Снежный сад

Рано утром Рем разбудил Кайлина и кивком головы указал на дверь. Он был в обличие волка, потому парень тоже обратился и последовал за ним. Вновь преодолев череду залов и коридоров, они вместе с другими омегами оказались снаружи, где их уже ждали четыре альфы. В их сопровождении они вышли за ворота и побрели по тропинке, огибающей стену. После того, как Кайлин немного отдохнул, в нём разгорелось прежнее любопытство, потому теперь он изумлённо оглядывался по сторонам. Сама Ночная скала была смешением чёрного и белого – снега и камней. Но за ней открывался дивный вид на хребты и покрытые елями холмы. А вдалеке, на самой линии горизонта, виднелись горы, настолько высокие, что царапали облака своими вершинами. Это был край мира. Дальше него не ступала лапа ни одного волка. Обойдя стену почти до половины, волки спустились на четыре сотни метров вниз к земле. Все деревья вблизи были уже вырублены, потому пришлось идти довольно далеко до края леса. Добравшись наконец до места, омеги разделились на две группы: одни в виде людей рубили ели, а те, кто остался волком, таскали получившиеся дрова обратно в замок. Тёплой одеждой Кайлин пока не обзавёлся, потому ему на спину взвалили вязанку поленьев и направили к складу. Подниматься с грузом оказалось гораздо сложнее, чем спускаться без него, и парень с трудом перебирал лапы, поднимаясь по вырубленным в скале ступеням. Другие волки позади него были вынуждены задержаться из-за этого, но никто не ругался и не рычал – передышка, получившаяся не по их вине, была только в радость. Вечером, когда уже почти стемнело, альфы дали знак, что пора возвращаться. Все омеги обратились волками и, груженные дровами, направились к замку. Кайлин очень устал и двигался ещё медленнее, но теперь его сопровождало гневное рычание альф, заставляющее нервничать и то и дело оступаться. В замок они вернулись уже тогда, когда солнце совсем село, и на небо высыпали звёзды. - Вы долго! – прорычал Гарвад, встречавший их у ворот. - Это всё белый! – начал оправдываться один из альф. – Он еле плёлся! - Ясно… - протянул Гарвад и недобро ухмыльнулся. – Раз этот сачкует, то пусть выполняет свою норму отдельно от остальных. - Отдельно? – недоумённо переспросил волк. - Что не понятно? – зарычал Гарвад. – Пусть таскает дрова, пока не принесёт столько же, сколько и остальные. Кайлин наклонил голову чуть в бок и посмотрел на Арена, стоявшего неподалёку. Парень так устал, что у него не было сил возмущаться или даже думать, но в нос снова бил пленительный запах, игнорировать который было невозможно. Арен был человеком, и его покрасневшая с ссадинами кожа резко контрастировала со снегом даже в ненадёжном свете костра. Было видно, что он усердно тёр себя чем-то, чтобы вывести въевшийся запах масел и гнили. А ещё Арен молчал, своим бездействием давая понять, что Кайлину придётся выполнять приказы Гарвада. - Не буду, - спокойно сказал парень, превратившись в человека. – Точнее, не смогу. Ты не добьёшься от моего тела больше, чем оно способно сделать. Кайлин был реалистом, потому не уповал на то, что сможет по полночи таскать вязанки дров в гордом одиночестве с помощью одной лишь силы воли. Так же он понимал, что Гарвад вполне может так разозлиться на него, что потребует у Арена отдать его ему, на что тот, конечно же, согласится. А как ещё может ответить молодой вожак, не желающий подрывать свою и без того хрупкую власть конфликтом. Сразу после того, как пережил свою первую зиму, Кайлин сопровождал отца на всех переговорах и важных встречах. Возможно, Джерд хотел показать волчонку как можно больше, пока его хрупкая жизнь не закончилась, а может быть просто желал подольше побыть с сыном. Истинных причин Кайлин не знал, да они и не были важны. Наблюдая за отцом и другими волками, он научился понимать их с полувзгляда, с одного движения. Все оборотни были не агрессивны, но вспыльчивы, потому очень важно было как можно быстрее понять, что нужно требовать, а что нужно просить; что предложить, а о чём и вовсе не заговаривать. Потом Кайлин сам путешествовал в другие стаи и научился на практике применять свои знания, договариваясь даже с самыми упрямыми и суровыми волками. И вот теперь, едва держась на ногах от холода и усталости, он понял, за что