Перевоплощение.

POV: Лёша Было около семи утра. Ксюша немного заснула. Я не мог оставить её одну в таком состоянии. Это было бы жестоко. Я не спал целую ночь – сидел с ней рядом и смотрел как мило она спит. Когда она заснула, мне как от сердца отлегло. Понимал, что это ещё не полное выздоровление, но всё равно, хоть что–то. Я бегал, винил себя в болезни Ксюшеньки, иногда, даже, в голос. – Ты ни в чем не виноват… – шептала она в ответ, в бреду. А я всё дальше продолжал обвинять себя, но уже мысленно. Девушка спала, как ангелочек. Её белая кожа, разметанные по подушке рыжие волосы, немного приоткрытый ротик, пересохшие от жара губы… в этом всём было только одно – чистота. Непорочная и настоящая. Приложив губы к горячему лбу, я понял, что жар немного спал, но ещё держится. Я понимал, что мне уже нужно собираться, ведь мама мне сказала, что я обязательно должен прийти немного раньше, перед началом линейки, чтобы написать какое–то заявление. Это означало, что я должен явиться в школу на без пятнадцати девять. Было так интересно, как меня воспримут мои «новые старые» одноклассники. Я одновременно боялся, и был уверен, что всё будет окей. Какие–то несовместимые чувства, но они были. Это то же самое, что плакать от горя и смеяться от радости одновременно. Ксюша всё так же спокойно спала. Я в последний раз переодел её в новую собственноручно выглаженную белую рубашку. Сел писать записку, чтобы она не волновалась, проснувшись в одинокой квартире. «Ксюша, скоро буду. Я на линейке…» – подумал я, но откинул этот вариант сразу. Как будто бы я ей неродной человек. Нужно нежнее. «Ксюшенька, девочка моя, скоро буду. Пошёл на линейку. Целую, Лёшка.» – тоже откинул. Слишком нежно. Я же мужик, а не плюшевый мишка. И она не моя девушка, чтобы так ей это писать. «Ксюшенька, извини, пошёл на Первое Сентября. Сама понимаешь – надо. Сразу после линейки приду к тебе. Малышка моя, прости меня за всё. Я виноват, прости.» – отлично! Записываю. ––– В полдевятого я сидел у кабинета Егора Дмитриевича – директора нашей школы. Директор в спешке открывал дверь. – Молодой человек, кого вы ждете? – спросил он меня. – Да я, в общем–то, в школу пришёл. Заявление писать. Я здесь вроде учиться должен. – А почему вы заранее не договорились? – Как это не договорились? Моя мама на днях приходила. – Как вас зовут? – Егор Дмитриевич, ну вы даёте! Я же Лёшка Смирнов. – Шутите? У Лёши волосы другого цвета, он ниже, у него другая манера разговаривать, он вроде в Киев укатил, но… стоп! Вы – он, что ли? – Я – есть я! И я – Алексей Алексеевич Смирнов. Должен учиться в одиннадцатом классе. Позавчера с Киева приехал. На поезде. Чух–чуух! – Что, правда? Я кивнул. – Вы – Лёша? – Да, я Лёша. Паспорт показать? – Покажите. – недоверчиво сказал Егор, всё держа ключ в скважине и не собираясь входить в кабинет. – Прошу. – сказал я, подав ему паспорт. Он внимательно вглядывался то на меня, то на фотографию в паспорте. Я нервно кусал губы, смотря куда–то вверх. – Так, ладно. Считайте, верю. Идемте. – Можете ко мне на «ты»? Очень прошу. – Конечно. Написав заявление, я мигом вышел с кабинета директора, который наконец–то поверил мне, что я – Лёша Смирнов, узнав по почерку. «Вот они, первые цветочки! Даже директор школы еле узнал! А дальше, какие ягодки пойдут... Неужели я так сильно изменился?» ––– Выйдя со школы, я увидел свой одиннадцатый класс. Увидев издалека Аринку, я офигел. У меня случился эстетический шок. Такая красавица, Боже мой. Любуясь ею на расстоянии, я совсем забыл, что стою под козырьком… вот директор уже вышел «поздравить» всех с началом учебного, а я всё втыкаю. Быстро сойдя про ступенькам вниз, я стал возле