***
Марлэс отомстил, если можно было так сказать, всего через полгода. Гютор, выходивший из кабинета его величества, столкнулся в коридоре с королевским магом, чинно ведущим под руку изысканно, но довольно просто и со вкусом одетую молодую девушку. — Ваше величество, позвольте представить вам леди Мэйну, — услышал Гютор прежде, чем дверь кабинета закрылась. Королевскую свадьбу праздновали просто. Рилм не был сторонником излишних изысков, находя их признаком исключительно дурного вкуса и распущенности. Но простой народ сполна компенсировал кислые лица придворных, без устали поднимая кружки за здравие супругов за столами, накрытыми на площадях столицы. То, что избранница его величества оказалась начинающим магом, лишь прибавило ему авторитета в их обществе. Простой же народ против магов ничего не имел и лишь посмеивался: дескать, с такой-то королевой в стране всегда будут вовремя и дожди, и солнце. Наколдует, делов-то! Гютор вел себя, как ни в чем не бывало, лично охраняя спальню супругов в первую ночь. Только единожды он вскользь намекнул молодой королеве, что главная его задача — безопасность короля, а её — лишь на втором месте. Кажется, та поняла. По крайне мере, разногласий между ними не возникло ни разу. Король вызвал его к себе чуть ли не через два месяца после свадьбы. Нет, он и раньше выслушивал доклады капитана, но... Именно доклады. Сейчас же король звал его по какому-то другому делу. — Ваше величество, — Гютор притворил за собой дверь кабинета и коротко поклонился. Рилм поднялся ему навстречу из-за письменного стола, заваленного бумагами. В рабочее время у короля всегда царил такой бардак, четко структурированный лишь для него одного. — Садись, — его величество кивнул капитану на стул, и тот послушно опустился на непривычно мягкое сиденье. — Нам нужно поговорить, — продолжил король. — Я слушаю, ваше величество? — Я хочу знать твое мнение о сложившейся ситуации, — Рилм остановился напротив его, — и твое решение. Гютор медленно откинулся назад, прислонившись к резной спинке. Король никогда не спрашивал его суждения о вопросах, выходивших за рамки обязанностей. На то он и был командиром личной стражи. Все остальное решал Рилм. Всегда. Везде. — Что ты хочешь услышать? — тихо спросил Гютор. — Правду, — Рилм не двинулся с места. — Если ты решишь уйти — я не буду держать тебя. — А если нет? — Что ты думаешь о леди Мэйне? — Она будет хорошей королевой, — честно ответил Гютор. — У нее светлый ум, и она прекрасно понимает, на какие жертвы ей придется пойти ради её статуса. Возможно, она будет хорошей матерью... Когда дети уже подрастут и будут понимать то, чему она будет их учить. Рилм ухмыльнулся. Капитан был искренен — и ему это нравилось. Оставался лишь один вопрос. — Ты хочешь, чтобы все было как раньше? Гютор взглянул ему прямо в глаза и твердо ответил: — Да. Его величество протянул ему руку, за которую Гютор, недоумевая, взялся. В следующий момент его сдернули со стула и отбросили в сторону. Он не ударился лицом о стену лишь потому, что успел выставить ладони. Тяжесть легла на спину, вжимая в деревянные панели обшивки. Рилм был грубее, чем обычно: навалившись всем телом, он одной рукой распутывал его ремень. Гютор невольно запрокинул голову, почти прося, чтобы в волосы зарылись чужие пальцы. За столь долгий срок тело немного отвыкло от чужого вторжения, но ему сейчас было все равно. Рилм был нежнее, чем обычно: выполнив желание Гютора, он позволил ему толкаться во вторую руку. И когда, переводя дыхание после сделанного, они бок о бок сидели около стены, Рилм неожиданно поймал капитана за подбородок. Притянул к себе, поцеловал, резко и грубо. И, поднявшись, принялся приводить в порядок одежду, оставив Гютора ощущать на губах их первый поцелуй.3
16 мая 2014 г. в 08:33
В столицу покоренного королевства въехали с утра.
Гютору этот город не нравился. Вроде бы от его родины не так уж и далеко, а даже дома другие. Помпезные, пышные, с множеством безвкусных украшений на фасадах. Украшения эти нервировали, заставляя за каждым подозревать наемника с арбалетом или амулетом.
Вечная паранойя капитана, и без того никогда не дремлющая, сейчас обострилась до предела. Он не мог забыть тошнотворного звука, с которым в тело его короля вошел вражеский меч.
Нет, он не сходил с ума, ставя себе в вину все произошедшее. Кто вообще мог предположить, что вражеские маги откроют портал в чужую ставку, посылая через него отряд смертников? Да маги и сами были гарантированными покойниками — отдачей защиты должно было ударить так, что от них лишь угли остались бы.
А они все-таки пошли на этот шаг.