Арен так издевается над ним. Причина проста – зависть. Сам он не мог возразить Гарваду, который вёл себя так, словно сам является вожаком стаи. Малейшее противостояние могло привести к драке, а кто победит, было неизвестно. Оба волка были примерно одного возраста, равны по силе и выросли в одинаковых условиях. Арен не хотел терять место вожака, а Гарвад боялся посягнуть на него в открытую, ведь многие альфы в стае были на стороне Арена, и его беспричинное желание власти не вызовет в них восторга. Он был сильнее каждого, но не всех вместе или хотя бы двоих сразу. - Если ты боишься замёрзнуть, и пара вязанок дров настолько важны, - поспешно добавил Кайлин, - то я принесу их, но, боюсь, это будет последнее, что я сделаю в этой жизни. Приём был детским, но Гарваду хватило и этого. Он раздражённо зарычал и трусцой направился к замку. - Не кормите его сегодня, - зло бросил Арен. Пару минут омеги стояли в нерешительности, а потом побрели к большому костру в центре двора, на котором жарилась туша. Разочарованно втянув носом аромат горячего мяса, Кайлин обречённо зашагал к замку. Он, конечно, предполагал, что так и будет. Всё же остаться голодным было лучше, чем таскать дрова или вовсе перейти в полное распоряжение к Гарваду. Попетляв немного по запутанным коридорам, Кайлин всё же добрался до зала, где жили омеги, и без сил свалился на одну из шкур. Утром его разбудил запах мяса и настойчивые тычки в бок. - Расскажи ещё про настоящих людей! – послышалось сверху, стоило ему приоткрыть глаза. Кайлин хотел ответить что-то, но все мысли затмил божественный аромат жареного мяса. Не до конца понимая, что делает, парень вцепился зубами в его источник. Только сейчас, когда усталость немного прошла, он понял, насколько голоден. Без лишних церемоний расправившись с предложенным куском, Кайлин наконец поднял голову и сообразил, кто же накормил его. - Спасибо, Рем. – Он улыбнулся впервые за несколько месяцев. - Это я для тебя стащил, - зачем-то уточнил парень. – Хотел ещё вчера отдать, но разбудить не смог. Расскажешь про настоящих людей? Рем так и светился удовольствием от своего хитрого плана. Его корыстные намерения были видны как на ладони, так что Кайлин не мог не улыбнуться ему снова. При первой встрече этот парень показался ему старше, но теперь он видел, что, скорее всего, Рем даже намного моложе его. - Расскажу, конечно. Что ты хочешь узнать? - Ну… - Рем задумался. Он явно рассчитывал на более активное сопротивление. – Они, правда, ели три раза в неделю? - Не в неделю, а в день, - поправил его Кайлин. – Тела у них гораздо слабее, чем наши в человеческой форме. И энергию они расходуют по-другому, вот и едят часто, но немного, в то время как нам раза в неделю вполне достаточно. Рем многозначительно кивнул, выражая полное доверие к словам Кайлина. Видимо, он и сам думал также. - А ты знаешь что-нибудь про… женщин? – Он поморщился, вспоминая странное слово. - Конечно. Это омеги у людей. Они особенные, очень отличаются от их альф: физической силы у них никакой нет, но детей они могут кормить своим собственным молоком. - Как рыси? - Как рыси, - подтвердил Кайлин. – И как все обитатели подлунного мира, кроме нас, оборотней. - Ну да… - протянул Рем. Он об этом никогда не задумывался. - У нас потому беременность и длится одиннадцать месяцев, чтобы ребёнок родился тогда, когда молоко ему уже не нужно. - Откуда ты знаешь? - Как ты уже убедился, - усмехнулся Кайлин, - для работы я не гожусь, потому свободного времени у меня было много. Вот я и путешествовал от стаи к стае, слушал их истории и легенды, до чего-то додумался сам. У меня есть книга, куда я записал всё, что удалось узнать. Может, я лучше тебе её дам почитать? Почерк у меня, правда, не ахти… - Я не умею. - Что не умеешь? – удивился Кайлин. - Читать… - Рем смущённо посмотрел куда-то в сторону. – Здесь никто не умеет. Разве что те, кого привели из других стай. Но книг тут нет, так что это умение всё равно бесполезно. - Я научу тебя, - неожиданно твёрдо сказал Кайлин. – У лесных волков даже самые маленькие волчата умеют писать и читать. И пускай без этого можно прожить, пускай, читать особо и нечего, но мы не вечны. Кто после смерти будет помнить о твоей жизни? Кто расскажет потомкам о подвигах? И как