Между разных миров

      Нарцисса тревожно прижалась ближе, чуть сильнее сжимая его за плечи. Ей было трудно прийти в себя и сбросить волнение.       Люциус взял её за руку и поцеловал в центр ладони. Теперь, когда стало понятно, что супруга тоже не спит, он принялся выстукивать пальцами свободной руки незамысловатый мотив у неё на плече.       - Что будешь делать? – спросила жена.       На фоне разговора с Поттером все остальные проблемы перестали таковыми казаться. Хочет Альтаир связать жизнь с грязнокровкой, пусть связывает. Пусть даже спят втроём, что навряд ли случалось, но сейчас даже такой вариант устраивал. Хочет Корвус бунтовать и идти по стопам дядюшки Сириуса – пусть идёт. Тоже можно пережить. Главное быть мудрыми и не разругаться на пятнадцать лет. Даже дружба Драко с Гарри Поттером перестала казаться чем-то опасным. Вытащат за шкирку, если потребуется, и разменной монетой пустить не позволят. Да и Поттер оказался не таким дураком, как они о нём думали. Его удачливость тоже со счетов списывать не стоит. Вопрос лишь в том, что делать с крестражем во лбу. Не убивать же мальчишку.       - Заберу медальон из дома Вальбурги, а потом буду думать, как от него избавиться. - Жаль нельзя подкинуть Уизли и забыть, - попробовал снять напряжение Люциус.       Нарцисса выдохнула ему в шею, успокаиваясь, и прижалась поплотнее.       - Если бы было можно, подкинул бы?       Хитрецу в её тоне Люциус намеренно проигнорировал. Он бы куда большее сделал, чтобы его семья жила в спокойствии.       - Почему бы и нет. Артур с деньгами и пониманием чистокровности не становится лучше Артура неудачника.       - А я думала, что отправишь меня к Молли учиться печь пироги, - поддела его Нарцисса.       - Что за глупости, Цисса! – оскорбился Люциус.       Даже в виде подначки это предположение его задело, но жена и не думала внимать его возмущению вовсю смеясь. Её веселость, граничащая с истерикой, не давала свернуть в сторону, как того хотела Нарцисса. Разговор с Поттером значил лишь одно: война неминуема.       Они и раньше так считали, но обманчивая надежда остаться в стороне не оставляла. Смогли же их двойники это сделать. Чем бы ни закончилась война, найти своё место в мире не было бы проблемой, и это устраивало. Но теперь всё менялось, стало ясно, что отсидеться не получится.       - Что будешь делать? – вновь спросила Нарцисса, поняв, что её маневр не удался.       Из них двоих она всегда была отважнее, и к борьбе за правое дело относилась с меньшим скептицизмом. Единственным исключением было его вступление в партию Темного лорда. Не иначе, как провидение предупреждало её о пагубности этого предприятия. В его обреченности и неудачности, Люциус окончательно убедился пожив в этом мире.       - Попробую купить яд василиска. Мои возможности на чёрном рынке здесь не безграничны, но, может, повезет. Если не выйдет, то придётся искать другие способы уничтожения крестражей.       Нарцисса кивнула его ответу, а потом заметила.       - Люц, слушай, а возможно ли создать более контролируемый аналог Адского пламени? Или хотя бы вложить его в артефакт за пределы которого оно не распространится?       Приподнявшись на локтях, она заглянула ему в глаза. Специалистом по сложным чарам из них двоих была скорее она, но в артефактах лучше разбирался он.       - Думаю, возможно, но нужно поднимать литературу. Может, и идея с отравлением реализуется, - задумался Малфой.       Трудно было говорить о таких вещах навскидку. Но всё же какой-то образ да вырисовывался, стоило задуматься, как можно подобное реализовать.       - Давай попробуем, может и с Поттером что-то удастся сделать, - предложила Нарцисса.       Люциусу было жалко мальчишку, но если выбирать между избавлением от сходящего с ума патрона и Гарри, он выберет первое. Цисса, скорее всего, тоже, но попытаться найти обходной путь стоит.       Притянув жену ближе, для поцелуя, Малфой попробовал ещё раз перевести мысли в другую сторону и занять себя чем-то приятнее рассуждений о чёрной магии и судьбы магического мира. В конце концов, несмотря на дурные новости Поттера отпуск продолжался.