На что они надеялись, Гютор знал. Знал и то, что на груди короля покоится новенький, рабочий амулет, присланный лично Верховным магом — и все равно не размышляя бросился в бой, закрывая его величество от вражеского удара. Он убил двоих, прежде чем оказался лицом к лицу с прошедшим портал магом. Как и почему тот был еще жив, Гютор в тот момент не разбирался. Его не остановило даже то, что повисла плетью левая рука, а дышать неожиданно стало нечем. Ему и не нужно было в тот момент дышать. Меч был в правой руке, а нанести два удара, сначала срубая вновь поднятые руки, опутанный бусинами амулетов, а потом и голову вооруженного лишь магией врага, было не так уж и долго.
Потом он почему-то упал на колени, когда закружилась голова, наконец ощутил, что по спине и груди течет его собственная кровь. Но не опустил глаза, а обернулся, услышав тот самый звук и рев его величества.
Король был страшен в гневе. Особенно сейчас, с мечом, пронзившим его грудь.
Гютор видел, как его величество оглушил рукоять своего меча вражеского воина, сумевшего прорваться к нему, и выдернул из тела клинок.
Король был жив и в безопасности. А остальное Гютора не волновало.
Очнувшись после, он с абсолютным спокойствием выслушал испуганное замечание молоденького лекаря, что если бы не амулет — он был бы гарантированным покойником. Со сквозной раной в груди не живут, особенно если она таких размеров.
На память ему остались три пятна белесой кожи — два над раной и одно под ключицей, там, где мгновенно зажил ожог от перегретого металла амулета.
А еще осознание, что он действительно лучше умрет, чем допустит, чтобы его величество еще раз познакомился со сталью чужого меча.
Но никто не помешал им проехать к дворцу.
На широкие белокаменные ступени победителей-захватчиков вышли встречать две девушки: дочери ныне покойного короля, погибшего на поле брани.
Гютор невесело усмехнулся при виде них. На что вообще здесь надеялись... На заговор, чьи нити сейчас распутывали со всем тщанием на его родине? На магов, пообещавших поддержку? На то, что все равно отдавать королевство чужаку — так чего уж терять?
Сыном ни одна из двух супруг погибшего короля не осчастливила. А местные законы запрещали взойти на трон женщине.
— Ваше величество, — старшая принцесса, худощавая высокая особа с вытянутым постным лицом поклонилась спешившемуся и вышедшему вперед Рилму, — приветствую вас... Хотя не могу сказать, что рада этому.
— Приветствую, ваше высочество... — глаза Рилма нехорошо сузились, и он привычно рубанул с плеча, оставив позади весь этикет, — дальше же вам предстоит знакомство с моими дознавателями. Мне известна ваша роль в заговоре.
Принцесса отшатнулась к сестре, такой же высокой, но слегка грузной, сейчас хлопающей по коровьи сонными глазами в попытке понять, что происходит.
— Вы, верно, что-то путаете... — попыталась заметить старшая принцесса. Рилм с усмешкой бросил к её ногам свиток.
— Вы сами подписали свой приговор.
Принцесса в ужасе уставилась на знакомую бумагу.
Гютор, стоявший за спиной Рилма, напрягся, еще даже не осознавая, но предвидя то, что должно было произойти.
И первый бросился вперед, когда принцесса с исказившимся от гнева лицом выхватила из рукава платья какой-то амулет.
Воспользоваться им она не успела. Голова с распахнутым в немом крике ртом откатилась к ногам Рилма, орошая кровью светлый камень. Тоненько, неожиданно высоко завизжала младшая принцесса.
— Успокойте её, — коротко приказал Рилм, глядя на тело старшей принцессы, распластавшееся на ступенях. Оно еще слабо подергивалось, бесполезный теперь амулет выскользнул из судорожно сжатых пальцев и, звеня, покатился по камню куда-то в сторону.
Гютор отер лезвие краем плаща и молча склонил голову, ожидая решения короля. Он прекрасно понимал свою вину, понимал, что в свите позади его высочества находился и сам Марлэс — а уж маг бы не спасовал, поставил бы защиту — но все равно не мог ничего с собой поделать.
— Она удостоилась той казни, которая ей и полагалась, — Рилм отвернулся, переведя взгляд на младшую сестру, сейчас тихо скулившую на руках лекаря, — что же касается вас, ваше высочество...
Король обернулся, на секунду задержавшись взглядом на выпрямившемся Гюторе. Тот не совсем понял, почему в глазах его величества на мгновение мелькнуло что-то странное, подозрительно похожее даже не на ревность... Скорее на чувство собственничества.
— Мэтр Марлэс, насколько я знаю, вы так до сих пор и не связаны узами брака?
— К сожалению, ваше величество, — поклонился королевский маг.
— Я думаю, принцесса Бьена будет вам достойной женой.
Марлэс лишь еще раз поклонился. Все понимали, что это не более, чем политика: ведь в его жилах текла кровь того же рода, из которого происходил Рилм, а с оставшейся в одиночестве принцессой нужно было что-то делать. Да и на трон его уж точно никто сажать не собирался.
Но все равно, представить этих двоих вместе...