Катюха- дура.

— Я думала, что будет сложнее. Я думала, что ты, как обычно это делаешь во время таких вот зачетов, просто закидаешь меня вопросами, потому что никогда не поверишь, что я в состоянии не спать всю ночь и зубрить. — Я ведь еще не на столько сошла с ума, чтобы вечно заниматься этим скучным делом. Это же ужасно надоедает, когда ты понимаешь, что это не дает никакого результата. Они просто находят новый способ списать, приготовиться к ответу. Я ведь знаю твой класс, это еще те засранцы. За что я и не люблю твой класс. Мне еще с той поездки стало понятно, что они слишком умные для того, чтобы показывать свое истинное нутро сразу же. По-моему, настоящей была только ты и Арина, за что я и люблю вас. — Так, стоп, ты это сказала? Я думала, что вы с Ариной друг друга тайно не перевариваете, поэтому редко когда создаю ситуации, чтобы вы были вместе, а тут ты мне говоришь о том, что ты ее любишь. Женщина, не шокируй меня так больше, иначе я просто сойду с ума, тогда тебе придется навещать свою девушку в психиатрической больнице. — Она хороший человек, она многому тебя научила. Да и она всегда знает, что с тобой, потому что в школе мне редко когда удается смотреть за тобой, потому что перемены быстро кончаются и приходится вновь объяснять материал каким-то идиотам. — Так у вас там еще какая-то договоренность? Знаешь что, я сейчас за это просто тебя убью! Может, вы еще вместе будете ставить на мне опыты, из-за которых у меня вырастет хвост и глаза полезут из орбит? — Опять ты включаешь самую скверную черту своего характера, милая. Успокойся, я просто попросила ее присматривать за тобой, потому что зная твое везение, с тобой может что-то случиться, а так я хотя бы не буду так нервничать, зная, что она всегда с тобой. Да и ей тоже хорошо, вы же друзья, поэтому ты для нее не пустое место. — Ладно, об этом мы еще поговорим, а теперь давай поговорим о том, что было вчера после сдачи зачета. Что на тебя нашло, м? Я задаюсь сейчас вопросом о том, а не начали ли моя Химка принимать виагру? Мы лежали на диване, в спальне было слишком жарко, мокро и не безопасно, потому что мы, кажется, сломали кровать. Сдать зачет мне было не сложно, я ожидала чего-то более сложного. Но, хотя, мне ли говорить о сложности, если я сдаю химию, как дополнительный предмет. Я просто ожидала того, что Олеся пойдет на поводу у своих желаний, и все же попытается меня завалить, но этого не было. Она только смотрела мне в глаза, пока я пыталась собраться с мыслями. Я ответила на «отлично», Арина получила заслуженную «хорошо», потому что не была создана для понимания химии, как предмета. Олеся даже готова была поставить ей пять, потому что Арина действительно знала и свободно владела всей информацией, но она ошиблась в одном вопросе, поэтому получила такую оценку. Когда все уже были готовы идти домой, нам сказали, что нужно остаться, потому что ко дню рождения школы та должна сеять, как самая яркая звезда на ночном небе. Как звезды на Эвересте. — Динара, ты нужна мне в кабинете, тут слишком много бумаг, которые нужно отнести в кабинет химии, - тогда ты говорила это так серьезно, что я подумала, словно это действительно так, и мне придется нести эти тяжелые стопки на третий этаж. Но потом ты улыбнулась, и у меня просто отлегло от сердца. Я не могла больше терпеть это чертово чувство между ног. Когда я пришла домой в тот день, мама подумала, что у меня схватки, словно мне срочно нужна операция по вырезанию чего-то лишнего. Ты ждала, пока я скажу пару слов Арине, чтобы та не обижалась. А потом я прошла в пустой кабинет физики — единственный кабинет, в котором никогда не делалось ремонта. — Ну как, ты привыкла к таким игрушкам? - ты прижимаешь меня к стене сразу же, поэтому я не успеваю даже осмотреться. - А ты молодец. Будь я менее опытной, я бы подумала, что ты просто под чем-то таким. Так что теперь я могу смело добавить подобный вариант в список того, что еще раз повторю через десять лет. — Добавь в этот список то, что сейчас будет происходить, идет, иначе ты просто пожалеешь о том, что сейчас затупила и не записала этого, чтобы повторить, - я касаюсь пальцами твоей щеки и закрываю глаза. - В танцах ведут мужчины. — Что же, милая, не мне одной сегодня быть в роли мужчины, так что не расслабляйся там. — Говоришь так, словно это все очень сложно, - я касаюсь губами твоих губ и чувствую, как ты вздрагиваешь. - Ты терпела все это время? Похвально, не я одна представляла все это у себя в голове. — Иди сюда, - ты берешь меня на руки и кладешь на заранее уже убранный стол. - Как же я хочу тебя, как же я тебя хочу... - ты касаешься моих губ и тут же сжимаешь в руках грудь через блузку, которую я специально купила для тебя, потому что тебе было приятно возиться с маленькой помехой на своем пути. - Ты пахнешь мятой... Черт, мне сносит крышу, милая. — Сделай это уже... - я всегда не люблю эти разговоры во время всего этого, потому