Божество.

Опять это неприятный вкус стали во рту и странное зудение. Врачи подготавливали меня к выступлению: настраивали связки, выпрямляли ноги, Я на 45 процентов киборг. Печальный факт, но за пятилетие моего правления, полное покушений и вечных страхов за свою жизнь, другого и не придется ожидать. Искусственные ноги. Результат взрыва на параде в честь годовщины Революции. Искусственный желудок. Отравленное вино. Искусственные связки. Когда меня чуть не задушил фанатик, маскирующийся под прислугу. Искусственная правая рука. Пожар на моей старой квартире. Но этим идиотам меня не достать. Я вдвойне осторожна. - Все готово, Командир, - отдал честь глава команды моих личных врачей Хоум. - Уровень безопасности высокий. Покушений не планируется. Установить защитное желе? - спросил меня Глава Безопасности. - Да, пожалуй, – я сошла с пьедестала и отправилась к парящей трибуне. - Вот ваша речь, Командир - Энни протянула меня лист электронной бумаги. Итак, время пудрить мозги народу флюидами моего лидерства. Парящая трибуна вознесла меня над серой массой. С высоты в несколько километров я видела только организм, единый и неделимый. - Приветствую вас, жители зоны NN1! - начала я свою речь, - я хочу обратиться к вам, ко всем вместе и каждому в отдельности. Я надеюсь, что вы поддерживаете продвижение через Совет закона №167/2. Благодаря этому закону, вы можете видеть на улицах нашего города здоровых, красивых людей. И не будет больше прокаженных, убогих инвалидов, которые высасывают деньги из казны Совета. Но что они могут дать взамен? Что они могут дать взамен вашему милосердию? Ничего! Они паразитируют на вашей доброте… Я нажала на «поддерживающую кнопку». По сигналу купленные личности будут поддерживать меня воинственными вскрикиваниями. - Правильно! - Точно! - Надоели уже! Я не могла слышать с такой высоты крики толпы, но она начала возбуждаться. - И с помощью этого закона, вы можете сказать «нет!» паразитам. Нет! Пара-зитам! Нет! Пара-зитам! Нет… А теперь, на закуску, наш жертвенный ангец. По сигналу наши люди подняли вверх сухонькую парализованную старушку. - Она получает из казны десять тысяч кредитов в месяц! Она живет на наши налоги! - Джо, мой любимчик. Моя дирижерская палочка. Нет! Пара-зитам! Нет!Пара-зитам! Нет… С этими криками, толпа устроила мини-казнь. Люди начали топтать ногами инвалида, с удовольствием наступая на беззащитную жертву. С таким же удовольствием они требовали крови перед Пилатом, Муссолини, Гитлером. Не хлеба хочет народ, а крови. Ах, как пело мое сердце, глядя на увеличенное изображение казни. Я ощущала себя милостивым Иисусом, кормящим двумя хлебами десять тысяч ртов. Я уже представляла, какой разрушающий вихрь промчится по улицам. Каждый, с намеками на инвалидность, будет уничтожен. У роботов-уборщиков прибавится работы. Мое облако пошло на посадку. - Ну как? - спросила я свою свиту. - Как всегда бесподобно - заметил мой любимый. - Командир, Комитет по правам человека. Отклонить вызов? Мое эго умоляло потешить его. - Нет, я поговорю с ним лично, - на моих губах заиграла улыбка. Но пришлось ее быстро стереть, дабы не выдать себя. - Командир, что вы устроили?!-толстячок Дюбуа, страдающий диабетом и отдышкой, заболеваниями характерными для чиновников, чуть не забрызгал слюной экран видеофона. - И вам доброе утро, оффисэ Дюбуа. Как жена? - Не валяйте дурака, Командир! Вы что, попали в начало варварского двадцатого века? - Я всего лишь пытаюсь пролоббировать свой новый закон. - Я попрошу Совет, чтобы они отклонили ваше ходатайство! Вы хоть понимаете, в какую бойню это выльется? Возмущенные люди… - Будут пикетировать здание вашего ведомства. Вы не смотрели мое выступление? Народ целиком и полностью за закон №167/2. - Кого вы разыгрывали перед камерами? ЕГО? Мое лицо сморщилось от этого многозначительного упоминания. Согласно первым декретам Совета, было запрещено упоминать имя любого диктатора, дабы не ворошить болезненные воспоминания. - Нет, оффисэ Дюбуа, я не разыгрывала Адольфа Гитлера, - сказала я с мягкой улыбкой. - Сейчас вы видели мастер-класс по управлению пиплами. Советую вашей палате взять на вооружение. Мой двойной удар, состоящий из комбинирования жестокости и неологизма, столь не любимым консервативным Дюбуа, пробил его насквозь. - Вы - чудовище. Я буду добиваться вашей отставки… - Удачного дня, - я отключила видеофон и повернулась к Энни - Передай Скотту, чтобы он дал мне подробный отчет об убитых сегодня. Я хочу узнать, не теряю ли я форму. -Вы всегда безупречны, Командир - ответили мне преданные глаза. - Она-монстр! Я требую, чтобы вы срочно убрали ее! - Мы стараемся, Дюбуа. - Эта рыбка просто так в руки не дается. - Поступили сведения, что готовятся новые законы. - Единственное, что нам остается, это не допустить продвижение закона №167/2. - Любыми способами. - Даже с помощью человеческих жертв. Шелест еле слышного «Аминь» пронесся среди присутствующих.Семья инбиза Гордона Эшли завершила предобеденную молитву. Чуть слышно она бормотали святые слова, пытаясь всем своим сердцем обратиться к Богу. И каждый просил о чем-то своем. Гордон Эшли молился за то, чтобы его компанию не монополизировали в пользу Мучителей по решению Суда «Инбиз Конкорд», Мари Эшли молилась, чтобы ее брат вернулся живым из застенок Отдела по делам взрослых. Элизабет Эшли молилась, чтобы ее не забрали страшные мальчики в фиолетовом. В просьбах было что-то общее. Все они взывали к одной единственной цели - уничтожить Мучителей, как были уничтожены грешники во время Великого Потопа. Вдруг раздался стук в дверь.В ритме быстрых ударов застучали сердца семьи Эшли. Уж не накликали они беду? И не пришли ли их заклятые враги? - Кто там? - спросил Гордон Эшли. - Салям Алейкум, - еле слышно ответили ему. - Заходи, Махмуд. В открывшуюся дверь зашел рослый уроженец зоны SA1. Он обменялся кивком со всеми присутствующими. - Плохи дела, Гордон. Кажется, скоро сюда придут они. - начал яростно шептать Махмуд Абджан. - Как? Никто же не знает, что мы тайно верим. - Мальчишка из 36-го блока не вызывает у меня доверия. Кажется, он их шпион. Он видел, как я совершал намаз. - И что это значит? - встала Мари Эшли. - Нам всем лучше бежать. - Куда, Махмуд? - приблизилась к мужчинам Мари. - Они повсюду. Мне кажется, что даже стены этого дома имеют уши. - Нам некуда бежать, - продолжил Гордон, - они везде. - Скоро, их гнездо закроют по решению Совета. И тогда я расквитаюсь с ними, как расквитался с захватчиками мой прадед, и прадед моего прадеда. Особенно жестоко я поквитаюсь с этой…- Махмуд замолк, а сжавшиеся кулаки выдавали его ярость. Но тут дверь сотряслась под тяжелыми ударами полиции ОГШМ. Кажется, это был единственный раз в жизни, когда семья Эшли и Махмуд Абджан могли кричать в во всю силу легких.