Чудаки

      С тех пор, как финикийцы придумали деньги, отношение людей к ним несколько изменилось. Точнее, изменилось кардинально. Когда-то они были всего лишь удобным средством для сокращения цепочки обмена, но вскоре для многих деньги стали самоцелью. Солнцев никогда не понимал этого. Для него деньги не имели значения сами по себе, имело значение лишь то, что можно было получить за эти бумажки. Поэтому Денис относился к ним, как к средству, а не ценности. Хотя, когда этих самых средств не хватало, становилось как-то невесело. Работа на Арутюняна подвернулась как раз вовремя, чтобы оплатить очередной взнос за квартиру. Впрочем, Денис знал немало способов обойтись без наличных. В конце концов, имели значения лишь его желания, а деньги - не всегда самый простой и быстрый способ исполнить их.       Подпирая плечом стену, Солнцев размышлял о природе денег в ожидании своей очереди к кассовому окошку. Денису вообще нравилось размышлять, а тема монетизации к этому весьма располагала. В своих рассуждениях Солнцев как раз добрался до «Скупого рыцаря» и проводил параллели с некоторыми современниками, когда услышал банальный вопрос:       - Вы последний?       Солнцев обернулся на голос и рассеянно кивнул парню лет двадцати. Денис широко улыбнулся, увидев на его футболке рисунок со свиньей-копилкой и надписью: «Ты тоже думаешь, что деньги - самое главное?». И картинка, и фраза очень точно совпали с его мыслями. Парень удивленно смотрел на искрящегося радостью Солнцева. Денис понимал растерянность молодого человека – не каждый день на банальные вопросы реагируют с таким восторгом.       - Ваша футболка, - Солнцев не сдержался и хихикнул, - идеально подходит для похода в банк.       Парень опустил голову, разглядывая футболку. Хмыкнул, посмотрел в лицо Солнцеву и хмыкнул ещё раз, уже куда веселее.       - Не глядя надел первую попавшуюся, - объяснил он.       - Подсознание? – Солнцев старался умерить веселье, но улыбка, зараза, все равно вылезала на лицо с упорством, достойным лучшего применения. Щеки уже болели от попыток не расхохотаться на весь зал.       - Тогда оно сегодня схалтурило, - парень почесал затылок, – раз забыло про галстук с баксами.       Солнцев рассмеялся, паренёк тоже улыбался от уха до уха. Улыбка осветила открытое лицо, коснулась светлых глаз. Топтание в очереди перестало казаться скучным.       Когда Солнцев, наконец, вышел из банка, оставив там чуть меньше чем гонорар, полученный в «Иве», золотой осенний день уже клонился к вечеру. Поворчав что-то о коротких и холодных днях, Денис поспешил в любимую чайную, хозяева которой тоже не считали деньги самым главным. Возможно, именно поэтому чайная обходилась без вывески, но зато в ней имелся грандиозный выбор чаёв.       Чтобы попасть внутрь, нужно было спуститься по старинной дубовой лестнице с отполированными временем и касаниями многих и многих ладоней перилами. Солнцев почти с благоговением дотрагивался до потемневшего дерева, кожей ощущая застывшие в нём века. Эта лестница завораживала, не смотря на сколы и царапины, оставленные невежами, не понимающими ценности старины. Денис поморщился, когда его пальцы коснулись выщерблины со сгладившимися уже краями. Зато радовало отсутствие свежих царапин и унылых пошлых надписей, которыми так усердно украшают подъезды подростки. Впрочем, приходили сюда чаще всего по рекомендациям, и случайных людей здесь почти не бывало.       В полуподвале Солнцев оказался перед пятью разными, но одинаково потёртыми дверьми с разномастными табличками. Дверь, к которой подошел Денис, была начисто лишена неуловимого очарования старины. Но Солнцеву нравилась латунная табличка с выгравированным на ней названием «Чайный домъ». Именно так, с «Ъ».       