своего класса. – Он наверное чей–то парень… только вот чей? – спросила у Арины её подруга Танька. Разговор сто пудов обо мне. «Это капец!» – подумал я. – Мне всё равно чей он там, потому, что в течении часа он станет моим. – ответила ей Арина, не подозревая, что я всё слышу; не догадываясь, кто я. Она повернулась ко мне лицом, улыбнулась и подмигнула. Я лишь безнадёжно улыбнулся и поправил челку. – А он не так прост… – сообщила она Тане. – Дерзай, он такой красавчик. – Но чур он мой. – Твой–твой. А чей же ещё? Вот только… он мне кого–то напоминает. В голове вертится, не могу понять кто он. Лицо такое знакомое. – Ещё скажи, что ты с ним знакома! Ни за что не поверю. – засмеялась Аринка. – Нет, честно. Просто вспомнить не могу. – Ну, да, конечно. ––– Когда линейка закончилась, все пошли в школу, по классам. Директор подошёл к классной руководительнице моего «нового» класса. Что–то сказал ей. Видимо обо мне. Я незаметно пробрался в школу и пошёл в класс. Когда в классе я сел за последнюю парту, многие удивились. – Он что с нами учиться будет? – услышал я голос Таньки. – Тссс! Не спугни гостя своим бешеным криком, Суворова! – упрекнула её Надя – девочка с синдромом отличницы. – Ещё лучше. – сказала Арина в ответ. Девушка опять повернулась ко мне и заулыбалась кусая губы. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как улыбнуться в ответ «фирменной» улыбкой. ––– – …итак, в этом году к вам пришёл «новенький» парень. – сказала наша классная – Ольга Игоревна. Она была совсем молодой – 24 года. Она уже второй год вела наш класс. – Хотя… какой он «новенький»? Лёша, иди сюда. – обратилась ко мне она. Я встал и вышел к ней. – Ну, я Лёша. – увидел офигевающие глаза Арины. – Да, Арина, твои глаза как раз кстати… Смирнов. Можно садится? – спросил я у Ольги Игоревны. – Садись. – видимо она сама офигела от моего тона и настроя. Я прошёл мимо Арины, не сдержав победной улыбки. – А я говорила, что он мне знаком. – сказала ей Таня. – Какой же он стал… – прошептала Арина. ––– По окончанию урока нас отпустили. Я подошёл к Ольге Игоревне, которую с этого дня решил называть Оленькой. Слишком уж она молодая и красивая для Ольги Игоревны. – Спасибо вам, что приняли меня обратно. – сказал я, не зная с чего начать разговор. Оленька меня всерьёз никогда не привлекала, но сегодня… у меня настроение такое сегодня :) – Не за что. Это не мне спасибо, а Егору. – И всё–таки… меня бы не приняли без вашего согласия, правда ведь? – наигранно благодарствовал я. – Ну, я бы не сказала. Она стояла, оперевшись на учительский стол. Этот стол начал подогревать мои мыслишки. Я посмотрел в её глаза. – Пока никого нет, перейдем на «ты»? – спросил я. – Ты что, совсем? – улыбнулась Оленька. – Ага. Есть немного. – Вижу тебя Киев подпортил немного. – Ещё как. – не возражал я. – Лёш, скажи конкретно, чего ты хочешь? – Я? А у меня есть выбор? Я легонько погладил её шею. – Есть. – Ну? – Первый: не трогать меня. – Второй? – Уйти. Я не был намерен уходить. – Ты хочешь, чтобы я ушёл? – Мы, кажется, не переходили на «ты». – Это для тебя. Она опустила глаза. – Ты боишься? – спросил я. – Нет. Я не знаю что будет дальше. – Я хочу поцеловать тебя. Осторожно коснувшись губами уголка её губ и поняв, что сопротивление не следует, я всерьёз поцеловал её в губы. Через несколько мгновений девушка сидела на столе, а я расстегивал её блузку. Она обвила руками мою шею, иногда касаясь пальцами моих волос. – Ольга Иго…ревна – услышали мы девичий голос. Это была Арина. Я посмотрел в её сторону. «Такой кайф обломала!» – подумал я. – Отпусти меня. – сказала Оля подавленным голосом. – Конечно. Прости меня. Я утратил контроль над