Мой любимый камергер

Жизнь молодой четы постепенно вошла в привычную колею. Ли приучилась будить Виллима каждое утро на службу (правда, боялась спрашивать, где он служит) и даже начала делать успехи на поприще кулинарии (особенно когда он купил ей новую плиту). В интимной жизни супругов тоже всё постепенно наладилось — Виллим стерпел и тяжесть в паху, и несколько не слишком удачных попыток, пока наконец его молодая жена не привыкла и позволила-таки лишить её девственности. Их общение стало менее напряженным. Виллим, как и обещал, всё-таки начал ремонт в доме, начав с ошкуривания и штукатурки стен и поклейки обоев в гостиной. Ли тоже втянулась в процесс, постепенно привыкая к новому жилищу и приходя к мысли о том, что оно даже стало ей…нравиться. Она никак не могла предполагать, что спустя всего пару месяцев в этой устоявшейся, казалось бы, семейной жизни, будут свои закономерные изменения. Первые звоночки прозвенели неожиданно. Ли вдруг стал раздражать запах сыра, но она отмахнулась — мало ли что, показалось. Потом к ним неожиданно нагрянул Петр Алексеевич с женой — императору было любопытно, как они обживаются в этом доме. При встрече Ли привычно обняла Петра Алексеевича, но тут же почувствовала такой резкий запах табака, что невольно отстранилась.  — Ты чего, княжонка? — спросил царь, увидев, как она зажимает нос и делает пару шагов назад.  — Ничего…просто запах…сильный… — прогудоносила Ли, не зная, как объяснить своё поведение. Екатерина принюхалась к кафтану мужа и, нахмурившись, уперла руки в боки:  — Петруша, ты же обещал бросить!  — Катя, да я с утра, всего лишь одну! Что же, не человек, что ли! — вспылил он. Ли, всё ещё находившаяся на приличном расстоянии, но слышавшая и видевшая их разговор, не смогла сдержать улыбки: царь уже пару лет бросал курить трубку, но тщетные просьбы царицы пока успеха не имели. У Петра была целая коллекция трубок, курение стало для него своего рода знаковой привычкой, поэтому отказаться от этого царю было нелегко. Ли усадила своих гостей пить чай в гостиной — единственной комнате, которую они почти привели в приличный вид. Девушка очень гордилась тем, что они с Виллимом смогли договориться и завершить это начинание. Екатерина неожиданно вызвалась помочь ей на кухне с чаем — на самом деле для того, чтобы выяснить, что происходит с крестницей её мужа. Уж больно красноречивым ей показалось её поведение. Пока Ли довольно ловко справлялась с чайником и чашками, царица вкрадчиво спросила:  — А ты не беременна? Ли чуть не разлила кипяток. Кое-как выровняв чайник в руках и поставив его на плиту, она уставилась на Екатерину. Одним словом всколыхнуть все худшие подозрения, которые она старательно прятала глубоко в душе!  — Я тоже так же на запахи реагировала, — продолжила императрица.  — Екатерина Алексеевна, вы сами в положении, вот вам и кажется, что я тоже обязательно должна быть… — Ли проглотила слово «беременной», оно казалось ей просто отвратительным! Девушка быстро взяла чашки и вышла из кухни. Конечно, ей почти сразу стало неудобно, что она так нагрубила своей давней и старшей подруге, но не было слов, как её раздражали и пугали такие вопросы! Чаепитие прошло вяло: Ли всё время прокручивала в голове этот разговор на кухне. «А что, если… — со страхом думала она. — Как Виллим к этому отнесется?» Поздно вечером, лежа в постели, она думала, как попытаться аккуратно выведать у мужа про отношение к детям. Хотя, насколько она знала, Виллим за свою долгую жизнь так и не обзавелся детьми. Даже внебрачными. «Может, он на самом деле не любит детей и вообще не представляет свою жену в образе плодовитой Деметры? — с усмешкой подумала она, засыпая. — Да я и сама себя слабо представляю…». Рука Виллима легла на её талию. Ли невольно напряглась и заставила себя втянуть ещё плоский живот. Она терялась в догадках по поводу того, что с ней всё-таки происходит и как муж на это всё может отреагировать. Эти мысли долго не давали ей уснуть. Впрочем, долго поспать на этот раз ей всё равно не удалось — утром Ли обнаружила себя склоненной над унитазом и с ужасом поняла, что предположение Екатерины сбывается. Главный ужас был в том, что она категорически отказывалась принимать своё новое состояние и не знала, как Монс отреагирует на такую новость. Но судя по его биографии, может и не обрадоваться… Поразмыслив, Ли решила взять себя в руки и по возможности попытаться притвориться, что всё идет как обычно. Приготовить Виллиму завтрак, проводить на службу, а уж потом разбираться с тем, беременна она или нет…и что с этим делать. Она считала секунды до выхода Виллима из дома, чтобы наконец подняться в спальню и достать из своего секретного тайничка, где она хранила разные дорогие её сердцу безделушки, тест на беременность. Обычно не в обиходе женщин Магната было пользоваться такими вещами, но Ли хотелось