Vertigo

Какое-то время Тошимаса разглядывал ряды бутылок в баре. Потом поморщился и закрыл дверцы бара. От алкоголя уже мутило. Впрочем, от самого себя мутило ещё больше. Тошия вернулся в гостиную и забрался с ногами в большое кресло. Прокрутил в голове сегодняшнюю истерику в кабинете Ниикуры - стало противно. Вспомнил, как его выпихивал из кабинета Тоору - стало стыдно. А Каору даже головы не поднял. Странно… А чего он хотел, влетая разъярённой фурией к Ниикуре? Извинений? Признания вины? А какой, собственно, вины? Ведь, если разобраться хорошенько, то Хара никогда не проявлял никакого интереса к жизни и желаниям Каору. От этой крамольной мысли Тошия поёжился. Неприятная такая мысль, колючая. А что ещё? Нет, надо разобраться в мотивах Ниикуры. Ведь не может же быть, чтобы он всё это делал нарочно? Тошимаса закрыл глаза. Вот где логика в жизни Каору? Он, урожденный Оносэ, который мог вообще ни о чём не беспокоиться, вдруг берёт фамилию матери и идёт работать в самую задрипанную школу каким-то занюханным учителем математики. Зачем, спрашивается? Выращивание смены для старшего брата? Три ха-ха! Тошимаса невесело усмехнулся. И всё же… Зачем? Тошия вспомнил, что представляла собой школа одиннадцать лет назад. Ад и ужас. Большинство учителей - престарелые пофигисты. Контингент учащихся варьировался от обычных имбицилов до мелкого хулиганья с редкими вкраплениями нормальных детей. И начал Каору с классного руководства, выдрессировав свой класс так, что они даже дышали по команде. А потом… А потом он стал директором и началось… Первым делом Ниикура избавился от старых перечниц в учительской. Затем устроил генеральную чистку учащихся. Каких усилий ему это стоило, знает, наверное, только он сам. И вот теперь эта школа - одна из лучших в городе. И никакой «дедовщины» среди учеников. А что, если… Да ну, не может быть… Неужели? Может быть, в школе Каору был изгоем? Тогда это всё объясняет: и нежелание говорить о своей семье, и профессиональное владение оружием, и отсутствие у Ниикуры какого-либо опыта в отношениях, и стремление создать школу, где никто не будет чувствовать себя униженным… Ну что ж - вот и ответ на все вопросы разом. Каким же он был идиотом, не спросив об этом Каору раньше… Всю жизнь быть сильным - назло всем - это, наверное, невыносимо. И дома хочется побыть слабым, а получается всё совсем не так. Чёрт… И как теперь быть? Как подойти к Ниикуре? Как объяснить ему, что он, Тошия, ничего не забыл: ни этих лет, ни их любви, ни их нежности, ни их совместной жизни с её ссорами и примирениями? Как объяснить Каору так, чтобы он поверил? Как доказать, что он хочет вернуть Ниикуру? Как признаться в невыносимости жизни без него? Как донести боль одиночества? Как показать чудовищность собственной ошибки? Тошимаса сжал голову руками, застонав от бессилия. Сразу вспомнилась поездка с Широямой, перевернувшая его мир с ног на голову - тот ужас, что накатывал на него холодными волнами при мысли о том, что он больше никогда не сможет прикоснуться к Каору. Сейчас не было этого ужаса - только липкая безысходность, сводящая с ума не хуже самых изощрённых пыток. Ну что он прицепился ко всяким глупостям? Ну и пусть убивал - это же не по прихоти своей, а только для защиты его же, Тошимасы, драгоценной задницы, которую он так неосмотрительно потом время от времени отдавал Андо. Ками-сама, а если… Тошия задохнулся от внезапности своей догадки. Но ведь Ниикура не может не знать о том, что они с Андо грешили иногда по пьяни… И как после этого Каору будет с ним разговаривать? Как с последней шлюхой? «И правильно! Так тебе и надо!» - мстительно подумал Тошимаса, испытывая мазохистское наслаждение от осознания собственной никчёмности и распущенности. Приступ мазохизма сменился желанием завыть в голос от тоски. Домашний телефон весело загундосил. Хара снял трубку, даже не глядя на номер. - Моши-моши… - Привет, Принцесска! - в трубке зазвенел голос Такашимы. - Утёнок? - Да нет, уже вполне оперившийся селезень, - хохотнул Койю. - Ты пьёшь, что ли? - Нет, - признался Тошия. - Тошно уже от алкоголя. - Ооооо, да ты меняешься прямо на глазах! - Послушай, Койю, - перебил друга Хара. - Как там Каору? Я… - Ты забеспокоился? Неужели? - ядовито поинтересовался Такашима. - Что это с тобой, дружище? - Слушай, Койю, это точно ты? Или я всё-таки с психом разговариваю? - насторожился Тошимаса. - Точно я. Просто мы давно не общались. Говорят, у тебя сегодня бенефис был в директорском кабинете. И как, аншлаг? - Койю, это не то, о чём бы я сейчас хотел поговорить… - начал Тошия, но Такашима перебил его. - Да неужели? Хочешь знать, как Каору? Так вот, приходи завтра в школу пораньше и сам всё увидишь. А сейчас извини, я хочу спать, - Такашима демонстративно зевнул в трубку. - Спокойной ночи, Твоё Высочество! - Но… - в трубке раздались короткие гудки. Тошия положил трубку на место и задумался. Интересно, а какие отношения связывают Каору и Койю на самом деле? Неужели они действительно любовники? Да нет, вряд ли. Не стал бы Такашима ему звонить, будь всё у них с Ниикурой серьёзно. А раз позвонил - значит, они просто живут в одной квартире. И всё. Только странно, почему он до сих пор не вернулся к Широяме? Тошимаса перебрался на диван, поворочался немного, пытаясь устроиться поудобнее, и уснул, беспокойно вздрагивая во сне.

