Хозяин пантеры

Если вы причинили кому-либо боль и оставили его страдать, то бойтесь. Бойтесь, что он вернется, и молитесь, молитесь всем богам, чертям и высшим, что есть в этом мире, чтобы он не вернулся, чтобы вам не вернулась нанесенная боль не от его руки. Но если все же он пришел, то падайте на колени и молите его, целуйте ноги и преклоняйтесь, просите о пощаде и, может быть, тогда он помилует. Здание приюта кипело жизнью с той энергией, с какой не кипело ни разу с момента создания. Ичиго не стал кричать, браниться, читать речей или вершить суд. Он сделал гораздо проще и более жестоко. Собрал весь персонал в зале и отдал их на растерзание тем, кого они травили целые годы. Мучители расплачивались за свою ошибку ценой собственной шкуры, особенно получала директор. Никто не подумал даже помогать им. Пусть не все принимали участие в "возмездии", но те, кто отказался от этого, просто не мешали остальным. Мягкая и добрая Орихиме тоже не делала попыток остановить кого-либо, только помогала тем детям, что были ранены. Гриммджоу с усмешкой наблюдал за своим мальчиком. Как тот с равнодушием смотрит на происходящее, не принимая участия, но и не позволяя ситуации выйти из-под контроля. Из маленького котенка, которого некогда купил он, теперь рос настоящий лев. Вопрос заключался лишь в том, кому принадлежит этот дикий зверь, ведь если у него появится желание быть свободным, то даже Джагерджак не сможет создать такую клетку, что удержит его. Погруженный в собственные мысли, мужчина пропустил момент, когда гибкая фигура Куросаки оказалась в толпе бунтующих. – Не уподобляйтесь, – в наступившей тишине голос парня прозвучал достаточно громко. – Не уподобляйтесь этим мразям, – переведя на него взгляд, мужчина увидел, что Ичиго стоит возле парня, перехватив его руку с зажигалкой, а рядом на полу скулит директриса. – Да, вам было несладко, и этот мусор получит свое, но нет надобности марать свои руки в этих помоях. – Да что ты понимаешь? – раздался голос из толпы, который поддержали свистом. – Я понимаю? – впервые с момента, как он вошел в комнату, стал виден взгляд юноши. В карих глазах была непоколебимая сталь и тяжёлое нечитаемое выражение, вгоняющее в ступор. – Разумеется, я ничего не понимаю, – Ичиго обвел взглядом всех собравшихся. – Но даже тех крупиц знаний об этом гребанном мире, что я получил и испытал на своей шкуре, мне хватит. Хватит, чтобы сказать, что есть те, кому всегда хуже, что любая жестокость несет за собой еще большую и что ненужно придумывать страдания там, где их нет, – юноша направился в сторону того, кто задал вопрос. – С момента, что я покинул стены этого... заведения, произошло многое. Сначала я жил не видя забот, теплый дом, хорошая еда и мягкая постель, пусть я был собственностью, но потом снова я увидел смерть. Это стало началом к долгому пути в три года, что переменили меня и дали те знания, о которых я могу говорить. Передо мной развернулся мир пороков, грязи и тварей, что называют себя людьми. Убийство, шантаж, наркотики, насилие, пытки, травля и многое другое, – Ичиго заглянул в глаза сглотнувшему парню, прекрасно понимая, что все подростки ловят каждое его слово. Кто-то со страхом, кто-то с нетерпением, а кто-то и с отвращением. – Я испытал на своей шкуре, что такое пытка, что такое вражда, голод и насилие, – он снова заговорил. – Сначала было больно, очень больно, а потом я привык. Привык не орать благим матом, когда ломают кости или бьют так, что выбивает воздух из легких. Привык терпеть, сжав зубы, когда острие ножа вспарывает кожу и мышцы, привык молчать, когда нужно, и говорить, когда нет сил. Я узнал, что чувствуешь, когда спускаешь курок, а пуля летит в безоружного человека, что, по сути, ничего не может уже сделать тебе, но он твой враг, твоя цель. И, пожалуй, самое большое знание я получил, что, даже находясь на грани жизни и смерти, когда переживаешь агонию и последние ниточки, связывающие с жизнью, рвутся, есть что-то светлое, что-то, что вернет к жизни и позволит жить дальше. Так о чем вы говорите? Вам было больно? Вы были не такими, как остальные дети? Да, жизнь поступила не лучшим образом, забрав у нас родителей, но