Знали ли мы на самом деле настоящее "Поколение Чудес"?

Кисэ и Аомине Вечерело. Тёплый алый свет, разливающийся сейчас по Токио, освещал одну из баскетбольных площадок, забытой многими, в центральном парке, на которой находилось три молодых человека. Три игрока «Поколения Чудес». Ас и Копир команды, как всегда, затеяли игру один на один, вот только их вечный судья – Куроко Тецуя – не понимал, что же послужило причиной для игры в этот раз. Ведь обычно люди, играя друг против друга, в попытках узнать, кто сильнее, не превращают всё происходящее в поединок. А в этот раз действительно было на что посмотреть. Их скорость, мощь, сила, отточенные до мельчайших деталей движения, буквально каждый вдох и выдох были пропитаны серьёзностью. Как будто от того, кто победит, зависела, как минимум, судьба человечества. О них можно было сказать только то, что они играют на уровне профессионалов, никак не учеников средней школы. Наверное, Тени казалось так только потому, что он сам был не самого высокого уровня, а может быть, потому, что он ни разу не видел в живую и не чувствовал энергетику профессиональных игроков, но сейчас ему казалось, что он видит самую важную игру в своей жизни. И хоть Тецуя и понимает, что сравнивать их с профи глупо, он ничего не может с собой поделать и зачаровано следит за каждым движением обоих. — Единственный, кто может победить меня, это я. Игра заканчивается со счётом 60-42, в пользу Аомине. «Когда они успели?» - Куроко с удивлением понимает, что следил за счётом чисто на автомате, и стыдливо вспыхивает внутри от мысли, что мог упустить счёт из-за своего легкомыслия. Он поднимает свои глаза от пола и видит, как его Свет подходит к скамейке и вытирает пот с лица полотенцем. Дайки берёт бутылку и пьёт воду, пока идёт за мячом, укатившимся в кусты после последнего данка. В это время Кисэ стоит полностью разбитый. Он опирается руками на колени и тяжело дышит. Он в печали и шокирован, его немного трясёт из-за подступающей усталости и кажется, вот-вот свалится с ног. — Кисэ-кун, ты в порядке? – появившийся рядом фантомный игрок заставил блондина вздрогнуть. – Всё хорошо? – Он поднял взгляд на него и отметил беспокойство на лице. — Знаешь, спасибо, Куроко-чи, за беспокойство, но я, правда, в порядке, - он попытался улыбнуться, но улыбка получилась какая-то замученная и вялая, что заставило голубоглазого парня обеспокоенно завозиться рядом. Куроко нежно приложил ладошку ко лбу Кисэ, проверяя температуру, а сам светловолосый начал млеть от близости с истинным. Он глубоко вдыхал запах ванили, полуденного солнца, которым пропитался костюм фантома после физкультуры в школе, и мятных конфет, которыми угостил Мурасакибара, и ему становилось легче. Его силы восстанавливались и вместе с ними улучшалось самочувствие. — Что, по-другому ты никак не можешь, Рёта? – Дайки схватил свою Тень за руку и дёрнул в свою сторону, спрятав его за своей спиной, и снова обратился к проигравшему. – Тебя надо обязательно пожалеть, чтобы ничего не болело? Может, ещё мамочку позовёшь, чтобы поплакаться? – он, презрительно сузив глаза, буквально выплёвывал, словно яд, последние слова. — Да ладно тебе, Аомине-кун, - Куроко недоумевающе глядел то на свой Свет, то на мгновенно напрягшегося Копира. Ему стало неловко. — Не надо его жалеть, Тецу, - Аомине обернулся к своему собеседнику, почувствовав его эмоции, - и тем более, не нужно чувствовать себя неловко из-за моих слов, я