собой. – Обещай не делать так больше. Я кивнул. – Ты просто и вправду красивая. – … и догони Арину. Спроси, что она хотела. – сказала она, застегая блузку, не обращая внимания на мои слова. – Хорошо. – И не приходи обратно. Если что–то важное – гони её ко мне. Я кивнул, забрал сумку и побежал за Ариной. – Арин, постой! – сказал я, увидев её возле выхода школы. Она повернулась ко мне лицом. – Ты… плачешь, что ли? Что случилось? Тебя кто–то обидел? – спросил я, смотря в её глаза, в которых нарисовывались слёзы. – Обидел? Нет, что ты… я просто. Мне страшно!.. – она заплакала, прижавшись ко мне. – Почему? – Вергинин достал. – Каким образом? – Сказал: «Я тебя изнасилую!» – Да не изнасилует он тебя! Тихо! Я с ним разберусь завтра, ибо сегодня… – «А что сегодня?» – …мне к Ксюше надо. Она болеет. – я погладил Аринку по спине. – Ну, не плачь. Не плачь, Аринка. Я с ним разберусь. – Ты хороший. Я никогда не думала, что ты такой. – Я обычный. Всё, я побежал. Удачи. Я поцеловал девушку в щеку. – Не уходи, останься… – попросила меня девушка. Боже, как давно я ждал этих слов! – Что ещё? – нежно спросил я. – Я с тобой поговорить хотела. Может, пойдём в какое–нибудь кафе? Так давно не виделись. – Давай завтра? Я Ксюшке обещал. Она мне как сестра. Сестра – это святое! Она улыбнулась. – Беги. Но не забудь про завтра. Я тебе ещё напомню. – Хорошо. Я побежал к Ксюше. ––– – …мне кажется, я ей начал нравится. – сказал я Ксюше, когда мы пили чай у неё на кухне. – Интересно. А дальше–то что? – Я не знаю. Тут думать надо. – Ну так подумай. – Ксюш… – А? – Если бы я не был твоим другом, ты бы согласилась со мной встречаться, или же просто заняться сексом? – Нет. – Как нет? Что, точно нет? Ты правду говоришь? – Угу. На полном серьёзе. Я не хочу тебя и не хотела бы с тобой встречаться. Я даже не знаю почему. Прости. – Всё хорошо. Я просто спросил. – Угу. Я подошёл к ней и стал на колени. – Спасибо тебе, Ксюшенька. Ты – чудо. Просто чудо. Я обожаю тебя. – Лёша… хватит соплей. – Спать хочешь? – Ага. – Давай я тебя уложу и пойду домой? Тебе как – лучше? – Да, немного лучше. Спасибо тебе. – Не за что. Я взял её на руки и понес в комнату. – Всё, спи, моя радость… – сказал я, улыбаясь. – Спокойной ночи. Я вышел из её квартиры. Оставлять её одну на ночь в открытой квартире было опасно, но по–другому нельзя… ––– ...на следующий день... После уроков ко мне подошла Арина. Я как раз собирался к Ксюше – утром ей стало хуже. – Лёш… – Что? – Ты не забыл, что обещал пойти со мной погулять? – Да, забыл. Прости. – Всё нормально. У тебя есть сейчас время? Я посмотрел на часы и прикинул, когда должен прийти к Ксюше. – Не более часа. – сказал я. – А мне больше и не надо. Пошли? – Ну, идём. Только вот куда? – В кафе. Выбирай сам. – Суши любишь? – У меня на них аллергия. «Ниче так…» – подумал я, офигевая. – «Как можно СУШИ не любить?!» – Ладно. На что у тебя нет аллергии? – На всё, кроме суши, рыбы и других морепродуктов. – Странно как–то. Я считаю суши смыслом своей жизни. – засмеялся я. – Так может научишь меня кушать их правильно и у меня на будет аллергии? – смущенно спросила Аринка. – А вдруг тебе станет плохо? – Пока мы тут это всё решаем, прошло 10 минут. Это означает, что осталось 50 минут, а нам ещё дойти. Я же хочу провести с тобой максимум времени. – Ок. Научу. ––– – Значит так, Арин… вот эти красные – это с лососем, вот эти желто–зеленые – это с угрём. Пока начнём с них. – объяснял я. – Окай. В общем, научил. Вроде бы с ней ничего не случилось. Вышли на улицу. – Лёш… – Мм? – Спасибо. – Не за что. Прости, провести я тебя не смогу. – Да мне и не надо. Я итак домой не иду. – Тогда всё прекрасно. Пока. – Лёш… – Что? – Ты