99 Problems

Кастиэль чувствовал себя неловко рядом с Дином всю последующую неделю. Они не обсуждали тот разговор в палатке, но каждый знал, что он не стерся из памяти. Дин все так же заходил за Кастиэлем, они шли в школу через парк Перри, останавливались где-нибудь по их негласному правилу и какое-то время посвящали друг другу — сидели на лавочке, о чем-то переговаривались, ну и целовались, конечно. Никто из них не решался заговорить о произошедшем первым, особенно Кастиэль, который никак не мог понять себя: стоит ли ему принимать предложение или лучше отказаться, пока действительно есть возможность. Кас не был человеком, ищущим сексуальные связи, и физический контакт для него никогда не стоял на первом месте — вероятно, поэтому у него еще никого не было. Но сам он не считал этот факт позором, а, наоборот, достоинством. В любом случае пятница наступила слишком молниеносно, и Кастиэль даже подумать обо всем толком не успел, как настал день Х. Он проснулся раньше обычного и полчаса проворочался в постели, чувствуя дрожь во всем теле — то ли предвкушения, то ли нервозности, а может быть всего вместе. Кас время от времени перекатывался на другой бок, обнимая подушку, думая, каково это — чье-то тепло вместо этого бездушного куска ткани. Позволит ли Дин остаться ему на ночь? Или все будет иметь менее романтический характер? Этого Кастиэль и боялся — то, что Дин попробует его, а затем решит, что предыдущие его партнеры были куда лучше. Что тогда будет с Касом? Они просто сделают вид, что не знают друг друга? Но в конечном счете Кастиэль решил, что думать об этом будет после сегодняшней ночи, после всего, что произойдет, а пока что можно было поваляться в постели, зная, что до школы еще целых полчаса. Люцифер приходил будить не раньше чем за пятнадцать минут до выхода — именно по его вине Касу зачастую приходилось сокращать их с Дином прогулки по парку перед занятиями. Люк обожал поспать дольше положенного и прогулять первые два-три урока. Но долго просто так лежать Кастиэль тоже не мог. Он поднялся и начал лениво, чуть заторможено напяливать футболку с изображением Супермена на груди. Не то чтобы он был любителем вычурных принтов, но Люк оказался довольно убедителен, когда дело дошло до подарка на Рождество. Он всегда дарил что-нибудь яркое и запоминающееся. Так, на прошлый День Рождения Кастиэлю достался кислотно-красный свитер с надписью «Пни меня» на спине. Кастиэль так и не дождался Дина — тот, вероятно, снова завозился с Сэмом, такое случалось временами — поэтому отправился в школу неспешно, один, отмечая, что ко Дню Благодарения придется сидеть дома — холод пробирал жуткий, до костей, и Кастиэль сколько ни кутался в свою ветровку, так и не смог до конца справиться с ледяным северным ветром, который опять пригнал тучи этой ночью. Днем еще можно было погулять, посидеть в парке на скамейке, но вот утром и вечером стоял настоящий холод, а ветер, кусающий за щеки, совсем не способствовал вылазкам на улицу. Конечно, бывали и погожие деньки, и столбик термометра даже поднимался до двадцати градусов прошлым вторником, однако на следующую же среду температура упала до пятнадцати градусов, а еще через ночь — уже до десяти. Так продолжилось несколько недель. Когда Кас увидел Дина там, в школе, за партой на уроке биологии, у него побежали мурашки по всему телу — странно, правда? Он на какое-то время представил Дина абсолютно голым — то есть не как раньше, без футболки или, наоборот, без джинс, а действительно голым, и от этих мыслей Кас заметно покраснел — так, что сам отвернулся, лишь бы Дин не заметил. Кас видел его обнаженным лишь раз, в Топике, но тогда это не казалось чем-то... таким. То есть, чем-то, что означало бы секс. Дин в тот день просто разделся, чтобы принять душ, и тогда он был неимоверно