По-другому

Хакуэй никогда не сомневается в правильности своих решений. Она не убегает от трудностей, которые следуют за ее действиями. Девушка идет вперед, даже зная, каковы будут последствия. Если решено, значит решено. Первая принцесса империи Ко не жалеет о своих поступках. Хакуэй просто не сомневается в себе. В ее мире нет шанса повернуть обратно и изменить замысел. Если уж решила, то иди до конца, думает Хакуэй. Как бы то ни было, Хакуэй Рен должна быть сильной и не бояться трудностей – этому принцессу научил ее статус и еще один человек, которым девушка дорожит. А еще Хакуэй не сомневается в Его решениях. Она просто уверена, что Коэн прав. Всегда прав и в любом случае. И поэтому первая принцесса империи подчинится каждому его приказу. Принцесса хочет навсегда остаться принцессой подле своего императора, ведь на большее рассчитывать нельзя. Но как только речь заходит о политических браках, девушка боится. Ее, как первую принцессу империи, рассматривают в первую очередь. Брак с политическим лицом другой страны означает навсегда распрощаться с дворцом империи Ко и Коэном. И принцесса боится просто остаться без него. На близость с Коэном Хакуэй не рассчитывает, поэтому довольствуется тем, что иногда они могут побыть наедине. Но ведь лучше так, чем никак, правда? Хакуэй тихо стонет, когда Коэн касается ее тела своей горячей ладонью. Его руки на удивление нежны, и первая принцесса империи забывается в этих прикосновениях. Пальцы мужчины довольно-таки проворны и вмиг очерчивают изящную фигурку Хакуэй. Коэну нравится ее талия, аккуратная грудь, шелк ее бледной кожи, длинные ноги с острыми коленками и маленькие ступни. Но в особенности его завораживают ее длинные иссиня-черные волосы, разметавшиеся по подушке, а от сладкого голоса первой принцессы, шепчущего «Мой господин», он, кажется, теряет самообладание. Сейчас мужчина не обращает внимания на эту фамильярность и на то, что завтра она уедет, чтобы стать женой дикаря из империи Рем. Она сама хотела близости, ну а он жаждал ее каждой клеточкой тела. Девушка выгибается навстречу императору, когда тот прикусывает нежную кожу на правом плече. Хакуэй хочет больше прикосновений, но Коэн не торопится. Он осторожен и ласков, поэтому принцесса часто смотрит на лицо мужчины, пытаясь понять, действительно ли это он. Принцессе приятно находится в крепких объятиях, а поцелуи мужчины такие жаркие, что Хакуэй будто забывает, как дышать. Первая принцесса империи чувствует, что кровь бурлит в жилах Коэна и его страсть передается ей. Коэн всегда молчалив. Бывает грубым, неласковым и, возможно, строгим. Но сейчас в груди у Хакуэй разливается приятный жар от осознания того, что именно с ней он так нежен. Своими тонкими ручками Хакуэй бродит по закаленному в боях телу императора. Сейчас – ее императора. Хакуэй боится выходить замуж и не хочет, но Коэну об этом она ни за что не скажет. Она любит его. Любит нежно и пылко, так, что не может ему противиться. Коэн – император и положение страны для него крайне важно. Первая принцесса надеется, что шаг, на который она идет, обязательно поможет Коэну в его политике. «Все ради него…» - утешает себя Хакуэй. Мужчина целует Хакуэй, и принцесса ненадолго оставляет тревожные мысли. Остаются лишь воспоминания о том, как она пришла в его опочивальню и, нежно улыбнувшись, тихо просила его о близости. И Коэн не отказал. Хакуэй хотелось, чтобы ее первый раз был с тем, кого она действительно любит. И всем своим сердцем желала, чтобы им был Рен Коэн. Ей совсем не хотелось делить ложе с будущим мужем, которого она даже не знала, но ради ее императора она была готова. Коэн так и не сказал девушке, кого выбрал император Рема в качестве будущего супруга Рен Хакуэй. Однако когда пришло известие о его личности, Коэн был зол. Еще никогда принцесса не видела его таким. Ярость, казалось, переполняла его и ослепляла. Он был еще более хмур, чем обычно, а после и вовсе заперся у себя в покоях, чтобы тщательнее обдумать ситуацию. Единственное, что тогда услышала Хакуэй о своем будущем муже, это выкрикивания императора о дикаре и животном. Первая принцесса империи снова сладко стонет, когда мужчина оставляет на ее тонкой