Игры разума

- Откуда у тебя эта ссадина? – перехватив Ами за локоть, я почти силой заставила ее развернуть ко мне руку. Девочка тихонько ойкнула. Свободный рукав школьной блузки задрался, открывая темно-красную уродливую дорожку запекшейся крови, располосованную, как след от чьих-то когтей, убегающую куда-то вверх. Миновал месяц, с тех пор, как мы расстались с Мичиру. Незаметно придвинулась осень, заморосив первыми робкими дождями. Моя восемнадцатиметровая квартирка, больше похожая на конуру, расположенная на шестидесятом этаже и состоящая из крохотной спальни и кухоньки, теперь выходила окнами не в маленький сад, засаженный астрами и глоксиниями, а на такие же вертикальные каменные джунгли, изредка в ясную погоду отражавшие своими полузеркальными окнами лучи встающего солнца. Здесь не было зелени, бьющей в лицо своими свежими ароматами, реклама всевозможных торговых центров и оживленная шумная автострада, проходившая в двух шагах от моего дома, заставляла почти все время держать окна закрытыми, а еще лучше – вообще не подходить к ним. Я боялась высоты. Там, за окнами, начинался простор. Там пел ветер. Я больше никого не встречала из прошлой жизни, да и не горела желанием это делать. Я хотела все забыть. Мое материальное положение с каждым днем ухудшалось, и хотя я изо всех сил старалась экономить, деньги таяли все быстрее, так что мне пришлось продать машину. Теперь я больше всего боялась, что, оказавшись запертой в четырех стенах, я или окончательно сойду с ума, или все же открою окно и выгляну в зовущую меня бездну… Это желание, цепко сплетенное со страхом, гнало меня на людные шумные улицы или в какой-нибудь бар, где я просиживала с выпивкой до поздней ночи, лишь бы не оставаться одной, возвращаясь обратно только для того чтобы рухнуть на свой узкий футон, свернуться калачиком и уйти в тот мир, где не будет никаких сновидений. Впрочем, в те первые дни я редко бывала дома. Чувство обреченной, невыразимой бессмысленности, которое я понимала с удивительной ясностью, гнало меня куда-то прочь, и я бродила по городу, не замечая ни дня, ни ночи, больше всего боясь оказаться возле того домика, где осталась Мичиру и мое прошлое. Иногда, сходя с ума от отчаяния, я перечитывала наши смс, короткие и чаще по делу – купить что-то или время, когда кто-то из нас возвращался домой, предупреждая – потом, когда Мичиру оказалась больна, они практически сошли на нет, но сейчас я читала эти простые, лишенные всякой романтики слова, и вспоминала то, чего уже никогда не будет… Правильнее, конечно, было удалить эти послания, как и ее номер, хотя я знала, что это ничего не изменит. И слова, и номер я знала наизусть. Ами я обнаружила в один из таких серых никчемных дней, возвращаясь домой. Странное время суток – ночь кончилась, а утро еще толком не началось, пустые улицы. Раньше мне очень хотелось встретить рассвет вместе с Мичиру. А теперь я встречаю его каждый день, только какой от этого толк? Я беззвучно выругалась, увидев хрупкую дрожащую девичью фигурку, не в самой чистой одежде, собранную в жалкий упругий комочек, в подворотне возле своего дома. Наркоманка или алкоголичка… но тут она, услышав шум моих шагов, подняла голову, и я просто остолбенела. Я считала Ами своим другом. Из всех девочек она казалась самой родной, самой близкой. И именно с нею я почему-то не могла держаться свободно и просто. Ами всегда была такая легкая и прохладная, как первый весенний дождь, незаметная, как струи утреннего тумана, вся такая честная и правильная, кристально чистая душа, что я невольно чувствовала себя перед ней неясную вину. Может, потому что я не такая хорошая и справедливая? - Харука, - выдохнула она одними губами, почти посиневшими от холода, увидев меня. На бледных щеках застыли грязные дорожки. Я в один миг подлетела к ней. Она, смущенно