задумчивым и грустным — и Кас помнит, почему — и это совершенно не вязалось с мыслями о близости. Конечно, Каса тогда поразила красота его тела, вся эта спортивная собранность, мышцы, перекатывающиеся под гладкой смуглой кожей, но эта его нагота не была приглашением. Теперь же каждый взгляд Дина провоцировал, призывал, и в глубине его зрачков будто бы зажглась свеча. Весь урок Кас ерзал на месте, чувствовал то жар, то озноб во всем теле. Он не понимал, как сильно нервничал, пока не заметил вопросительный взгляд Бальтазара, сидящего где-то справа. Тот одними губами произнес «Чего это с тобой?», а Каса хватило лишь на короткий кивок в стиле «Да так, не парься», после чего он вернулся к записям в большой тетради по биологии и больше взгляд не поднимал. У шкафчиков он встретился с Джо, Чарли, Адамом и Чаком (не так давно прибившимся к их компании), которые активно обсуждали предстоящие праздничные мини-каникулы. На День благодарения в Канзасе обычно выделялось пять дней выходных, и за это время все студенты успевали не только отдохнуть в семейном кругу, но и вместе куда-нибудь выбраться. Джо предложила посидеть в «Доме у дороги», а затем отправиться к ней домой (ее мать отправлялась в Оклахому на два дня), чтобы устроить марафон «Властелина Колец». Чарли с энтузиазмом поддержала ее идею. — Я никогда не смотрел «Властелина Колец», — вдруг задумчиво протянул Кастиэль. Он стоял около своего шкафчика, меняя биологию на историю, и почти не участвовал в разговоре. — Чего?! — воскликнула Чарли, чуть было не зажав себе рот, как это делают все девушки, когда их что-то огорчает. — Ты шутишь, да? Скажи, что шутишь, потому что если нет — знай, ты растерял все свои очки крутости в моих глазах, — заявила она. Кастиэль усмехнулся: — Я не шучу, но буду рад получить свои очки обратно. Когда вы собираетесь? — В воскресенье, двадцать пятого, приходи к нам приблизительно в шесть вечера, — отозвалась Джо более дружелюбно, чем надувшаяся Чарли (хотя выглядела она скорее забавно, нежели расстроенно). — Да, конечно, — Кастиэль захлопнул свой шкафчик. — И зови Дина, — напомнила Чарли, мигом отошедшая от обиды, когда речь зашла о Дине, который наверняка смотрел все части «Властелина колец». — И как такой парень как он мог запасть на такого бездаря как ты? — весело поинтересовалась она, на что Кас лишь пожал плечами, отвернувшись. — С чего ты вообще это взяла? — фыркнул он, чувствуя смущение, но отпираться явно не было смысла. Чарли со смешком обняла его за плечи. — Дружище, только идиот этого еще не понял, — доверительно сказала она, и Джо с парнями ей поддакнули. — И что, вас всех это не смущает? — хмыкнул он, направляясь вместе со всеми в класс истории. Джо и Адам, шедшие в обнимку рядом, пожали плечами. — Ну не знаю, ты классный чувак, так что, думаю, мне плевать, — коротко обозначил свою позицию Адам, а Джо согласно кивнула. Конечно, их мнение почти никак не повлияло бы на выбор Каса - он не стал бы отказываться от Дина только потому, что его друзья их не принимают - но получить их понимание все равно было приятно. Потом они заговорили о том, что Кас — самый желторотый парень в плане хороших фильмов из всех, что они знают, и когда он упомянул, что не смотрел ни одной части «Гарри Поттера» после «Узника Азкабана», Чарли чуть было не зарыдала в голос. * * * Дин открыл дверь после первого же стука. Кастиэль неуверенно мялся на крыльце, жуя нижнюю губу, желая то ли убежать отсюда как можно быстрее, то ли вынести дверь к чертовой матери. Весь день они с Дином не пересекались, и тот не поздоровался ни разу, даже когда они сидели за соседними партами на английском. Два последних урока у них не совпадали (у Каса поставили латынь и дополнительные занятия по физике, а Дин отправился на дополнительное время к миссис Кэмпбелл), так