Чему быть, того не миновать.

Яркое солнце играло бликами на взволнованной поверхности озера, но женщина, что стояла возле него, не смотрела на великолепие озёрной красоты. Прикрыв глаза, она пыталась удержать стон, когда ногу вновь пронзила боль: последствия того ранения. Рану стянуло кривым рубцом, что неминуемо привело к хромоте. Но с этим–то можно было смириться, но вот боль... Изматывала. А сделать надо много. На пороге возник силуэт и замер, не пересекая той черты, которая разделяла полутень дома и залитую светом веранду, оставаясь в полутени, будто призрак. Глаза внимательно наблюдали за женщиной, готовый в любой момент прийти ей на помощь, он ждал, что же предпримет вредная Наберрие. Женщина сделала решительный вздох и, распахнув глаза, отбросила прочь палку, на которую опиралась. Мужчина взволнованно дёрнулся, но по веранде уже уверенно шёл, направляясь к Амидале, высокий парень, улыбавшийся той же самоуверенности Падме, вот только его руки держали её в объятиях Силы, не позволяя ей упасть. Наблюдатель подавил вздох, подавшись назад, исчезая в глубине дома. – И вновь ты торопишь события, Падме! – укорил молодую женщину Энакин, подойдя почти вплотную. Та наградила его злым взглядом. – Я не калека! – Ну, я не завидую тому, кто тебя посмеет так назвать, – ухмыльнулся Скайуокер, заглядывая в карие глаза. И уже более тихо проговорил, – просто не торопись. На неделе у тебя операция, а ты лишний раз причиняешь себе боль. Для чего? Падме вскинулась было что–то ему доказывать, но углядела тёмные полукружья синяков под глазами и поникла. Он наотрез отказался покинуть её дом, пока она не поправится вполне, хотя дела в галактике требовали и его участия. Сказал, холодно отрезав, что раз он неполноценный джедай, то Храм сумеет обойтись без него. Но до её полного выздоровления Скайуокер отказался принимать участие в разгоравшейся войне. – Ты снова не спал? – Обо мне не волнуйся, – чуть резко велел он, подавая ей призванную Силой трость. – И больше не твори ерунды типа выброшенной палки: никто не считает тебя слабой и себе ничего не доказывай. – Парень перевёл дух, ловя себя на том, что снова срывался на выговор, повернул лицо Падме к себе и усмехнулся, погладив её щёку костяшками пальцев. Обида в карих глазах тут же исчезла, и она потянулась к нему. Энакин подхватил женщину на руки, отметив, сколь она похудела: – Для меня ты амазонка, посмевшая выступить против такого противника, как ситх, в то время как мне хотелось сбежать от него, как тогда, на Корусканте. – Энакин! Твоя спина! Синие глаза заискрились от насмешки: – О, вы вспомнили, что не только у вас проблемы? Ну, мадам, вы точно идёте на поправку! Всё в порядке, ангел. Мне разрешено начать тренировки и возвращать нагрузки. – Но... Его губы запечатали протест, а после ей и вовсе не хотелось протестовать, чтобы её унесли в спальню. О, нет, не стоит думать, что Скайуокер пользовался ситуацией, вместо этого он с помощью поцелуя сумел смести блок непроникновения в сознание Наберрие, погружая её в сон. Эта уловка позволяла ему ограничивать её терзания по поводу своей никчёмности. Да и ему лишний отдых не мешал.

***

Куай Гон Джинн сидел в зале Совета и слушал всё, что происходило в кабинете канцлера, благодаря жучку, который на себе нёс Винду. И происходившее никоим образом ему не нравилось. Мало им найденной армии (весьма кстати появившейся, что не могло не настораживать), мало разгоравшейся войны, которую уже прозвали клонической, так ещё и в отсутствии джедаев на Корусканте канцлер каким–то образом сумел провести несколько законов, что шли вразрез с законами Республики! Вернее, полностью их перечёркивавших. Оппозиция Сената была в шоке и пыталась возражать, вот только был их протест как глас вопиющего в пустыне жадности. И сейчас джедаи пытались чуть подправить ситуацию. Но Совет номинально подчинялся Сенату и канцлеру, вот только, кажется, некоторые зарвавшиеся политики решили, что могли диктовать условия джедаям и их Силе. Если так пойдёт и дальше, скоро в Совет станут назначать ставленников канцлера или его лизоблюдов! Ситуация эта не нравилась не только ему, но даже Винду едва держал себя в руках, когда канцлер начал перечислять новые правила Совету. М–да, Палпатин мягко стелил... Вскоре "канцлер" и "ситх" станут синонимами. Джинн уже сам пару раз прошёлся по родословной политика не лучшими для джедая словами.

***

Кэмер Сайрин внимательно вслушивался в разговор джедаев в соседнем с ним помещении, не смея применять Силу столь близко к членам Совета. На взгляд Сайрина, Палпатин чуть резво взял с места, предвкушая так долго откладываемую месть джедаям за тысячелетия забвения ситхов. Лорд успел перехватить привычку учителя холодно и отстранённо анализировать события, а вот Сидиус начал неадекватно реагировать на критику. Не могло ли это быть началом падения Сидиуса? Было бы... Кэмер оборвал себя на этой мысли, сосредоточившись на происходившем в кабинете. Какие неуступчивые стали джедаи! Ну ни в какую они не желали передавать армию под юрисдикцию Сената. Знали бы они, кто инициатор этого бедлама, сразу бы за сейберы схватились! Кэмер хихикнул, прижав к губам пальцы. Ситуация только ему казалась комичной, или были ещё эстеты? В результате Совет всё же не уступил в своём решении не отдавать полновластие над армией клонов в руки политиков, Йода категорично заявил, что джедаи справятся с поставленной задачей. Но, видимо, решив испытать терпение Канцлера на полную катушку, проскрипел предложение от Совета джедаев: – Мы согласны с желанием Сената видеть своих представителей на руководящих постах армии, но, в свою очередь, мы требуем место и голос в Сенате, господин канцлер. Кэмер замер на месте, помимо воли вцепившись в подлокотники кресла, ожидая реакции учителя. Нить их связи на мгновение задрожала от ощутимого толчка ярости Палпатина и замерла: старший ситх сумел обуздать свои эмоции, хотя это грозило многими бедами окружающим. Палпатин сжал пальцы в кулаки и уставился на них, принуждая себя сидеть на месте, а не бросить в надоедливого коротышку молнию Силы. А он и не знал, что можно столь ненавидеть! Взгляд тоже лучше не поднимать от поверхности стола. Кажется, сегодня его впервые вывели из себя джедаи, те, которых он столь презирал за слепоту. Учились на ходу? Вот чёрт, кажется, даже лучше, чем он предполагал. – Я обдумаю это предложение и вынесу его на голосование, – тщательно контролируя свой голос, проговорил набуанец и, кивнув, поднялся на ноги, показывая, что аудиенция окончена. Шаркая по полированным плитам коридора Сената, Йода сонно моргнул большими глазами и, ни к кому персонально не обращаясь, обронил: – Кажется мне, что я допёк канцлера нашего до срыва нервного, – стоило ему произнести эти слова, как за стеной раздались грохот обрушившихся на пол предметов и звон разбитой вазы. Йода тяжело вздохнул: – Красивая ваза была! Винду пожал крепкими плечами под домотканым плащом: – Наш канцлер человек богатый, пусть развлекается. Новую купит, только и всего!