Дверь тихо скрипнула, звякнул колокольчик, Солнцев привычно оглядел уютный зал. Почему именно этот столик, стоящий под окном, облюбовал Алексей Олегович, приветливо кивнувший Денису, оставалось загадкой. Во всяком случае, до сих пор Солнцев не получил внятного ответа на этот вопрос, а мужчина по-прежнему садился на одно и то же место. Денис приветливо улыбнулся и поспешил к столику.       Доктор Сергеев, как и Солнцев, работал на себя, но сферой его деятельности была психология. Моложавый, длинноволосый и невысокий, обычно он одевался с элегантной небрежностью. Сегодня же на нём красовался бордово-чёрный пиджак и персиковая рубашка. Вишнёвый в искорку галстук заколот серебряной булавкой, а манжеты - серебряными же запонками, и никаких колец, браслетов. Часов доктор Сергеев тоже не носил. Солнцев невольно одернул край своего простого свитера и сел за стол.       - Здравствуй, Алексей Олегович, - Денис привычно растянул губы в улыбке.       - День добрый, Денис, - психолог мягко улыбнулся в ответ и поправил невесомые очки. – И, ради светлого будущего, прекрати называть меня по отчеству.       - Я бы рад, но когда вижу тебя во всём этом великолепии… – Денис с комично-серьёзным видом широким жестом указал на костюм.       Сергеев вздернул бровь и подхватил светский тон Солнцева:       - Я взял на себя смелость заказать для тебя Бай Му Дань.       Денис не нашёл, что ответить. Он путался во всех этих непроизносимых названиях и обычно выбирал чай по наитию. Если бы он знал, что сам Алексей помнил названия лишь нескольких своих любимых сортов, то с удовольствием поупражнялся бы в юморе. Плюхнувшись на стул, Солнцев уперся локтями в столешницу и, подперев голову, уставился на психолога. Алексей легко выдержал изучающий взгляд и поднес ко рту чашку с крепким Пу Эром, землистый аромат которого Солнцев считал слишком уж экзотичным. Иногда Денису казалось, что этот человек может питаться одним только чаем.       Познакомились они случайно, в небольшом магазинчике, торговавшем элитными сортами чая. Денис сосредоточенно выбирал мате и донимал уставшего пожилого продавца расспросами о том, как же эту траву правильно заваривать, когда его внезапно ткнули локтем под ребро.       - Простите, пожалуйста, - обратился к нему невысокий мужчина. Он держал спину неестественно прямо, его лицо с мягкими чертами выражало искренне беспокойство. Солнцев успокаивающе улыбнулся. На этом инцидент можно было бы считать исчерпанным, но мужчина зачем-то начал объяснять, что из-за постоянного ношения очков его боковое зрение почти атрофировалось. А потом как-то само собой вышло, что они начали вместе выбирать новый чайник для мужчины, в процессе познакомились, и Алексей порекомендовал эту крошечную чайную с лучшим в городе выбором чаёв. Со временем обнаружилось сходство интересов, и встречи в чайной превратились в традицию.       - Ваш Бай Му Дань, - молоденькая официантка в длинном платье с явным китайским колоритом поставила перед Солнцевым чашку с белым чаем.       Эту девушку Денис здесь видел впервые. Он с привычной лёгкой улыбкой кивнул ей, окинув внимательным взглядом. Официантка нервно улыбнулась в ответ и поспешно отошла. Солнцев озадаченно посмотрел ей вслед.       - Не в первый раз, да? – понимающе кивнул Алексей, делая глоток.       - Надо было причесаться, - Денис комично сморщился и привычно взъерошил и без того лохматую макушку.       - Дело не в причёске, - психолог облокотился о стол, соединил кончики пальцев и перешёл на профессиональный тон. – Ты и сам это знаешь. Твоя привычка улыбаться обусловлена именно такой реакцией людей. Ты правильно всё понял и выбрал наиболее успешный способ избегать этой реакции, хотя и не осознал причину.       - И давно ты это знаешь?       - С первой встречи, - Алексей легко улыбнулся.       - А сказать не мог, - Солнцев фыркнул и схватился за свою чашку. – Чёрт!       Денис подул на обожженные кончики пальцев под добродушно-насмешливым взглядом Алексея.       - Ты не пациент, - пояснил он. – Но если бы спросил, я бы ответил.       - Вот, считай, что спросил, - проворчал Денис и привычно улыбнулся. Получилось жутковато.       - Взгляд, - Алексей не впечатлился, продолжая говорить в том же тоне. – Ты одинаково смотришь и на чашку с чаем, и на человека. Некоторых это смущает, всё-таки смотреть на людей, как на неодушевленные предметы - не совсем тактично. Ты заметил реакцию людей и уяснил, что твоя манера общения порой может смутить человека, но так и не понял, чем именно. Неосознанно ты начал улыбаться, и со многими этот способ срабатывал. Но у человека чуткого такая улыбка в сочетании со взглядом вызывает реакцию, подобную той, какую мы сейчас наблюдали. К счастью, ты научился очень естественно улыбаться.       - Взгляд… - Солнцев задумчиво повертел чашку. – Так просто? Мне и в голову не приходило… а ты вот так сразу понял.       - Ну, это моя работа.       - И что ты мне посоветуешь? – Денис осторожно потрогал керамический бок посудины. Она остыла до приемлемой температуры, и парень сделал маленький глоток чая.       - Посоветую? Не вижу необходимости – ты всё делаешь правильно. А учитывая, что теперь ты знаешь причину, то и сам найдёшь наиболее удобный для себя вариант.       - Ты и с пациентами так говоришь, Алексей Олегович?       - Ты не пациент. И не ёрничай.       Денис облокотился о стол и положил голову на ладонь.       - Фу-у-ух, - он выдохнул в сторону, изобразив смертельную усталость. – Какой же ты строгий! Так легко обижаешь бедного и беззащитного меня.       - Ну просто преступление против человечества, - Сергеев невозмутимо пил чай.       - Слушай, - Солнцев снова изменил положение. Теперь он, положив подбородок на ладони, преданно смотрел в зеленоватые глаза за тонкими стеклами очков. – А из-за чего, по-твоему, у меня такой взгляд?       - Интерес, - Алексей привычно выдавал ответ одним словом, а потом расшифровывал. – Для тебя люди – источник интереса. Кто-то собирает марки или разгадывает кроссворды, а ты наблюдаешь за людьми. И делаешь выводы. Полагаю, что они обычно весьма точны.       - Знаешь, - Солнцев подул на челку, - когда ты начинаешь вот так разбираться в причинах, то говоришь как задрот.       - Знаю.       - И причины знаешь? - Солнцев порой испытывал терпение Алексея, но каждый раз оказывался в проигрыше. Психолог оставался невозмутимым, а порой и откровенно посмеивался над попытками Дениса вывести его из равновесия. Казалось, что это забавляет его.       - Конечно, - в этот раз Алексей для разнообразия решил не играть и ответил без дополнительного вопроса. – Профессионализм. Это нормально ставить преграду между собой и клиентом. Врач не сможет помочь пациенту, если будет рыдать над каждой царапиной вместо того, чтобы лечить. Разделяя работу и всё остальное, я пытаюсь не очерстветь.       - Получается?       - А вот это ты, Денис, скажи мне.       Солнцев рассмеялся. Интересный мужик этот Алексей: честный и откровенный, но при этом словно застёгнутый на все пуговицы. И жестикулирует редко и скупо, но выразительно. А ещё он был одним из очень немногих, кто называл Дениса по имени. Алексея было интересно изучать, даже при том, что Сергеев отвечал точно такой же любезностью. Но они уже давно пришли к компромиссу: друг друга изучать лишь по взаимному согласию и делиться своими наблюдениями о людях вообще. Изредка Алексей рассказывал давние интересные случаи из практики, разумеется, не называя имен. Иногда они разбирали эти случаи вместе, иногда – нет.       - Интересно? – Солнцев улыбнулся, как сытый удав.       - Не очень. – Профессиональное спокойствие Алексея иногда выглядело откровенным издевательством.       Денис фыркнул и снова взялся за чашку. Сегодня почему-то не хотелось препираться с Алексеем, но думать о причинах этого Солнцеву лень. Сейчас-то хорошо, так что надо этим наслаждаться, а поковыряться в себе можно будет и позже.       - Тогда не скажу, - Денис задумался. – Расскажешь сегодня какой-нибудь интересный случай?       - Мне казалось, что я уже этим занимаюсь, - мужчина тонко улыбнулся. – Я говорю о тебе. Или этот случай тебе не интересен?       - Зараза ты, Алексей Олегович, - Денис беззлобно рассмеялся. – Подведем итоги: интерес к людям и взгляд. Ненормальный интерес и ненормальный взгляд. И наш дорогой профессиональный психолог, как и положено высококвалифицированному врачу, советует пациенту заняться самолечением. Круто!       - Хочешь заставить меня оправдываться?       - У меня получилось бы, не войди ты в режим «профессионал на работе».       - Пожалуй, - Алексей не стал спорить.       - А ты, и правда, разграничиваешь работу и всё остальное, - Солнцев задумчиво рассматривал Алексея. Взгляд парня внимательно скользил по лицу мужчины, откровенно изучая. Психолог приподнял уголок рта:       - Ты снова меняешь тему. Скажи честно, что не заинтересован.       - А я ещё не знаю, заинтересован или нет. Это, знаешь ли, немного стрёмно. Поэтому у тебя клиенты и не задерживаются.       - Это свидетельство моего успеха, как психолога. Они же не уходят от меня к другим – они просто-напросто больше не нуждаются в «костылях». Отбросить костыль и идти дальше своими ногами всегда немного страшно. Ты сейчас тоже испуган.       - Я не испуган.       - Пожалуй. Точнее, ты только что обнаружил, что до сих пор опирался на костыль. А ведь ты был искренне уверен, что это твоя собственная конечность. Денис, ты так сроднился с ним, как же теперь от него отказаться?       Солнцев подобрался и пристально уставился Алексею в глаза.       - Но заметь, Денис: тебя никто не заставляет прямо сейчас это делать. Знаешь, почему многим людям так трудно бросить курить или, скажем, похудеть? Потому что на самом деле они не хотят этого делать. Сначала реши – нужно ли тебе отбрасывать свой «костыль». А вот когда и если решишь, что нужно – добро пожаловать в мой офис.       - Люди, которые не смешивают работу и частную жизнь – очень унылые.       Алексей искренне рассмеялся и допил свой чай.       - Мне пора, - сообщил он, расплачиваясь. – В другой раз побеседуем дольше.       Солнцев дождался, когда психолог снимет с вешалки шляпу с маленькими полями и тихо позвал:       - Алёша, мой интерес к людям…       - Пока ты не манипулируешь ими ради удовлетворения своего интереса – всё нормально, - ответил тот, когда понял, что Денис так и не задаст свой вопрос вслух.       Дверь тихо скрипнула, прощально звякнул колокольчик, а Денис сидел за столиком под самым окном и задумчиво разглядывал чашку с остывшим чаем. Он не был уверен, что предупреждение Алексея не запоздало.       Ночью природа вспомнила, что осень уже давно вступила в свои права, и обрушила на город порывистый ветер. Он метался по узким улицам, завывал в проводах, трепал ветви деревьев, срывая с них яркий наряд. Ветер выпивал тепло, накопленное землёй за всё лето. Старая вислоухая дворняга, не так давно довольствовавшаяся тенёчком у мусорных контейнеров, забилась в укромный уголок под треснувшей плитой теплотрассы. Всю прошлую зиму дворняга провела здесь. В холода обмотанные стекловатой трубы согревали её. Сейчас трубы оставались холодными, но зато тут не было ветра. Уложив тяжёлую морду на лапы, дворняга тяжко выдохнула. Внезапно собака подняла голову и насторожилась, шевельнула висящими ушами в попытке поднять их. По плите шёл человек. Дворняга принюхалась – она знала, какие неприятности могут причинить люди, и надеялась, что человек не заметит её. Так и случилось – лёгкие шаги уверенно удалялись. Собака снова опустила голову на лапы и закрыла глаза.       