что пойти домой вместе тоже не получилось. Поэтому, когда Кас стоял на пороге дома Винчестеров, он жутко переживал по поводу предстоящего вечера. Что, если Дин просто передумал? Было стойкое ощущение, что весь день он избегал Каса и совсем не желал его видеть. Краем глаза Кастиэль заметил, что Импалы у ворот гаража нет — следовательно, Мэри и Джон действительно уехали в Оклахому к родителям миссис Винчестер. Когда за дверью послышались шаги, Касу показалось, что прошла вечность, прежде чем дверь распахнулась, хотя на самом деле стоял он на крыльце меньше минуты. Дин был в выцветших домашних джинсах и белой футболке с крысой в исполнении Бэнкси. — Привет, — расцвел Дин в улыбке, которая тут же расслабила Кастиэля. — Заходи. Я как раз нашел неплохой фильм. — Я уж думал, ты не откроешь, — осмелился заметить Кас, на что Дин только фыркнул. — Ну уж нет, сегодня ты мой, — ухмыльнулся он, и по спине Каса прошлась волна легкой, едва ощутимой дрожи. — Проходи. Ты пиво будешь? — Где ты постоянно берешь пиво? — поинтересовался Кас, пока стаскивал тряпичные черные кеды и тонкую ветровку. — Это секрет фирмы, — загадочно отозвался Дин, проходя в кухню и открывая холодильник. — А если серьезно, мне его поставляет Бенни. У него есть поддельные права. А что? — Пиво вредно для здоровья, — немного рассеянно сказал Кас, чувствуя себя странно в этом доме. Нет, это не был страх или неуютность — скорее, легкая, почти неощутимая нервозность. — Но да, я буду. — Не сомневался в тебе, — Дин протянул ему холодную сороковушку. — И как только родители твои еще не узнали? — протянул Кас, принимая ее в свои руки. Дин фыркнул и прошел в гостиную. Они смотрели «2012», пили пиво и обсуждали персонажей и их действия. Кастиэль не особо любил фильмы с кучей спецэффектов — он считал, что те отвлекают внимание от сценария и сюжета, однако Дин просто обожал все эти компьютерные штучки и с удовольствием следил за гигантской волной, накрывающей крохотные кораблики, или чудовищным землетрясением. Где-то к концу фильма Кастиэль тоже влился в просмотр кино и даже начал получать удовольствие от картины, но Дин разрушил всю его заинтересованность одним только жестом — в одно мгновение он поставил полупустую бутылку с пивом на стол, а в другое уже целовал Каса так, что у того дыхание в легких застряло и вдохнуть было практически невозможно. Губы у него были влажные после пива, язык юрко проник в рот, делясь своей слюной. Кастиэль едва успел поставить свою бутылку рядом с его, пока все оставшееся пиво не оказалось на обивке дивана. — Я думал, тебе нравится фильм, — в перерыве между глубоким поцелуем отозвался Кас, когда Дин, отстранившись, дышал ему в губы. — Ты мне нравишься больше, — с этим признанием он снова впился ему в рот — так, что зубы столкнулись, щелкнув друг о друга, — а затем быстрыми, влажными поцелуями спустился к шее, облизал выпирающий кадык, прижался языком к тому месту, где прощупывался бешеный стук пульса. Раньше Кас не замечал этого звука — то, как молот снова и снова ударяется о наковальню в его голове — но, когда Дин поставил малиновый засос прямо в том месте, молот застучал на полную громкость, оглушая. Сразу стало душно, воздух в комнате потяжелел, а Дин уже перебрался к Касу на колени, одним отточенным движением скидывая свою футболку через голову. Кастиэль провел пальцами по его голому животу, чувствуя твердость мышц под подушечками пальцев, и легко царапнул короткими ногтями около пупка. Дин усмехнулся, стараясь наконец стянуть проклятую рубашку с тела Каса. Все смахивало на влажный сон, который временами посещал любого подростка, только происходящее было куда ярче, горячее, больше. Дин ерзал на его коленях, намеренно прижимался как можно ближе к его телу, и их влажная от пота кожа прижималась друг к