шее поцелуи и движется ниже. Коэн запечатывает на острых ключицах девушки поцелуй и поднимает свой взгляд, чтобы увидеть ее лицо. Сейчас она такая манящая и раскрасневшаяся, что император чувствует, как желание обладать ей растет с новой силой. Хакуэй слышит тяжелое от возбуждения дыхание ее императора, щекочущее оголенную кожу принцессы. Мужчина дарит еще несколько нежных прикосновений и поцелуев, прежде чем раздвинуть острые коленки первой принцессы. В первый раз больно, не так ли? Девушка закусывает губу, чтобы сдержать слезы. Неприятное чувство тянет низ живота, но принцесса думает только о том, что это Коэн. Это Коэн! Их связь теперь крепче, чем прежде; слаще, чем раньше, и порочней, чем еще час назад. Но Хакуэй старается не думать о том, что завтра их связь, неожиданно ставшая крепкой, ослабнет, а после церемонии бракосочетания и вовсе оборвется. Но пока что мужчина порыкивает при каждом движении, а девушка прижимается к нему тесно-тесно, чтобы обнять его и коснуться тонкими пальцами багровых волос. Все заканчивается слишком быстро, и Хакуэй, уставшая и тяжело дышащая, на ватных ногах бредет в свою опочивальню, чтобы придворные и слуги не застали ее у императора. Ну а Коэн спешит скрыть следы того, что нежная принцесса стала женщиной. Хакуэй дрожит, когда садится на лошадь. Она сама пожелала ехать верхом, ведь для нее так спокойнее. Целая колона выстраивается вслед за ней – это слуги, которые несут свадебные дары будущему мужу первой принцессы и просто важные лица. Императорская семья прибудет позже. Но и от этого девушке не легче. Страх принцессы усиливается, когда она думает о будущем муже. Какой он? Запретит ли он ей прогулки верхом? Отберет ли ту маленькую щелочку свободы, которой Хакуэй добивалась кропотливым трудом? Если так, то девушке хотелось хотя бы на пути туда как следует попрощаться со всем этим. Принцесса слишком быстро привыкла к палящему солнцу, тряске, холодному ветру, простору, привалам, простой пище кочевников, костру и историям, которые рассказывали, сидя у него. Принцесса будет безумно скучать по всему этому, и особенно ей будет не хватать провождения ночи в дороге. Сколько дней пути до империи Рем? Достаточно, чтобы устать. Мало, чтобы запомнить свободу. С каждым новым днем принцесса чувствует, что становится еще ближе к своей клетке. Девушка не знает почему, но думает, что там ее будут держать в еще более строгих правилах, чем империи Ко. Хакуэй сжимает губы и думает, что должна играть свою роль и улыбаться. Хакуэй так и делает. Она улыбается жителям Рема, слугам и придворным во дворце – всем, кого встретит. Принцесса рассчитывает на то, что ее притворству поверят и не разгадают тайну ее улыбки. *** В Реме Хакуэй уже несколько дней. Подготовка к свадьбе идет полным ходом, но девушка так и не видела своего будущего супруга. Пытаясь расспросить хотя бы одну служанку, принцесса слышит лишь то, что он замечательный человек и ей, Хакуэй, повезло. Тревога все равно не отпускает девушку. Но ведь первая принцесса империи просто умница и улыбается теперь уже так, что сложно понять, где фальшь, а где настоящая улыбка. Все ради Коэна и ради мира в землях империи Ко. Хакуэй встречает своего будущего супруга только на церемонии. Он красивый. Даже очень. И если бы Хакуэй не любила Коэна так сильно, то точно бы залюбовалась бы мужчиной. Длинные алые волосы и такого же цвета глаза на секунду завораживают принцессу, словно пламя костра. Девушка старается не замечать, как мужчина ее рассматривает. Ее длинные волосы распущены и перевязаны лентой посередине, а кимоно просторное и с длинным шлейфом. Принцесса хочет сжаться под этим взглядом, но она будет примерной женой, а поэтому она тепло улыбается и видит улыбку мужчины в ответ. Му Алексий – так зовут ее жениха. Нет, уже мужа. Теперь Хакуэй понимает, почему Коэн называл его дикарем. Племя фаналис дикое и свободное, но когда-то обращенное в рабство, поражало своей силой. Му фаналис-полукровка, но девушка все равно думает, что он силен, ведь у фаналисов сильная кровь. Когда они церемония бракосочетания закончена, а Хакуэй и Му остаются одни в опочивальне, девушку трясет. Она давно смирилась с тем, что послужит