же ты сам узнаешь о прошлом, которого никто из живущих уже не видел? - А я не умею… - зачем-то повторил Рем. - И я… - послышался тоненький голосок. Кайлин и не заметил, как вокруг них собралась целая толпа волчат. Их в этой комнате было около двадцати. Все они с любопытством смотрели на него, а кое-кто даже вилял хвостом от нетерпения. - А как же работа… - запоздало спросил Кайлин, смущённый таким вниманием. - Там пурга на улице, - поспешно заверил его Рем. – Нас сегодня из замка не выпустят. Других отговорок не было, так что озорные волчата притащили откуда-то угольки, и обучение началось. Сначала Кайлин научил их писать собственные имена. Дети веселились, подписывая угольками свои немногочисленные вещи, родителей и себя самих. Некоторые омеги тоже участвовали в занятиях, Кайлин даже узнал от них несколько историй, которых раньше не слышал. Так проходили дни. В хорошую погоду омеги выходили собирать дрова. Теперь Кайлина не пытались заставить носить больше, просто ставя его в конец колонны, где он мог идти так быстро, как может. А когда на улице шел снег, они оставались в своём зале и учились, слушали рассказы Кайлина, задавали ему вопросы. Иногда Рем звал его с собой побродить по замку. Он показывал интересные ходы, места, где можно было различить надписи, оставленные ещё людьми, построившими этот замок. - Ты же много путешествовал, - начал однажды Рем, - расскажи о землях под горой, какие они? Этого вопроса Кайлин боялся больше всего. Он охотно рассказывал о прошлом, но намеренно избегал разговоров о том, что Рем мог бы, но никогда не увидит. За прошедшие месяцы они очень подружились, и Кайлин не хотел обижать юношу. Пусть у него не было иллюзий на счёт своего положения, но он страстно желал вырваться из этой клетки и увидеть мир. Рем любил свой замок, с удовольствием показывал его, но для молодой жадной души этих холодных камней было мало. - Лунный мир большой, - осторожно начал Кайлин. – Под горой начинается степь, там живут бурые степные волки. Они кочевники, но лучше всех предсказывают погоду, умеют понимать природу и других животных. За степью огромный лес, там живут такие, как я. Лесные волки лучшие врачи, они знают всё о травах и их свойствах. Лес пересекает река – владение красных речных волков. Они ремесленники. Умеют обрабатывать глину и даже металл. У истока этой реки лежит огромная равнина. Там выращивают пшеницу и лён равнинные волки. Только они могут делать одежду и хлеб. И, в какую сторону от гор ты бы не пошёл, всегда выйдешь к морю. Там есть стаи, питающиеся в основном рыбой, а не дичью. Их шкуры облизали волны. - А что такое море? Кайлин задумался на минуту, но потом всё же ответил: - Представь, будто небо, огромное голубое небо, перевернулось на землю. И ты смотришь вниз из окна своего замка, и снег вовсе не снег, а жёлтый песок – сыпучее солнце; а ели - не ели, а безграничная синяя масса воды. Она словно живая, блестит и шевелится, дышит свежим солёным ветром. А потом пришлось объяснять, что такое хлеб и что такое рыба, показывать свою одежду, принесённую из дома, рассказывать, как её делают. Впервые Кайлину нестерпимо хотелось плакать. Он смотрел на увлечённо слушавшего его Рема и не мог не думать о том, что его ребёнка ждёт такая же судьба. Если это будет омега, то он так и умрёт здесь, не дожив до старости, а если альфа, то он спустится с гор только затем, чтобы сделать кого-то несчастным. Негласный запрет был снят, и теперь Рем часто расспрашивал Кайлина о его путешествиях, о других стаях и волках. Разговоры эти всегда проходили весело и оживлённо, но на самом деле были тонкой изощрённой пыткой для обоих. Кайлин с деланным воодушевлением рассказывал о своих старых друзьях и красивых местах, в которых ему довелось побывать. Но с каждым словом реальность давила всё сильнее: он больше ничего не увидит в жизни, кроме серых каменных стен. Всё, что осталось, это предаваться воспоминаниям и улыбаться прошлому. А у Рема не было даже воспоминаний. Из-за историй Кайлина он ещё острее чувствовал, как огромен сияющий мир, к которому ему никогда не удастся прикоснуться. Им обоим проще было бы не знать друг друга. Укрыться собственным горем, как щитом, и никогда не разговаривать. Не больно от того, чего не знаешь. Не больно