Сны эпох

В глубине механизма что-то щелкнуло, и тяжелые свинцовые дверцы, скрывающие за собой криогенную капсулу, распахнулись, будто крылья. В полутемном подземном хранилище, потолок которого уходил так высоко, что его не было видно, мерцал голубой свет и было жутко холодно. Здесь, внутри, были собраны сотни людей со смертельными болезнями из прошлого, которые врачи могли бы вылечить в будущем, с неопознанными вирусами, которые могли бы быть использованы медициной во благо человечества, и ещё многим подобным, неизведанным в прошлых веках. Участники подписались на это добровольно, и после ввода глюкозы и специальных препаратов в организм, их заморозили, словно канадских лягушек. В старое криогенное хранилище заходили крайне редко, но никогда не забывали о его существовании. Не одно поколение учёных сменилось с его основания. - Необычный вирус, непрогредиентный (1). Возможно, уже мертвый в его теле после столь продолжительной гибернации (2), – заглянув в документацию, отчиталась сотрудница в белом халате и тонких резиновых перчатках. – Закончить криоконсервацию? - Да, – не думая ни секунды, кивнул совсем молодой учёный–генетик, один из руководителей проекта в третьем поколении. Он привычно почесал свою светлую шевелюру, задумчиво наблюдая за яйцеобразной капсулой, которую они сегодня планировали открыть. Сквозь прозрачный голубой материал и белый холодный пар Хирото видел совсем молодого юношу. Он был весьма худым из-за своей болезни и чертами лица больше напоминал девушку. За несколько веков его волосы оттенка переспелой вишни отросли едва ли не во весь рост, а ногти достигали длины в несколько сантиметров. Тело, даже будучи в криогенном сне, продолжало расти очень медленно, ведь в основе заморозки было замедление всех жизненно важных функций, поэтому организмы всех замороженных обеспечивались отводами для отходов и энтеральным питанием. «Ему ещё и двадцати не исполнилось», – отметил про себя ученый, внимательно рассматривая пациента. В досье юноши было указано, что заморозили его в 2000 году в возрасте девятнадцати лет, то есть двести лет назад. Технология заморозки во многом уступала современной, потому Хирото забеспокоился, что со временем он вообще может потерять носителя неизвестного вируса. Внизу, под капсулой, что-то громко зашипело и двустворчатые двери ледяной гробницы наконец распахнулись. - Скоро он придет в сознание, доктор Огата, – сухо осведомила женщина, перелистнув документы, скрепленные зажимом для бумаги. Хирото ничего ей не ответил - он уже предвкушал будущую встречу со своим подопечным. Нетерпеливо поджав губы, генетик ещё раз произнес про себя его имя. Тихо, чтобы его не услышали: - Кохара Казумаса, значит? Боль в разбитом колене напоминала о себе при каждом шаге, ступни дико саднило, но Тора не обращал на это внимания. Он часто и резко дышал, время от времени передергивая плечами, на которые была взвалена тяжелая ноша. Он устал до дрожи в ногах. Вокруг было темно и сыро, ливень падал серой стеной, пряча беглецов от посторонних глаз. Когда Тора почувствовал запахи мусора, испорченной еды и трухлявого дерева, он наконец-то вздохнул. Он бежал так долго, дрожа от сводящего с ума холода и дождя, что совсем обессилел. Да и тело юноши с обстриженными красными волосами, которое он нес на спине, было не таким уж лёгким, как показалось сначала. Но теперь они добрались до цели. В трущобах можно было запросто скрыться. Уловив звук приближающихся шагов, Тора, не медля ни секунды, нырнул в ближайшую узкую улочку между старыми домами, которая через несколько метров заканчивалась тупиком. Цыкнув от разочарования, Тора осмотрелся, и обнаружил стоящие вдоль глухой стены высокие контейнеры для мусора, за которыми