Перевоплощение.

POV: Ксюша Было крайне сложно. Петь при нём. Петь песню, которая напрямую ассоциируется с ним. The Pretty Reckless – «Heart». Я не знала, что со мной делается. Из глаз ручейками текли слёзы. Я отдавала частички души в зал. В слове «зал» имеется в виду Лёша, ибо он один сидел на кресле в зале. Все остальные были на сцене. Я не смотрела на него, хотя нет… один раз. Просто один раз захотелось… запомнить выражение его красивого лица. И я запомнила… красивые карие глаза, длинные ресницы, прямой нос, ямочки на щеках, пухлые, мягкие губы, длинные отросшие почти до плеч черно–синие волосы. Я запомнила это мгновение… как перед смертью. Уходя со сцены, я уже в открытую посмотрела на него, посылая сигнал: «Думаю, ты знаешь о чём я…» Я дальше ревела, сев в самый конец зала. Ко мне подошёл мой друг Влад. Если бы он не был геем, то за ним бы бегали все девчонки школы, как сейчас за Лёшей, но все давно разочаровались. А именно потому, что Влад как–то привёл в школу своего парня! Это было огромное разочарование. – Ксюх, ну ты чего? Что случилось, милая? А ну–ка, расскажи мне, чего плачешь? – спросил он, обняв меня. Я молчала. – Ну, блин, ну Ксюш… перестань. Ты офигенно спела. Просто прекрасно. Хвалю! Ты вообще, как всегда суперовая, слышишь меня? Ты что, из–за песни плачешь? – я заплакала ещё пуще. – Ну–ну–ну… не плачь. Что случилось, скажи уже наконец? Он посмотрел в сторону Лёши, который смотрел на нас, закусив нижнюю губу. – Стоп… у вас что–то с Лёшиком случилось? Я кивнула и обняла Влада сильнее. – Он тебе что–нибудь плохое сделал? Вы поссорились? – Я люблю его… – тихо прошептала я. – Да ну? Он же с Аринкой вроде начал мутить… Я плакала всё сильнее и сильнее. – Эй, стоп… не плач. Я не понял. Ты что, плачешь, потому, что он с Ариной, а ты любишь его? – прошептал он. – Но ты ведь понимаешь, вся школа знает, что он её любит не первый год. – Поэтому и реву. – Ааааа… бедная. Успокойся. У меня тоже такая ситуация была. Но я пережил. Влюбился в друга, а он со своей пассией начал встречаться. Ну всё, не плачь… – Лёша, иди на сцену. Покажи класс. – услышала я. – Угу. А у вас шнур к колонкам подключается? А то у меня в телефоне фонограмма. – спросил Лёша. – Тащи сюда. – ответил оператор. – О, сейчас петь будет. Никогда не слышал, как он поёт. – сказал Влад. – А я слышала… – сказала я. – И как? – Год назад было круто. А он же в школе специальной учился… сейчас, наверное, ещё лучше. – Послушаем. Лёша быстро вышел на сцену с микрофоном в руках. Тем, что был у меня. – Лёха, давай! – заорал кто–то. Он только улыбался. Включил фонограмму и… песня была мне не знакома. Видимо, песня его. Текст песни убил… То, что чувствую я было в этой песни. Абсолютно всё… Душа разрывалась на части, я плакала дальше, лепет Владика. Он что–то говорил, но я ничего не слышала. Просто смотрела в окно. Чувствуя на себе Лёшин взгляд, смотрела в окно, боясь повернуться и встретиться с ним взглядом. По окончанию песни, я наконец повернула голову к Владу. – Я, наверное, пойду. – тихо сказала я ему. Он кивнул. – Всем пока! – обратилась ко всем присутствующим и побежала с актового зала. – Что это с ней? – услышала я наигранное недоумение Влада. ––– На перерыве к нам в класс пришла Арина. – Ксюш, можно тебя на минуту? – спросила она, подойдя ко мне. – Да, конечно. Мы вышли из класса. Пошли в столовку, где, как ни странно, никого не было. – Ксюш… у меня к тебе много вопросов и просьб. Поэтому будь готова остаться тут со мной на минут двадцать. – Хорошо. – Итак, я могу начинать? – Да. – Для начала обсудим интимные вопросы. – Ну, давай. – Понимаешь ли… – девушка смущенно улыбнулась. – …ты, надеюсь, знаешь, какой Лёша в постели? «Опять Леша! Тошно уже!» – Нет. – Тогда кто его этому всему научил? Говорю тебе