знать наверняка. Тест ей подарила Эрика, заезжавшая не так давно. Ли подарок приняла, но громко возмущалась про себя, твердя, что подобное с ней ещё долго не случится…и кто в итоге оказался прав? За те пятнадцать минут, что Ли ждала результаты теста, она совершенно извелась. А вдруг она на самом деле всё это себе придумала? Всю эту реакцию на запахи? Но как ни уговаривала себя Ли, тест неумолимо показывал две полоски. Девушка прислонилась спиной к стене и медленно опустилась на корточки. Она не хотела верить очевидному. Ну какой ей в её возрасте ребенок, она сама ещё только официально вышла из детского возраста! Да и Виллим…как он отнесется к такой новости? От нехороших мыслей у Ли вспотела спина. Она представила, как Монс начнет орать, что она сама во всем виновата, что он не хотел никакого ребенка и что она обязана от него избавиться, иначе он её бросит. Или вроде как примет новость, может, даже обрадуется, но когда насмотрится на её опухшие ноги, меняющуюся фигуру, наслушается её капризов — точно бросит! В общем, их брак был обречен с самого начала, тоскливо подумалось Ли. А уж она-то размечталась: и дом, и мужа, и чтобы любовь… «Такое бывает только в сказках! — Ли утирала горячие слезы. — Хватит уже верить глупостям!» * * * Дарья ужасно удивилась, увидев падчерицу с собранным чемоданом на пороге дома.  — Что случилось? — ахнула она.  — Я ушла от Виллима! — Ли попыталась держаться спокойно, но уже в начале фразы скатилась в рев.  — Господи! Что хоть случилось-то? — мачеха обняла рыдающую девушку. Подоспевший на крики Данилыч хотел задать тот же вопрос, но жена жестом велела ему забрать чемодан. После того, как Ли немного успокоилась, она смогла поведать о том, что произошло.  — И чего бежала-то тогда? — возмутился Меншиков. — радоваться надо…а то «сбежит он»…он у меня связан по рукам и ногам, пока за свои долги не расплатиться — останется, как миленький!  — Да тут речь не о деньгах, пап! — вспылила Ли. — А вдруг он не захочет, чтобы я от него рожала…ты об этом подумал? Как он будет относиться ко мне и к ребенку, если он…не хотел заходить так далеко?  — Так что он, значит, женился и не понимает, что могут дети пойти?  — Да не об этом сейчас думать надо! — встряла в разговор Варвара и спросила племянницу. — Откуда ты знаешь, что беременна?  — Тест показал… — упавшим голосом сказала Ли. Горбунья усмехнулась.  — «Тест!»…. К доктору тебе надо, первое дело!  — Вот и вези её, раз такая умная, — велел Александр Данилович свояченице. — А с Монсом я поговорю… * * * Ли с трудом вытерпела поездку в Дворцовый госпиталь и гинекологический осмотр. Она всё ещё отказывалась верить в происходящее. В голове были тревожные мысли: что скажет Виллим, если узнает, что её беременность подтвердилась? Ли уже слезала с гинекологического кресла, как вдруг услышала, как распахнулась дверь смежного кабинета и раздался до боли знакомый голос её мужа. — Пропустите меня! Я должен её увидеть! — Виллим, отбиваясь от других пациентов, активно возмущавшихся против такого своеволия, с трудом зашел в кабинет.— Что с ней?! Что с моей женой? Данилыч мне сказал, что она пошла к вам… У Ли упало сердце. Монс ворвался в кабинет Веры Гедройц, которая её осматривала. Что он здесь устроит, Ли боялась даже думать. Она быстро юркнула за ширму и оделась, стараясь не прислушиваться к разговору. Когда она закончила, то заметила, как Вера Гедройц жестом подзывает её к себе. Девушка робко подошла.  — Вот, держи своё сокровище, — усмехнулась Вера Игнатьевна, слегка подталкивая её к Виллиму. Тот пылко обнял её, прижал к себе:  — Почему ты ничего мне не сказала? Ли широко раскрыла глаза, поняв, что он…обрадован!  — Просто я не думала, что…что ты обрадуешься этому, — смущенно произнесла она, подбирая слова. — Думала, что узнав о ребенке, ты сразу меня бросишь. Он фыркнул:  — Кто тебе вбил в голову такую чушь? — Не знаю…само как-то получилось, — Ли опустила глаза. Монс вздохнул, видимо, сетуя на её упрямство, и вывел жену из кабинета.  — Виллим, — нерешительно начала Ли, когда они уже шли по больничному коридору. — Ты мне никогда не рассказывал о месте своей службы…  — Неужели тебе отец так ничего и не сказал? Или ты сама не догадалась? — засмеялся он, но заметив серьезность жены, осекся. — Я теперь служу в Тайной Канцелярии, под началом твоего отца. Не так давно он мне сказал, что выправит документы для поступления на юридический факультет…а там пойдет карьера! — воскликнул он, неожиданно останавливаясь и приподнимая жену над полом, отчего ей пришлось вцепиться ему в плечи:  — Монс, осторожно!  — Хорошо, — он опустил её, но не смог удержаться, чтобы снова не обнять. — Никогда не думал, что могу быть так счастлив!  — Я тоже, Виллим… — Ли уткнулась в его камзол, пытаясь не прятать в себе желание прикасаться, растворяться в нем. — Ты теперь мой любимый камергер…