After 2.

Щеки Гарри порозовели, а губы сформировались в нервную улыбку, когда я смотрю на него. - Это так... это просто прекрасно, - я рыдаю и закрываю пространство между нами, почти свалив Гарри. К счастью, он достаточно силен, чтобы удержать нас от падения. Я обнимаю его настолько крепко, насколько могу, заставляя его кашлять, поэтому ослабляю хватку. - Спасибо за то, что ты такой вдумчивый и просто невероятный, - я говорю, находясь на его коленях, наши лбы соприкасаются. - Это ничего... правда, - он робко произносит, и я улыбаюсь его небрежному тону. Энн прокашливается, и я спешу сесть на свое место. Я на мгновение забыла, что мы здесь не одни. - Извините, - я говорю ей. - Не извиняйся, - она дарит мне понимающую улыбку. Гарри молчит, я знаю, что он не будет говорить об этом перед Энн, поэтому быстро меняю тему. Его подарок настолько вдумчивый. Он не мог выбрать более совершенную цитату из любого романа, чтобы выгравировать на этом кулончике. "Из чего бы ни были сделаны наши души, его и моя - одинаковые". Это так совершенно описывает мои чувства к нему. Мы такие разные, точно такие же, как Кэтрин и Хитклиф. Я могу только надеяться, что мы не повторим их судьбу. Я хотела бы думать, что мы каким-то образом научились на их ошибках и не позволим произойти плохому. Оборачиваю браслет вокруг запястья и закрепляю, позволяя кулончикам качаться вперед и назад. Раньше я никогда не получала ничего подобного, мне казалось, что электронная книга была самым лучшим подарком, но ему удалось это опровергнуть с помощью браслета. Ноа всегда дарил мне одно и то же - духи и носки. Каждый год. И я дарила ему то же самое - одеколон и носки. Это была наша традиция, наша скучная, рутинная традиция. Я смотрю на браслет в течение нескольких секунд и понимаю, что Гарри и Энн наблюдают за мной. Тут же встаю и начинаю прибирать небольшой беспорядок из оберточной бумаги. - Что мы будем делать оставшуюся часть дня? - Энн спрашивает. - Я хочу немного вздремнуть, - Гарри говорит, и она закатывает глаза. - Вздремнуть? В Рождество? - она издевается. - В десятый раз повторяю, сегодня не Рождество, - он резко отвечает, но потом улыбается. - Ты такой несносный, - она ругает и ударяет его по руке. - Как и ты. Я собираю небольшую кучу гофрированной порванной бумаги и запихиваю ее в корзину для мусора. Чувствую себя еще хуже из-за того, что ничего не подарила Гарри на Рождество. Я была слишком занята нашими отношениями, чтобы побеспокоиться о рождественском подарке. Жалко, что торговый центр сегодня закрыт, так я могла бы купить что-нибудь в последние минуты Сочельника. Понятия не имею, что, но лучше что-то, чем ничего. Я снова смотрю вниз на браслет и обвожу пальцем контур сердечка. - Ты уже закончила? - голос Гарри раздается над моим ухом, заставляя меня подпрыгнуть от удивления. - Ты меня напугал! - я говорю, когда он смеется. - Прости, любимая, - чувствую, его улыбку, когда он обнимает меня за талию. Сердце ускоряется, когда он называет меня "любимая". Это так на него не похоже. - Ты собираешься вздремнуть? - я спрашиваю, поворачиваясь к нему лицом. - Да... присоединишься ко мне? - Конечно, - мне не очень нравится эта идея, когда я еще устать толком не успела, но я могу что-нибудь почитать по электронной книге, пока Гарри будет спать. Когда мы заходим в спальню, он снимает свою футболку через голову и бросает на пол. Мой взгляд исследует знакомые черные рисунки на его теле, и он улыбается. - Тебе правда понравился браслет? - Гарри спрашивает, когда подходит к кровати. Он бросает на пол декоративные подушки, а я их подбираю. - Ты такой неряха! - я жалуюсь. Складываю подушки в большой ящик, прежде чем хватаю электронную книгу и присоединяюсь к нему в постели. - Вот ответ на твой вопрос: да, мне очень понравился этот браслет. Это настолько вдумчивый подарок. Почему ты не сказал, что купил его? - я спрашиваю, и он притягивает меня к себе так, что я кладу голову ему на грудь. - Потому что я знал, что ты будешь чувствовать себя виноватой из-за того, что ничего не купила, и это чувство усилится после моего великолепного подарка, - он улыбается. - Вау, ты такой скромный, - я дразню. - Кроме того, я не знал, что будет дальше между нами. Когда он у меня был, я понятия не имел, заговоришь ли ты со мной снова, - он признает. - Ты уже знал все наперед. - Честно говоря, не знал. В этот раз ты была другой. - Какой? - я смотрю на него. - Я не знаю... ты просто была такой. Это не было похоже на те предыдущие разы, когда ты говорила, что не хочешь иметь со мной ничего общего, - он проводит большим пальцем по моему лбу. - Ну, а я это знала... то есть, не хотела себе в этом признаваться, но знала, что вернусь к тебе. Я всегда это знаю. - Я больше не дам тебе повода уйти. - Надеюсь, что нет, - я говорю и целую его ладонь. - Я тоже. Больше я ничего не говорю, в данный момент нечего говорить. Он хочет спать, и я не хочу мучить его разговорами о моем уходе. Через несколько минут он засыпает, его тяжелое дыхание создает для меня идеальную мелодию, чтобы расслабиться. Сегодня утром Гарри назвал меня Дейзи, и мне