другу. Когда Кастиэль залез Дину в штаны, оглаживая его ягодицы сквозь ткань боксеров, тот нашел в себе силы оторваться от его покрасневшего рта и впиться в его плечи, не переставая покачиваться взад-вперед, создавая то самое прекрасное трение, заставляющее каждого из них прекращать думать, произносить в мозгу лишь «божебожебожебоже». — Наверх, — говорит Дин одним быстрым словом. — Не здесь. — Веди. Дин кое-как оторвался от Каса, раскрасневшегося и растрепанного, и они вместе отправились наверх, по лестнице, которая казалось бесконечной. Кастиэль ощущал жар во всем теле, особенно — в штанах, чувствовал, как при ходьбе эрекция неприятно прижимается к плотной грубой ткани джинс. Поэтому он сунул руку в трусы, сжимая себя, создавая немного больше пространства между членом и тканью. Дин обернулся, проверяя, идет ли Кас, и, увидев его ладонь, спрятанную в боксерах, чуть было не кончил в штаны. — Вот же блядь, — шепнул он себе под нос, дожидаясь, пока Кас подойдет ближе и прижимая его к себе, чтобы громко и влажно поцеловать. — Давай, пошли уже. — Если ты не будешь нас тормозить, мы доберемся дотуда быстрее, — с придыханием заметил Кастиэль, следуя за Дином по коридору. Дин проигнорировал его, пинком открыл дверь своей комнаты и почти моментально обернулся к Касу, чтобы вновь поцеловать его. Губы горели, но Кас знал, что это только начало. Он водил по коже Дина туда-сюда, трогал острые лопатки, спускался к ямочкам на пояснице и нырял рукой в полуспущенные джинсы. Все казалось волшебной иллюзией; Касу чудилось, что он находится под действием наркотиков или большого количества алкоголя, хотя выпил лишь полбутылки пива. Ему было так хорошо, ощущая, как Дин глубоко дышит ему в губы, шею и плечи, как его язык, мокрый и горячий, скользит по линии челюсти, вниз, к ключицам, поднимается к мочке уха, чтобы в конце концов вернуться к губам. Касу нравилось сжимать его ягодицы, обтянутые тканью черных боксеров, ощущать, какие они горячие, приятные на ощупь. Он часто думал, как это будет, когда они наконец решатся, но когда Дин оказался полностью обнаженный, прямо в его руках, голова опустошилась — в ней не оказалось ни одной здравой мысли. Весь разум отказался как-либо функционировать, оставив рабочим только член. Когда Дин оказался под ним на кровати, Кастиэль почти не поверил, что это все-таки происходит. Он не желал показаться эгоистом в их (и свой) первый раз, но кончить хотелось безумно. Яйца окрепли, готовые лопнуть, если Кас наконец не примет каких-нибудь радикальных действий, но он не мог оторваться от горячей, влажной от слюны груди Дина, твердых сосков, которые Кас то и дело облизывал, накрывал их ртом, чуть прикусывал зубами. Иногда он опускался ниже, чтобы нырнуть языком в ямку пупка и затопить ее слюной, а после вновь поднимался выше. — Блядь, — зашипел Дин у него над головой, когда Кас снова и снова надавливал языком на его левый сосок. Кастиэль не смог найти достаточно сознательности в себе, чтобы ответить, поэтому просто потянулся к прикроватной тумбе — интуиция ему подсказала, что все необходимое там. Дин наверняка готовился к сегодняшнему вечеру, в то время как Кас не мог поверить до конца в то, что это все-таки случится. Они были вместе уже почти два месяца (в декабре будет два), но Кас все равно не мог до конца поверить в их близость. Он даже толком не знал, что нужно делать, поэтому долго и упорно целовал Дина, набираясь достаточно смелости. Он не был трусом — будь на месте Дина кто угодно другой, какой-нибудь парень, с которым Кас познакомился бы два дня назад, он бы сделал все без особых нервов, однако сейчас перед ним лежал Дин, колени его были согнуты, пальцы ног впивались в простынь, и Кастиэль уютно устроился меж его разведенных бедер, чувствуя нижней частью живота, как член Дина