В космосе всегда ночь, – назидательно заметила сестрица.       – Или день. Смотря как посмотреть или на какой орбите находиться.       – Но все сейчас спят, пока мы тут дежурим.       – Угу, и сны запутываются в коридорах и всех схемах «Януса», и он сам навевает им что-то…       – Прекрати, – слегка нервно усмехнулась Линор.       – Я же ничего такого не сказал. А если бы вообще не говорил, достаточно было бы подумать. Мысли – это же такая плотная среда…       – И чувства, мечты и сожаления…       – Смотри, какой у нас дружно поэтический настрой!..       – Да уж, и все-таки, ничего себе – мы действительно побывали во времени короля Артура, и оно действительно оказалось сказочным! Но не было же оно таким на самом деле.       – Не знаю. Все относительно.       – Сказочные замки, сказочные звери, даже этот «волшебный» меч… – Линор с некоторым усилием повернула головку дракона в навершии рукояти, и из крестовины выскочили крепкие шипы, удерживавшие когда-то меч в каменной наковальне. Она вернула головку в прежнее положение и шипы исчезли. – Это так забавно… И живые люди с именами сказочных персонажей. И ведь на самом деле, все это придумали и сделали мы сами.       – Не считая того, что кто-то когда-то выдумал эти сказки, а мы про них знали. В каком-то смысле кто-то когда-то выдумал нас. Все связано, почти что в соответствии с нормальной теорией эволюции. Немного нелинейно, немного в другой вселенной, но тем не менее…       – И что еще забавно – наш Денеб. Его герб – тоже дракон.       – Тоже. Только золотой, а не красный.       – Прямо как на рукояти этого меча!       – Ох черт… даже и не подумал… Правда.       – Смотри-ка, и мы правда вернулись в грядущее, отплыв на закат!.. И нам снова светит какое-то драконье царство, только новое, спустя три тысячи лет!..       – Строго говоря, это был рассвет.       – Зато мы плыли на запад. В частях света это все равно будет «на закат».       – Хорошо, уговорила, куда движется солнце, туда и отплыли, движется на запад оно обычно при нормальном течении времени…       – Но хотя сейчас никто здесь не слышит ни смеха, ни звона, буфера сейчас тоже нет.       – Пока еще.       – И мы даже рискнули заглянуть в будущее!       – Если так можно назвать эту откровенную массовую галлюцинацию с частичной потерей памяти, Иггдрасилем вместо главного терминала и с концом света в виде самого вероятного будущего!..       – Ага, – отсмеявшись от этих воспоминаний, признала Линор, – надо сказать, не очень-то получилось!.. Можно было бы подумать, что «Янус» просто заводит нас в наше же воображение.       – Если бы мы не знали, что вселенная просто очень велика, и в ней возможно всякое. А техника цепляется за самые смешные зацепки, когда ей недостает информации о том, куда мы хотим попасть.       – Об этом времени, конечно, у нее куда больше информации, больше чем о каком-либо другом, поэтому сюда она и может вернуться. И слава богу, прошлое, в которое мы отправляемся отсюда, тоже всегда было куда более похожим на настоящее. Куда более настоящим.       – Это насколько мы можем судить…       Прозвенел серебряный колокольчик, и Линор чуть не выронила меч, а я свой опустевший бокал. Мы оба подскочили. Замигала привлекающая внимание лампочка.       – А вот и «Горгулья»! Они прибыли! Надеюсь, все у них отлично!       – И надеюсь, их рассказ о том, где была припрятана бомба, не будет отличаться от того, что мы помним, а то точно можно будет заподозрить, что мы в неправильном будущем!       – Хватит таких речей! – решительно воскликнула Линор. – И не надейся, что это «неправильное будущее». Ночь закончилась! Пора за дело!              