улыбнувшись, распрямилась, ойкнула и почти тут же упала мне на руки, я подхватила ее, и мне показалось, что она весит не больше Хотару. - Ами?.. Может, это и странно, но я ей обрадовалась. Даже более того, я вцепилась в нее, как в соломинку. Она медленно приходила в себя, пока я несла ее в квартиру. С тех пор, как я поселилась здесь, у меня ни разу не было гостей, и теперь мне было немного стыдно за грязь и беспорядок. Хотя… какая разница? Мне с трудом удалось разжать ее сжатые в кулаки пальцы, из которых на пол, звякнув и откатившись куда-то под столик, упал синий резной жезл. Ами встрепенулась от резкого звука, пришла в себя. И тогда я увидела у нее на руке это… - Кто тебя так… исполосовал? - Пусти, пожалуйста… - она сделала неловкую попытку освободиться от моих рук, но когда у нее это не вышло, смущенно опустила свои глубокие синие глаза, высматривая что-то на моем не самом чистом полу. И добавила совсем тихо, так, что мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать. – Это все потому, что я никчемная. Никчемная и слабая. - Слабая? Ну вот еще, глупости. Ами! Что с тобой произошло? Как ты меня нашла? - Я шла к тебе, хотела тебя предупредить. Я знала адрес от… - она запнулась. Снова поглядела на свою рану. – Это я сама виновата. Но раньше они почти никогда не нападали на нас утром и днем. А тут… Я подумала, что справлюсь, обойдусь без девочек, и это погубило меня… - она вдруг посмотрела на меня и извиняюще улыбнулась, слегка занявшись румянцем. - Понятно. Опять… эти ваши битвы? Ты хоть в следующий раз зови на помощь меня…если, конечно, окажешься рядом. Она неверяще отшатнулась. - Харука! - Ладно, не смотри на меня так, я всего лишь пошутила… Просто мне все это не нравится. Когда на моих друзей нападают разные демоны или кто там... Ами покачала головой. Тихая, скромная девочка, почти серая мышка, разве такую можно представить в этих глупых сражениях? Или не таких ужи глупых, если вспомнить рану Мичиру. Она ответила: - Нет. В этот раз это был не демон. Другие сейлор-воины. Но они сражаются против нас. - Что? Какие еще воины? - Пожалуйста, Харука, не думай, что это снова всего лишь игра. Все стало слишком серьезным. Я не знаю, сколько мы еще протянем. Другие воины… Я не знаю почему, но они сражаются на стороне Галаксии. Но и без них она слишком сильна, чтобы мы, даже объединившись с Огнями, могли победить ее. Не понимаю, зачем она тянет, ведь, если бы она захотела, то легко бы завоевала всю Землю и Солнечную систему. - Ну, так уж и всю, - усмехнулась я. – Солнечную систему? Не преувеличивай. Кто же такая эта ваша всесильная Галаксия? А это… подожди, Ами, солнце, не вырывайся. Я не сделаю тебе больно. Как ты с этим будешь ходить? Ты же будущий врач! Сними блузку. Ты сама меня учила, помнишь? Это нужно обработать. Или хотя бы просто перевязать, я не знаю... Ами поглядела на меня и сказала уже совсем тихо: - Извини. Я торопилась к тебе, когда они напали на меня. Я просто не успела… - она снова потупилась, отвела взгляд, но все же покорно расстегнула свою кофточку и вытащила из рукава руку. Вместо лифчика на ней оказалась белая хлопковая маечка, тут же обрисовавшая небольшие грудки. – Харука… ты не волнуйся. Если тебя сразу не убили в битве, то оно всегда заживает, - она робко посмотрела на меня и улыбнулась сквозь прикушенную губу. Не отвечая, я молча промывала ее рану перекисью, наблюдая за шипящей розоватой пенкой. Я знала, чувствовала, что ей очень больно, но сама Ами, закусив губу, ничем не выдавала этого. - Я тебя не обманываю. Просто… еще один шрам останется и все. - И часто у вас убивают? - Случается… Я поглядела ей в лицо. Она всегда была такая белокожая, совсем не загорелая, в отличие от других девочек, и я только сейчас вдруг заметила, что на ее лице, руках и в расстегнутом вырезе много-много тонких