напрямую, как подруге, от одних его прикосновений получаешь оргазм, настолько всё по–особенному. Ты, конечно, понимаешь, что я далеко не девственница… у меня были парни до него, но никто… никто… В общем. Ты знаешь кто его этому научил? – Нет. Тут–то я и сама вспомнила, как таяла у него дома на кровати от его прикосновений. – Ладно… у вас ничего с ним не было? – Нет. «Почти…» — додумала я. – Он мне просто говорил, что… спас тебя от наших горилл. И я подумала, что между вами… не смотри на меня так, я не шизофреник, я просто реально подумала. Он же спас тебя ночью. По телу прошлась приятная дрожь от сладких воспоминаний. – И? – И я подумала, что он… – Нет, я девственница. – Да? Значит, ты ископаемое. – Я бы так не сказала. – Короче, это неважно. Признайся честно… было между вами хоть что–то? – А ты как думаешь? – Что–то было… – Аргументируй. – Окей. Понимаешь, когда мы засыпаем рядом, он, после секса со мной, включает телефон и пересматривает твои фотографии. Я не шучу. Я видела это своими глазами. Врать тебе мне незачем, думаю ты понимаешь. Знаешь, он смотрит эти фотографии… и глаза его горят какой–то страстью и теплотой. – Какие–то ещё аргументы имеются? – Есть ещё нечто. Может это бред, но это было. Как–то раз мы заснули. И я, и он. Так вот, ему что–то приснилось и он… он кричал: «Ксюша, не умирай, я люблю тебя!» Это тоже не выдумка. Что ты скажешь? – Между нами ничего не было. Мы просто друзья. – Для тебя, наверное, это так, но для него — нет. Пойми, я не хочу его терять. Поговори с ним, прошу тебя. Не занимай его сердца… пожалуйста. – Хорошо. Я поговорю с ним. – А лучше, знаешь что? – Что? – Исчезни с его жизни навсегда. Прошу тебя. Я очень люблю его… Она вышла из столовки. Я сидела одна, раздумывая над тем, что она мне сказала. Видимо, она его любит. А он её? Да какое это сейчас имеет значение? Главное, что я должна исчезнуть. Это главное, но перед этим надо поговорить с Лёшей, как и говорилось ранее. ––– Я стояла у его класса, думая, стоит ли делать это. Всё–таки, решила, что надо, несмотря на то, что сейчас урок. Я культурно постучала в дверь класса. – Добрый день, Андрей Николаевич. А можно Лёшу Смирнова на две минутки? – спросила я. – У нас сейчас контрольная. Это что–то важное? – Да, очень важное. Должна сообщить ему нечто, как замстароста старосте. По учёбе. – Ну иди. – сказал он Лёше. Я села на подоконник. Он вышел. – Что случилось? – спросил он, закрывая дверь класса. – Поговорить надо. Серьёзно. – Слушаю. Кстати, классно пела. – Спасибо. Но мы сейчас не об этом. – Да, говори. – В общем, я говорю прямо и не буду ничего скрывать. Если слишком грубо – прости. Он кивнул. – Лёша, перестань думать обо мне. Забудь меня, потому, что мы уже не друзья, понимаешь? Забудь и не возвращайся мыслями ко мне, прошу тебя. Удали все мои фотографии с телефона и не пересматривай их перед сном. Забудь обо мне, а я в ответ исчезну из твоей жизни навсегда. Я уйду, заберу документы со школы и больше никогда, слышишь, никогда не дам тебе о себе знать. Я уйду из твоей жизни так же, как и появилась в ней. Уйду быстро и безболезненно. Только бы тебе было легче. Поверь, я очень хочу, чтобы вы были с Ариной были счастливы. Я… я знаю, ты давно этого хотел. Вот, получил. И ещё… забудь обо всём, что было в ту ночь неделю назад. Виновата только я, а ты… ты просто. Блин, я говорила, что у мужиков на всё встаёт. В общем, прощай. Я слезла с подоконника. Направилась к лестнице. – Стой. – он подошёл ко мне и, взяв за плечи, повернул к себе лицом. – Арина? – спросил он, смотря мне в глаза. – Какая разница – «кто»? – Большая. – Она любит тебя. – Беда в одном – я её нет. – Это твои проблемы. Я вырвалась и побежала по лестнице. Зря я ему некогда сказала никого никогда не останавливать. Мне