можно было спрятаться. - Посмотрите там! А вы в ту сторону! Найдите их! – громкие голоса раздавались где-то совсем близко. От страха быть найденным, у Торы быстро забилось сердце. Он почти не дышал, хотя за шумом дождя его всё равно никто бы не услышал. Тора ощущал болезненную пульсацию в мышцах и настороженно следил за приближающимся к ним человеком. Это был один из подчиненных корпорации, из которой они сбежали. Человек зашел в переулок - Тора четко слышал его шлепающие по грязи и лужам шаги. Судя по звуку, человек остановился неподалеку от контейнеров. Бежать из переулка было некуда, и, видимо, он это понял: чуткий слух Торы уловил щелчок взведенного курка. Однако преследователь не знал, прятался ли здесь кто-нибудь, поэтому единственным оружием Торы была неожиданность. Плотно прижимаясь спиной к ледяной стенке контейнера, беглец готов был выскочить на дорогу и сбить эту помеху с ног. Но случилось непредвиденное. Тора вздрогнул, услышав тяжелый, низкий стон и протяжное мычание возле своего плеча. Шаги преследователя вновь зашуршали по грязному переулку. Он явно шел в их сторону. - Что за… Пробуждение Казумасы Кохары никак не входило в план побега Торы из подземной лаборатории. Он и не думал, что транквилизаторы перестанут действовать так скоро. - Тсс! – Казумаса несколько раз дернулся и попытался недовольно замычать, когда его рот накрыла широкая мокрая ладонь, но, сам того не подозревая, привлек ещё больше внимания. Как любой участник эксперимента, проснувшийся после долгого сна, он не понимал, где находится и почему здесь так холодно. Огромный широкоплечий человек в бронежилете вырос перед ними внезапно, перекрывая все пути к отступлению и зажимая двоих беглецов в тесном углу. Серые капли дождя разбивались о его черную блестящую каску. - Не двигаться! Стоять! - он так яростно наставлял пистолет, словно лишь приказ о том, что сбежавших надо доставить живыми, удерживал его от стрельбы по мишеням. На деле же у него тряслись поджилки от страха. Охотились они не за простыми людьми. Мужчина, что принес сюда Казумасу, медленно поднял перед собой ладони, одновременно с этим закрывая юношу своим телом. - Н…не стреляйте! – жалобно просипел ничего не понимающий парень, выглядывая из-за спины незнакомца. Казумаса не подозревал, что этого оказалось достаточно: Тора сделал молниеносный выпад вперед, как зверь вцепившись пальцами в толстый бронежилет. Хриплый гортанный крик широкоплечего потонул в шуме дождя. Расширив глаза от ужаса, Кохара наблюдал, как гортань их преследователя была жестоко разодрана острыми клыками. Брызнул фонтан артериальной крови. В сумеречной темноте сверкнули яркие желтые, как у кошки, глаза мужчины. Пистолет с глухим стуком выпал из разжавшейся ладони. Когда агонические конвульсии прекратились, новый знакомый Кохары облизнув губы, отпустил обмякшее тело и оттолкнул ногой подальше от себя. - Ты… - безмолвно открывая и закрывая рот, Кохара не мог и не знал, как это прокомментировать. Только что на его глазах впервые в его жизни убили человека, причем таким способом, на который нормальный человек не способен. - Тише, Кохара, – наклонившись, Тора поднял с земли скользкий пистолет, - теперь надо идти. - К…какого хрена?! – не сдержавшись, выкрикнул Казумаса, чувствуя, как от одного вида этого человека, лицо которого забрызгано кровью, его бросает в дрожь. - Что ты такое, твою мать? Что тебе от меня надо?! - Меня зовут Тора, - голос мужчины был совершенно спокоен, словно не они сейчас находились в опасности, - Мы сбежали из подземной научной лаборатории под названием «Черный купол». Мой создатель – Хирото Огата. Казумаса ошарашенно смотрел на замершего перед ним человека, пытаясь уложить в голове всю