белесых, почти незаметных полосок. Шрамов. Я отвернулась и полезла за пластырем. - Знаешь, Харука, - вдруг тихо и ожесточенно заговорила Ами, притягивая к себе коленки и обнимая их здоровой рукой, другую ее руку я все еще держала в своей руке, и голос у нее при этом стал такой, что я, не думая, тут же развернулась к ней, - раньше я всегда восхищалась тобой. Твоей силой, смелостью, выдержкой. Я хотела быть такой, как ты. Я очень хотела уметь сражаться так же, как и ты. В общем, завидовала. А когда ты ушла… - она замолчала, подыскивая нужные слова, - когда ты отказалась быть воином - тоже завидовала. Наверно, самое смешное – это представить меня, такую медлительную и бестолковую – быть воином. Потому что страшнее всего – это убивать. Я никак не привыкну. Ты права, Харука. Я очень хочу быть врачом. Помогать людям. Когда нужно будет лечить, а не убивать. А убивать, даже тех, кого они превращают в демонов, я не хочу… - Ами… - Нет-нет, Харука, ты только не подумай, пожалуйста, что я жалуюсь! – с жаром воскликнула Ами, теперь уже не отрывая воспаленного взгляда от моего лица. – Даже если я жалею о своем выборе, я никогда не предам девочек, я не отступлю! Даже если мы в итоге проиграем, хотя думать об этом я хочу меньше всего. Я знаю, все они тоже хотели бы жить обычной жизнью, но теперь уже слишком поздно … Я вздрогнула, разом припомнив тот вечер, когда они уговаривали меня пойти с ними. Когда разбился мой хенсин. Когда неведомое чудище почти до смерти ранило мою Мичиру. Я осторожно обняла сжавшуюся в комок Ами за плечи, машинально отмечая, что ее слова про битвы и демонов больше не вызывают внутри меня раздражительного отторжения. Скорее боль и чувство вины. Это уже вышло за рамки игры, облеклось реальностью, стало настоящим. Мне впервые захотелось помочь ей. И ей, и остальным. Только как это сделать – я не знала. Мы некоторое время молчали. Потом я задала вопрос: - Почему Усаги называла меня самой сильной из вас? Казалось, Ами даже не удивилась. Выпалила, не задумываясь: - Так ты же Уран. Повелитель неба и ветра. Знаешь, как тебя все звали? Гроза демонов. Усаги всегда говорила, что если бы не Серебряный кристалл, нам впятером никогда не сравниться с тобой. А еще твой Космический Меч… - Какой еще меч? – нахмурилась я. -.Один из трех Священных Талисманов, - ответила Ами. – Меч, Сердце и Зеркало. Перед тем, как ты встретила Мичиру… Ты и это так и не вспомнила, да? Совсем ничего не помнишь? - Нет, - призналась я, - а где он тогда сейчас? Мой меч? Ами пожала плечами. - Я не знаю… мы искали Талисманы в чистых сердцах. Давно, несколько лет прошло. А потом подружились, вы и мы. Но тогда никто не мог и предположить, что это будут ваши сердца. - А талисманом… этим мечом, значит, можно победить вашу Галаксию? – сама не зная зачем, вдруг спросила я. «Я же помню меч… Точно помню. Из того, что я видела. Это… и есть тот самый Талисман? Сверкающий золотой клинок с лезвием, больше похожим на огонь, нежели на закаленный металл». Ами удивленно уставилась на меня. - Талисман способен аккумулировать в себе огромную магическую силу. И делиться ею со своим владельцем. Или объединяться с другим талисманом. А чтобы победить… нет, сам по себе он просто красивая игрушка. Я, правда, не очень знаю все тонкости…- Ами снова смутилась, - Харука, почему об этом ты спрашиваешь? Что ты задумала? - Нет-нет, я так. Просто ты сказала зеркало, и я вспомнила… Я видела у Мичиру такое овальное зеркало… - начала было я, и Ами, не дожидаясь, пока я закончу, просто кивнула. - Да, это тоже. Один из Талисманов. Зеркало Истины. - Зеркало Истины… - я ведь и правда раньше думала, что это всего лишь миникомпьютер. Когда еще не верила во все это. Смешно. Теперь это воспринимается как нечто само собой разумеющееся.