Мой любимый камергер

Он медленно шел по набережной. Дул свирепый северный ветер. Все, все пропало… Сегодня, может, и удаться перекантоваться в собственном доме, а завтра останется без крыши над головой. Виллим Монс* (а это был именно он) три дня назад как вернулся из ссылки. Дом свой он заложил четыре года назад, когда отправлялся жить в Сибирь. И теперь он вернулся нищим. Ему необходимо выкупить собственное жилище… Только вот откуда взять деньги? Виллим шел так медленно, что не заметил, как на него стремглав мчится карета. Очнулся он только тогда, когда услышал над ухом конское ржание. Бывший камергер попятился, споткнулся и упал. Кое-как привстав, Виллим неуклюже перекатился на бок и начал быстро отползать. Костюм его измарался в осенней грязи. —Но! Но! — кучер погонял лошадей. Виллим, тяжело дыша, с трудом заполз на тротуар. Послышались ругательство. Из кареты выглянул вельможа. —Черт возьми! Это что ещё за идиот? — гаркнул он и кинулся к лежащему на тротуаре Виллиму. Дернул мужчину за волосы и ахнул. Виллим тоже не сумел сдержать крика изумления. Он узнал вельможу. Из-под пышной треуголки смотрели серые глаза князя Меншикова** — того самого, что отправил его в ссылку. —Александр Данилович?! —испуганный Монс попробовал подняться, но потерял равновесие и шлепнулся обратно на асфальт. —Ба! Знакомые все лица! — фыркнул Меншиков. — Вернулся?  — Да, — кивнул Виллим. — Вы добились своего, князь. Теперь я абсолютно нищ и никому не нужен. А теперь…оставьте меня. Меншиков удивленно проговорил: —Что это с тобой случилось? —Я остался без крыши над головой, — выдохнул Виллим. — Мне срочно нужны деньги, я хочу выкупить свой дом. Меншиков надменно посмотрел на него. —Я против императора и государыни ничего не имею! — испуганно пискнул Виллим. — Я хочу просто выкупить свой дом, и, надеюсь, после всех передряг вы оставите меня в покое! Меншиков вздохнул, затем ухватил Виллима за плечи, помог подняться и указал на карету. —Садись, покалякаем! Александр Данилович считался в Магнате человеком очень богатым. Но только он не всякому давал в долг. Он привез Виллима к себе в дом, и, наказав Варваре почистить засаленный кафтан бывшего камергера, приступил к переговорам. Теперь следует рассказать немного о том, что же такое Магнат и с чего все это началось. Магнат — одна из старейших волшебных школ, в которой преподают исторические личности — самые знаменитые и талантливые люди, которые когда-либо жили на Земле. Как же это так, спросите вы, ведь многие исторические личности, такие, как Наполеон Бонапарт или Гай Юлий Цезарь умерли много лет назад? В Магнате многие личности, возродившись, при помощи символа вечной жизни нашли себе достойное пристанище. Правда, не стоит наивно полагать, что в мире Магната все так просто, ведь среди его персонажей встречаются люди которые своим возрождением хотели лишь одного — отомстить. К таким принадлежал и Виллим Монс. Он был камергером и любовником императрицы Екатерины Первой, супруги Петра Великого — до тех пор, пока его не казнили, а очутившись в Магнате, он поклялся отомстить императору. Побывав во множестве передряг, Виллим вернулся в Магнат, где и задумал убить жену императора Петра Первого, но судьба бывшего камергера была предопределена: попытка погубить царственную особу оказалась неудачной, за это его арестовали и сослали в Сибирь, а теперь он вновь появился в Магнате — нищий, обессиленный, не желавший никому мстить. —Так ты говоришь, Виллим, деньги тебе нужны? — спросил князь у Монса, который сидел в кресле, косясь на свои лохмотья. Заметив испытующий взгляд Меншикова, он испуганно закивал. — Что ж, в долг могу дать, да только с процентами. Берешься отдать? —Отдам непременно, — закивал Виллим. Он сам не верил в такой поворот событий. Меншиков ведь мог ему и отказать…не иначе нужно ему что… —А коли процентик набежит большой, что будешь делать? — змеиным голосом сказал князь. —Отдавать, — осторожно ответил Виллим. Меншиков хитро прищурился: —.А почему бы тебе не жениться, Монс? От удивления Виллим Иванович подскочил в кресле: —Мне?! Жениться?! О, мейн готт! Зачем? —Есть у меня на примете одна красавица — ну чисто брильянт! Рисует, языки знает, музицирует, умница такая! — затараторил князь, и, словно боясь, что Виллим откажется, грохнулся на колени: —Ей-богу, женись на ней, коли женишься — процентики прощу… Виллим начал мять салфетку, которую в этот момент держал в руках: —На что мне жена? …Зачем? Меншиков, поняв, что уговоры на Монса не подействовали, поднялся с колен и с угрожающим видом вцепился ногтями ему в ворот рубахи: —А коли не женишься — в ссылку…навечно… Виллим, и без того потрясенный поворотом событий, с трудом нашел силы, чтобы произнести: —Не надо в ссылку… Делайте что хотите, только не ссылайте! Меншиков выпрямился и пригладил ус. Он был хитрый лис и умел добиваться своего. Виллим не глядя, подписал договор, наскоро записанный под диктовку князя, и поднялся. —Ну, — начал Меншиков, забирая бумагу. — Идем дом твой выкупать! Монс едва помнил себя от счастья, когда в руках у него наконец оказалась пачка бумаг с печатями и надписями — «Уплочено». И он старался не думать о том, какого размера долг и как именно он будет его выплачивать. Когда князь привез его домой, то сунул ему в кулак двадцать штук монет: —Закажи себе приличную одежу, Монс. — и. посмотрев на деньги. — В счет долга даю. Утром Виллим проснулся рано. Кстати, спал он, скинув с себя абсолютно все. Запахнувшись в старый кафтан, позевывая от холода, камергер начал припоминать вчерашний день. Вчера он заключил с князем сделку, что позволило получить ему купчую на дом. Правда, была у этой сделки и оборотная сторона, которая вынудила Монса схватиться за голову. Он вспомнил, что он вчера наобещал князю. Жениться! Неизвестно на ком! Вскоре Виллим уже спешил к князю. —Александр Данилович, вы обманули меня! — крикнул он, врываясь в кабинет князя. Тот оторвался от чтения бумаг. —В каком смысле? — скупо спросил он. —Я не собираюсь жениться на ком бы то ни было! — запальчиво выкрикнул Виллим. Меншиков приподнялся в кресле и строго перебил:  — Как это — на ком бы то ни было? На моей дочери, Елизавете. —Это та девчушка, которая, как утверждают, помирила императора с императрицей? —Да, — усмехнулся князь. — Хотя она немного подросла и девчушку уже не напоминает. Виллим саркастически рассмеялся и по-хозяйски плюхнулся в кресло. Меншиков, увидев его неверие, сердито выплюнул: —Я тебе её сейчас покажу, может, тогда поверишь! — открыв дверь, крикнул куда-то в глубину коридора: —Варька, ну-ка, кликни мне Лизхен!