обрушившуюся на него информацию. Парень не помнил толком ничего, кроме гула настойчивых голосов и состояния вареного овоща. Получается, его разморозили из криогенной камеры, и его тело понадобилось науке будущего. Мысли путались, и Казумаса обнял себя руками, замерзая в мокрой одежде. Если бы не состояние легкого шока, он наверняка бы ощущал холод ещё острее. Но вскоре дождь понемногу стих и видимость стала значительно лучше. Кохару заморозили в год миллениума, ему тогда только исполнилось девятнадцать, и его родители согласились на это. Их сын был болен чем-то неизлечимым, и кто-то прислал им письмо со странным предложением. Юноша до сих пор помнил, как ругались мать с отцом, пока он сам, недвижимый, лежал в постели. Никто, естественно, не хотел обрекать ребенка на такое, но, как любые родители, они выбрали потенциальную жизнь ребенка, нежели его смерть. Сегодня у него больше ничего не болело, он оказался в странном будущем, а перед ним стоял невысокий, но сильный мужчина в сером комбинезоне, заляпанном кровью. У него были черные волосы, желтые глаза и, как позже заметил Казумаса, слегка заостренные уши. А ещё этот мужчина на его глазах убил человека, откусив ему кусок шеи. Такое будущее не предвещало ничего хорошего. - В каком мы году? – первым делом додумался спросить Казумаса. - Две тысячи двухсотый год, пятый месяц, четвертый день, – как по команде отрапортовал Тора. Робкая надежда на то, что, может быть, родители ещё живы, безвозвратно угасла в душе Кохары. Он остался один в целом мире незнакомого ему будущего, и эта перспектива слишком пугала юношу. Казумаса решил, что пока благоразумнее всего будет довериться Торе: первому, кого он здесь встретил, и тому, кто вроде бы его спас неизвестно от чего. Мир будущего Казумаса представлял когда-то совсем не так, каким видел сейчас. В его мечтах далекое будущее было светлым и прогрессивным, а общество, наконец покончившее с разделением по статусу,- мирным и порядочным. Возможно, так оно и было, только вот стоило ливню закончиться и выглянуть солнцу, как Кохара смог осмотреться по сторонам. Трущобы напоминали настоящие муравейники, где каждый квадратный метр площади чем-то занят. Деревянные дома из старых досок, прогнивших во многих местах, ютились друг на друге. Иногда даже три дома на одном. Крыша нижнего дома была полом верхнего. То тут, то там, по этим импровизированным верандам бегали дети и кошки, из окон выглядывали дряхлые старики. Улицы между постройками были очень узкими, широкой была только главная дорога, пересекающая трущобы поперек, и начиналась она у высокой белой стены, сверкающей на солнце. - Т-тора… - робко позвал Казумаса, останавливая мужчину, идущего впереди, - Что это за стена? - За ней мегаполис. Много лет назад быстро развивающийся город отгородился от трущоб этими стенами. Это всё что я знаю, сам там никогда не был, – с этими словами Тора поднял голову и глубоко вдохнул через ноздри, будто зверь, ориентирующийся по запаху. После дождя здесь запахло свежестью и мокрым песком. По узким улочкам дул прохладный ветерок, он свистел высоко в небе, разгоняя пушистые тучи. Иногда, проходя мимо домов, Кохара ощущал приятный аромат еды, и думал о том, сколько же лет он по-настоящему не ел. - Мы почти пришли, – коротко уведомил Тора, бросив на своего спутника мимолетный взгляд. Кохара старался не смотреть на его комбинезон, заляпанный темными разводами крови, впитавшимися в ткань, и не думать об убийстве. Они дошли до конца переулка, поднялись по хлипкой деревянной лестнице на второй этаж, а затем, пройдя через крытую веранду, снова спустились вниз. Кохара уже давно запутался в этих двориках и переходах по крышам и переулкам, но его спутник будто точно знал