Zeroes and Heroes

      Метусула. Огромная планета; мир, древний, как сама жизнь, но оной уже не обладающий, ловил на себе всё ещё заботливо греющие лучи своей звезды. Величественная и темная каменная глыба не отвечала на эти ухаживания, она была бесстрастна. Её изрытую трещинами холодную поверхность уже не беспокоили ни океаны, ни ветра, ни движения тектонических плит, ни существа, населявшие её многие тысячи ворнов назад. Эта царица погибла. Но в тени ее бунтовал, отчаянно сопротивлялся, агрессивно доказывая вселенной свою волю к жизни, маленький паж — спутник Протос. Крохотный шарик с ровной на первый взгляд поверхностью цвета кобальта непрестанно бушевал. Его недра источали токсичные газы, небо озарялось мощными электрическими разрядами, а ветра скручивали ржавчину и металлические обломки в мощные вихри. Казалось, Протос кипит яростью и ненавистью в своих нуклеоновых морях и изливает ее сам на себя, нанося отметины-ожоги от кислотных дождей.       Несмотря на столь пугающую атмосферу, спутник не был обречен на одинокую жизнь в тени Метусулы. В его единственном безопасном месте, на полюсе, поселился старец. Могущественный мудрец, созерцавший создание планет и жизни, возвел себе скромную обитель. Единственная её комната была обставлена весьма непривередливо: из мебели — скамья да стол, но вокруг — множество голографических проекций, сотни каналов, выводящих свои контакты прямо к столешнице. Все это позволяло почтенному старцу видеть события, происходящие за много световых лет от Протоса, и делать записи в древнем артефакте — Завете Праймуса. Дарованный самим Великим вместе со Стилом, Завет стал великой ответственностью и великим бременем для летописца, налагая на него обязанность вести историю расы автономных роботизированных организмов с его родной планеты — Кибертрон. И третий сын своего творца беспрекословно исполнял свой долг.       Альфа Трион отложил Стил и прошелся оптикой по только что написанным строкам, проверяя достоверность изложения и стройность теории, касающейся того, что может быть дальше. — Время покажет… — прошептал он сам себе.       Время, как учил Великий Праймус, идет по спирали, и поэтому история циклична. Долгие ворны Альфа Трион не хотел в это верить. Мегациклы подряд он наблюдал, сопоставлял отдельные события, искал различия и находил их. Радовался, когда появлялись доказательства того, что создатель ошибался, но… Стоило только собрать раздробленные события в последовательность, сложить единую картину вселенской истории, как оказывалось, что Праймус был прав. Закономерность существовала, все повторялось: день сменялся ночью, порядок — хаосом, сон — бодрствованием, жизнь — смертью, мир — войной. Война… Страшное слово, сочетающее в себе все мировые беды, всю ярость, ненависть, боль и отчаяние. На Кибертроне она разгорелась вновь. Новые поколения ничему не научились у предыдущих. Надежды не оправдались. Сон, несущий восстановление сил Праймусу, обернулся для него комой, высасывающей все соки. Альфа Трион после создания на Кибертроне могущественного государства, обладая знаниями Завета, много раз пытался изменить ход истории, предупреждая Совет Старейшин и главенствующего Прайма, наставляя и обучая преемников… Но что бы он ни делал, судьба находила способ вернуться в свое русло: квинтессонам удавалось поработить трансформеров, братья поднимались друг против друга, на сей раз распалив раздор до гражданской войны. Сейчас же, когда те, кого Альфа Трион называл своими учениками и соратниками, считают его погибшим, настал момент осознания. Момент, принёсший покой и смирение в искру. Летописец больше не вернется домой, он останется здесь, на агрессивном, спрятанном от любых глаз и оптики спутнике, и будет делать то, для чего был создан. Война больше не его дело. Он оставил подсказки и послания нынешнему Прайму — перерождению Тринадцатого, которого узнал в Орионе Паксе. Осталось только надеяться, что он, Оптимус Прайм, будет достаточно мудр, чтобы прислушаться к ним. Это может помочь ему и его ботам создать новый Золотой Век для Кибертрона и сохранить его как можно дольше.       Альфа Трион устало откинулся на спинку скамьи. Размышления о судьбе родной расы всегда накладывали на надежду вуаль тревоги и печали. Старец поспешил отогнать эти мысли. В конце концов, то, что должно случиться, уже написано в Завете Праймуса невидимыми чернилами. «Остановить падение со скалы невозможно, в любом случае разобьешься на несколько частей, — вспомнились слова Нексус Прайма. — Но это даже весело, если ты гештальт!» На фейсплейте Альфа Триона отразилась улыбка. Внутренний взор тут же отобразил мощную фигуру веселого добряка. А вслед за ним на ум пришли образы и всех остальных Праймов. А еще воспоминания о том времени, когда они только начинали восстанавливать Кибертрон после сражения с Юникроном…