сейчас очень хотелось, чтобы он меня остановил и излил душу. Но нет, он так и остался стоять возле лестницы. А я бежала по школе в класс. ––– – У меня температура 38, мне сказали идти домой. – нагло врала я клашке, чтобы меня отпустили домой. Я не могла сидеть в этой школе, где каждый уголочек напоминает его. – Иди, конечно. Что–то ты бледная такая. Тебе точно домой надо. – сказала Лолита Матвеевна. Я вышла из класса, где как раз был классный час. Я благодарила Бога, что всё вышло именно так. Быстро одев куртку и закинув сумку на одно плечо, я направилась к директору – забрать документы со школы. Лучше сделать это прямо сейчас. Опять постучала в дверь директора. – Добрый день, Егор Дмитриевич. – Здравствуй, Ксения. Что–то случилось? – Случилось. – выдохнула я. – Что? – Я хочу забрать документы из школы. – Как это так? Ксюша, это же десятый класс. Зачем? – По личным обстоятельствам. Прошу не допрашивать меня и не пробовать отговорить. – Как знаешь, Ксения. Пиши заявление на моё имя. – Хорошо. Только я села писать решающую бумагу, как в кабинете раздался телефонный звонок. – Алло. – звонили дерику. – В РАЙОНО? Хорошо. Когда? Сейчас же? Ладно. Через полчаса буду. Он завершил вызов. – Ксения, завершай свои бумаги. Документы завтра заберешь. Сейчас очень спешу. Идём. – сказал он, одевая плащ. Я покорно встала и выбежала из кабинета, а позже и со школы, проклиная её и сегодняшний день. ––– Прибежав домой, я несколько раз подряд слушала песню, которую сегодня пел Лёша. В интернете она уже была давно, так как у Лёши в Киеве была группа, но она распалась из–за его переезда назад в Мариуполь. Найдя в доме то, чего так не хватало раньше — две бутылки водки — я решила сделать то, о чём раньше всерьёз таки не задумывалась. Под песню группы Story of the Years – «Holding On To You» вышла на крышу. Потом играло несколько песен в стиле «Эмо кор», но вспомнив, что на него я жестко присадила Лёшу, выключила его и включила песню Pink — «I Don't Believe You». На меня нахлынули чувства и воспоминания. Я вспоминала всё до мельчайших подробностей: цвет его глаз, ресниц, волос, вспоминала его мягкие тёплые губы, руки… Мне начало сносить башку. Я стояла на краю, и, смотря в бездну, думала о Лёше. Я вспоминала о том, как мы познакомились, как я учила его быть другим, как мы сидели на этой же крыше, говоря о звездах, как мы прекрасно провели время после его приезда. А потом… болезнь, его суета, бегание возле меня, обвинение себя во всём и разговоры о школе и Арине. Дальше похищение меня этими ублюдками и то, как я проснулась в квартире у Лёши. Примочки, разговоры… Те незабываемые ощущения, осторожные прикосновения. Я только что почти физически ощутила их. Как мне показалось. Но мне всего лишь показалось. Далее заиграла Сплин – «Выхода нет». Под эту песню я выпила последний глоток с первой бутылки водки. Выкинув её куда подальше, я опять посмотрела вниз. Открыв ещё одну бутылку, я улыбнулась. Следов от того, что я плакала уже не было, то ли мне это показалось от количества выпитого алкоголя. Положив возле себя ключи, я вздохнула. – Ксюша, не надо! – услышала я голос Лёши рядом. «Это мне, наверное, бредится.» – подумала я. – «То, чего бы я очень хотела сбывается, только в бреду.» – Не подходи, иначе точно прыгну. – ответила я, несмотря на свои мысли. Он и так был на расстоянии вытянутой руки. – Не прыгай, не надо. Это всё не стоит того, чтобы такой человек, как ты это делал. Я не прощу себе. – сказал он. Его голос был ровным, не срывался. Этот голос… обожаю его голос. Он божественный. И сам он подобный богам. В груди быстро и громко билось сердце, которое настаивало послушать Лёшу; в висках бурлит водка, которая орёт: «Прыгай уже!» Чему верить? По какой дороге пойти? – Нет, Лёш… я не могу иначе.