проезжается по его коже, пачкая горячей смазкой. Дин был особенным. С самой первой встречи. Осознав, что в мыслях почти признался ему в любви, Кастиэль едва заметно тряхнул головой и достал из тумбочки пачку презервативов и небольшую светло-зеленую бутылочку смазки. Он не был спецом в этом деле — он очень редко смотрел фильмы, где были постельные сцены, и еще реже смотрел порно (кажется, совсем никогда не смотрел), однако инстинкты в конечном счете взяли свое и сделали все как надо. Кастиэль растягивал Дина медленно — во-первых, потому, что не хотел причинить больше боли, чем следовало, во-вторых, потому, что не желал заканчивать все слишком быстро. Стоило первому указательному пальцу погрузиться в тесный жар, как Кас понял, что назад дороги не будет. Если Дин вздумает бросить его после случившегося — он бросит. Кастиэль расстроится, будет чувствовать себя опустошенным и обманутым, но потом как-нибудь успокоится. Даже если Дин «разобьет ему сердце» после произошедшего, Кастиэль все это воспримет как что-то неизбежное, ведь если Дин планировал это изначально — планировал недолгие отношение — он все равно покинет Каса, неважно, был у них секс или нет. Кастиэль, кажется, слишком задумался, потому что когда он добавил второй палец, услышал сдавленный резкий вздох и остановился. — Ты как? Больно? — зашептал он, почти вынув пальцы, оставив внутри только самые кончики. — Нор-нормально... — пробормотал Дин, изобразив улыбку. — Просто давно не было практики с кем-то. Продолжай. Кастиэль хотел спросить, почему — ведь он думал, что у Дина было много партнеров, к тому же так говорил и Бальтазар, и кое-кто другой из их школы, — но вовремя прикусил язык. Дин заставил тело максимально расслабиться, и Кастиэль, чуть повременив, снова попробовал протолкнуть пальцы глубже. Он недолго искал «то самое место» — просто двигал пальцами туда-сюда, прокручивая их внутри, пока вдруг не повернул их особенно удачно. Дина подкинуло на кровати, он выгнулся в пояснице и приглушенно застонал, будто пытался сдержать в себе эти стоны. Кастиэль взглянул на него, отмечая, что он особенно прекрасен сегодня. Он всегда прекрасен. — Я хочу тебя, — выдавил из себя Дин между стонами и вздохами. — Ты долго там возиться будешь? Кастиэль фыркнул, но опять ничего не ответил. Он взял квадратную пачечку в одну руку и порвал ее зубами. Он на секунду испугался, что что-то пойдет не так — резинка не подойдет или еще чего — но все случилось как нужно, и спустя минуту Кастиэль впервые в жизни занялся настоящим сексом. Конечно же, его член был больше, чем пальцы, поэтому поначалу Дин сильно закусил губу и зажмурился, но затем постепенно его лицо разглаживалось, и Кастиэль расценивал это как хороший знак. Он наклонился, чтобы вылизать его шею, и содрогнулся всем телом, простонав ему в плечо, когда вошел до конца. — Дин? — полустоном позвал он, когда Дин затих, но спустя секунду тот отозвался слабым скулежом. — Хорошо, хорошо, — словно в бреду заговорил он. — Давай, все хорошо. Кастиэль послушался и снова задвигал бедрами. Он больше не думал о возможном расставании с Дином после этой ночи — он просто ощущал, как невыразимо приятно сжимает Дин его член внутри себя. Как его тело дрожит, как их кожа, липкая от пота, клеится друг к другу. Кас сам не заметил, как задвигался быстро, яростно — только услышал, как интимно, почти жалобно скрипит под ними кровать. Он действовал на инстинктах, позволяя себе наращивать темп с каждым новым толчком. Дин бесконечно стонал, ерзал под ним, пытаясь как-то содействовать. Ни один из них больше не контролировал ситуацию — это было очевидно. На краю подсознания Кас слышал, как кровать стукается спинкой о стену, слышал шлепки кожи о кожу, но это было где-то далеко отсюда. Он был в совершенно другой реальности. Рядом с Дином. В