Эпилог

      Что ж, неважно, какие последствия будет иметь матушкино заявление на всю обитаемую вселенную, пока мы воспользовались временным отсутствием буфера, и поспешили осуществить то, что запомнила команда «Горгульи», и чего мы пока не сделали – еще не спасли их в прошлом. Правда, мы понятия не имели, в этот ли самый момент мы должны это сделать. Но едва мы встретились, обменявшись радостными приветствиями, как услышали от Майка Арли и Джелли, что вот теперь я выгляжу примерно так, как они запомнили в тот самый загадочный момент – загоревшим и слегка обросшим после Британских каникул (что ободряло, не хотелось проверять неизвестные возможности буфера и тянуть с этим); узнали, что Тарси Карелл на самом деле сумела довести до совершенства программу визуальных симуляций – знание о том, что она это сделала, придало ей уверенности и сам мотив к совершенствованию; мы еще раз досконально уточнили все детали, отрепетировали их пошагово на «натуре», с помощью всей команды, несомненно, желающей быть спасенной, и отправились в прошлое спасать «Горгулью», чтобы не ставить под возможный удар наше общее настоящее.       Было, мягко говоря, жутковато – окунуться снова в тот день, в атмосферу разгрома и отчаяния, царившую на корабле в те минуты. Запах гари, запах крови – такие похожие, и абсолютно не похожие на те, что три тысячи лет назад… Ощущение, будто целый мир снова хватает тебя за горло. Черт побери, ведь это скверная примета – возвращаться.       Тарси, еще ничего не знающая о великолепной королеве Моргейзе, очень нервничала – она впервые перемещалась во времени, и пока мы стояли в относительно большой цилиндрической капсуле «полного перемещения», я крепко держал ее за руку. Все прошло хорошо. Мы материализовались в нужной точке коридора. Хорошо, что «Янус» всегда автоматически слегка корректирует обстоятельства, в какие мы можем попасть, иначе ничего не стоило бы материализоваться где-нибудь вне корабля или наполовину в стене. Но обычно ничего такого не случается. Хотя об этом ходят страшные сказки, и в первый раз все бывают напуганы.       Как и было обещано самой виновницей текущего действа, подстреленная Джелли испуганно-радостно крикнула: «Эй!», привлекая общее внимание. Извне наши маневры тоже обычно впечатляют.       – Простите, не время объяснять! – заявил я предельно по-деловому, вместо того, чтобы самому отдышаться, – напористость, как крайне материальная субстанция, быстро отбивает всякую охоту к мистике. – У вас на борту бомба! Нам нужно ее обезвредить!       Я слегка встряхнул Тарси за руку, она опомнилась и поспешно схватилась за свою аптечку, чтобы оказать первую помощь тем, кто в этом нуждался, мы заранее знали – кому, а я прошел к нужному тайнику и распахнул его.       Внутри было пусто.              – Проклятье! Нам нужно немедленно ее найти!.. – Я, отдуваясь, глянул на часы. Время истекало. А если тут еще и таймер поставлен иначе… Хорошо, если бомбы в этой вероятности просто нет – было очевидно, что, несмотря на перемещение в «буферной зоне» мы попали не в собственное прошлое, а приближенное, но все же параллельное. Хотя «параллельное» тут не совсем верное слово. Вероятности могут расходиться из одной точки веером, могут переплетаться, то отходя очень далеко, то сближаясь. Это просто другая версия событий. Хотя и очень похожая. И мы не могли грешить на то, что изначально вернулись не в тот мир – там все минувшее – имело место, и почти только что команда «Горгульи» снова показывала нам тайник и скрупулезно пересказывала события текущего момента. Для них ведь это имело жизненно-важное значение. А теперь, конечно, мы с Тарси в любой момент могли подать сигнал и вернуться на «Янус». Но едва ли мы сможем совершить вторую попытку, значит, корабль тут взорвется. Тут, в реальности, очень похожей на нашу – и как это скажется на вероятностях в целом – в данной точке и в данном «потоке»?.. Взорваться в соседнем измерении? Отличный конец любой карьеры…       Срочно мобилизовав всю команду, стоящую на ногах, мы потрошили все ящики, какие кому-либо приходили в голову. Вернее – это они потрошили – совершенно бессистемно.       – Так! Стоп! Арли, думайте, где мог пройти этот мерзавец? Сколько знал Веллин? Далеко они ее спрятать не могли, у них не было времени. И новичок знал явно не все.       – Э… – кажется, младший Арли вздумал спросить, откуда мне известно его настоящее имя, но, слава богу, передумал: – Думаю, они прошли этим путем…       – Отлично!.. – Я повернулся… Какое место показалось бы мне самым удобным? – Как насчет…       – Да! Есть! Тут, под вашей рукой!..       Майк поспешно открыл скрытую дверцу.       – Вот она! – радостно заорали мы оба. Тарси кинулась к нам.       – Стойте! – остановил я ее, порядком взвинченный явными несовпадениями. – Вы точно знаете, как она закодирована?       И наткнулся на прямой и трагичный взгляд ее синих глаз.       – Если там другой код, нам конец, правильно?       Она кивнула. Естественно… Не так просто соваться в чужое прошлое, даже если в каком-то смысле оно твое собственное.       – Но мы можем еще просто вышвырнуть ее за борт! – оптимистично воскликнул Майк. – Главное, нашли!       – Конечно. Но тогда они поймут, что у них не вышло… – я остановился.       Ну и что, собственно говоря? Увести корабль мы все равно успеем. И это все равно другое прошлое. Но если… Я покосился на страховочный браслет, мерцающий на моем запястье. «Янус» заберет нас отсюда и без маячков. Это действительно просто страховка. Иногда их используют для экстренного возвращения, хотя обычно хватает и сосредоточения на кодовой формуле – но бывает, что на сосредоточение нет времени, и при перемещении не только сознания это может иметь жизненно-важное значение, или для увеличения радиуса действия, когда нужно захватить с собой какие-то предметы из прошлого. Вот мы и захватим. Только не на борт «Януса». В крайнем случае, такая же страховка есть у Тарси. Я кивнул сам себе, сорвал браслет, и принялся его перенастраивать.       – Что вы делаете? – спросила Тарси.       – Эта штука появится здесь на этом самом месте, спустя десять минут, когда нас тут уже не будет. Она не живая. Автоматический поиск не станет искать для нее подобающую среду… Отойдите все подальше!       Все отпрянули. Бомба или не бомба, любопытствуя, сперва все только сгрудились поближе. Бомба, вместе с маячком, замерцала и исчезла.       – Тарси, запускайте приставку! – велел я воодушевленно. К тому же, все еще не стоило терять ни минуты. – Майк, вам придется пустить меня к управлению!       – Боже, да куда угодно!..       – Угу, если все получится, можете даже звать меня «боже»! Шучу. Пока рано…       – Не выходит!.. – услышал я через пару минут голос Тарси, очень близкий к истерике и, тяжело вздохнув, снова взглянул на часы.       – Ладно, забудьте!..       В конце концов, этой «дымовой завесой» мы только спутывали следы и выигрывали некоторое время для всех нас. Но кто знает, может, и такой итог будет неплох? Или даже лучше…       – Бросьте все, увожу корабль!       – Нет! Стойте! Готово! – победно выкрикнула она. – Все в порядке! Пришлось чуть перенастроить. Точное время симуляции и координаты эффекта!..       Ну и отлично... Хотя я уже размечтался, что еще что-то будет иначе. Может, другому мне, здесь, было бы приятней не увидеть гибель корабля.       Она продиктовала точные данные, я принял их к сведению и увел «Горгулью» в гиперпространство без каких-либо новых приключений – двигатели не были повреждены сильнее, чем показывали датчики, и еще одной заминки не произошло. Снова все сделали ювелирно.       – Все получилось! – слегка дрожащим голосом выдохнула Тарси за моей спиной.       «Здесь – да», – подумал я мрачновато. Но кто, черт побери, знает… Правда, кто сказал, что все различия должны быть к худшему? Могут ведь быть и к лучшему, и где-то не случится тех досадных помех, что мы помним. Проконтролировать каждое мгновение в соседнем измерении – невозможно. Да и в своем – тоже. Хотя, ведь как-то же он случился – тот первый раз, когда мы зачем-то отправились сюда без подсказок, чтобы что-то изменить. Так может, изменить что-нибудь еще?.. Но это слишком опасно. Может повезти. А может, и нет. Где-то все пройдет гладко, а где-то все сорвется со всеми подсказками. А где-то все будет иначе само по себе. Это в любом случае другая реальность. И как бы ни хотелось исправить все… это невозможно. Хоть и хорошо, что возможно хоть что-то. И если вдруг не повезет «там» – будет ведь другая возможность и повод что-то исправить? И так до бесконечности…       Я вздрогнул, когда Тарси в избытке чувств обняла меня за плечи. И кажется, невольно ощутил к ней неприязнь. Как будто пришлось что-то сделать только потому, что «так уже было». И она была символом этого «было».       – Все вышло! Снова! Но как вы думаете?..       – Лучше не думать. Знаете, что?.. – Я протянул руку над панелью управления. Пусто. Повел ею по сторонам. Тоже ничего. Только воздух. Я тихо выдохнул.       – Что вы делаете? – спросила она озадаченно.       – Ищу железные стены.       – Что?..       – Скажите мне одну вещь. Там, у вас, на Юпитере, есть какая-то штука? Похожая на огромную картотеку. Только в ящиках – люди. Может быть, замороженные?       