Обливион

Глава одиннадцатая. А вот и Люцифер. - Что ты говоришь, Поттер? Грейнжер и вправду заработала фингал под глазом и всему виной близнецы? После долгих уговоров Гарри Поттера Малфой, наконец, согласился выкурить один косячок. Драко и сам не знал почему согласился на это. Этот парень с самого детства являлся его злейшим врагом, а с недавних пор он стал его кровным братом. Это все затрудняло. Что будут говорить об этом другие? Самые верные соратники Темного Лорда теперь скреплены кровным родством его злейшего врага? В семействе Малфоев и без того слишком много грязных пятен, а теперь еще и это. Не зайди он в Комнату Прошлого, не сидел бы он здесь с Гарри Поттером в такой миленькой расслабляющей обстановке. Хотя, все равно это когда-нибудь вылилось наружу, и Драко все равно узнал об этом. Если не сам, то из чужих уст он услышал бы страшную правду. Пусть лучше так, чем от кого-то другого. Два парня сидели в темной обстановке в одной из квартир Лондона. Квартира принадлежала Драко, но Гарри чувствовал себя как дома и вел себя более чем естественно. Оказавшись в квартире, он небрежно скинул с себя мантию и бросил её у порога, не разуваясь, вошел в гостиную и уселся на диван, пододвинув поближе к себе кофейный столик и раскладывая на нем находки из Косого переулка. Драко с настороженностью сел рядом и начал невольно наблюдать за тем, что делал его гость. Гарри это ничуть не смущало. Он ловко, как будто всю жизнь занимался этим, скрутил первый косячок и протянул Драко. Тот неуверенно взял его в руки и с недопониманием покрутил в руках. Гарри, увидев, что его друг тупит по страшному, отнял у него «сокровище» и подкурил. Потом он еще долго мучился, пытаясь объяснить Малфою в чем вся фишка этого дела. После долгих матов и пререканий они, наконец, расслабились и стали нести всякую чушь. - А Матрена Карповна еще долго после этого причитала. Мальчики взорвались диким хохотом. Драко сполз на пол и беспомощно перекатывался с боку на бок. Гарри унесло по страшному. Он вообразил себя гиппогрифом и стал кланяться направо и налево. В этот момент в дверь позвонили, и парни застыли в своем странном, со стороны, положении. Они долго хлопали глазами, смотря друг на друга, а потом снова взорвались нездоровым хохотом. Гарри повалился рядом с Малфоем и стал колотить по полу, а Драко обессилено лежал и неистово ржал, глядя в потолок. Раздался очередной звонок уже более настырный. Ребята все еще не могли придти в себя и по прежнему смеялись затягивая очередной косяк. - Драко, открой! – послышалось за дверью. - Откуда раздается этот прелестный голосок? – спросил сквозь смех Гарри. - Из-за двери, кажется, - ответил Малфой. - О-о, - протянул Гарри, - дверь. Ты когда-нибудь задумывался над этим словом? Дверь. - Дверь, - повторил Малфой. - Д в е рь, - по буквам произнес Гарри. - ДВЕЕЕЕРЬ!!!! – заорали оба парня и снова начали ржать. Снова раздался звонок и по двери кто-то заколотил со страшной силой. - Открывай, Драко! Это Блейз! Что у вас там происходит? Ребята прекратили ржать, и Гарри ошарашено уставился на Драко. - Блейз? – повторил он, - не тот ли это черный парень аристократ? - Да, - подтвердил Драко, - это он и есть. В комнате наступила тишина. Гарри смотрел на Драко, а Драко смотрел на Гарри и оба, не сговариваясь, начали снова ржать. - Аристократ, - сквозь смех выдавил Гарри и изменив тембр голоса, серьезно произнес, - Блейз – аристократ! Оба снова начали кататься по полу и стучать по нему кулаками. Немного успокоившись, Гарри предложил открыть ему дверь и впустить в их кружок «накуренных икебан». После долгого, казалось бы, бесконечного смеха, Драко все-таки дополз до двери и щелкнул замком. На пороге стоял Блейз и непонимающе смотрел на укуренного друга. Драко сидел на полу в прихожей и пялился на Блейза. - С тобой все в порядке? – спросил Блейз. Драко поджал колени и начал внимательно осматриваться себя, не пропуская ни дюйма. Из гостиной показалась взъерошенная голова Поттера. Он похлопал глазами, снял очки, протер очки и снова их надел. - Это ты, лысый хрен! Дайка я тебя обниму! – и с распростертыми руками Гарри направился к чернокожему парню. Не вникая в ситуацию, Блейз тут же выхватил палочку и направил её на Поттера. Парень остановился и обиженно закусил губу. - Блейз, Бле-ейз, - сказал туманно Драко, - все нормально, это же Поттер. - Я и сам вижу, - оскалился тот, - что вы оба тут делаете? - Провозглашаю тебя членом