- Значит, и Мичиру тоже может… -Да. Она здорово помогла нам в прошлой битве. Мы не хотели ее вмешивать, ведь она еще до конца не выздоровела, но… Было совсем туго. Если бы она не появилась… Мичиру ведь тоже воин. Она снова сражается. Мысль о том, что она снова ввяжется в драку, где ее снова могут ранить или убить, а она не будет стоять в стороне, если сможет хоть чем-то помочь Ами и другим девочкам, почти невыносима. Зачем, зачем я ушла? Стало ведь хуже. Поиграла в благородство? Я теперь даже помочь ей ничем не могу, не то, чтобы защитить…Предательница… - Значит, ты… ты недавно видела ее? Ами! Как она? - У Мичиру все хорошо. Они с Сецуной почти оформили все бумаги, чтобы забрать Хотару… Хотару… мой маленький чертенок. Я ведь больше не увижу тебя. Ами сказала: она и Сецуна. И нет никакого третьего, отца Хотару. Может, он уже умер? Может, я зря тогда сбежала, все испортила? От моей любви осталась только одна память. И я не удержалась. - Мичиру… скажи, Ами, она случайно не говорила обо мне? Секунду помолчав, точно думая, как сказать помягче, Ами грустно покачала головой: - Нет, ни слова, – и тут же торопливо добавила, догадавшись. - Но ты же сама знаешь, какая Мичиру скрытная. - Да, я это знаю. - Харука, ответь, почему все бросила и ты ушла? Я закашлялась, маскируя свое отчаяние. А что я хотела услышать: что Мичиру плачет обо мне и вдобавок делится этим с девочками? Она и раньше, при мне никогда себе этого не позволяла, держала свои чувства взаперти. Что уж теперь? Будь я этой плаксой Усаги, то непременно бы разрыдалась на плече у Ами и все ей рассказала. Но я не Усаги, а моя боль выжимает из моей души не столько слезы, сколько само сердце. Я давно разучилась плакать. А сердце мое давно разбито на хрустальные стекляшки. Что мне ей ответить? Я не знаю. - Иногда… иногда, знаешь, Ами, люди уходят, потому что просто боятся остаться. Мы надолго замолчали. Потом Ами встала, приводя в порядок свою одежду. Улыбнулась уже мне гораздо свободнее, открыто. - Спасибо тебе за все, Харука. Мне пора… - Подожди, куда ты сейчас пойдешь? А если они опять… на тебя? Ами! Я провожу тебя. - Не нужно, все будет в порядке. Мне надо разыскать девочек. Я должна предупредить их. Я преградила ей путь. - Но ты так и не сказала, зачем ты приходила ко мне. Ее глаза снова на миг стали тревожными, наполняясь неведомой мне болью. Она вздохнула. А я почувствовала, что ей нужно сказать что-то такое важное. Но что? - Я чувствую – скоро все решится. Последние дни у меня плохое предчувствие, хотя даже Рей смеется надо мной… Они постараются разделить нас, поссорить, а потом перебить по одиночке. Усаги и девочки мне не верят, а я это знаю… - она замолчала, переводя дыхание, а потом тихо продолжила. – Они надеются на то, что в решающий момент Старлайты придут к нам на помощь, но тем вряд ли есть дело до нашей планеты. У них какая-то своя цель. Галаксия уже уничтожила их мир, а с нею и им не сравниться… И еще… я хотела сказать: будь осторожна. Они как-то чувствуют нас, а ты, несмотря ни на что… можешь в этом не сомневаться - ты тоже воин. Просто поверь мне, Харука. Хорошо? Я киваю. Воин… Гроза демонов. Воин, только бывший, спаситель мира. Только вот сейчас я ничего не умею, не чувствую, как говорит Ами – этих демонов и кого еще там? Я ничего не помню, ничего не могу. Я никто. У меня нет этого волшебного меча, для того, чтобы сражаться с силами зла, нет странной силы в ладонях и того хенсина для превращений тоже больше нет… Хенсин… Впрочем, ведь я снова вру. Когда та штука разбилась, я оставила себе самый большой осколок. Просто не смогла его выбросить. Может, из любопытства. Я его спрятала и забыла, а нашла только тогда, когда собирала свои вещи. И теперь смотрю на него каждый день. Он растет. Делается с каждым днем все больше и больше. Скоро он будет совсем целым… И тогда, возможно, я все вспомню… Я вспомню. Я должна.