хороший. Я не думала, что ты такой. – Ты ещё хороших не видела. – Видела. – Ну тогда… делай выводы. А я побежал. – Беги. ––– – Сидели с ней в суши–баре, научил её есть суши, на которые у неё была аллергия. Бред просто. – сказал я Ксюше. Ей уже заметно полегчало. – Может, ты ей нравишься? – Ну, это понятно. Просто… зачем было говорить про аллергию? Нельзя было просто сказать: «Не люблю»? Зато, когда услышала, что я их обожаю, попросила чтобы я научил её их кушать. – Но ты же хотел этого. – Вот сам сижу и думаю, этого ли я хотел? ––– ...неделю спустя... – Смирнов, тебя выбрали старостой школы и класса, ты в курсе? – быстро сказала мне Оленька, когда я пришёл в школу. Девочки попросили, чтобы я выставил свою кандидатуру. Ну и вот… называется, приехали. Я же по шутке это сделал. – Ну, теперь в курсе. – улыбнулся я. – Удачи во властвовании. Поздравляю. – сказала она. «Какое интересное пожелание…» – подумал я. Я улыбнулся. – Спасибо. Вот что творит измена внешности, стиля и истины. В этот момент в класс вошла Арина. Она была в крайне нервном состоянии. Демонстративно кинув сумку на парту, она села на стул. Я подошёл к ней и сел на её парту. Девушка нервно жевала жвачку. – Привет, Аринка. Че нервная такая? – Я считаю, что ученикам не положено сидеть на партах! – грубо сказала девушка. – На меня это правило не распространяется. Я ж не ногами по партам бегаю. Тем более я староста школы, детка. – ответил я в её духе. – Ты обещал разобраться с Вергининым и его командой, и так и не разобрался. – недовольно буркнула девушка. – А они тебя что, таки изнасиловали? – Нет, ещё не изнасиловали, но я вижу ты очень этого хочешь. Прямо ждешь этого момента. – Тише… всё будет. – сказал я, прислонив палец к её губам. – Я сегодня же разберусь с ними. – Ну что ж… ты пообещал. Не обмани. – Ну что ты, Ариночка? Когда я тебя обманывал? – Неделю назад, когда говорил, что разберешься с ним. – Нет мне прощения за этот страшный грех. – наигранно сказал я. – Не будет тебе прощения, если ты с ними не поговоришь, а они меня изнасилуют. – немного нежнее сказала девушка. – Этого не произойдет никогда. – уверил её я. – Надеюсь. А садись ко мне. – А Танька ревновать не будет? – Перебьётся как–нибудь. – А ты жестокая. – Иногда бывает. – Иди лучше ко мне на заднюю парту. Там веселее. – улыбнулся я. ––– Просидел с ней за одной партой целый день! Она что–то говорила целыми уроками, а я, слушал её щебетание и счастливо улыбался. Было не до учёбы. Я просто смотрел на неё, такую красивую, гордую и такую недоступную ранее. В конце уроков, я, собрав силы и уверенность в кулак, пошёл разбираться с Вергининым. – Я тебя подожду в классе. – сказала мне Арина, когда я уходил. Я кивнул в ответ. Как говорят – на ловца и зверь бежит. Проходя по коридору в 11–Б (я же сам учился в 11–А), я увидел, как с него выходит Вергинин и его кореш Квасцов. – О, а кто это к нам пожаловал? – начал Вергинин, когда мы столкнулись лицом к лицу. – Тебе что, жить надоело, что ты решил вернуться? Последнего раза не хватило? Забыл, как тебя эта шлюха спасала? – Ты со словами–то поосторожнее. Ещё раз такое услышу – мало не покажется! Он отошёл на пару шагов, заметив серьёзность в моих словах. – А ты кто такой вообще, чтобы указывать, как мне говорить? По ней же видно кто она. А ты, сидел бы в своём Киеве и не рыпался. Думаешь, таким крутым стал, волосы покрасил и выпрямил? Так это делают только педики, дорогой. Ах, да, ты ещё и стероидов нажрался, да? Если ещё раз я услышу от тебя хоть слово – пиняй на себя. Усёк? – Ты не вправе указывать, что мне делать. Если у тебя мозгов, как у бабочки, то я не виноват. – Ты что себе