веселого клуба Икебана! – с гордостью произнес Гарри и протянул Блейзу руку. Снова раздался громкий хохот и Гарри, буквально втянул Блейза в укуренную квартиру. Прошло сколько-то времени, а вернее 6 часов 12 минут, когда парни стали понемногу приходить в себя. Так же с ними стал приходить в себя укуренный Блейз, который уже считал Гарри своим закадычным другом. Когда Гарри полностью реабилитировался и стал понимать что время уже позднее, а он все еще не в доме Уизли, он предложил всем выпить чаю и остальные охотно поддержали его. Пообещав, что приготовит наивкуснейший чай по рецепту тети Петуньи, Гарри скрылся за дверью и оставил двух приятелей одних убирать гостиную. Прошло еще где-то около получаса, когда Гарри выглянул в гостиную и позвал всех к столу. - Наивкуснейший армянский кофе, - гордо произнес Гарри и расставил кружки. - Ты же обещал наивкуснейший чай по рецепту тети Петуньи, - сказал Драко. Гарри махнул рукой. - Не такой уж он и наивкуснейший. А еще в твоей Мерленом забытой хате нет нихренашеньки. Все трое подняли кружки и одновременно глотнули, потом все вместе довольно выдохнули и откинулись на спинки стульев. - Это самое наикрутейшее, что я когда-либо пил в своей жизни, - произнес Блейз. Гарри погрозил ему пальчиком. - Нет ничего круче огневиски! - В этом он прав, - протянул Драко. - Так значит вы теперь братья? – спросил Блейз. Гарри покачал головой и сделал губы трубочкой. - Странно все это, - произнес Драко, - всю свою жизнь мы ненавидели друг друга, а тут раз, - он щелкнул пальцами, - и мы вдруг братья. Гарри сделал еще один глоток и встал из-за стола. - Ладно, брат, не теряйся пока нигде до Хогвартса. Там в следующий раз и встретимся. Он пожал руку Драко и Блейзу, а потом вышел в прихожую. - Веселая у тебя жизнь я смотрю, - произнес Блейз. - Только так судьба меня кидает в стороны. Хотя, если присмотреться, Поттер не плохой парень. - По-моему что-то в нем все-таки изменилось, не находишь? – спросил Блейз. Только Драко хотел было что-то ему ответить, как в дверях снова показалась голова Поттера с натянутой улыбкой. - На такси деньжат не подкинешь? POV Гарри. Поначалу я хотел отправиться прямиком в Нору, но слегка подумав, взвесив все за и против, сопоставив добро со злом, я решил отправиться к своим дяде и тете. Вот они обрадуются, когда увидят меня снова. Я смотрел в окно. Мы проезжали столько красивых мест, великих мест, места, которые хранят свои истории, свои легенды и небылицы. Столько всего запредельного в мире, столько неизведанного и странного. Порой кажется, что мы живем в мире отстраненном или наоборот приструненном. Столько указаний и нецелесообразности в нем происходит, но каждый день мы творим историю. Каждый день творятся чудеса. Кто-то трудится, кто-то расслабляется, кто-то вершитель судеб, а кто-то исполнитель. Мы все разные и все одинаковые. Снять с нас кожу и все мясо и никто не отличит нас друг от друга. О чем это я? Ах! Приехали. Я расплатился с водителем и вышел из такси. Подходя к дому я вдруг почувствовал на себе взгляд. Обернувшись я ничего не увидел. Мне не показалось. Кто-то явно снова следил за мной. Причем слежка была такая привычная. Ну и хрен с ним. Я позвонил в дверной звонок. Послышался грубый голос дяди Вернона, переходящий в рычание. - Кто это ломится к нам в столь поздний час!? Я ответил им бодрящей песенкой. - Открывайте окна, двери! Просыпайтесь птицы, звери!!! В окне показалось лошадиное лицо тети Петуньи. Я улыбнулся и помахал ей рукой. Она испуганно скрылась за занавеской. Тем временем за дверью послышался слоновий топот дяди Вернона. Он со злостью потянул на себя дверь и своротил цепочку на двери. - Это я, - гордо произнес я. - Что ты здесь делаешь, мальчишка?! - Я тут у вас перекантуюсь одну ночь, а потом соберу все свои коньки и скроюсь. Я протиснулся между дяди Верноном и стеной, и уже хотел было отправиться наверх, в свою спальню, как вдруг массивная сосисочная рука обхватила мою и дернула на себя. Дядя Вернон стоял и пыхтел, глядя на меня. Я решил не мучить его делемой пускать меня или нет, и просто выхватил из кармана волшебную палочку. Это ускорило процесс раздумий, и через минуту я уже оказался в своей старой маленькой комнате, стягивая с себя мантию. *** Проснувшись ни свет ни заря я встал не зная зачем. Все-таки причины были. Живот у меня болел, голова раскалывалась и руки сводило. Ноги вообще не слушались, они в принципе меня никогда не