считаю, что он уже довольно большой для таких нюней, не правда ли? – и насмешливо взглянул из-за плеча на Кисэ. — А я думаю, что тебе надо научиться вовремя закрывать свой рот, Аомине-чи, - Копир предупреждающе сузил глаза, - а то в последнее время из него выходит только одно словесное гов… — Аомине-кун, Кисэ-кун, перестаньте! – Куроко в одно мгновение оказался между двумя разъярёнными парнями и, вытянув руки в разные стороны, оттолкнул их друг от друга. – Как по мне, вам стоит обоим подумать о том, чтобы стать более вежливыми друг с другом. – Он укоризненно посмотрел на обоих, и парни немного поутихли, чувствуя злость своего истинного. — Ничего не знаю, Тецу, я не хочу вежливо разговаривать со слабаками, - Дайки, скрестив руки на груди, отстранённо смотрел вдаль, на уплывающее за горизонт розовое небо, уступающее свои права тёмному ночному небосводу. В тишине отчётливо был слышен хлопок руки Кисэ о его лоб, когда Куроко вздрогнул от слов Аса. — Но со мной же ты нормально общаешься, - Фантом расстроенно смотрел на Аомине. Дайки неловко и в шоке развернулся к своей Тени. — Тецу, ты чего? – он неуклюже попытался взять голубоглазого за руку, но столкнувшись со стеной расстроенных эмоций своего истинного, отпрянул. – Ты неправильно всё понял! – темноволосый снова вытянул руки вперёд, но быстро убрал их назад. – Тецу, я не то имел в виду, - его руки тряслись, и он совершенно не знал, что делать, и как оправдаться. – Я-я, я говорил, что Кисэ слабак, но ты, ты же сильный, ты моя Тень и… — Не слушай его, Куроко-чи, что взять с дурака, - Кисэ притянул Фантома к себе и обнял одной рукой. – Он даже не умеет правильно выражать свои мысли, я бы никогда не сказал тебе такого. Куроко смотрел снизу вверх на Копира и чувствовал, что скоро тут развяжется 3-я мировая. — Заткнись, Рёта, это не я неправильно выразил свои мысли, а Тецу неправильно меня понял, - буквально рыча от злости, Аомине подошёл к ним и, схватив Тень за руку, потянул его в свою сторону. — Но если бы ты сразу сказал, как нужно, ты бы не расстроил Куроко-чи! – в свою очередь Кисэ потянул Куроко за другую руку в свою сторону. – Куроко-чи важный для меня человек, и я никогда не скажу ему что-то такое неприятное дурацким намёком! — Да не был это никакой намёк! – Дайки повысил голос в ответ. – Ты просто придурок, который проиграл, и пытаешься выпендриться перед Тецу, чтобы не ударить перед ним в грязь лицом! — Да что ты говоришь! Да, я проиграл, но я бы ни за что не сказал такие слова, потому что я сильнее Куроко-чи, и все мы об этом знаем, и, называя меня слабаком, ты автоматически принижаешь тех, кто слабее меня! Просто признай, что ты неотёсанный чурбан, и что Куроко-чи мне дороже, чем тебе! — Нет, Рёта! Ты просто оборзел! — Сам ты оборзел, Дайки! Знай, когда нужно останавиться! — Прекратите, ОБА! – Тецуя гневно выдернул руки из захватов парней. Ноги Кисэ подкосились, и он упал на колени, судорожно хватая воздух ртом, пытаясь вдохнуть. У него начинает кружиться голова от нехватки кислорода, к горлу подступает противный комок и его начинает тошнить. «Дурацкое человеческое тело! Я не могу дышать!» Он делает полноценный вдох только когда Фантом садится перед ним на колени и, взяв его лицо в ладони, пытается поговорить с ним, и от него отчетливо веет беспокойством, непониманием и страхом. Ниточки связи снова в порядке, а Кисэ сразу чувствует себя лучше, когда понимает, что его истинный на него не злится. До него