С ее лица исчезли все краски. А ведь их там и так было немного.       – Да, именно…       Я перевел дух и уставился в пространство.       – Так я и думал.       – Как вы узнали?       – Не знаю. Увидел себя там. В галлюцинации. Мог я что-то слышать краем уха, а потом представить? Может, они говорили что-то подобное? Собирались отправить меня туда до лучших времен? Или я каким-то образом проник в другую вероятность – не знаю, как. Может, у меня такая дурная привычка? Или, прямо сейчас, на самом деле, я там, а все происходящее – только мой бред в каким-то краешком еще почему-то функционирующем мозгу?       Побелев окончательно, «Снежная королева» крепко схватила меня за шиворот и одним рывком с неожиданной силой вытряхнула из пилотского кресла.       – Не смей так думать, сумасшедший, я не затем тебя спасала!       – Да ты же знаешь меня всего два дня!..       – Неважно! – она притянула меня за воротник, и крепко поцеловала. – Ну что, я снюсь тебе?! – пробормотала она, задыхаясь, ненадолго прервавшись. – Снюсь?!..       – Мм!.. Ух!..       И черт возьми, какая разница, какой Мордред у нас получится?!.. Но это потом. А сейчас – рано терять голову!       – Хорошо! – выдохнул я, рассмеявшись. – Не снишься! Но в какой бы реальности это ни было, думаю, стоит разобраться с этими чертовыми ящиками, даже если меня там нет!       В конце концов, разве каждый из нас не одно и то же в немыслимом числе вероятностей? Все герои и злодеи, ангелы и чудовища…       – Разумеется! – выдохнула Тарси очень решительно. – И поверь мне, это я знаю куда лучше тебя… избалованный денебский принц! – она деланно рассмеялась, будто ощутив неловкость этой шутки.       – О, и это я слышу от наследницы подземного царства? – это тоже прозвучало чудовищно манерно. Кажется, вот мы и нашли свои «железные стены».       Тарси вздрогнула и опустила взгляд.       – Ты уже и это знаешь?       – Давно понял. Еще по тому, как она беспокоилась за твоего брата. Просто о собственном ребенке, верно? К тому же вы похожи. И как такая славная девушка оказалась в такой скверной компании? Есть люди, которых мы не выбираем. По крайней мере, поначалу. Наши родители.       – Но есть те, кого мы выбирать можем, – произнесла она после очень долгого молчания. И отстранилась. – Прости. Это не значит, что я хочу попасть на трон.       – Я так совсем не думаю.       – Думаешь. Я могла бы рассказать тебе о моей тете королеве Лорелей. Конечно, это не настоящее ее имя, но она стала королевой с этим именем. И ты знаешь, каким образом? Конечно, знаешь, ты же историк. А история может повториться. Поэтому мы не можем делать все, что нам захочется.       – А Филиард Арли? – спросил я. – Он знает?       Она кивнула, глядя в сторону.       – На свою тетю я похожа еще больше чем на мать. Он узнал меня почти сразу. Разве мы все не охотницы за принцами? А ты, значит, знаешь и кто он? Или догадываешься?       – Бард? Последний король Веги?       Она снова кивнула.       – Вы уже как-то узнали.       – Догадались. Тут не нужно было по-настоящему заглядывать в прошлое. И сама видишь, как это ненадежно. Все всегда происходит по-другому.       Она вздохнула.       – Но кое-кто хотел завладеть «Янусом» раньше, чем вы сможете заглянуть в эту историю, чтобы она не вскрылась. И наверное, во многие другие.       – Понимаю. А может быть, мы теперь заглянем в них вместе?       – Но как! Ты принц, тебе придется оставить станцию.       – Не обязательно в этом смысле. Просто раскроем кучу старых дел, и куда надежнее, чем заглядывая в чужое прошлое. Просто все изменим… Нет, не все, конечно, и законы физики мы тоже изменить не сможем, но кое-что…       Она улыбнулась тепло и открыто. Куда подевался весь лед? И мы пожали друг другу руки. – Немного обескураживающий финал. Но все еще впереди.       И в том числе – разные временные станции. В разных звездных государствах. В том числе, в Денебе. И может быть, я даже смогу там находиться. Кроме того, теперь мы точно знаем, что даже буфер – это время разных вероятностей. Мы никогда не вернемся в собственное прошлое. Только в чужое. Но чужое – мы можем «исправить», хотя не можем исправить своего.       Зазвенели невидимые колокольчики. Мы просто возвращались в свой мир.              А где-то, когда-то, на туманном острове продолжалась безумная сказка, созданная нашим собственным воображением. Во плоти и крови, реальнее тверди и небес, и даже мы, зная начало, не могли предугадать, во что она превратится без нас.       Может, мы не знали этого именно потому, что вмешались. Иначе все казалось бы более предсказуемым и простым.              

19 августа 2011