и не нам её судить. Если вы сломались только от того, что остались одни, так разве вы можете чего-то требовать? Вас здесь свора, вас много. Если бы вы искренне желали, то давно бы освободились. Не скулили, не ныли, а сделали то, что могли. Но нет, вы просто каждый жалел сам себя, а тех, кто защищал вас или подставлялся под удар за вас, вы считали святыми, но поливали грязью. Так знаю ли я что-либо? Нет, я абсолютно ничего не знаю – ни о жизни, ни о вашей боли, но я знаю одно: желание жить может побороть все проблемы. Ичиго выдохнул и отступил, не оглядываясь, направившись на выход. Подростки задумались, смотря на себя прошлых, оценивая то, что им сказали, и тоже отступали. Отступали от поверженных мучителей, осмысливая то, что случилось. – Ну, раз вы уже пришли в себя, то тогда слушайте, – Гриммджоу осмотрел толпу подростков, что обратила все свое внимание на него, приготовившись внимать. – То, что случилось сегодня, останется в тайне. Завтра весь персонал вашего приюта сменят. Несмотря ни на что, вы все равно останетесь теми, кем и являетесь отчасти сейчас – товаром. Пожалуй, я пойду на уступки, речь Клубнички меня проняла, и условия выбора изменятся. За все то, что вы получите, вам стоит благодарить только случай и не павшего духом мальчишку, а сейчас отправляйтесь в свои комнаты, – подчиняясь приказу, дети спешно разошлись, а Гриммджоу повернулся к Улькиоре, смотря уже своим обычным холодным взглядом. – Забирай отсюда этих двоих, – он кивнул на Садо и Иноэ, что стояли в стороне от всего балагана. – Вынесите этот мусор, – он кивнул на директрису и персонал. – И еще, пришли Верзини подарок, этот балаган на его совести, и разгребать то дерьмо, что он наворотил, не обязан. Улькиора кивнул, посмотрев на пустой коридор. – Иди за Ичиго, ему лучше будет не оставаться одному, – Джагерджак усмехнулся и вышел. На ступенях крыльца, под самым ливнем, сидела дрожащая фигура. Парень, переплетя пальцы и уткнувшись в них лбом, смотрел на мокрый асфальт. Замерзшее тело мелко дрожало, а губы начали приобретать синеватый оттенок. – Хреново? – Гриммджоу подошел, встав рядом и смотря на плотную стену дождя. – Почему? – тихий, совсем не свойственный ему голос отозвался на вопрос мужчины. – Они ведь не виноваты в том, что остались одни, в том, что так получилось, так почему они превращаются в таких тварей? Насиловать и убивать – только чтобы почувствовать минутное забытье? – Ха, – тяжёлая, горькая и хмурая усмешка скользнула по губам мужчины. – Это люди, вот такие они твари. Совсем еще дети, а уже хотят крови. Теперь ты понимаешь, почему я не хотел пускать тебя сюда? – Да, – наступившую после вопроса тишину прервал короткий ответ. Ичиго медленно поднялся и, сделав два шага, уткнулся носом в грудь Джагерджака, – теперь понимаю, – несмотря на холодный ливень, тело мужчины было буквально горячим. – Можно... забыть хоть ненадолго? Эту ярость, боль в их глазах? В глазах Иноэ, Чада, остальных? – Хочешь, чтобы я помог забыться? – Грммджоу одно рукой крепко обнял паренька, зарывшись носом в мокрые рыжие пряди. – Тогда поехали, ночной город лучшее для этого место, но недолго, завтра еще в школу. – Хорошо, – Ичиго впервые за долгое время посмотрел в глаза хозяина. – Спасибо, – такая искренняя благодарность от успевшего натерпеться боли существа была по-настоящему ценна, и Гриммджоу смог оценить её по достоинству. Они направились к машине и вскоре ехали по начавшему оживать своей истинной жизнью городу, смотря на неоновые вывески и проходящих мимо людей, чей смех терялся в шуме ливня и дороги. Ичиго уснул незаметно для себя, положив голову на плечо Джагерджака. Не проснулся он ни когда тот, тихо усмехнувшись, поцеловал его в макушку, ни когда они подъехали к особняку и Гриммджоу, выйдя на залитый лужами плац, обошел машину и, взяв его на руки, понес в дом, ни когда тот раздел его и уложил спать. До самого утра юношу крепко держал в своих объятиях самый сладкий сон, а наутро он улыбнулся так, как не улыбался очень давно, и был благодарен жизни за эту улыбку. От беты: пафос, пафос, пафос... Но всё равно хорошо вышло. Автор, так держать! От Автора: Ну, куда без него? Спасибо!