что это ужасно отвлекает от чувств и эмоций. Ты начинаешь медленно расстегиваешь пуговицу за пуговицей, пока не снимаешь ее с меня, и моя спина не изгибается дугой от того, что стол слишком холодный. Твои губы касаются шеи, колено с силой давит на лобковую кость, от чего внутри все сжимается, и новая волна возбуждения накрывает меня с головой, пока я вновь не выныриваю, чтобы набрать в легкие воздуха. Ты быстро справляешь с юбкой, оставляя меня почти что голой. — Сегодня я попрошу тебя сделать кое-что... - ты шепчешь мне это на ушко. - Это кое-что — оседлание тебя... — Неужели я дожила до того дня, - в шутку крикнула я и притянула к себе ее. - Все, что угодно, только дай мне кончить, иначе просто возненавижу Менделеева, всех учёных в данной области. — Кто-то слишком долго терпел, верно? - ты даешь мне понять, что самое время раздвинуть ноги. - Какая ты мокрая, боже. Моя маленькая девочка такая извращенка... Закрой глаза... - ее пальцы проникли в лоно и быстро достали игрушку, я успела только понять, что вот-вот кончу, как ее горячий язык коснулся входа и начал быстро вырисовывать всякие узоры. Она делала это вновь и вновь. Пока я не кончила, сжимая ее волосы в своих руках. Я пыталась понять, почему я вообще позволяю себе подобное, потому что некоторые в моем возрасте еще даже толком не имеют представления о том, что значит вообще слово «любовь». Олеся отошла и начала быстро раздеваться. Ее тело было слишком красивым, поэтому я часто позволяла себе рассматривать его, когда мне выпадала такая возможность. Мне всегда хотелось украсить его парочкой засосов. Но я понимала, что для учителя — это некое клеймо, из-за которого могут начаться проблемы. Учителям не положено любить. — Ты безумно красивая... - я замечаю, как ее щеки покрываются румянцем, ей до этого не свойственным. Она неуверенно направляется ко мне, наклоняется и целует в губы. Они отдают на вкус шоколадом, поэтому я довольно улыбаюсь. Она смотрит на меня, словно спрашивая моего разрешения. Для нее это что-то новое, так же, как и для меня, поэтому это момент выглядит слишком напряженным. Поэтому мне приходит в голову мысль о том, что стоит пошутить. — Сладкая девочка сладкая везде, - я помогаю ей сесть, от нее пахнет так приятно, действительно сексом, но этот запах так тонок, едва уловим и сносит крышу за несколько секунд. — Почему я так смущаюсь? - она закрывает глаза, выдыхает, и я касаюсь ее клитора языком. Я делаю это слишком медленно, потому что это впервые. Впервые я могу делать то, что хочу, доставляя человеку удовольствие. Я раздвигаю пальцами малые половые губы и проникаю в лоно языком. Там действительно горячо, и этот солоновато-кислый вкус ее смазки, боги. Я не знаю, как нужно описывать то, что ты чувствуешь. Но, я попробую. В вашей жизни было такое место, о котором вы вспоминали даже тогда, когда большинство уже забыло? Такое место, о котором вы можете говорить целыми бессонными ночами, потому что для вас это место — как глоток новой жизни, о которой вы мечтали столько лет и наконец-то получили? А не хотелось ли вам оставить все, что вы смогли нажить, забыть тех людей, с которыми бы сейчас вы не завели бы никаких отношений, потому что ничего, кроме как полного отвращения, сейчас к ним не испытываете, выучить новый язык и просто уехать? Знаете, начать с нового листа, при этом не стараясь забыть старое, но не нести его за собой, как балласт. Сесть в любой автобус. Купить билет на любой рейс, паром или корабль. Да даже отправиться пешком, на собственной машине. Увидеть то, что стоило бы посмотреть еще намного раньше, но вы все оттягивали, потому что думали, что жить можно вечность, и что вечность — это мера, которой вполне реально можно выражать возраст. — Сколько ты прожил, Тони? — Вечность. А эта вечность — несколько десятков лет однообразной жизни, чье присутствие уже угнетает. Вечностью должен быть один единственный момент. В вашей жизни может быть тысяча прекрасных событий, но одно накрепко останется в самой коре головного мозга. Вы сразу поймете, что вечность — это оно, - то, что не стареет и всегда вызывает эмоции, как и в первый раз. Эта вечность и будет этот раз. Тот раз, о котором мне не забыть. Ведь нам было мало школы, мы переместились уже в спальню у Олеси дома, она показала мне еще одну замечательную игрушку, которой я, все же стесняюсь. Я всю ночь была наездницей, забывая порой о том, что после вдоха идет выдох. Мы не помнили ничего, кроме наших тел, пошлых фраз, на которые нам хватило смелости, и то чувство эйфории, которое не покидало нас на протяжении всей ночи. — Знаешь, это нужно будет как-то забыть, - смеюсь я, все еще нежась на диване. — Тебе не понравилось? — Найди мне дурака, которому не понравится все это. Нет, просто мне настолько стыдно, что мне сложно смотреть тебе в глаза. — Глупости, милая моя... Иди ко мне... - она нежно обнимает меня за плечи и целует в макушку. - Это только начало...