Солнцев дошёл до края плиты и легко спрыгнул на пожухлую траву, раскрошившую старый асфальт у стены мебельного магазина. Глаза уже привыкли к темноте, но тело никак не хотело мириться с пронизывающими порывами осеннего ветра. Денис зябко ежился, осторожно переступая вдоль стены. Добравшись до угла, парень легко перескочил через забор служебной парковки, тенью скользнул между машинами и замер у мусорного контейнера. В очередной раз поёжившись, Солнцев присел на корточки, примостил на колени фотоаппарат и ещё раз проверил настройки – ночная серийная съёмка без вспышки. Денис обхватил себя руками, стараясь сохранить тепло. Этот закуток почти не продувался ветром, зато характерные ароматы из контейнера заставляли часто моргать и дышать ртом. Стараясь вдыхать как можно реже, Солнцев скорчил брезгливую мину и уткнулся носом в кожаный рукав. В голову закралась мысль, что после этой вылазки куртку придется не стирать, а оставить прямо в этом железном ящике.       К тому времени, как в ночной тишине раздались шаги, Денис продрог до костей и почти смирился с вонью. Наконец, к стоянке подошёл высокий поджарый парень. Он открыл ворота, шагнул к одной из машин, тихо пиликнувшей и мигнувшей фарами. Солнцев поднял замерзшими руками камеру и несколько раз нажал на кнопку. Камера защелкала, но человек возле машины не заметил этого и хлопнул дверцей. Солнцев сделал еще несколько снимков, радуясь про себя, что в своё время не поскупился: камера снимала почти бесшумно - идеальный инструмент для ночной и не совсем легальной съемки. Пока Солнцев мысленно расхваливал себя за предусмотрительность, объект его внимания спокойно уехал. Денис с трудом выпрямился, передернул плечами и медленно направился прочь.       Лампа-журавлик бросала неестественно-белый свет на клетчатые тетрадные страницы и уныло-занудные книжные. Тонкая шариковая ручка с мордочкой Хелло Китти на конце торопливо выписывала формулы на страницах тетради. Разумеется, не без помощи Ирины. Девушка потёрла уставшие от монитора глаза, раздражённо выдохнула и продолжила писать надоевшие до оскомины формулы. Резкий звонок в дверь заставил её вскинуть голову и подозрительно выглянуть в коридор. С одной стороны, звонок давал передышку в занятиях, а с другой... ну какой кретин мог заявиться в такое позднее время к одинокой девушке? Ирина могла назвать двоих. И только у одного из них был ключ от подъезда.       - Денис? – Ирина осторожно посмотрела в дверной глазок.       Карикатурно искаженная линзой физиономия двоюродного братца настроения не повышала.       - Ага, Ириш, я, - Солнцев поцарапался в дверь. – Открой, пожалуйста, а то руки замёрзли, ключ не удержу.       Нет, ну как есть кретин! Ирина сердито распахнула дверь, надеясь шарахнуть братца по лбу – может мозги на место встанут. Если только они есть у этого вечно встрёпанного недоразумения! Мелкий зараза явно ожидал чего-то подобного и предусмотрительно отступил, избегая судьбоносной встречи с дверью. Зараза и есть! Ирина грозно нахмурилась и посторонилась, пропуская брата.       - Фу! – Девушка зажала нос и брезгливо уставилась на родственника. – Тебя, наконец, поставили на место?       - Мне не место на свалке, - обиженно шмыгнул носом парень, но стучащие от холода зубы лишили фразу должного эффекта.       - Возможно для тебя это новость, но есть такая штука – сотовый телефон называется, - Ирина, всё также зажимая нос, направилась в сторону ванны, - позвонил бы – уже бы набрала тебе воду. Марш мыться и одежду в машинку положи!       - Слушаюсь и повинуюсь, о прекраснейшая из ворчливейших! То есть, наоборот.       - Денис!       Солнцев прошмыгнул в ванную и заперся.       - Тётенька, только не бейте! – крикнул он через дверь, выпутываясь из пропахшей помойкой одежды.       - Молчи, недорослик, а то побрею налысо! Ах да, ты голодный?       За дверью раздался шум воды и невнятное, но энергичное согласие. Покачав головой, Ирина отправилась на кухню, ворча, что в уплату за гостеприимство Денису придётся решать осточертевшие уравнения. Уже переворачивая на сковородке французские тосты, девушка представила себе брата, сидящего над её конспектами, и передумала. Солнцев иногда умудрялся получать совершенно неожиданные результаты при решении и менее сложных задач.       