Между разных миров

      Люциус стонал безбожно. Сидящая у него на бедрах Нарцисса от этого веселилась ещё больше. Внеплановый акт лечения будил в ней что-то совсем девчоночье и озорное. Что-то из ещё хогвартских времен, когда они с Люциусом не были связаны обязательствами, но уже были вместе. Тогда она точно так же частенько разминала ему спину и ноги, приводя в норму утомленные мышцы. Как правило, оказываясь под ним к концу этого действа.       В этот раз на вопли супруга откликнулась дочь. Любопытная белая головка заглянула в спальню и не осталась незамеченной.       — Иди сюда, милая, поможешь укротить твоего папочку.       Спика опасливо показалась из-за двери, решая, стоит ли входить. Нарцисса усмехнулась её оценивающему взгляду: сразу видно, чья дочка.       — А что ты делаешь? — спросила она.       — Спасаю его от чрезмерной работы.       На этом Нарцисса нажала с особенной силой на одну точку на спине, после чего Люциус взвыл с новой силой.       Происходящие было слишком любопытным, чтобы девочка, через минуту ни оказалась рядом.       — Как ты это делаешь? — спросила Спика.       — Я разминаю мышцы, чтобы они не болели и лучше работали.       — А почему папа кричит?       Её недоверчивость и внимание к деталям с каждым годом всё возрастали, и нельзя сказать, что это огорчало.       — Потому что не ценит моей о нём заботы.       В том, что дочь поймёт происходящие и её слова правильно, Нарцисса не сомневалась. Усевшись рядом, Спика осторожно провела пальчиком по позвоночнику Люциуса. Мать направила её ладони, показывая, как правильно делать. Она скорее гладила, чем сжимала, но отец ей подыграл и, вскоре сжимал в объятиях их непоседу.       Больше полугода прошло с тех пор, как у Нарциссы появилась возможность наблюдать подобные сцены, и она всё больше убеждалась в том, насколько они ей нравятся. Таким мужа она никогда прежде не видела. То с какой нежностью он перебирал волнистые светлые волосы, как трепетно прижимал к себе дочь и улыбался, кажется не до конца веря, что она реальна, что она его и едва ли кто-то в мире сможет их разлучить, было непередаваемо.       В возможность возвращения в родной мир Нарцисса не особенно верила, да и не слишком то хотелось. Они с Люциусом никогда об этом не говорили, но оно не требовало пояснений. Их счастье не было безоблачным, но оно было. Представить, что в одночасье это исчезнет, а они вновь окажутся у руин было страшно.       — Я люблю тебя, папа, — прошептала Спика.       Не успела Нарцисса умилиться картине и разобрать ответ супруга, как дочь повисла уже у неё на шее с тем же заявлением. Ответные объятия не заставили себя ждать.       К своему сильно возросшему в числе потомству, Нарцисса привязалась мгновенно. Удивительно, но внутреннего дискомфорта называя этих детей своими она не чувствовала с первых дней. Приняла их существование, как факт и всё.       Леди Малфой никогда не считала материнство главной целью своего существования и не стремилась к нему. Как-то так получилось, что с этой мыслью выросла и она, и её сестры. Возможно, всему виной влияние тети Вальбурги, но деторождение казалось чем-то случающимся в какой-то момент жизни. Почти обязанностью, подобно браку или хорошим манерам.       Нарцисса с ранних лет знала, что у неё будут дети и не переживала об этом. Задумываться над этим казалось аналогичным мыслям о снеге зимой и жаре летом. Позже, когда случились их отношения с Люциусом, Нарцисса поняла, что хочет с ним жить, иметь семью и воспитывать детей, но гораздо раньше пришлось задуматься, как не допустить их преждевременное появление.       После первой ночи вместе, Нарцисса сгрызла все ногти размышляя над такой вероятностью. И это были самые яркие эмоции связанные с потерей девственности. В остальном это было больно, неловко и страшно своей необратимостью. Они оба были ещё детьми, но уже способными сделать собственных. В первое, скажи ей кто об этом, она бы тогда не поверила, а вот возможность второго довела до слёз.       Пока мисс Блэк металась из стороны в сторону, рассуждая о доступных способах прерывания беременности и гуманности подобного поступка, Люциус совершил чуть ли не худшую в их совместной жизни выходку.       