О зефире и муравьях, хотя они тут совершенно не при чём

- Получилось! - Логик дёрнулся: Катя вскочила из-за стола и стала танцевать на манер Даши-путешественницы. - Я сделала дурацкую физику! Осталась не менее дурацкая геометрия и не менее дурацкий английский - и всё. - А времени хватит? - поинтересовался из кресла Логик, листая "ту самую дурацкую физику"- учебник, а не Решебу, откуда писала Катя. - Семь вечера, до того ты в облаках витала. - Не в облаках, - показала язык Катя. - Вот, смотри! Девочка схватила тетрадку, подлетела к Логику, отлистала пару страниц, выдернула из косы ручку и отчеркнула название свеженачатой идеи фанфика...

Когда плачут чайки. Круг шестьой

- Ты что, мать твою, смотришь? - выпучил глаза Логика, глядя на фэндом. - Тебе двенадцать лет! - Это было первое ознакомление, через пару лет пересмотрю новыми глазами. - Сомневаюсь, что кто-то одолжит тебе для этого свои глаза, - Логика плюхнулся за столом на пол и подпёр голову левой рукой, правую уперев в колено. - Тем более, что шестой круг был. Катя издевательски улыбнулась: - Их было четыре, глупый. - В первоисточнике - шесть. - Всё равно ты глупый. - А "шестой" пишется без мягкого знака. - Нет, с мягким. Потому что "шесть". - Изчезает. - Вот бы ты изчез. - Вот за это весь год, что мы знакомы, я тебя и ненавижу. - Я тебя тоже люблю, милый, - хохотнула Катя, развернулась к своему столу и размяла пальцы. - Слушай! "Батлер преехал..." - "Батлер" от "Батл"? "Пре" как "пере"? А кого он "пере"? - нагло осведомился Логика, скрестив руки на груди. Мышцы уже начали болеть. - Уже перебиваешь, окоянный, - оскалилась Катя. На голову Логике с неба упал плюшевый Гандам. - Так тебе и надо! "...к милай сестрице нетолька штоб паслушацца семьйи..." - Неправильно. - Превильно, - возразила Катя: - Семь Я, Семю Ю, Семь И, мягкий знак есть, пожалуйте: пишется йи. "...но и штоб узнаць, якая Серая Штука ему прислала страшнае письписьмо". - Что это? - Логик раздражённо теребил бедного робота за конечности. У мальчишки уже порядочно болела голова, а руки тряслись и не могли прочно сжать любимого Гандама подопечной ЙА. - Тебе не интересно! - обидчево выпятила нижнюю губу Катя и нарисовала на полях злую голову Логики и грустного робота-Гандама. "И абнаружил ён, што недалече ад радимого острова ёсць славная..." - Логика согнулся пополам от последнего слова, - "мирная" - и от этого повторно, - "деревушка Хинамидзава, дзе и быу, дзе и жыу той казёл Кеичи каторы распространяу листоуки-листы зы непатребным зместам. И знайшой ён гэтага Кеичи, и расказау яму ён, што нядобрая ведзьма Рэна намалявала на сцене какуюта каку и теперь не может выбрацца Кеичи из замка, и должэн яго асвабадзиць Батлер, и сразится с зелёным зеленавалосым драконам и его сестрой близнецом, каторый по сасецтву жыве, ды офицыанткой подрабатывае..." Катя вытерла вспотевшую ладонь об колено и оглянулась: Логика всё время молчал. Но не просто молчал. Оказалось, что он лежал гамовером, вытянувшись и сплетя пальцы на животе, положив под голову грустного Гандама с мертвенно бледным лицом, с мертвенно бледным лицом, да ещё и свесив изо рта в сторону язык. - Эх, - вздохнула Катя, - вот слабак. Раньше ещё рыпался как-то, а сейчас... - девочка улыбнулась, глядя на неподвижные веки Логика и пушистые тёмные ресницы. Почему у мальчишек ресницы всегда такие длинные? - Наверно, стоит закончить. А то и вправду помрёт ведь. Катя отодвинула тетрадку и потянулась, одновременно поворачивая голову в сторону часов. - Восемь? - девочка схватилась за голову. - Геометрия! Английский! Геометрия, английский и физика. Физика, которую, собирая завтра утром портфель, Катя не станет выдергивать из рук спящего Логики. И пусть, что ей за это влетит от соседки по парте.