путь. Тора свернул под крытый досками очередной узкий проулок и почти сразу замер. Проявив слабое любопытство, Кохара понаблюдал за тем, как мужчина водит носом, принюхиваясь. - Это здесь, – оглядевшись, Тора указал взглядом на узкую лестницу, которая спускалась к земле через вырез в крыше, – мы пришли. - Куда? – рассеянно спросил Кохара, выгибая бровь. Ему не очень-то хотелось попасть в неприятности, особенно когда речь шла о закрытом помещении, откуда точно сбежать не удастся. Даже не обернувшись, Тора безразлично ответил: - Это жилище моего создателя. Запах очень яркий. Спустя минуту они оказались на втором этаже и вошли в дом через скрипучую деревянную дверь, оказавшуюся открытой. У Казумасы гулко забилось сердце, когда он осматривал темное пыльное помещение, где не было ни души. От волнения и страха закружилась голова, пальцы скользнули по шероховатой поверхности стены. Комната была абсолютно пуста. Кохара не подозревал, что уставший Тора держится из последних сил. Тот совершенно ослаб после побега. Внезапно его широкая спина начала расплываться у юноши перед глазами. Головокружение только усилилось, и Казумаса попытался дотронуться до лба, чтобы определить температуру, но не успел. Мир закружился с утроенной силой, а затем наступила приятная темнота. - … Будешь сопротивляться, и ошейник ударит тебя электрическим разрядом, ясно? Сейчас ты ещё не окончательно отошел от программы, но в будущем ты должен будешь учиться держать себя в руках, - напутствующий голос, сперва казавшийся таким отдаленным и глухим, вдруг приобрел ясность и звонкость, но вместе с тем начал раздражать слух. Казумаса попытался пошевелить конечностями, чтобы понять может ли он двигаться. Всё было в порядке. Его кожа была теплой, и легкий страх того, что его вдруг снова заморозили, исчез. Он приоткрыл глаза и первым, что открылось взгляду, был потолок просторной квадратной комнаты с одним ярким прямоугольником окна в стене. Рядом с ним на футоне сидел улыбчивый парень со светлыми растрепанными волосами и в медицинском халате, который тут же заметил пробуждение юноши. - О, утречка, малыш, – он приветливо улыбнулся, поправив очки, а затем протянул руку и слегка надавил большим пальцем на нижнее веко Кохары, рассматривая его зрачок. Видимо, удовлетворившись результатом, Хирото хмыкнул и выпрямился. – Хорошо отдохнул? Как себя чувствуешь? - Где я? Вы кто? – озвучил Кохара самые важные вопросы, крутящиеся в голове, – И… где Тора? - Тут. Тора едва не напугал Казумасу, когда наклонился прямо к лицу. Теперь он был вымыт и переодет в обычную черную майку. Кохара заметил на его шее странный аксессуар, напоминающий собачий ошейник. Его черная матовая поверхность тускло блестела, а посередине горел маленький зеленый индикатор. Похоже, всё это время Тора сидел у изголовья постели Кохары, что смутило юношу. Когда они посмотрели друг другу в глаза, Казумаса смог разглядеть не только необычную желто-зеленую радужку глаз мужчины, но и его узкие вертикальные зрачки. Подумав, что это просто наваждение, Кохара моргнул, но ничего исчезло: глаза у этого странного мужчины действительно были нечеловеческими. - Ну, приветик. Меня зовут Хирото Огата, - перехватив инициативу, поспешил представиться парень в белом халате, – Я - гениальный ученый и создатель этого маленького чудовища. Услышав последнее слово, Тора поднял на него сердитый взгляд, но Хирото нагло продолжил, полностью игнорируя своё творение: - Думаю, для начала тебе нужно поесть и прийти в себя. Некоторое время ты ещё будешь терять сознание, не все криопротекторы покинули твой организм. Они исчезнут вместе со старой кровью. Ну а пока можешь ни о чем не беспокоиться. С этими словами Хирото поднялся и жестом велел