возомлил, мразь? Хочешь, чтобы всё было, как раньше? А может, ещё и огласку? – Заткнись и слушай меня сюда! Ещё раз ты полезешь ко мне, к Арине, к Ксюше, я тебе башку оторву. Ты меня понял? – Что–то ты слишком борзый стал. Надо тебя перевоспитать. Вергинин подмигнул Квасцову и… Уверен, если бы не занимался восточным единоборством, я бы там и сдох бы. Он бы нанёс удар мне в спину, но моя отточенная реакция… – Вот вам, суки! За все годы издевательств! За Ксюшу, которую «шлюхой» назвали, за Арину, за меня! – закричал я, добивая их. Мне было всё равно, что на это всё сейчас смотрит почти вся школа и это происходит в коридоре. В этот момент меня начали оттягивать от них. – Успокойся, Лёх, не трожь гавно! Если оно таким уродилось, то ему ничего не поможет. – говорил Олег Митин, держа меня за руки. – Отпусти меня, я ещё не закончил! Они должны сдохнуть! – заорал я. Они лежали на полу в полусознании. Я не мог сказать, что мне ничего не досталось. Разбитая губа, кровь из которой так и хлестала, невралгия из–за одного попадания в «солнечное плетение», сбитые в кровь косточки на пальцах, онемевшая нога… Немного успокоившись, я вырвался и пошёл в класс к Арине. Я даже не представлял как я выгляжу – мне было просто пофиг на это. Я зашёл в класс. – Господи, Лёша, это они тебя так? – девушка быстро подбежала ко мне. – Ты ещё их не видела. – сказал я, укладываясь на парту. Силы покидали меня и мне казалось, что я сейчас потеряю сознание. Арина закрыла дверь в класс. Достав «аптечку» со шкафа, она нервно, даже панически перебирала руками бутылочки. – Сейчас будет немного больно. – сказала девушка, наклоняясь надо мной. Она приложила кусочек ваты, смоченный, видимо, в перекиси к моей губе, которая обильно кровоточила. Начало печь, но я не подавал виду. – Сильно печёт? – Нет. Она осторожно подула на губу. – Где ещё травмы? – спросила она. – Нигде. – Не верю. Она расстегнула мой пиджак и каким–то странные образом сняла его с меня. Сняв с меня футболку, она принялась внимательно разглядывать меня. – Вот у тебя синяк на ключице. Прости меня, что послала тебя к ним. Я же не хотела, чтобы всё так случилось. А тебе ещё к Ксюше, да? – спросила она, поглаживая холодными пальцами моё плечо. Я кивнул. – Как мне отблагодарить тебя? – вдруг спросила она. – Никак. – Лёш, ты рисковал жизнью… – Ничего мне не надо. – И всё–таки… – Я уже сказал. – Нет, это не правильно. Можно вопрос? – Давай. – Ты хоть когда–нибудь… хоть иногда… ты… хотел меня? Внутри всё сжалось. – При чем здесь это? – Я тебе не могу вот так сказать. Я предлагаю тебе себя… в качестве благодарности. – Ты что совсем? За кого ты меня принимаешь? – Я… я не знаю. Точнее, нет, я знаю, что ты это делал не ради выгоды и уж никак не ради того, чтобы «поиметь» меня. Просто я так подумала, что если… если ты хочешь меня, то… – Перестань… перестань говорить ерунду. – Это не ерунда. Это чистая правда. – Ты с ума сошла? – Просто ты мне нравишься. «Нравлюсь… и что с того?» – подумал я, борясь сам с собой. – И? – Неужели ты никогда меня не хотел? – Ну допустим я хотел тебя всегда. Что дальше? Я наконец–то осмелился открыть глаза и посмотреть на неё. – Если всё именно так, то… – она водила пальцами по моему животу, осторожно касаясь ногтями кожи. – То? – Я уже сказала. – Ну и как ты… это себе представляешь? – Идти можешь? – Могу. – Идём ко мне… Я посмотрел на потолок, закусив нижнюю губу. – Ты девственница? – Нет, конечно. – Ладно. Идём. – Обещай, что не убежишь от меня. – Обещаю. – сквозь зубы сказал я. Я одел футболку и пиджак. Закинул на плечо сумку. Она взяла меня за руку и потянула за собой. Идя за ней, я понимал, что поступаю плохо, плохо, плохо! Но