слушали прежде, вечно несли меня навстречу приключениям, а теперь просто отказывались даже держать в вертикальном положении. Я сел. Потерев виски, я понял, что болит не там, а просто отдает в макушку. Тут мое внимание привлекли руки. Я поднял одну и медленно повертел ею перед глазами. Она стала бледной. Пальцы были длинными и худыми, ногти ровными, будто только что из салона красоты. Со второй рукой была та же история. Я опустил глаза на ноги. Они тоже изменились. Стали еще длиннее, чем прежде и такие же бледные. Торс стал слегка подкачанным и опять таки бледным. Хотя было бы довольно странно, если бы ноги с руками были бледными, а живот остался темный. Дальше мне стало совсем дурно. Я со стонами поднялся на ноги и подошел к шифоньеру. Мне вдруг захотелось осмотреть себя полностью. И в ожидании плохих вестей я открыл дверцу шкафа. В зеркале, висевшем на внутренней стороне дверцы, я увидел свое полное отражение. - Вот здравствуйте пожалуйста. Что за бабуйня? На меня смотрел совершенно другой парень. Волосы белокурые, но по прежнему взлохмаченные, скулы отточенные, лицо мраморно белое словно скульптор годами творил свое произведение, не оставляя и дюйма неровностей. Хотя, одна неровность все-таки оставалась. Шрам. Он видимо на вечно останется на моем лбу и будет все портить. Я хлопал все теми же изумрудными глазами и все еще не мог придти в себя. Да и кто бы смог? Мое тело с годами, конечно, менялось, но не так кардинально и не за одну ночь. В общем я был в шоке, но смотрелось все это привлекательно. Главный плюс это, конечно же, очки. Теперь они мне совершенно были не нужны. С такими мыслями я отправился в ванную комнату. Умирая от болей в животе и ногах, стараясь не застонать, я прошел по коридору и заперся в ванной. Я еще долго осматривал себя в зеркале, когда вдруг услышал стук в дверь и недовольный голос тети Петуньи. - Открывай, мальчишка! - Отстань, старуха, я в печали. Затем последовали нецензурные словечки, обвиняющие меня в том, что я тут поселился на их голову ну и так далее. Спокойно дочистив зубы, под красноречивые речи моей тетушки, я показался из ванны. Сказать, что тетушка удивилась – ничего не сказать. Она буквально остолбенела, уставившись на меня с широко раскрытыми глазами. Один её глаз стал нервно подрагивать, губы шевелились в немом исступлении, ладони крестом полегли на шее. В таком состоянии она стояла, пока я не стал хвастаться ей своим телом. Несколько раз я повернулся на месте, показал ей свои мускулы и довольно улыбнувшись, произнес: «Ну, как?» Тетушка закатила глаза и упала в обморок. Я посмотрел на беспомощное тело своей тетушки и с досадой вздохнул. - Все шишки мне? Я поднял тетушку на руки и перенес в гостиную, уложив поудобнее на диван. Потом я сходил на кухню и принес ей воды. Так как она все еще не приходила в себя я поставил стакан с водой на кофейный столик и поднялся наверх, чтобы переодеться. Потом я услышал как дядя Вернон встал с постели. Естественно, я поспешил и его обрадовать. Не каждый же день в его доме происходит подобное. Но дядя Вернон видимо не обрадовался. Он схватил первую попавшуюся под руку ему вазу и тут же запустил в меня со словами «ВОРЫ! В моем доме ВОРЫ! Я не потерплю!» и так он носился за мной по комнате, пока не стал задыхаться. Тетя Петунья уже давно пришла в себя и трясясь от страха безмолвно наблюдала за сценой. Так получилось, что в момент того, как дядя Вернон устал за мной бегать, я оказался позади тети Петуньи. Увидев, что моему дяде плохо я поспешил на помощь и схватил со столика стакан с водой, который я приготовил для тетушки. Та, пока я тянулся за стаканом, не долго думая, огрела меня по голове пультом от телевизора и я, стоная от боли и головокружения, повалился на пол и сжался, как беспомощная шавка. Дядя Вернон молниеносно схватил меня и связал мои руки пледом, лежавшим на пуфике у камина. Сразу же отойдя на несколько шагов, дядя Вернон загородил тетушку и снова взял в руки какую-то вещицу, чтобы в любой момент запустить ею в меня. Я скептически поднял бровь. - Серьезно? Плед? – сказал я. - Кто ты такой?! – взревел дядюшка. Я с легкостью вынул одну руку из пледа и показал пальцем на лоб. - Да я это! Не видите шрам? - Что тут происходит?! – снова взревел дядя Вернон, - почему ты такой… - Я красавчик, не правда ли? – довольно улыбнувшись, спросил я. У дяди Вернона нервно задергался левый глаз. - Ладно, родственнички. Давайте чаевничать.