империи Ко таким образом, но почему тогда… - Успокойся, - мягко говорит Му и улыбается, кладя руку на плечо своей жене, - я не животное, чтобы касаться той, что не желает этой связи. У Алексия широкая и крепкая спина – это все, что запомнила Хакуэй с их первой брачной ночи. Ничего не было. Он лишь улыбнулся, забрался в постель и, повернувшись к Хакуэй спиной, заснул. Девушка искренне его благодарила, правда. Но только в душе. Она ни слова не произнесла вслух. Ее муж оказался совсем другим человеком, нежели она представляла. И принцесса рада. Искренне рада тому, что Му Алексий уважает ее чувства. Хакуэй постарается стать хорошей женой для этого человека. Обязательно. Хакуэй не чувствует, как идет время. С церемонии бракосочетания проходит чуть больше двух месяцев, а девушка находится словно в забытьи. Она целыми днями не выходит из своих покоев, и единственные, с кем она видится – это слуги и Му. Несколько раз она пробует выйти в город, но каждый раз повторяется одно и то же – люди смотрят на нее как-то осуждающе и косо. Хакуэй старается не хмуриться и улыбаться, но все-таки это дается слишком трудно. *** Хакуэй смотрит на зашедшую в ее покои девушку-фаналис. Мурон, поставив руки в бока, смотрит чуть надменно и вздернув голову вверх. Хакуэй не раз видела Мурон, даже несмотря на то, что почти не выходила из комнаты. Мурон – хорошая сестра. И Хакуэй думает, что ее мужу повезло со всем: семья, друзья, знакомые, положение. Но вот единственное, с чем ему не повезло – это жена. - Здравствуй, - говорит Хакуэй и улыбается. – Проходи, пожалуйста, не стой в дверях. Мурон хмурится, но все же проходит к жене брата. Хакуэй сидит у окна и смотрит на город, а еще в руках у нее мокрая бумага – ее маленькая прихоть. Говорят, что с влажной бумагой трудно работать. Она расползается и легко рвется. Да и вообще техника мокрого складывания очень кропотлива, и нужно быть очень терпеливым. Вот только Хакуэй терпения не занимать. Она без злости откладывает вновь разорвавшийся кусочек бумаги и осторожно смачивает кусочком ткани другой. Мурон стоит у стола и молча наблюдает за руками девушки, которые складывают, сгибают бумагу. Девушка-фаналис думает, что принцесска никогда не нюхала пороха. Только и может с бумажками играться. - Ты что-то хотела? – спрашивает Хакуэй, отрываясь от бумаги. Теперь девушка смотрит на Мурон. Взгляд у нее такой же нежный, как и всегда. Может, даже теплее – Хакуэй уважает Мурон как сестру. И пусть даже девушка-фаналис бывает грубой. - Ты недостойна моего брата, - хмуро говорит Мурон. Девушка не удивлена словами Мурон. Где-то в глубине души она знала, что сестра Му чувствует к ней подобное. Хакуэй понимает ее. Понимает, ведь стоит ей только подумать о том, что Хакурю бы женился на девушке, которая его не любит или, более того, грезит о другом, сердце сжимается от любви к младшему братику. Хакуэй откладывает влажную бумагу на стол и встает. Ей хочется извиниться. Перед всеми. Перед каждым. Она хочет просить прощения у многих: у Му - за то, что не хранит в своем сердце тепло и за то, что не дарит ему свою нежность; у Мурон - за то, что, возможно, делает несчастным ее брата и лишает этого же счастья; у жителей Рема - за то, что Верховный главнокомандующий корпуса фаналисов обременен такой женой; у Коэна - за то, что так все вышло, и она продолжает хранить свою любовь к нему; у Хакурю - за то, что в каждом письме лжет ему; у Сейшуна, который все ждет ее писем, но она не пишет. Она хочет попросить прощения у многих тех, кого она не помнит или не знает точно, в чем виновата. Сейчас Хакуэй готова взять любую вину на себя. Девушка закусывает губу и хочет взять Мурон за руку, но фаналистка отдергивает руку и отступает назад. - Прости, - еле слышно шепчет Хакуэй. Сейчас это единственное, что она может сказать. Не хватает чувств, слов и, может быть, души. Да, в этом «Прости» действительно не хватает души. Хоть девушка и старалась и говорила от всего сердца, но вышло-то… - Мне плевать на твои извинения, - отвечает Мурон. - Знаю. Голос Хакуэй звучит как шелест листвы или шуршание бумаги – так же сух, но наполнен печалью. - Ничего ты не знаешь! – срывается девушка-фаналис. – Брат