Торе идти за собой. Ученый напомнил Казумасе юркого маленького сурка. Похоже, он вообще не слишком заботился о том, какое создавал впечатление. Пожелав приятного отдыха, они оба удалились, оставляя Кохару наедине с самим собой. Сна у Казумасы больше не было ни в одном глазу. Он осмотрел унылую пустую комнату, остановив взгляд на окне, где сейчас сверкало яркое теплое солнце. А когда потерял сознание, шел дождь. Сколько он спал? Часов в комнате не было, а может и были, просто Казумаса не мог определить их. Теперь он оказался в мире совершенно новых, незнакомых технологий, где всё может быть не тем, чем кажется. Сев на постели, юноша прижал ноги к груди и обнял колени руками, отчужденно глядя перед собой. Несмотря на ситуацию, в которой оказался, он всё ещё печалился за родителей, которых больше никогда не увидит. Темной волной на него нахлынуло удушливое одиночество: он остался совершенно один в этом мире, сам по себе, безо всякой поддержки. Единственным его шансом было отыскать кого-то из потомков сестры или брата. И пока вести его дальше по новому миру могли только эти двое, из-за которых он оказался здесь. Через пятнадцать минут Кохара вышел из комнаты, почувствовав вкусный аромат пищи. Нешуточный голод давал о себе знать протяжным бурчанием и тянущей болью в желудке, что подстегивало юношу отыскать кухню как можно скорее. Миновав темный узкий коридор, он набрел на ещё одну закрытую комнату, но, проигнорировав её, подошел к лестнице ведущей вниз. Деревянные ступени лестницы сухо скрипнули под его тяжестью. Казумаса очутился на широкой и просторной кухне, обставленной тусклым хромированным гарнитуром и плитой, работающей от газового баллона. Судя по всему, это давно вышло из употребления и считалось старым хламом, котирующимся в те времена, когда ещё Казумаса ходил в школу. В этом месте он встретил Хирото, присевшего прямо на столешницу и задумчиво грызущего красное яблоко. У плиты хозяйничал ещё один парень, которого Кохара не видел прежде. - О! – заметив Кохару, Хирото тут же отбросил яблоко, на что получил недовольный взгляд того самого повара, – Ты всё-таки спустился к нам, Шо! - Едой не разбрасывайся, черт тебя подери, – тихим низким голосом хмуро отозвался незнакомый кашевар. - Да ладно, Нао, не кипятись. Какая еда, когда тут такие события происходят! Тот, кого назвали Нао, тяжело вздохнул, будто нянчился с ребенком, и отвернулся к плите. Кохара непонимающе перевел взгляд с одного человека на другого и обратно. - Ээм… - Ох, я вообще-то просто дрожу от предвкушения, Шо, - после непродолжительной паузы затараторил Хирото обращаясь к юноше. Протянув руку, он вынул из корзинки на столе ещё одно яблоко и с громким звуком его надкусил, – Эти тупые кретины хотели отобрать у меня мой проект. Разбежались. Теперь-то я смогу изучить вас лучше, пусть и без особой техники. - Изучить? – Кохара побледнел, машинально сжав в ладони полы своей клетчатой рубашки, – Но я не… - Ты – образец для изучения, - вдруг строго отрезал Хирото, нахмурив светлые брови, – Ты подписался на это ещё до криогенной заморозки. А теперь позволь объяснить тебе кое-что. - Господи, Хиро, дай ему сначала поесть, – обернувшись, Нао громко цыкнул, склонив голову к своему плечу, – Ты же сам говорил, что пока он будет быстро уставать. А так, пусть сперва поест. Удивительно, но Казумаса, которого бесцеремонно усадили за стол, расслабился, глядя на такие знакомые блюда, которые выложил перед ним Нао. Треска в кляре, рис и мисо-суп, всё это не изменилось и за столетия пребывания Казумасы во сне. Эти блюда мало чем отличались от тех, что готовила ему мать в школу. - Итак, давай-ка всё по порядку, Шо, – стоило Нао поставить миску с едой перед Хирото, как тот