***

*** Ли сидела у себя в покоях и читала книжку про драконов, попутно разбираясь с латинским языком. В дверь постучали. —Свет мой, тебя отец зовет, — сказала Варвара, входя в комнату.Ли удивленно посмотрела на горбунью:  — Прямо сейчас? Передай, что я занята, мне латынь надо доделать. —Нет, девочка, ступай.Отец ждет. Ли вздохнула и закрыла учебник. —Зачем я ему потребовалась? —Ступай, увидишь. —Значит, снова жених, да? —догадалась Ли. Она прекрасно изучила отцовские методы: если отец просит явиться к нему в кабинет, то это означало, что он опять кого-то присмотрел ей в женихи.Она сто раз говорила отцу, что пытаться выдать её замуж — дохлый номер.Но Александр Данилович просто так не сдавался. —Я не давал вам согласия на то, что я женюсь! — продолжал упираться Монс тем временем в кабинете. —Ты у меня долг с процентами взял, а процентики прощу, коли на моей дочурке женишься, — упорствовал Меншиков.Он хотел ещё что-то сказать, но тут на пороге появилась Ли Тростникова, собственной персоной. —А, вот и она сама пришла, — затянул Меншиков, радушно улыбаясь. — Ну, заходи, дочка, не бойся! Узнаешь? Ли переводила взгляд с отца на гостя. Вопрос был неожиданный, и она растерялась.  — Виллим Монс, — нарушил молчание этот незнакомый ей человек. Виллим Монс?! Ли отчетливо вспомнила ситуацию почти пятилетней давности, когда он не только был на балу в образе Петра, но и пытался стрелять в его жену. Сама Ли этого инцидента не видела, но очень много слышала от отца, подруг и Петра Алексеевича. Ли стало не по себе: а что, если он пришел, чтобы попытаться сделать это снова? Ли испуганно смотрела на отца и Монса. Что они задумали?  — Что это значит? — звенящим голосом спросила она. — Да ты садись, садись, дочка… — миролюбивым тоном начал Меншиков.  — Папа, мне не нравится, когда ты говоришь таким тоном, — Ли волновалась всё больше и больше. — Что всё это значит?! Князь подошел к ней и обнял за плечи.  — Значит, дочка, что нашелся ещё один претендент на твою руку и сердце, — спокойно сказал он. Ли не верила своим ушам. Претендент? На руку и сердце?  — Это теперь у нас так преступники называются? — дрожащим голосом спросила она. — Пап, ты, наверное, что-то другое имел в виду.  — Ну, ты хоть думай, что говоришь! — возмутился князь. — Жениться он на тебе хочет, вот что! Она с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить лишнего. А сказать было что. Он преступник. Он умеет обращаться с оружием. Да он убъет её в собственной постели! Именно такие панические мысли прыгали у Ли в голове. Тем более что в Магнате развод был делом трудным, если не почти невозможным. А этот Виллим Монс тем временем совершенно спокойно изучал её. «Как будто я товар на продажу, » — зло подумала Ли.  — Ну как, Монс? — снова оскалился Меншиков. — Хороша девушка? — И, дочери. — Ну-ка, покрутись. Это была последняя капля.  — Да что я вам, в конце концов, корова на рынке, что ли? — обиделась она. — Только сбыть бы меня побыстрей, абы кому! Дверь хлопнула.  — Стой! — крикнул вслед Меншиков, но дочери уже и след простыл. — Видишь, какого нраву? Тебе с ней жить!  — Но по поводу преступника она права, — серьезно сказал Виллим. — Может, стоит пересмотреть условия долга? Я готов расплачиваться за него годами…  — Годами, годами… — проворчал Меншиков, усаживаясь за стол. — Кто тебя работать возьмет с таким прошлым? Да и плата — так, копейки… Сначала впряжешься, а потом пить с горя начнешь, а потом и до воровства недолго…от сумы и до тюрьмы, как говорится…  — В таком случае, чем же мне поможет женитьба на вашей дочке?  — А это будет тебя сдерживать, глядишь, остепенишься, человеком станешь, — усмехнулся князь.— Кстати, напомни мне насчет работенки подсобить тебе…чай, почти родственники, в беде не оставлю… Но Виллим не разделял его энтузиазма.  — Она вряд ли согласиться на замужество, — горько сказал он, имея в виду Ли.  — А это уж от тебя зависит, согласится или нет.