захотелось перечитать "Великий Гэтсби". Тогда же, когда Ник проезжает через залив в "East Egg", я засыпаю с электронной книгой в руках. - Извините! - слышу женский голос. Моя мать. Я быстро вскакиваю и отбрасываю электронную книгу в конец кровати. Какого черта она тут забыла? - Вы не имеете права идти туда! - я слышу голос Энн. Энн. Моя мать. Гарри. Эта квартира. О, Боже мой. Это плохо. Дверь распахивается, моя мама показывается в красном платье и на черных каблуках. Ее волосы завиты и высоко заколоты, напоминая улей, красная помада на ее губах слишком яркая для моих сонных глаз. - Как ты можешь находиться здесь! После всего! - она кричит. - Мама... - я начинаю, когда она обращается к Энн. - А вы кто, черт возьми? - мама спрашивает. - Я его мать, - Энн сурово отвечает. Гарри сонно стонет и разлепляет глаза. - Какого черта? - его первые слова, когда он видит дьявола в красном платье. - Пойдем, Тереза, - моя мать зовет. - Я никуда не пойду. Почему ты, вообще, здесь? - я спрашиваю, и она фыркает, положив руки на бедра. - Потому что я тебе уже говорила, что ты-мой единственный ребенок, и я не буду сидеть сложа руки и смотреть, как разрушаешь свою жизнь с этим... мудаком, - ее слова разжигают огонь под моей кожей, и я сразу встаю на защиту. - Не смей так о нем говорить! - кричу. - Этот мудак-мой сын, - Энн защищает Гарри. За юмором этой женщины скрывается готовность пойти на все, что угодно ради сына. - Ваш сын губит и развращает мою дочь, - моя мать говорит в ответ. - Вы обе, выйдите, - Гарри говорит двум женщинам и встает с кровати. - Тесса, собери свои вещи, сейчас же, - моя мама распоряжается. - Какую часть из того, что я не уйду, ты не понимаешь? Я дала тебе возможность провести праздник со мной, но ты же не можешь переступить через себя, - я огрызаюсь. Мне не следует говорить с ней подобным образом, но я ничего не могу с собой поделать. - Переступить через себя? Ты думаешь, что если ты купила несколько вульгарных платьев и научилась пользоваться косметикой, то больше знаешь о жизни, чем я? Так вот, ты глубоко ошибаешься. Только потому, что ты позволила себе эту... эту гадость еще не означает, что ты стала женщиной! Ты просто маленькая девчонка, наивная и впечатлительная девчонка. А теперь собери свои вещи, пока я не сделала это за тебя, - она наполовину кричит, наполовину смеется надо мной. - Вы не будете трогать ее вещи. Она никуда с вами не пойдет. Она останется здесь, со мной, где ей и место, - Гарри выплевывает. - Где ей место? Где было ее место, когда она жила в чертовом отеле из-за того, что ты с ней сделал. Ты плохо на нее влияешь, и она не останется здесь с тобой. - Они взрослые люди, Тесса уже совершеннолетняя. Если она хочет остаться здесь, вы ничего не сможете с этим поделать, - Энн говорит. Злые глаза моей матери встречаются с такими же сердитыми глазами Энн. Это катастрофа. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но мама опережает меня. - Как вы можете защищать такое грешное поведение? После того, что он с ней сделал, он должен быть заперт! - моя мать почти кричит. - Очевидно, она решила простить его, вы должны смириться с этим, - Энн хладнокровно отвечает. Чересчур хладнокровно. Она выглядит, как змея, которая так медленно приближается, что ты никогда не предугадаешь, когда она нападет, но когда это случится, ты просто умрешь. В этом случае моя мама является добычей, и мне стыдно признавать, но я надеюсь, что укус Энн ядовитый. - Простить его? Он украл ее невинность ради игры, ради пари со своими друзьями, а затем похвастался этим! Энн ошарашенно вздыхает. - Что? - она произносит и смотрит на сына. - Вы этого не знали? Тогда не удивительно, что вы его защищали. Ваш сын на деньги поспорил с друзьями, что сможет лишить Тессу девственности и все это время использовал ее. Он даже сохранил доказательства и показывал их всему кампусу, - моя мать говорит. Я застываю на месте. Я не хотела, чтобы Энн узнала о тех ужасных вещах, которые делал ее сын. Мой взгляд сосредоточен на наших матерях, я слишком испугана, чтобы посмотреть на Гарри. Но по его учащенному дыханию, могу сказать, что он не подозревал, что я рассказала маме подробности его обмана. - Доказательства? - голос Энн дрожит. - Да, доказательства. Презерватив! Ох, и простыню с украденной девственностью Тессы. Бог знает, что он сделал с деньгами, но он рассказывал всем каждую деталь их... интимной жизни. Итак, а теперь скажите мне, должна ли я забирать свою дочь или нет, - моя мать приподнимает свои прекрасно нарисованные брови. Я чувствую, что это происходит, чувствую изменения в комнате, энергетический сдвиг. Энн сейчас на стороне моей мамы, я вижу это в ее взгляде, полным отвращения к сыну. Я отчаянно пытаюсь зацепиться за край рушащейся скалы, которой является Гарри. Бетонный пол разверзается под моими ногами, боль от напоминания моей матери подталкивает меня к обрыву. - Как ты мог, Гарри? - Энн плачет. - Я надеялась, что ты изменился... я надеялась, что ты перестал вытворять такие вещи с девочками... девушками. Ты забыл, что произошло в прошлый раз? В прошлый раз? Мое сердце тонет.