***

      Люциус пил утренний кофе и набрасывал варианты для создания нужного им артефакта, когда к нему присоединилась дочь.       Подкравшись, Спика старалась исподтишка заглянуть в его работу. Увлеченная каникулами и новым местом, она позабыла о своей обычной утреней сонливости. Лыжи она не оценила, зато термальные источники пришлись ей по душе, как и общая атмосфера курорта.       Улыбнувшись дочери, и окончательно её рассекретив, Люциус подозвал её и усадил рядом с собой. Её присутствие умиротворяло и делало работу скорее увлекательной, нежели жутковатой и нервной.       - Пойдём кататься на лыжах? – спросил Люциус.       Спика в ответ скривила лицо, вызвав отеческую улыбку, после чего согласилась на прогулку без лыж.       - Тогда подожди чуть-чуть, я почти закончил.       Спика поудобнее устроилась рядом и не упустила возможности заглянуть в бумаги. Дабы понять, что это не рабочие документы ей потребовалось меньше минуты.       - Ты будешь колдовать? – спросила она.       - Почему бы и нет. Или ты хочешь сказать, что у меня не получится? – сощурился Люциус.       Акцентировать внимание на том, что не колдует он не больше пары дней в году, он не стал. Дочь едва ли задумывается о каждодневной магии, как о чём-то особенном. Для неё это естественная и неотделимая часть жизни. Люциус в её возрасте тоже так считал. Уже позже ему пришлось познакомиться с магглами и обратить на свою способность колдовать большее внимание.       - Обычно ты этого не делаешь. Мама и дядя Северус постоянно варят зелья и что-то придумывают, а у тебя всегда дела и работа, - начала оправдываться Спика.       - И поэтому ты решила, что я не люблю или не умею заниматься чем-то серьёзным?       - Не то, чтобы, - совсем смутилась дочь.       Прижав её к себе и поцеловав в макушку, Люциус прервал неловкий и бессмысленный диалог. Для себя он из него уже вынес решение во что бы то ни стало преуспеть в их с Нарциссой случайном начинании. Может, оно и не поможет в войне с Тёмным Лордом, зато Люциус убедится, что не упал до уровня грязнокровых недоучек и ещё что-то может, как волшебник. В том числе и в глазах своей дочери.       - Подожди немного.       Спика согласно кивнула и уютно устроилась у него на плече, поджав под себя ноги. Люциус вернулся к составлению схемы, стараясь предусмотреть как можно больше деталей, а так же сразу прикинуть какие именно моменты вызовут наибольшую сложность и их придётся уточнять.       - А какая должна быть температура? – спросила Спика.       Люциус не ожидал комментариев от ней, тем более подобных.       - О чём ты? – насторожился Малфой.       - Аль как-то сказал Кору, что если хочешь что-нибудь сжечь, то не обязательно разводить Адское пламя, достаточно знать, какая тебе нужна температура.       В то, что дочь могла выхватить из его беспорядочных записей повторяющуюся мысль, Люциус мог поверить. Но настолько толковое и неординарное замечание выбило из колеи.       - Нужно подумать, может что-то и получится, - против воли выдал он.       Почеркавшись ещё немного, Малфой повёл дочь гулять. Решив разобраться откуда сын нахватался таких мыслей позже.       Первым, что они увидели, вернувшись в отель, была развернувшаяся между подростками сцена. Карл пытался убедить Медею пойти покататься с ними на лыжах, но та упорно отказывалась.       Поездка выдалась для девочки неудачной. Мало того, что лыжи нравились ей ещё меньше, чем Спике, так ещё переходный возраст сыграл злую шутку с её переносимостью температуры. Чуть не упав в обморок в первый же день после купания в источнике, Медея относилась к нему с большим недоверием, если не страхом. Ровно, звонко и громко она раз за разом повторяла, что у неё другие планы на день и чтобы Карл оставил её в покое.       На удивление маггл комфортно чувствовал себя в их, за исключением его сестры, чистокровной магической компании. Его неспособность колдовать бросалась в глаза гораздо меньше, чем представлялось ранее. Да и самого Карла это не трогало. Он смеялся, много улыбался, целыми днями катался на лыжах, смущал и обвораживал девушек и почти не говорил о магии.       Поначалу он ещё вздрагивал, и не мог заинтересованно не замирать, когда колдовали Люциус или Нарцисса, но потом привык. И если и смотрел, то супруги этого не замечали. Будь он волшебником, мальчишка бы Малфою понравился. В нём было много качеств, которые он ценил в людях, а поведение подростка выдавало благородное происхождение и воспитание.       Медея тоже привлекала к себе внимание и не оставляла к себе равнодушным какой-то необъяснимой самобытностью. Закрытая и скованная девочка с пристальным взглядом и готовностью отстаивать свои убеждения. Сначала она показалась легко ведомой, уступчивой и мягкой из-за кротости и боязливости. Но стоило ей оказаться в ситуации, где она чувствовала себя уверенно всё менялось.       Спор заходил в тупик и начинал утомлять. В глазах Медеи загорался опасный огонёк, намекающий, что её спокойствию того и гляди придёт конец.       Видя это стоявший рядом Альтаир вяло старался одернуть друга. Виолетта тоже безуспешно взывать к благоразумию брата.       Но Карл, похоже, поставил себе задачу довести молодую волшебницу. За что и поплатился меньше минуты спустя.       - Писец, - прокомментировал ситуацию и получившуюся из друга зверушку Альтаир, после чего рассмеялся.       Медея ещё секунду назад готовая метать молнии растерялась и смутилась, закрылась руками. Люциус понял, что пора вмешиваться.       Зверёк растерянно двигался, стараясь разобраться с конечностями и понять, что с ним произошло.       - Какой красивый, - заметила Спика.       Она опустилась на корточки и попробовала погладить зверушку. Карл клацнул зубами, но, не обратив на это внимания, дочь поймала его за ухо и притянула к себе ближе. Устоять против обаяния Спики в обычном состоянии, Карл не мог. В этом, похоже, решил не рисковать её расположением, или же опасался, что могут превратить, во что и похуже.       Гораздо больше Люциуса взволновал перепуганный вид Медеи. Девочку разве что не трясло. К тому же после неконтролируемого волшебного выброса, ей начало становится плохо. И это было странным: из всей имеющейся у Малфоя информации она была довольно одарённой волшебницей, поэтому ничего похожего не должно было быть.       Медея судорожно хватала воздух ртом, словно задыхаясь. Стоило опустить ей ладонь на плечо, вовсе чуть не подпрыгнула, зато намечающаяся одышка сменилась икотой.       - Пусть до вечера так погуляет, - сориентировался Альтаир.       - Ничего с ним не случится, - согласно кивнул Люциус.       После чего отвел Медею в сторону поговорить. Смущается она его или нет такая реакция на рядовой случай – это не дело.       Воду Медея пила явно прикладывая усилия, и избегая смотреть ему в глаза.       - Что тебя так напугало? – спросил Люциус.       - Я не хотела навредить ему и сделать что-то не так, - начала мямлить в ответ девочка.       - Ничего с ним не случилось. К тому же он всего лишь маггл..       - Но он живой человек, - посмотрела ему в глаза Медея.       На секунду её взгляд испугал Люциуса. Слишком пронзительными и ясными были её голубые глаза, и слишком обреченно и уверенно это было сказано.       - Я расколдую его. Даже к лучшему, что это случилось: будет знать, как гневить настоящую ведьму, - попробовал утешить её Малфой.       - Надеюсь. Мои чары плохо снимаются, хоть и не всегда выходят. Стоит мне рассердиться или испугаться и всё случается само собой…. Всё равно есть у меня при этом в руках палочка или нет.       - Ты не думала, что сможешь когда-нибудь колдовать без палочки? – спросил Люциус.       У большинства детей и подростков за счет нестабильности магии часто такое происходило. Зато и научиться обходиться без волшебных палочек им было проще, чем приросшим к своим инструментам взрослым.       - Навряд ли, я не столь уж и способная, - покачала головой Медея, и, подумав, добавила. – Я чистокровная ведьма, а ошибки у меня, как у магглорожденной. И я не понимаю, почему так происходит.       - Думаю, тебе стоит больше верить в себя, и тогда всё получится.       Медея улыбнулась и вновь пристально посмотрела на него, словно что-то решая, после чего спросила может ли идти.       Люциус согласился, тем более, как и о чём с ней разговаривать он представлял с трудом. Но обнаружить в ней подобное добродушие, выливающиеся чуть ли не в ограничение собственного колдовства, он не ожидал. Как со слов Драко, так и со слов Поттера мнение о ней складывалось совсем другое. К тому же девочка оставалась слизеринкой, что в понимании Малфоя плохо сочеталось с причинением всеобщего блага. Пусть здесь речь и шла скорее о не причинении вреда.       Закончив с Медеей, Люциус отправился к Альтаиру, не сомневаясь, что тот бездельничает в компании своего пушистого друга.       Так оно и оказалось. Сын валялся на постели в номере с книгой в обнимку. Рядом устроился Карл. Прежде, чем начать снимать чары, Люциус задал сыну волновавший его с утра вопрос.       - Ты интересуешься Адским пламенем?       - Скорее возможностью заменить его более простым заклинанием. Смотри, - подскочил Альтаир.       Сын вытащил бумагу и ручку и начал рассказывать о своих открытиях.       - Идея пришла, когда я заглянул в учебники Карла. Не знаю, правда, насколько теория рабочая, и будет ли это полезно.       - А если конкретнее? – прервал Люциус.       В его понимании идея начавшаяся с маггловских учебников не могла быть удачной. Из созданного неволшебниками Малфой признавал две вещи: искусство и возможность заработать.       Сын пожал плечами, после чего продолжил менее восторженно.       - Теоретически, волшебника ограничивает только его воображение. Вот я и подумал можно ли упростить себе жизнь, поняв, как работает то или иное явление. У маглов для этого есть куча наук.       - Не понимаю, как это должно помочь.       - Хотя бы тем, что даёт большее количество моделей. Не волнуйся, я не натворю глупостей. Лучше расколдуй его, а не то замучил ныть.       Сын кивнул в сторону своего друга, а Люциус вновь подивился его таланту и напомнил себе, что Альтаир читает мысли окружающих до определённого уровня, не прикладывая для этого усилий.       Нужно будет всё же поинтересоваться как ему это удалось и насколько далеко он зашел, а ещё как этот умник и новатор не залетел на райвенкло. А не то слишком знаком стиль подобных заявлений. И хоть ничего плохого в них нет, слышать их из уст своего наследника Малфой не сказать, чтобы очень рад.