мгновенно сполз со столешницы и сел на стул, с довольным видом разглядывая свой обед. - Почему «Шо»? – почувствовав такой знакомый вкус, Казумаса замычал от удовольствия. Он словно вечность не ел такой вкуснятины, и теперь его настроение моментально улучшилось. Парень набивал щеки, мысленно отмечая, что этот Нао чудесно стряпает. - Сокращение от твоего имени, ты ведь не против? – Хирото подхватил палочками сочный кусочек рыбы и положил в рот, продолжая возбужденно тараторить, - Обыфно мы нафыфаем фсех пфо номефам. Но тефе ефо не успфели тать, потому Шо. - Не трещи с набитым ртом, Хиро, - со вздохом, но не осуждающе, отозвался Нао, убирая в посудомойку сковородку и несколько столовых приборов. – Я пойду отнесу поесть Торе. Получив в ответ на это веселое «А-ага!», Нао прихватил поднос с мисками и удалился по той же лестнице, что привела сюда Казумасу. Отстранённо глядя в спину невысокому повару, Шо вдруг догадался, что та комната, мимо которой он прошел, принадлежала именно Торе. Юноша задался вопросом: где же тогда проживали Хирото и Нао? Быть может здесь были ещё комнаты, входы в которые были скрыты от глаз. - Таки вот, - заглотив очередную хорошо пережеванную порцию, Хирото уперся локтями в стол и наклонился ближе к Кохаре. В этот раз Шо благоразумно не стал его перебивать своими волнующими вопросами. - Один безмозглый тупица решил захапать себе мои с такой любовью взращенные образцы, но у него ничего не вышло. Сейчас Сага наверняка от злости свой доклад дожевывает. Я предложил идею выращивать этих существ, и я же осуществил её, но я не знал, что он решит так грубо выкинуть меня из проекта. Хотя ушел я вовсе не с пустыми руками. Кохара плохо понимал, что именно имеет в виду Хирото, но, судя по всему, они с Торой оказались ввязаны в серьёзный конфликт между двумя генетиками из подземной лаборатории. А ещё юноше показалось, что этот ученый уж слишком много произносит лишних «Я». - С-существ? – не поняв о ком речь, переспросил Казумаса. Хирото сардонически приподнял одну бровь, словно объяснять приходилось на пальцах, а затем театрально вскинул руки вверх: - Тора - не человек. Он стал нашим самым удачным экспериментом из шести проведенных. Эти создания - генетически созданные мутанты, в которых мы объединили стволовые клетки животных и человека разумного. В частности, Тора – смесь человека и Амурского тигра. Вот так! Глянув на Кохару, слегка отклонившегося назад, Хирото цыкнул, словно его актерский талант не признали, и продолжил уже более спокойно: - Короче говоря, Тора - человек-зверь, причем он не один такой. Мы специально вырастили их из пробирки, наделив звериными силами и человеческим разумом. Подобные идеи зародились ещё в твои времена, ты наверняка видел много кинолент и комиксов об этом. Так вот, благодаря специально разработанному составу, подавляющему волю, из них с рождения делали идеальных солдат. Но они всё равно не настоящие, а искусственные люди. Шо задумчиво возвел взгляд к потолку, не понимая, зачем им понадобилось всё это. Точнее, юноша мог понять горечь и обиду ученого от присвоения его трудов кем-то другим. Но теперь разве не должны были начать охоту на них? И, что ещё загадочнее, почему выкрали именно Шо, выбрав из прочих таких же размороженных? Решив не строить догадки, не поняв логику этого нового мира, Кохара спросил об этом напрямую. В ответ Хирото даже необидно рассмеялся. - Охотиться? Только если тайно и умело. Эти эксперименты – наши секретные разработки, и никто не будет подвергать подобные вещи огласке. Это вызовет бурный общественный резонанс. Ну а что касается тебя… - откинув голову вверх, низкорослый ученый задумчиво наморщил нос и качнулся на стуле, - Если несколько дней не давать такому «солдату» подавляющий состав, то он начнет думать и понимать что происходит вокруг. Я всего лишь подменил таблетки, предназначенные Торе, на витамины и сказал ему куда идти. Зачем он забрал тебя с собой, для меня остается загадкой, но тем даже и лучше. Иначе ты был бы уже мёртв. - Мё… - Шо осекся, почувствовав, как его мгновенно пробрала ледяная дрожь. Подушечки пальцев покалывало от осознания того, что он мог закончить свою жизнь вот так бесславно. Всё, что он помнил после разморозки – это смутные очертания врачей и боль от уколов. Неужели то, что ему вкалывали, было так опасно? Утвердительно кивнув головой, Хирото снова согнулся в спине, положив локти на стол, - Вероятней всего. На размороженных часто используют смертельно опасные препараты. Но раз так вышло, то теперь у меня будет к тебе одна небольшая просьба. - Какая? Шо внимательно посмотрел на развалившегося напротив активно жестикулирующего парня. Хирото хоть и можно было назвать наглым, но его свойское отношение ко всем подряд располагало. Он не выглядел сумасшедшим ученым, каких Шо видел в фильмах своего времени, скорее просто странноватым. - Я хочу, чтобы ты расположил Тору к себе. Стал для него чем-то, за что он сможет ухватиться. В очередной раз прочитав на лице Кохары изумление, смешанное с непониманием, ученый попытался терпеливо объяснить: - Тогда, в дождь, он не убежал, а защитил тебя. Уж не знаю, чем он руководствовался, когда сбегал из лаборатории с тобой, но раз так вышло, то я это использую, - Хирото на секунду замолк, видимо, подбирая более убедительные слова, - Вот представь, что случится с человеком, который внезапно поймет, что всю жизнь им помыкали и руководили, а он не мог воспротивиться? Его не считали даже личностью с правом голоса, а тут вдруг на него обрушилась целая свобода. Ну, как он поступит? Кохара думал чуть больше минуты, представляя, что бы сделал на его месте. Безусловно, он бы разозлился. Будь он таким силачом как Тора, он бы снес лабораторию и сбежал. «Что Тора и сделал», – заключил Кохара, задумчиво разглядывая светлые растрепанные волосы сидящего напротив парня и, безусловно, поражаясь его тонким расчетам. Тора так и сделал, и Хирото знал об этом. - Потом он будет злиться, - вслух повторил свои мысли Шо, – И может стать неуправляемым. Захочет отомстить. - Бинго! – радостно воскликнул Хирото, хлопнув в ладоши,– Значит, ты понял, почему я хочу, чтобы у него был кто-то, кто мог его приструнить. Кто-то, к кому Тора мог прислушаться, верно? Понимая, что добром это вряд ли закончится, Кохара сглотнул, но всё-таки утвердительно кивнул. Так или иначе, он был должен Торе за своё спасение. Да и выглядел он не так уж пугающе. - Но… - когда Хирото уже собрался встать из-за стола, оставив пустые тарелки, Кохара подал робкий голос, полный надежды, – Могу я тоже попросить кое о чем? - А? Ученый приподнял бровь, явно удивившись, что от него вдруг что-то понадобилось, но всё же не отказался выслушать. Набравшись мужества, Шо произнес: - Могли бы вы отыскать моих родственников? У меня были брат и сестра, наверняка сейчас где-то могут жить их потомки. - Ааа…семья… - с рассеянным видом протянул генетик, машинально почесав макушку, - Информация о родственниках замороженных хранится на жестком диске главного компьютера лаборатории, там всё запаролено. Но я попробую обойти систему. Услышав это, Казумаса улыбнулся. Пусть он и не знал, получится ли и узнают ли его в случае успеха, но, пока был шанс, душу грело пламя надежды. ___ 1) Непрогредиентный вирус - вирус, развивающийся без нарастания симптоматики. 2) Гибернация - состояние замедленной жизнедеятельности организма вследствие снижения уровня его обмена веществ, в т. ч. потребления кислорода.