ничего с этим поделать не смог. ––– – Проходи. Кушать хочешь? – спросила Арина, когда мы зашли в её квартиру. – Немного. – честно ответил я. Я готов был делать всё, что угодно, лишь бы оттянуть ставший уже неизбежным из–за моей тупости момент близости. – Что будешь кушать? – А что есть? – Есть салат… о, яичницу мама приготовила! Иди сюда. Сейчас покушаем. – сказала девушка, стоя на кухне. «Может, сбежать, пока она не видит?» – подумал я. – Ты ведь обещал, Лёш… – заговорила моя совесть голосом… Ксюши. «Да, я обещал…» – мысленно ответил я. Вздохнув, я пошёл на кухню к Арине. – Ты не бойся меня. Садись. – сказала она, положив на стол тарелку с яичницей. Я сел. – Кушай. – сказала девушка. – А ты? – Я? Я не хочу. – Точно? – Точно. «А чего хочешь?» – надумал спросить я, но понял, что лучше этого не делать, ибо она напомнит мне зачем мы сюда пришли. – А родители твои где? – На работе. – Когда придут? – Не бойся, не запалять. Тем более мама знает, что я уже не «девочка». Я прокашлялся. Когда я покушал, Арина забрала тарелку. – Помоем позже. А пока, пошли. «Блииин!» – Ты обещал… – опять услышал я голос Ксюши. «Господи, помоги мне!» Мы вошли в её комнату на втором этаже. – Обними меня… – попросила девушка. – Ты уверена, что тебе нужна вся эта возня? Она кивнула. – Ты потом будешь винить во всем меня. А я не хочу остаться крайним. – Что ты, Лёша? Ничего такого не будет. Девушка сама прижалась ко мне. Раньше я бы прыгал от счастья только от того, что она со мною заговорила, а сейчас… сейчас я не был рад от того, что увидел в её глазах оттенок желания. Я её предал! Предал! Предал, когда согласился пойти на это! Вот кто мне просил? Кто?! Кто просил отвечать взаимностью? Кто просил идти с ней? Кто просил вот сейчас стоять с ней в этой комнате? Кто просил ОБЕЩАТЬ? НИКТО! И всё же, я обнял её. Мы просто стояли обнявшись, и я надеялся, что она не захочет большего, видя, что я не готов. – Тебе неприятно? – спросила она, заглядывая в мои глаза. – Нет, всё хорошо. – сказал я, боясь обидеть девушку. Отступать – нельзя, продолжать – подобно муке. – Ты обещал… – теперь мне кажется, что я вижу Ксюшу… вот она, сидит на подоконнике и становится свидетелем моего падения. «Что мне делать? Что делать?!! Ксюша, помоги мне!» – как последний псих думаю я. – Ты обещал… – шепчет девушка и… исчезает. – Лёш… – слышу я голос Арины. – Что? – Поцелуй меня. Я наклоняюсь и ловлю губами её губы. Руки трясутся из–за страшного нервного напряжение. Я понимаю, что меня хреначит не по–детски. Одна половина меня готова приступить к тому, что я обещал, а вторая не может. Чувствую, как её язык касается моего. Начинается «борьба» языков. Победа моя! Осторожно прижав её язык к зубам, исследую сладкий ротик любимой девушки. Понимаю, что та вторая «неготовая» половина начинает понемногу «готовится». Руки уже не трясет, они спокойно лежат на её талии, опускаясь ниже. Я абсолютно забил на недавно полученные травмы. Девушка прикусила мою нижнюю губу именно в том месте, где она была разбита, но я разрешаю ей причинять мне боль, не показывая, что губа сама по себе так сильно болит, не говоря уже по укус. Поцелуй длится долго… и мне надоело то, что мы стоим без действия, всего лишь целуемся и всё. «Неготовая» половина пропала и снова появилась стопроцентная уверенность. Осторожно запустив руки под её футболку, я наблюдал за реакцией девушки – я думал, она отвергнет этот жест. Но Аринка была совсем не против: это радовало. Прервав поцелуй, начал снимать с неё белую футболку. Слава Богу это не было как в плохих американских фильмах, где возбужденные до предела подростки яростно снимают друг с друга одежду, бешено целуясь, стараясь