Ещё не прошел физический дискомфорт от их близости, как Нарцисса застала его в объятиях Риты Скитер. В это мгновение больно было нестерпимо, младшую из сестер Блэк словно придавило к земле гигантской плитой. Выдержки хватило лишь не разрыдаться публично.       Малфой заявился под утро помятый, с осоловевшими глазами и вселенским раскаяньем на лице.       — Ты сможешь меня простить? — спросил он.       — Убирайся, — прошипела в ответ Нарцисса.       Видеть его не было никакого желания. Слишком больно и противно. В том числе от себя и ситуации.       — Нарси, — попробовал ещё раз Люциус.       Выражение его лица стало ещё несчастней, чтобы его не видеть, Нарцисса закрыла глаза.       — Ты меня предал.       Это было отвратительно, но она хотела его простить. Разум судорожно искал оправдания, которым было нельзя верить. В четырнадцать Нарцисса понимала, что обещания «я никогда не» не работают, и от этого было особенно горько.       — Я не хотел. Пожалуйста, Цисси….       Малфоя накрывало отчаянье, а она безжизненно смотрела в потолок. Все силы уходили на сдерживание жгущих глаза слёз. Много лет спустя леди Малфой сравнивала душевное опустошения того утра с ощущениями после Круцио и была готова поклясться, что первое было больнее. Её мужа то утро не раз посещало в кошмарах, принесенных из Азкабана. Он просыпался в поту, плакал, дрожал снова и снова просил прощения.       — Ты меня предал, Люциус. Всё кончено.       Сказать эти страшные слова сил у неё хватило, а вот не расплакаться после них, нет. Тут не выдержал и Малфой.       Если до сих пор он виновато не решался подойти, то тут оказался рядом. Встряхнув, как тряпичную куклу, прижал к себе, понемногу отмирая.       — За что ты так со мной, Люци? — всхлипывала Нарцисса. <      — Я не хотел, прости меня. Прости, — твердил он в ответ.       Гладил по спине и волосам, зарывался в них носом.       — Объясни мне, что случилось? — попросила она, стоило немного успокоиться.       Люциус смущенно отводил взгляд и грыз губы. Признаваться не хотелось, но страх потерять её перевесил.       — Перебрал и не сразу заметил подвох.       Разочарование в её взгляде было предельно ясно написано. Пьяная голова не только не извиняла, но и делала его ещё более виноватым.       — Прости. Мысли были не на месте.       Её скепсис смутил его ещё больше.       — Что я могу сделать, чтобы ты меня простила?       Нарцисса сдалась. Сейчас гордый и самоуверенный Малфой был готов на что угодно. А ей предстояло быть сильной и мудрой.       — Дурак ты, Люциус.       Согласно кивнув и виновато улыбнувшись, он начал располагать её поудобней рядом с собой, опасаясь, что стоит выпустить из объятий и его немедленно вышвырнут прочь. О таланте своей девушки к боевой и чёрной магии он был наслышан.       Выпроваживать своего благоневерного мисс Блэк не спешила, обдумывая ситуацию и как с ней быть.       — Зачем тебя туда вообще понесло! — разозлилась она.       Ответ ей был известен, не быть там Малфой не мог. Его бы не поняли. Да и абсурдно попробовав секс не попробовать алкоголь.       — Могу только ещё раз извиниться, — вновь заладил он.       — Если рассчитываешь со мной переспать, то ты ошибаешься.       Выражение вины на его лице приобрело новый оттенок.       — Я бы хотел, но понимаю, что это невозможно. Да и сомнительный из меня герой-любовник получился.       Последнее он добавил, особенно пряча глаза и смущаясь. А в голову Нарциссы закралось нехорошее подозрение.       — Ты поэтому напился?       — Не совсем, — выдавил очередное признание Люциус, потирая шею. — Но и поэтому тоже.       — Объяснись, — потребовала волшебница.       Малфой тяжело и обреченно вздохнул. Выворачиваться наизнанку он устал, но власть сейчас была в руках Нарциссы. Приходилось играть по её правилам, если он хотел сохранить их отношения.       — А сама не догадываешься? — взмолился он.       — Тебе со мной не понравилось, и ты решил проверить так ли оно с другими? — заявила она.       Цисса боялась услышать положительный ответ и корила себя за наглость, но гордость не позволила отступить и спустить ситуацию на тормозах.       — Мне не понравилось, что ты этого не хотела. Быть насильником неприятно.       — Замечательно, теперь я во всем виновата.       На глаза вновь поползли слезы. Оставаться на месте перестало казаться возможным. Подорвавшись с места, Нарцисса попробовала сбежать и всё равно, что они находились в её спальне и её постели. Люциус поймал её за руку и дёрнул обратно.       — Я не это имел в виду. Мне стыдно, Нарси, потому что я облажался.       Его руки, прижимающие и не отпускающие, откровенное признание, которого она не ожидала услышать, позволили выдохнуть свободнее и немного расслабиться.       Исчезновение напряжения в её теле не осталось для него тайной. Малфой прижал свою девушку сильнее, но уже спокойнее, понемногу расслаблялся и он сам, а ещё начинал надеяться, что кризис миновал.       — Я люблю тебя, Люциус, — сказала Нарцисса. — Давай немного поспим, а потом решим, что делать дальше.       Малфой согласно кивнул и начал забираться под одеяло.       — Как скажешь, только я уже всё решил.       — Что ты там без меня решил! — возмутилась, успевшая начать устраиваться рядом с ним Нарцисса.       Люциус улыбнулся, радуясь, что его девочка вернулась, с выворачиванием друг друга наизнанку покончено, а ему вероятней всего, будет дозволено сделать задуманное днём. Подминая её под себя и целуя для верности, он предложил.       — Могу показать, если ты позволишь.       — Я всё ещё на тебя злюсь, — напомнила Цисси, проследив взглядом его руку, успевшую оказаться у неё на груди.       — А я всё ещё пытаюсь извиниться.       Они вяло спорили всё время, пока он вытряхивал её из одежды и сползал ниже, планируя закинуть её ноги себе на плечи и устроить голову между ними.       Догадавшись, что будет дальше, Нарцисса испугалась и попробовала вырваться.       — Что ты делаешь?       — Ты знаешь, — ответил Люциус, останавливаясь. — Не знаю, получится ли, но позволь мне попробовать.       У него было настолько серьёзное лицо, что Нарцисса смогла лишь неуверенно кивнуть, спрятав лицо под ладонями. Ситуация её смущала, но пришла её очередь доверяться и открываться ему.       Всё было замечательно до того момента, пока всего ничего спустя, волшебница вновь не застала своего красавца с Ритой Скитер. В этот раз они всего лишь разговаривали в коридоре, и Малфой чему-то от всей души смеялся. Соперница же смотрела на него такими влюбленными глазами, что Нарциссу вновь переломило пополам.       Снова волшебница рыдала навзрыд, но в этот раз недолго. Стоило слезам высохнуть, её захватила мрачная безумная решительность, которой были знамениты Блэки. Расправа над Скитер не заставила себя ждать.       Трудно представить, что она бы с ней сделала не поймай Малфой за руку в процессе. Гнев и отчаянье переполняли, застилали разум. Во многом поэтому Нарцисса в последствии осознанно избавлялась от проявлений фамильного темперамента. Тогда единственная мысль сумевшая пробиться сквозь чувства была ещё более пугающей, чем все предыдущие - что Люциус теперь о ней подумает, увидев её такой. Это было отвратительно! Как и готовность позволить ему сделать с собой всё, что угодно лишь бы заслужить прощение, лишь бы вновь стать привлекательной, лишь бы быть принятой.       Малфой не обвинял её ни в чем ни тогда, ни в последствии. Вместо бранных слов он успокаивал и ласкал её. В этот раз он был ей верен и с тех пор был верен всегда. Понемногу неприятный инцидент померк, а Нарцисса научилась доверять возлюбленному, пусть перед этим и пришлось отравить и проклясть немало алчущих её мужчину девиц. А в ту ночь, когда он узнал о пределах её ревности, случилось ещё несколько важных и определивших их дальнейшую жизнь вещей.       Отходившая от истерики, но всё ещё бывшая навзводе Нарцисса на вопрос Люциуса, что ему сделать для её спокойствия и доверия ему, ответила, что пусть их свяжет магия. Тогда она не ожидала насколько всерьёз Малфой воспримет её заявление.       В тот же вечер, когда мисс Блэк принимала душ, смывая напряжение тяжелого дня, у неё начались месячные, вновь вернув к вопросу о контрацепции, забывшемуся за обилием событий. Взволнованный её долгим отсутствием, Люциус заглянул в душ и сразу нахмурился, увидев возлюбленную сидящей на полу и прижавшейся спиной к стене.       — Что случилось? — спросил он, присев на корточки напротив неё.       — Всё хорошо. Мне нужно уйти к себе, — ответила она.       — Рассказывай, в чем я виноват на этот раз.       Задав новый вопрос, он сел рядом с ней. Оторванная от своих мыслей Нарцисса недоуменно посмотрела на своего мужчину и поспешила воспротивиться его попытки усадить себя к нему на колени.       