всегда мечтал о семье, о любящей жене и детях! Он не говорил, но я знаю! Знаю! Хакуэй молчит. Что ей ответить? Прости? Это слово так и норовит сорваться с губ девушки, но едва ли оно поможет. «Прости» уже не поможет. Ничто и никто не поможет. Девушка знает, что брак держится только на скрепленном между двумя империями договором и клятвой мужа и жены. - Ты плохая жена, - говорит фаналиска. – И… Договорить Мурон не дает рука, легшая на ее плечо. Кто так бесшумно прокрался в комнату? Кто посмел к ней, Мурон Алексий, прикасаться? Фаналиска разворачивается и хочет посмотреть в глаза наглецу, но злость исчезает с лица, как только она видит, что это Му. Он… слышал? - Хватит, Мурон. Хакуэй моя жена и ты не должна оскорблять ее. Фаналиска не узнает своего брата. Он, все также шутя, говорил и улыбался. Внешне тот же фаналис, с которым она провела детство, выросла и теперь служит в корпусе фаналисов, но… почему Мурон кажется, что его голос стал более сухим? И почему же он защищает эту женщину? Она ведь… - Но… - говорит Мурон. - Я сказал, что хватит, Мурон, - повторяет Му. – Можешь идти. И Разол тебя уже давно ищет. - Хорошо, - сквозь зубы цедит фаналиска. Хакуэй стоит на прежнем месте. Она не двигается даже тогда, когда дверь за Мурон хлопает, а Му подходит к ней ближе. Из-за разницы в росте, он чуть приседает, чтобы заглянуть ей в глаза. Она не в силах поднять голову и посмотреть на Алексия, поэтому продолжает «сверлить» взглядом пол. Хакуэй не хочет смотреть Му в глаза. Она боится не увидеть в них осуждения. Ее пугает то, что он остается спокоен, даже несмотря на всю ситуацию. Му касается пальцами ее подбородка и заставляет девушку поднять голову. Хакуэй начинает бить мелкая дрожь. Фаналис слишком осторожен для своего племени. И, отмечает Хакуэй, слишком нежен к нелюбящей жене. Хакуэй отводит глаза в сторону лишь бы не встречаться взглядом с мужем. Не сейчас, только не сейчас. - Хакуэй, - мягко произносит Му, - посмотри на меня. Девушка борется с собой. С одной стороны она должна подчиниться мужу, ведь она решила, что раз она не одарит своей любовью, то будет беспрекословно выполнять его требования. Ну а с другой стороны она просто не может смотреть в его глаза. Нет сил заглянуть в эти алые глаза. - Пожалуйста, - просит фаналис. Этот голос звучит как-то грустно, и Хакуэй все-таки поднимает голову. На губах Му теплая улыбка, и девушка мысленно просит его перестать так улыбаться, иначе она просто не выдержит. - Не слушай Мурон, ладно? – ласково говорит Му. – Мне нравится такая жена как ты, правда. Ты молчишь и не пытаешься меня о чем-то расспросить после трудного дня, когда я прихожу уставший. Хакуэй широко распахивает голубые глаза. Она уже не слушает, как фаналис перечисляет ее достоинства. Что же он такое говорит?.. Как же так? Неужели он и правда так думает или просто пытается ее утешить? - Не беспокойся и просто улыбайся, - заканчивает Алексий, - мне нравится, как ты улыбаешься. У Хакуэй сжимается сердце – она понимает, что такой человек как Му достоин намного больше, чем жены, которая грезит о другом. Хакуэй бы хотела его любить. Правда, честное слово. Хотела бы улыбаться ему и засыпать в его объятиях. Хотела бы просто находиться с ним рядом и от этого быть счастливой. Она хотела бы родить ему ребенка, в котором будет частичка Хакуэй и частичка Му. Она хотела бы любить. Но не получается. Слишком сильна любовь к Коэну. Девушка не замечает, как Му уходит, и она снова остается одна наедине с бумагой. Хакуэй опускается на стул и с секунду смотрит на свои руки, пальцы, а потом – на бумагу. До прихода Мурон она хотела сделать дракона, но тот никак не выходил. А сейчас желание доделывать его просто отпало. Когда-то давно, когда девушка только-только научилась делать оригами, она сделала каждому члену императорской семьи по журавлику, который, по ее собственному мнению, олицетворял каждого из них. Самый большой из них был у Коэна, чуть поменьше у Коумея, небольшой и сделанный из яркой бумаги находился к Коугьеку, другим принцессам тоже достались журавлики, но не такие яркие, у Коухи был журавлик с пестрыми пятнами. А для Хакурю она сделала маленького журавлика, которому еще предстояло