Закончив с тостами, Ирина перенесла на кухню конспекты и принялась за гранит науки в ожидании гостя. А тот не спешил, наслаждаясь жизнью вообще и горячей водой в частности.       Солнцев блаженно раскинулся в ванной, закрыв глаза и слушая урчание стиральной машинки. Почему-то вспомнилась свинья-копилка на футболке парнишки из банка. Сам парнишка вспоминался с трудом, а вот его имя прочно врезалось в память. Кирилл Лавров. Как один из старых актёров. Хороший актёр, кстати. Интересно, а сам парнишка-то в курсе, что является тёзкой известного актёра? Или знает только своих современников? Современников Солнцев не особо жаловал. Про актёра, ушедшего на покой, можно точно сказать, сколько ролей он сыграл и каких, а вот молодые актёры в любой момент могут быть приглашены для работы в новом фильме. И что это значит? А это значит, что Денис не мог утверждать наверняка, что всё знает о творчестве такого актёра. Для большинства людей этот факт не имел значения, но для Солнцева был решающим. Его не интересовали ни внешность, ни популярность, только мастерство и завершенность. А внешность... Вот взять Ирину – с детства страдала из-за того, что высокая. А чего страдать-то? Красивая же: фигурка точёная, волосы, как из рекламы, глаза – огонь. Фиг их женщин разберёт: чем красивее, тем больше комплексов. Может, стоило её с Алексеем познакомить? Да только оплатить услугу Ирине самой не по карману, а халява всегда выходит боком. Можно ещё ей подарок сделать, всегда же выручает непутёвого братца. И никогда ни о чём не спрашивает. На этом размышления Солнцева оборвались – задремавший парень хлебнул ароматизированной солёной воды. А вот нечего в ванной спать!       Дописав последнюю формулу, Ирина удовлетворённо выдохнула, потянулась и невольно рассмеялась, увидев в дверях Солнцева в весёленьком халатике с ромашками.       - Даже знать не хочу, откуда у тебя этот шедевр высокой моды, - буркнул парень и прошлёпал босыми ногами к столу.       Тосты исчезли со скоростью, вызывающей уважение, как к аппетиту Солнцева, так и к кулинарным талантам Ирины.       - И что тебе не нравится? Тебе идёт, - захихикала Ирина.       - Угу, только кружавчиков не хватает. И почему у тебя только женская одежда?       - Сам-то как думаешь?       - Думаю, что Димка бы оценил твой вид в одной мужской футболке. Ай! – Солнцев схватился обеими руками за пострадавшую макушку. – Ты что творишь? Больно же!       - Вот и хорошо!       - Что хорошего? Я тебе как мужчина говорю, мало, что может быть таким привлекательным, чем женщина в одной мужской футболке или рубашке. Тебе тут бесплатно шикарный совет дают, а ты…       - Цыц, недомерок! И тебя не касается, как я перед Димкой…       - Ага! Было! – Солнцев скорчил проказливую рожицу и ткнул в сестру пальцем.       - Уймись! – Раскрасневшаяся Ирина вскочила со стула и замахнулась на патлатого нахала полотенцем. – А то прямо в этом виде тебя за дверь выставлю!       Солнцев увернулся от полотенца и весьма артистично изобразил ужас, вытаращив тёмные глаза.       - О нет! Меня там маньяки изнасилуют, приняв за тебя.       - Что-о-о! – Ирина задохнулась от праведного возмущения.       - А я еще и сопротивляться не буду. Пусть тебе потом будет стыдно!       Денис выскочил из крохотной кухоньки, тут же вернулся, показал язык и снова шмыгнул в комнату.       - Солнцев, ты покойник!       Ирина, вооружившись полотенцем, направилась за ним. Денис в женском халатике, свернувшись калачиком на диване, старательно изображал спящего. Девушка выразительно вздохнула и накрыла брата пледом с котятами.       - Надо было сфотографировать тебя в этом виде, недорослик, - тихо прошептала она и ушла в спальню.       Солнцев натянул плед до самого носа и улыбнулся, засыпая по-настоящему.