* * * * *

Таканори сидел на кровати, подтянув согнутые в коленях ноги к груди и обхватив их руками. Сугуру ушёл с Джей-саном осматривать его коллекцию автомобилей. Така отказался. Машины его не интересовали. Он хотел подумать - о том, что он узнал за последние несколько дней. Все его размышления сводились к тому, что именно он - главный виновник всех бед. Ведь Юу-сан разбился после того, как Таканори переселился к ним, сбежав из дома. В семейном скандале тоже был виноват он - пусть и косвенно. Он должен был рассказать отцу тайну матери, а не покрывать её, но… Но он бы никогда так не сделал. И ещё Сугуру, который едва не потерял отца из-за него. Это было уже слишком. Чего хочет отец? Полного повиновения? Явки с повинной - вернее, приползания на брюхе? Это унизительно… И противно… Но, может, если он сумеет пересилить себя, то всё встанет на свои места? И тогда жизни Юу-сана ничего не будет угрожать, а Сугуру не лишится отца. Разве нет? Может, ради друга нужно попробовать перебороть себя? Таканори поднялся с кровати и начал быстро кидать вещи в сумку, надеясь уйти из этого дома незамеченным. Он торопливо схватил со стола котёнка, подаренного ему Широямой, и задержался, глядя на кактус. Брать или оставить его Сугуру? Поколебавшись, Таканори решил кактус оставить. Он подхватил сумку и развернулся к двери. - Така, ты прикинь, там такие тач… Ты куда собрался? - Сугуру застыл в дверях, пытаясь сообразить, почему его друг хочет уйти. - Я… - Мацумото замялся. - Мне нужно… - Куда? - К отцу, - еле слышно прошептал Таканори. Широяма сузил глаза и сделал пару шагов в комнату, захлопнув дверь. Он как-то слишком быстро оказался рядом и забрал сумку из рук Мацумото. - Ты. Остаёшься. Здесь, - отчеканил он. - Я тебя не отпущу никуда, слышишь? Сугуру встряхнул друга за плечи, и тот всхлипнул, обмякая в его руках. Широяма привлёк к себе Таканори, обнимая его и шепча на ухо о том, что он не отдаст его никому и не позволит забрать его. Они должны быть вместе. Така кивал, соглашаясь, и отчего-то чувствовал себя очень счастливым. - Ты ни в чём не виноват, - повторял Широяма, поглаживая друга по растрёпанным волосам. - Это просто совпало так, понимаешь? У них там свои разборки, а мы всё равно будем вместе, слышишь? - Угу, - Таканори шмыгнул носом и оставил попытки сбежать. А Сугуру подумал, что надо бы поговорить об этом с Джеем - так, на всякий случай. Осторожность в их нынешнем положении совсем не помешает. Он улыбнулся и стал расстёгивать молнию на куртке Таканори.