получить от этого что–то большее, чем просто поцелуй. Знаю, звучит запутано, но если бы всё у нас с Аринкой в этот день было именно так, то это было бы просто тупо! Мне не нравится такая перспектива. Раздевая её, я смотрел как покрывается «мурашками» её красивое тело, как она вздрагивает, когда я случайно касаюсь холодными металлическими кольцами её горячей кожи. Этого ли она хотела? Этого ли ожидала? На эти вопросы я не мог дать ответ, ибо не читаю мысли девушек, с которыми занимаюсь сексом. «А жаль…» – подумалось мне. – Лёша… – шепчет девушка, целуя меня в шею. Я и не заметил, как оказался без футболки. Увидев её телевизоре, я улыбнулся. «Всё идёт по плану…» – подумал я. Спустив с неё шорты такого же идеально белого цвета, я легонько сжал её ягодицы. Опустив возлюбленную на кровать, навис над ней. Расстегнул лифчик. Мне открылась превосходная картина. Я часто представлял себе её обнаженную, но никогда не думал, что тут всё настолько прекрасно. «Это просто предел мечтаний…» – подумал я. Отвердевшие от возбуждение розовые соски девушки взывали. «Мы никуда не спешим…» – подумал я, медленно обцеловывая окружность груди. Аринка улыбалась, тихо постанывая. А я не мог понять, что это – мои настоящие чувства, или обычный штрих в моих бесконечных любовных похождениях. Я чувствовал себя виноватым перед ней. Сам не знаю почему, но это было именно так. Захотелось отстраниться, одеться, уйти, но я не мог. Недавно пропавший хренач появился опять. – Что–то не так? – спросила Арина. – Я не достоин того, чтобы прикасаться к тебе. Прости меня. Я… не смогу. – Ты же обещал… зачем ты это сделал? – опять Ксюша появилась на подоконнике и её упрекающий голос… – Давай в другой раз? – встав спросил я. Она всё так же лежала на кровати. Её соски ещё были мокрыми и розовыми от моих ласк. – Зачем ты соврал? – спросила Арина. – Соврал? В чем я тебе соврал? – спросил я, одевая футболку. – Ты мне, значит, всегда врал! Ты не любишь и не хочешь меня! Если бы это было наоборот, то мы бы уже давно переспали и ты бы не начал говорить, что это неправильно и так далее, как сегодня в классе! Лёша, зачем было врать? Сказал бы: «Не хочу я тебя и никогда не хотел и не любил!» Почему не сказал? Обидеть боялся? Так знай, ты меня только что обидел больше, чем обидел бы тогда. Зачем мы бегал за мной столько лет? – девушка замолчала, посмотрев в мои глаза. – Я переживу, я сильная! Но вот как ты будешь смотреть в глаза своей девушке, которая у тебя наверняка есть, после этого? – Нет у меня девушки, ибо люблю я только тебя! Я выбежал из комнаты, а потом из квартиры, забрав пиджак и сумку. «Она меня никогда не поймёт. Она никогда не поймёт моих принципов! Она не поймёт, что я не могу так, ибо искренне отношусь к ней. Зачем я это всё затеял?» ––– Ксюше я ничего не говорил. Ей стало ещё хуже. Как оказалось, у неё двухстороннее воспаление лёгких, в комплекте с бронхитом и астмой. Её забрали в больницу. Теперь я винил во всем себя! Считал, что Ксюша заболела из–за меня. Отношения с Ариной испортились в конец, хотя она и хотела со мной объясниться, но я отнекивался, говоря, что у меня очень мало времени. На самом деле времени у мня было дохрена, но это время я проводил шляясь по городу, сидя на крыше и плача от безысходности! Я предал Арину, человека, который был мне милее и дороже всего на свете. К тому же, меня настигла ещё одна крайне неприятная новость – врачи сказали, что жизнь Ксюшеньки под угрозой. Во всём виноват я! Zombie - The Pretty Reckless Nothing Eise Matters - Metallica Smells Like Teen Spirit - Nirvana Perfect Weapon - Black Veil Brides You Give Love A Bad Name - Bon Jovi Bed Of Roses - Bon Jovi