Подавление

Эй, детка, знаешь, ты сводишь меня с ума? От одного твоего взгляда у меня подскакивает пульс. Все никак не пойму, почему ты ходишь вокруг да около. Я знаю, что происходит. - «Лицом в грязь», The Red Jumpsuit Apparatus

       Я вижу, как она входит, ее толстовка задралась, и локоны ее светло-каштановых волос ниспадают на грудь. Ее взгляд опущен в пол, избегая всякого зрительного контакта. Она обнимает себя, и я, вздохнув, прекращаю играть на гитаре, несмотря на то, что репетиция в самом разгаре. Она всегда ведет себя так, она всегда выглядит, словно напугана этим миром. Я знаю, знаю почему она так ведет себя, и поэтому меня охватывает ярость.        Но, когда она поднимает глаза и на мгновение встречает мои, ее полный страха взгляд встречается с моим отчаянным, она улыбается так же, как всегда. Я улыбаюсь в ответ готовый играть дальше, мне нужен был лишь один взгляд. Она проходит мимо всех в кладовую и пропадает из моего поля обозрения.        У меня есть группа, «Перелив», и мы каждый вечер играем в баре «Химера», где она работает. Когда я встретил ее здесь, я не мог перестать поражаться тому, что эта девушка ни с кем не говорит, даже не смотрит никому в глаза. Девушка была абсолютно нелюдимая. С каждым днем я все больше запутывался и все больше стремился понять, что же она скрывает. Я пять месяцев пытался заговорить с ней и две недели, чтобы обнаружить причину ее поведения.        Ее бойфренд.        Это типичный плохой, проблемный парень, какого можно увидеть в кино, слишком ущербный, чтобы любить, он обманом удерживает девушку рядом с собой, слишком эгоистичный, чтобы отпустить ее и искать лучшей жизни. Он рвет и мечет, когда кто-то взглянет на нее. Он грубо хватает ее и выводит из бара, если она встретит взгляд какого-нибудь парня. Он разрушает ее, а она не спасается бегством.        Я не понимаю этого. Почему? Почему она встречается с ним, когда он такой? Когда в ней так много света. Я вижу это у ее улыбку, когда она действительно счастлива. Я делаю ее счастливой. Я заставляю ее смеяться.        Я стал ее единственным, но тайным, другом. Я никогда не нахожусь рядом, когда появляется ее парень, потому что она не хочет, чтобы я пострадал. Но я сгораю от желания вырвать ее у него, спасти ее. Она заслуживает лучшего, заслуживает того, кто позволит ей не пытаться постоянно контролировать себя, помочь ей реагировать на все, как пещерный человек.        Я беспокоюсь о ней, и я никогда не повел бы себя так по отношению к ней. Изолирование ее от всего мира это не проявление любви. Навязывание ей мира, в котором она боится, что кто-то может пострадать, это не проявление любви. Он не любит ее по-настоящему, она - его собственность, и он не хочет ни с кем делиться.        Она погрязла в унизительных отношениях, и я никак не могу побудить ее к побегу. «Он любит меня», говорит она, когда я затрагиваю эту тему. «Ты не понимаешь. Внутри он хороший парень. Он просто слишком сломлен и я не могу бросить его», она продолжает и я сдаюсь, «Я смогу излечить его».        Любви недостаточно, чтобы излечить такого как он. Думаю, это даже не терапия.        Почему? Почему она не видит, что ей было бы лучше со мной? То, что я позволил бы ей быть такой, какая она есть? То, что я никогда не обрезал бы ее крылья? Почему она не замечает, что сводит меня с ума, что я готов на все, чтобы она ушла от него и была со мной? Просто почему?        Ее больше нет поблизости, она ушла, чтобы переодеться в униформу; я слышу, как Дерек, наш барабанщик начинает играть новую песню. Бар еще не открылся, поэтому у нас еще есть время. После, как обычно, я вижу ее, абстрагировавшуюся от мира из-за ее болвана-бойфренда, и играю с яростью и страстью, потому что она слепа, потому что не принимает того, что я ей предлагаю, потому что она продолжает встречаться с мужчиной, который не обращается с ней как подобает, который в действительности не любит ее. Какой это тип нездоровой любви, когда ты причиняешь боль тому, кого предположительно любишь?        Сломлен не он, а она, потому что он разрушил ее.        Она потеряла так много возможностей из-за него. Она могла быть гораздо более значимым человеком. Она могла быть далеко впереди, но она пропускала каждый шанс из-за него. Удивительно, что он позволяет ей здесь работать, потому что она говорила мне, что если бы он мог, то держал бы ее дома круглосуточно.        Когда мы доигрываем песню, она снова поблизости, на ее голове пучек, она одета в черную униформу с маленьким черным фартучком и смотрит на меня, одобрительно улыбаясь. Она сдержанно аплодирует, пока замечает, что остальная часть группы смотрит на нее. Она опускает глаза и, обняв себя, уходит.        Она снова боится, что кто-то может рассказать ее парню о том, что мы друзья, и он навредит мне. Так напугана, так напугана, и я не могу спасти ее. Хуже - она не хочет быть спасенной. «ты бы никогда не понял», повторяла она так много раз, и она права. Я не понимаю. Я неспособен понять, почему она все еще с ним. Почему она поступает так с собой. Почему она не может полюбить себя достаточно, чтобы найти того, кто не будет обращаться с ней, как с дерьмом.