* * * * *

Тошимаса примчался в школу ни свет ни заря, напугав сторожей. Ниикуры ещё не было. Хара поднялся в свой кабинет, окна которого выходили на школьную парковку, и принялся ждать, напряжённо вглядываясь в утреннюю хмарь. Может, у него будет шанс поговорить с Каору до того, как на работу придёт его верный цербер Хизаки. Тотчи вздохнул и тут же заметил, как на парковку въезжает «Ягуар» Ниикуры. Водительская дверь распахнулась, выпуская Такашиму. Хара оторопел. Утёнок получил доступ к директорской машине? С чего бы вдруг такое доверие? Но все вопросы разом вылетели из головы Тошимасы, когда он увидел, как из машины выбирается Ниикура. Койю помог Каору выйти из машины и пискнул сигнализацией. Тошия смотрел, как директор медленно идёт, опираясь на трость, поддерживаемый с другой стороны Такашимой. Как он останавливается через каждые десять шагов, явно устав от такой нагрузки, а Утёнок что-то говорит ему и успокаивающе улыбается. Это всё из-за него, из-за его вчерашнего показательного выступления, из-за его измен, из-за его эгоизма, из-за… Невыносимо. Невозможно. Непростительно. И в то же время хочется оказаться сейчас рядом, обнять, зарывшись лицом в эти шикарные волосы и так стоять, наплевав на весь мир, ощущая в своих объятиях единственно нужного тебе человека. Тошимаса проводил взглядом Каору, с трудом преодолевшего ступени крыльца, и отвернулся от окна, сглатывая невесть откуда взявшийся противный комок в горле. А захочет ли Ниикура теперь видеть его? Неуверенность медленно разрасталась внутри, сковывая движения. Что он ему скажет? «Прости»? А не слишком ли этого мало, чтобы оправдать его поступки? Стук в дверь отвлёк Тошию от размышлений, но не успел он рта раскрыть, как дверь распахнулась, впуская Такашиму. - Ну что, видел? - усмехнулся он. Тошия кивнул. - Понравилось? Хара опустил голову. Койю в три шага пересёк разделяющее их пространство и оказался слишком близко, чтобы его можно было игнорировать. - Ты чего? - испуганно вскинулся Тошимаса. Блондин приподнял бровь и неожиданно ударил его по лицу. Голова Тошимасы жалко мотнулась в сторону. - Ещё? - холодно поинтересовался Койю. - Или с первого раза дошло? - Дошло, - тихо ответил Хара и сглотнул. - А… почему он такой? - Сердце вчера схватило после твоих воплей, - сообщил Такашима, присев на ближайшую парту. - Пришлось вызывать «Скорую». Я бы не пустил его сегодня на работу, но он назначил важную встречу на утро, так что… - Койю… - Тошия замялся. - Скажи, а вы с Каору… - Нет, - жёстко ответил Такашима. - Он слишком любит тебя, и это его разрушает. Красиво звучит, правда? И так пафосно… А тебе плевать на него. Здорово, да? Если бы я был свободен, хрен бы ты вернул Каору. - Как ты заговорил… - А я вообще быстро учусь, - усмехнулся Койю. - Знаешь, я бы на твоём месте всё-таки пересмотрел своё отношение к нему. Или ты останешься вдовцом. - Я пересмотрел, - едва слышно. - Вчера. - И? - вопросительно изогнутая бровь. - Не могу без него. Я наигрался в Принцесску. Теперь его очередь. - А им ты тоже играешь? - Нет. Просто без него я даже дышать не могу. - А мир становится насыщенным оттенками серого, так? И больше никаких цветов. А вид влюблённых парочек вызывает истеричную ярость, когда хочется крушить всё вокруг, но понимаешь, что нельзя. Не поймут. И вообще, ты уже взрослый, - Такашима смотрел куда-то поверх головы Тошимасы, а лицо его выражало странную смесь боли и страха. - Койю, а что у вас с Широямой? - осторожно спросил Тотчи. - Он разбился. - Как - разбился?! Но… Прости, я не знал… Я… - Он жив. Только в коме. И я не уверен уже, что он оттуда выберется, - Такашима опустил голову. Хара поднялся со своего места и обнял блондина. - Выберется обязательно, - уверенно сказал он. - Не может не выбраться. Ты только будь рядом. Ради тебя и мальчишек он с того света вернётся. Это точно. - Спасибо, Тотчи. И знаешь, я после работы поеду в больницу, а ты… - Нет. Давай в больницу поеду я, а ты отвезёшь Каору домой. К нам домой. Ключи я тебе дам. А вечером я вернусь. В больнице есть кому дежурить? - Там Тоору и Дай. И можно попросить Хизаки. Он уже предлагал свою помощь. Или Шинджи. Даже Сугихара изъявлял желание подежурить возле Юу, заодно оттачивая свою язвительность на медперсонале. Так что вполне обойдёмся. - Тогда договорились. И ещё… Койю, как ты думаешь, Каору сможет простить меня? - Тошимаса с надеждой смотрел в глаза блондина. Тот улыбнулся и кивнул. - Даже не сомневайся. Хотя… Если Као теперь Принцесска, то он может и заартачиться. Хара зеркально скопировал улыбку Такашимы и ощутил, как надежда в его сердце ожила изящной бабочкой. Вместе они сумеют пережить эти тяжёлые времена - обязательно. Всё ещё наладится. Теперь Тошимаса был в этом абсолютно уверен.