силу своей неопытности Кастиэль не смог продержаться так долго, как хотелось бы. Он сжал Дина в объятиях еще несколько раз, прежде чем войти снова и почувствовать, как презерватив наполняется. Дин вскрикнул особенно громко, ощущая, как Кас расслабляется над ним. Тот еще какое-то время пробыл внутри Дина, который, положив руку себе на член, быстро водил по нему вверх-вниз. — Давай я? — Кас почувствовал себя виноватым — он-то кончил, а Дин все еще не дошел до финиша. Но тот оттолкнул его руку. — Я сам, — заверил он, — просто побудь там еще немного. Кастиэль послушно остался внутри него, пока член опадал. Дин кончил спустя несколько минут, так сильно укусив Каса в плечо, что тот чуть было не вскрикнул, но сдержался. Кастиэль лег рядом, потому что ему хотелось ощущать тепло Дина. Он скинул презерватив заранее, отправив его в корзину под столом, куда Дин обычно скидывал мусор со стола — бумагу, ошметки от наточенных карандашей и так далее. Они пролежали в глубоком, расслабленном молчании около десяти минут, прежде чем Кас повернул голову в сторону Дина и посмотрел на его профиль. К его удивлению, глаза Дина были открыты. — То, что ты сказал... ну, что у тебя давно не было практики... — несмело начал Кастиэль, облизав пересохшие в волнении губы. — Ты серьезно? Дин смотрел в потолок. Он повернул голову, глядя на Кастиэля расширенными зрачками, и криво усмехнулся. — А ты сам не понял? Кас поджал губы. Он знал, что не должен спрашивать. — Прости, забудь, — быстро отозвался он и слез с Дина окончательно. Он планировал поваляться рядом, в его тепле, еще какое-то время, прежде чем отправиться домой. Ведь он, очевидно, должен был отправиться домой. Дин ничего не говорил о ночевке. — Спроси, — вдруг заговорил Дин. Он все еще неотрывно глядел на Кастиэля. — Ты же хочешь. — Что? — Спроси, говорю, — Дин не особо весело ухмыльнулся, снова направив взгляд в потолок. — Ты не должен мне отвечать, — в конце концов заверил его Кастиэль. Потому что это было правдой. Дин не обязан был рассказывать о своих прежних партнерах — они были тогда, не сейчас. Да даже если бы они были сейчас, черт подери! Кас ему никто. — Я знаю, — хмыкнул Дин. — Но я хочу. — Он замолчал на какое-то время. — Если я хочу с тобой встречаться, бьюсь об заклад, мне все равно придется все рассказывать. Ну, знаешь, так обычно делают парочки. Рассказывают о себе все. Всякое дерьмо. — Ты... ты хочешь продолжать? — Кас проигнорировал все остальное в его тихой фразе, выловив для себя самое важное. Кажется, его голос оказался слишком удивленным, потому что Дин приподнялся на локтях, обернувшись к нему. — А ты — нет? — нахмурился он. — Хочу, — без раздумий отозвался Кас. — Конечно же, хочу. Я просто думал... — Ясно, что ты думал, — хохотнул Дин. — Ты думал, я шлюха, и выкину тебя, как только мы переспим. — Нет! — категорически оборвал его Кастиэль и, повернувшись, глубоко поцеловал. Он оторвался, нависнув над Дином, и смотрел прямо ему в глаза, оставив между их губами десять дюймов. — Я просто... неважно. Теперь уже все. — Ты можешь спросить, — ровно проговорил Дин. — Знаю же, что хочешь. Кастиэль пожевал свою губу. Он любовался глазами Дина, тем, как те блестят. В комнате горел приглушенный свет от настольной лампы, которая была включена уже тогда, когда они пришли сюда минуты назад. — Расскажи о вас с Аластаром, — наконец попросил Кас. Он не собирался отодвигаться. Ему хотелось быть как можно ближе к Дину. За несколько секунд на лице Дина отразилось множество эмоций. На мгновение его полуулыбка померкла, но затем вернулась обратно, правда, теперь она сильно видоизменилась. — Мы познакомились в школе, — проговорил Дин, будто бы не зная, как лучше начать. Кастиэль мягко поглаживал большим пальцем оголенную кожу его плеча. — Мне было шестнадцать. Мы