обрывками долетают слова Куроко. — Кисэ-кун… в порядке… слышишь… происходит… помочь… дыши! Он прикладывает свою ладонь к ладошке Тецуи и утыкается в неё носом, вдыхая дурманящий запах полной грудью. Когда он открывает свои глаза, они светятся жёлтым. Куроко этого не замечает. — Ты в порядке, Кисэ-кун? — Тецу, отойди от него прямо сейчас. Кисэ слышит, как одновременно говорят Аомине и его истинный. Он чувствует, как напрягается его соперник после того, как сам светловолосый мельком смотрит в глаза Дайки, и понимает, что тот хочет отобрать у него его истинного. Он притягивает свою пару ближе. — Кисэ-кун, что ты… - Куроко прерывает поцелуй. Сначала Тецуя в шоке хочет отпрянуть от своего сокомандника, но в следующую секунду ему становится так хорошо, что он только в удовольствии закрывает глаза и прижимается к парню ближе. Их захлёстывает буря эмоций. Они оба получают невероятный кайф от губ друг друга. Кисэ думает, что губы Куроко обласканы его так любимым солнцем, до чего они мягкие, тёплые и сладкие. В это время Аомине пытается пробить барьер, который Кисэ на уровне инстинктов возвёл вокруг себя в попытке огородить своего потенциального противника от его пары. Когда Копир шаловливо пробирается рукой под майку голубоглазого, Дайки замахивается со всей силы и пробивает барьер. — Ах ты, ублюдок! – Аомине рычит и сверкает тёмно-синими глазами. Когда он берёт на руки Тецую, он видит пару засосов на его шее, и его острые клыки выходят наружу. – Ты чё, храбрости наглотался!? — Отдай его мне, Дайки, и всё будет хорошо. Аомине понимает, что на Кисэ так подействовала связь, и что не стоит втягивать его сейчас в таком состоянии в разборки. — Но пиздец, как хочется тебе врезать! Думаешь, применил каплю «превращения» и всё, сразу Халк? Ты не один так можешь. Вокруг парней отчётливо выделялись их ауры. Жёлтая Кисэ и тёмно-синяя Аомине. Улыбка на лице блондина походила на оскал хищного зверя, и холодные глаза отражали ненависть. Ухмылка темноволосого не предвещала ничего хорошего, а тёмно-синие омуты излучали силу и мороз. — И что? — А то. Я сильнее тебя и в том, и в этом обличье. — Мне без разницы. Куроко-чи мой. — Нет, Тецу принадлежит мне. Аомине поцеловал своего истинного, и его маленький мир внутри рухнул. Он никогда ещё не чувствовал ничего настолько ошеломляюще приятного. Куроко в его руках теряется в своём наслаждении во второй раз. Дайки думает, что губы Тецуи на вкус, как ваниль и звёзды. Такие же сладкие и изумительные. Когда клыки Аомине находятся рядом с шеей Куроко, чтобы поставить метку, Кисэ отбрасывает его в сторону, ставя свою пару на ноги, и стремительно бежит в сторону отлетевшего на пару метров соперника. Их поединок заканчивается очень быстро, в тот момент, когда баскетбольную площадку покидает ошеломлённый истинный. Они оба упали на землю и просто смотрели на звёзды. — Аомине-чи. Прости, а? — Да ладно, Рёта. Я тоже намудрил. Чуть метку не поставил, - Аомине расслабленно лежит в своей любимой позе и вспоминает ощущение маленького тела в своих руках. Кисэ облегчённо выдыхает. — Мы оба сегодня намудрили, и эта дурацкая игра… — Эй, ты всё равно должен будешь выполнить условия. — Да, я уже понял, что не должен буду доставать Куроко-чи… — Вот и славно, - Аомине улыбается. — …целый месяц. — Что!? Мы не так договаривались! *** Куроко, красный от смущения и шока, засыпал с мыслями, что поцелуи Кисэ самые нежные и обожающие, а Аомине самые чувственные и любящие.