Малфой стал ещё мрачнее, а Нарцисса почувствовала себя виноватой и решила попробовать объясниться.       — Я не знаю, как тебе сказать….       — Цисс, давай сразу, без вот этого всего, — перебил её Люциус.       — Менструация... началась только что, — выпалила она и обмерла от своей дерзости.       Вытворяя с ним в постели недозволенное, будучи обнаженной и уязвимой она себя настолько неловко не чувствовала.       — И всё? — уточнил Люциус.       Нарцисса смущенно кивнула и начала подниматься на ноги, в последний момент поняв, что это плохая идея.       Почувствовав, как по ноге вниз потекла кровь, она зажмурилась и изо всех сил прикусила нижнюю губу. Такого жгучего стыда она никогда в жизни не испытывала. Малфой же наблюдал за происходящим, словно рассматривал картину в галерее.       — Прекрати! — не выдержала волшебница.       — Почему? Не ты ли рассуждала о доверии и открытости?       — Да, но это другое… — попыталась уйти от ответа и спрятаться девушка.       Люциус усмехнулся и поднялся на ноги. Обняв её со спины, он сказал.       — Какие-то у тебя двойные стандарты, Цисси. Не находишь, что после всего, что между нами было глупо переживать о такой мелочи?       — Нахожу, но говорить о подобном с мужчиной — это слишком.       Малфой рассмеялся, уронив голову ей на плечо.       — Вот за это я тебя и люблю, Нарси.       Хотелось уточнить, что же он имеет в виду под «вот за это», но вместо этого она улыбнулась и обняла своё счастье в ответ.       — Тогда нам придётся обсудить ещё одну неловкую, но важную тему.       — Какую же?       — Контрацепция, любимый.       Люциус неловко улыбнулся, выдавая, что он об этом ещё не задумывался. Зато через три дня, к её удивлению, он где-то отыскал брачный обряд, который они немедленно провели на полу в комнате старосты слизерина, тогда безраздельно им принадлежавший. Их связала магия. Пятнадцатилетние подростки натворили дел, за которые чудом не пришлось расплачиваться.       Смотря на своих выросших детей, Нарцисса легко пропускала мимо ушей все их шалости. По сравнению с ними, они ничего особенного не делали. Главное, чтобы так и оставалось.       Расчесывая волосы и дожидаясь мужа из душа, Нарцисса улыбалась. В этот день она чувствовала себя особенно счастливой. Дети вели себя замечательно, у неё было новое платье и украшения для завтрашнего приёма, да и в целом жизнь складывалась как нельзя лучше. Летом они планировали немного перестроить дом и расширить земельные владения.       Появившийся из ванной супруг прибывал в столь же приподнятом настроении. У него выгорела крупная сделка, близился к концу проект на работе, дети радовали, а после разговора с Северусом он чувствовал себя приятно уставшим, но очищенным.        — Почему ты хромаешь? — спросила Нарцисса.       Муж остановился и удивленно посмотрел на неё.       — В этом мире ты не ломал ноги.       Травма, после которой Люциус начал повсюду ходить с тростью была темой на которую они старались не разговаривать. Его увечье, когда-то склеило их давший трещину брак. Нарцисса догадывалась, что оно стало для мужа символом вины перед близкими. Она видела это и раньше в избирательности оставшихся с ним навсегда неудобств, но так и не смогла подобрать достаточных аргументов, чтобы и он поверил в это. Здесь этого никогда не было и невозможно отмазаться незнанием колдомедиками всего.       — Я, как всегда, права? — спросила леди Малфой, отложив в сторону щётку.       Муж тяжело вздохнул и принял вид готового на всё человека. Сомнений в неизбежности скандала у него не было.       Вместо того, чтобы ругаться, супруга поцеловала так, словно не видела месяц, зарываясь пальцами в волосы.       — Помнишь, что ты сказал мне, когда всё случилось?       — Что я должен быть опорой, а не овощем? — удивился он.       — Нет, что больше никогда не сможешь носить меня на руках, — возразила жена.       Нарциссу тогда так и подмывало брякнуть, что он и раньше не особо-то стремился, но она ограничилась заверением, что переживет как-нибудь и без этого.       Люциус смущенного улыбнулся. Он тогда от отчаянья много чего наговорил. Ему было трудно принять случившееся, в том числе из-за того, как спокойно и мужественно воспринимала происходящие Нарцисса, перед которой он был виноват по всем фронтам.       — Люци, я ведь тебя люблю, — улыбнулась супруга, глядя ему в глаза.       Безгранично любит и примет любым, он знает. Притянув жену к постели и усадив к себе на колени, он ответил.       — Вся беда в том, родная, что я тоже тебя люблю.       — Что же в этом дурного? Мы муж и жена, мы принадлежим друг другу безраздельно.       Нарцисса поправила его волосы и выглядела расслабленной, не давая напрячься и испортить день им обоим.       — Если бы я ещё не подводил тебя, стоит выйти за порог.       — Что за глупости, Люциус! Ты меня не подводишь. Нервы треплешь регулярно, но это другое, и такие мелочи, если подумать.       — Мне иногда кажется, Цисси, что ты совершила огромную ошибку связавшись со мной когда-то.       Люциус постарался сказать это как можно спокойнее, но вышло скверно. Нарцисса прижалась к нему ближе, слушая как бьётся сердце.       — Ты ошибаешься. Я счастлива, когда ты рядом. Наш брак делает меня сильнее. Без тебя мне плохо, поверь, пожалуйста. У меня была возможность убедиться. Это было отвратительно.       Нарцисса замолчала, стараясь избавиться от ненужных мыслей.       — Ну и кроме того говорят же, что любят не за что-то, а вопреки.       — Это уже отдаёт чем-то нездоровым, — вмешался он. — Надеюсь, что не про нас всё же.       Он так забавно нахмурился, что волшебница рассмеялась.       — Чем же таким нездоровым?       — Что-то из числа, он её насилует, а она и довольна.       — Тогда это точно не про нас. Моей фантазии не хватит, чтобы представить тебя в роли насильника.       — Так-то мы пробовали, — напомнил Люциус, заранее зная её реакцию.       Нарцисса расхохоталась, вспоминая то, на что он намекал, а потом хитро глядя ему в глаза заявила.       — Можем повторить хоть сегодня ночью, о мой злой гений.       В этот раз рассмеялся и сам Малфой, правда, всерьёз задумавшись о возможности небольшого разнообразия.       — Пойдём со мной в спортзал? — предложила Нарцисса.       Он и раньше догадывался, что она чем-то подобным занимается. Интерес к той же йоге начал возникать среди волшебниц ещё во времена их учебы в школе. Когда речь шла о внешности, женщин не волновало насколько способы её поддержания подобают чистокровным ведьмам. Тут, чтобы закрались сомнения нужно было быть Беллатрикс не меньше.       Две войны, правда, сделали своё дело и сдержали неизбежные процессы. Дамам высшего света пришлось опасаться быть заподозренными в магглофильстве, что немедленно прировняли бы к предательству крови, чего никто допускать не хотел. Не была исключением и Нарцисса. Чему удивляться теперь, когда таких ограничений нет.       — Йога? — спросил он.       — Можно и не йогу, — развела руками супруга.       Её невинный тон должен был убедить его, что она ещё только собирается начать, а не зовет его присоединиться. Люциус не поверил.       — Ты чем-то недовольна во мне, Цисси?       — Почему сразу недовольна? — нахмурилась Нарцисса. — Просто хочу немного времени для нас двоих, ну и с ногой твоей что-то нужно делать.       — Не знаю, насколько это будет совместным, но давай попробуем. Может, у меня получится стать достаточно сексуальным для тебя, — вновь поддел он жену.       Она рассмеялась, целуя его в подбородок.       — Скорее мне придётся отпугивать несчетное число дурех взалкавших шикарного мужского тела.       Теперь рассмеялся и он.       — Что за выражения, Нарцисса! Где ты такого нахваталась?       Она вновь состроила невинное лицо и развела руками, мол, не при делах и нечего так смотреть.       — Кажется, ты говорила, что хочешь, чтобы тебя носили на руках? — напомнил он, подхватывая её под ноги.       Минут через десять разбежавшиеся дети вернутся, потеряв родителей, пора заканчивать миловаться.       Нарцисса вскрикнула, обхватив его за шею руками и продолжая веселиться. Казалось, этот день ничто не может испортить. Пройдясь по приличному числу болезненных тем, они смогли остаться беззаботны и веселы. Увы, действительность, как всегда, оказалась иной. Патронус Гарри Поттера настиг их у лестницы и изменил настроение и планы на дальнейший день сказав всего одно предложение.       — Драко всё знает.       Люцис поставил жену на ноги и тревожно переглянулся с ней. Проблему предстояло решить немедленно.