с ним не поладили с первых дней. Он казался мне выскочкой и полным придурком — потому что он постоянно улыбался так, словно накурился марихуаны, но эта улыбка не была, ну, знаешь, нормальной — он улыбался как парень, который только что замучил котят у себя на дворе. Понимаешь, да? Сумасшедший. — Кас коротко, едва заметно кивнул, подбадривая его. — И мы с ним разодрались в первый же день. Тогда у меня не было никаких приятелей, я немного общался с Джо, но с Бенни и Кроули я еще не познакомился, зато этому придурку удалось влиться в компанию Дика Романа почти моментально — знаешь этого парня? он в выпускном классе — а, значит, он автоматически стал крутым чуваком. Как-то так. Я был лузером, а он — крутым чуваком. Неравные силы. А потом он стал строить из себя дружелюбного мудака, а я, напомню, был лузером, поэтому купился на эти его сказки, будто бы он хочет подружиться. Не знаю. Мне он показался нормальным. Он познакомил меня с Дойлом, Лаффитом, Беннетом, Романом. В общем, с этой их элитой. Хорошими ребятами. Научил курить. И трахаться. — Дин на миг посмотрел Касу в глаза, будто бы хотел знать его реакцию на эти слова, но лицо Кастиэля ничего не выражало: ни отвращения, ни презрения, ничего дурного. — Он трахал меня, а я думал, что могу ему это позволить. Мне нравилось. Мне не казалось это чем-то, знаешь, неправильным. До него я пару раз был с девчонками, но до дела с ними у меня не доходило, а Хейердал, он... Он много чего со мной делал. Ну, знаешь, всякого. Мне даже казалось, что я влюблен в него, — Дин криво усмехнулся собственному идиотизму. — Вот что за кретин, да? Он держал меня возле себя где-то до середины года, пока я ему не наскучил. Постепенно он начал зависать с другими парнями и девками. Я думал, у нас типа отношения, но он так не считал. Где-то после Рождества он почему-то начал думать, что каждый чувак из его компании меня трахал. Вроде как ему какой-то мудак сказал, что я хорошо сосу. А еще он был уверен, что я драл всех девчонок, которых он знал. Он поливал меня дерьмом где-то до конца весны, прежде чем я не выдержал и послал его. Тогда он рассказал о нас всей школе, мол, я его маленькая сучка. Сказал, я беру в рот за десять баксов. Ну и... дальше ты знаешь, — Дин облизал губы. — Он задолжал бабла какому-то психу за дурь, и его хорошенько отмудохали. Он попал в больницу, а затем свалил из Лоуренса. Конец. Дин как-то странно взглянул на Каса, но после длинной истории тот не отодвинулся, а наклонился, чтобы снова его поцеловать. Дин улыбнулся ему в губы. — Погоди, так это не ты его избил? — оторвавшись от Дина, нахмурился Кас. — Бальт рассказывал... — Бальт кучу всякого дерьма обо мне рассказывал, — оборвал его Дин. — Но нет, это был не я. Хотелось бы, но нет. Мы с Хейердалом дрались — бывало, но я не смог бы такого с ним сделать, даже если очень хотел. Он, чтоб ты знал, только выглядит хилым ублюдком. На самом деле, один раз он сломал мне руку. — Серьезно? — Это в прошлом, — отозвался Дин. — Мы закончили? Кастиэль слабо улыбнулся и кивнул. — И... последний вопрос. Можно? Обещаю, больше мы про него не заговорим. — Кастиэль взглянул Дину прямо в глаза. Он должен был спросить. Его мнение о Дине не изменилось бы, каков бы ни был ответ, но Кас должен был знать. — Ты правда... ну, изменял Аластару? Воцарилась густая тишина — Кас даже успел пожалеть о сказанном. Дин смотрел ему прямо в глаза, не отводя взгляда. — У меня было всего два парня, с которым у меня был реальный секс: Аластар и ты. И если ты хочешь знать, во время «отношений» с этим мудаком я ни разу не подумал о том, чтобы попробовать с кем-то другим. Я думал, что люблю его. Я не хотел быть с кем-то еще. Кастиэль кивнул. Затем он поцеловал Дина в последний раз и поднялся, чтобы отправиться в душ, а потом лечь рядом с ним.