обрести крылья и подняться в небо, чтобы воспарить вместе с остальными. И в этот момент Хакуэй думает: «Каким бы животным был Му?» Девушка подпирает рукой подбородок и смотрит в окно. Может быть, бык? Нет, Му мягок и его сложно разозлить. Журавль и дракон однозначно нет. Хакуэй не знает почему, но точно уверена, что не эти животные ему подходят. А может?.. Хакуэй берет в руки новый лист бумаги складывает его. Пальцы аккуратно проходятся по сгибам и осторожно приглаживают в местах, где налаживается мокрая бумага. Девушка старается, очень-очень старается. Даже когда рвется влажная бумага, она старается. *** Му заходит в опочивальню уже после захода солнца, когда время давно уже перетекло за полночь. Он старается не шуметь. Хакуэй, наверное, уже спит, а будить ее он не хочет. Алексий волнуется о ней. Его жена никогда не выходит из комнаты, да и почти не разговаривает. Неужели она всегда была такой? Но Хакуэй не спит. Не только потому, она читала книгу или на нее просто навалилась бессонница. Хакуэй хотела дождаться мужа. По не понятной ей причине девушка хочет стать ближе к своему мужу. Ближе, чем сейчас. И, может быть, ближе, чем к Коэну. Девушка слышит скрип двери и поднимается с кровати. Она видит своего мужа, уставшего, но все равно улыбающегося. Хакуэй улыбается в ответ. Она улыбается так же нежно и тепло, как улыбалась Коэну. - Сильно устал? – спрашивает она. Мужчина опускается на кровать и прикрывает глаза. Тело ноет от тренировок, но результат ведь стоит того. Если тело привыкнет к большой нагрузке, он сможет больше выдержать. - Ага, - тянет Му и открывает глаза. Хакуэй закрывает книгу – единственное, что она захватила из империи Ко и прочитала десятки раз. Она садится на кровать подле мужа и не решается хоть что-то сказать. Девушка смотрит на стол, где стоит ее творение – лев, которого она сделала с помощи техники мокрого складывания. Он, как считает сама Хакуэй, олицетворяет ее мужа. Девушка не знает, что на нее находит, но она твердо решает кое-что сделать. Она встает со своего места, толкает Му, и тот падает на спину. На его лице читается недоумение, но в следующий момент Хакуэй раскрывает свой замысел: - Я сделаю массаж, чтобы унять боль в мышцах. И Хакуэй снова улыбается. Тепло и нежно. Нежно и тепло. Чего же в этой улыбке больше? Какое чувство преобладает в ней? Девушка чуть дрожит, когда видит, как Му скидывает верхнюю часть своей туники и ее воображение рисует что-то более откровенное. На щечках вспыхивает едва выраженный румянец, но благо, что Хакуэй стоит спиной к свече и в темноте не видно ее лица. Девушка отбрасывает длинные алые волосы мужчины в сторону и указательным пальчиком проходиться вдоль позвоночника фаналиса. На спине у Му много шрамов и отвратительных рубцов. Хакуэй осторожно прикасается к его спине своими холодными пальцами, боясь этими прикосновениями причинить боль мужу. Она знает, что они давние и давно уже не причиняют дискомфорта Му, но все равно девушка слишком осторожничает с этим. У Му крепкие мышцы. А еще очень, очень красивые, и Хакуэй невольно любуется его телом. Говорят ведь, что шрамы украшают мужчину. Тогда в этом случае Му просто великолепен. Хакуэй лишь краем глаза видела корпус фаналисов и то в не полном составе, но уже точно могла сказать, что у всех фаналисов были ужасающие шрамы и такая же история. Девушка думает, что все-таки хорошо, что предыдущая маги собрала их. Хакуэй оглаживает выступающие задние фрагменты ребер, проходиться легкими движениями по лопаткам и возвращается к пояснице. Ее прикосновения чуть давящие, но приятные, и Му просто в восторге от нежных рук жены. Девушка мнет и сжимает загорелую кожу. Уставший от изнуряющей тренировки, Му засыпает. Хакуэй склоняется к мужу и рассматривает его спокойное лицо. Сейчас он не верховный главнокомандующий, не человек с ужасающей физической силой, а просто ее уставший муж. Хакуэй тепло улыбается и смахивает со лба Му алые пряди. Он дышит ровно и спокойно и девушка думает, что сейчас ее мужа вряд ли что-то разбудит. Пускай спит. - Спокойной ночи, - с нежной улыбкой шепчет Хакуэй и тушит свечу. Она постарается полюбить. Правда, честное слово. Осталось совсем немного.