от того, о чём не вспоминаешь. Но они продолжали общаться с каждым днём всё больше и больше. Как бы ни уставал Кайлин, он всегда находил силы рассказать Рему что-нибудь перед сном, а парень в благодарность прятал для него еду, ведь стоило ему попасться на глаза Арену, как тот лишал его ужина. Эта взаимная пытка сближала сильнее, чем что бы то ни было, потому Рем нашёл силы поделиться самым сокровенным, что у него было. Обернувшись волками, они выбрались через одно из окон первого этажа во внутренний двор. Кайлин утопал в снегу по самые уши, потому совершенно не представлял, куда Рем ведёт его, но парень прокладывал путь так уверенно, что он шёл за ним, не сомневаясь. Наконец, протоптав в сугробах приличную тропинку, они уткнулись в одну из самых внушительных снежных гор. Немного потоптавшись около неё, Рем раскопал маленькую дверь и открыл её, навалившись всем весом, а затем проскользнул внутрь. Кайлин последовал за ним в темноту сугроба. Почти сразу же он почувствовал, что Рем протиснулся мимо него обратно на улицу, а через минуту где-то справа появилась дырка, и темноту разрезал тонкий луч мутного света. Удивившись, Кайлин подошёл к этой дырке и увидел в ней расплывчатые очертания подушечек лап и чёрного носа Рема, которые, впрочем, почти сразу исчезли, но появились в новой дырке на другом месте. Когда молодой волк снова пролез внутрь, света было достаточно, и Кайлин понял, что сугроб, в котором они находились, не сугроб вовсе, а небольшое помещение с удивительными прозрачными стенами. Вместо снега или каменного пола под лапами чувствовалась земля, а воздух был более тёплый и влажный, чем снаружи. - Нравится? – спросил Рем, превратившись в человека. – Знаешь, что это такое? - Нет, но это место удивительно! Кайлин тоже обернулся человеком и распластался на земле. Чувствовать кожей сырую почву было настолько восхитительно, что его впервые в жизни не интересовало что-то новое и неизведанное. Он уже серьёзно думал о том, что в ближайший десяток лет ему не суждено будет ощутить что-то подобное, потому этот маленький кусочек живой земли казался величайшим чудом. - Здесь много таких! – воодушевлённо продолжил Рем. Он явно был очень доволен тем, что ему известно что-то, чего Кайлин не знает. – Правда, все разбитые, кроме этой. Я рылся в обломках, когда ещё было тепло. Это действительно нечто! Стены прозрачные, как лёд, но толщиной в две моих лапы! А под землёй трубы с водой из горячей реки, потому-то тут и тепло! - Да, да… - лепетал Кайлин, толком не слушая своего друга. Сейчас он весь отдался ощущениям, радовался своему чуду. Земля под ним была не такой сочной, как в родном лесу, где на клочке шириной в след можно было найти с десяток разных видов растений, но и не мёртвой. Она словно спала, ждала воды и солнца. И тут Кайлину пришла глупая, почти безумная мысль. Он вспомнил о семенах, принесённых из дома. Конечно, вероятность того, что они взойдут, была крайне мала, а терять их впустую очень не хотелось, ведь они были едва ли не единственной ниточкой, связывающей его с домом. Риск был велик, но с каждым мгновением, проведённым на земле, Кайлин всё больше убеждался, что так и поступит. Рем с энтузиазмом воспринял идею своего друга и старался воплотить её в жизнь сильнее, чем сам Кайлин. После того, как закопали семена в землю, они каждый день приходили к своему убежищу и расчищали снег, чтобы обеспечить будущим цветам достаточно света. Потом поливали тщательно очищенной и проверенной водой (Рем каждый раз непременно пробовал её на язык). Молодой волк относился к семенам так, словно это был его собственный больной ребёнок. Кайлину было забавно наблюдать за ним, ведь с ним в детстве обращались примерно так же. Зима окончательно вцепилась своими зубами в Ночную скалу, и омег теперь очень редко посылали носить дрова. Снег шёл всё чаще, добычи становилось всё меньше, и у альф теперь были другие заботы. Кайлин не видел своего будущего мужа уже около двух месяцев и почти забыл о нём. Если раньше жизнь в замке представлялась ему неразрывно связанной с Ареном, то теперь главным в ней был Рем и другие волчата. Будущее уже не казалось таким мрачным, а когда некоторые семена наконец дали всходы, то Кайлин и вовсе был почти счастлив. Но однажды Рем пропал.