В первый раз, когда я...

Всю следующую неделю я нервничала насчет наряда на бал. Ребятам было положено надеть парадные мантии, но девушкам позволялись платья. А я в них абсолютно не разбиралась. Благо Джемма взяла на себя все заботы с выбором платья, она просмотрела массу каталогов, прежде чем отправила маме пару вариантов на выбор. Когда я уже перед балом увидела себя в зеленом шелковом платье с открытыми плечами, и поразилась, как всего одна вещь может изменить весь образ, хоть оно и больше открывало, чем закрывало, я могла только благодарить подругу. Слова благодарности я и произнесла, запинаясь и пытаясь натянуть ткань неприлично глубокого декольте повыше. – Прекрати, – только и ответила Джемма, отнимая мою ладонь. – Это шелк. Ты порвешь его. – Просто в нем неудобно, – проворчала я, выходя из гостиной Рэйвенкло. Ничего не ответив, она поспешила к своему партнеру на танцы, а я оглянулась в поисках Лисандра, и тут же увидела его, как раз идущего мне навстречу. – Прекрасно выглядишь, Лили, – улыбнулся он, оглядывая меня с ног до головы. – Ты… изменилась. – Спасибо, Ли. Приму это за комплимент. В конце концов, я знала его всю жизнь, его мама – моя крестная, в честь ее меня и назвали. Мы не очень близко дружили, потому что Луна с семьей постоянно путешествовали, а в Хогвартсе мы вращались в совершенно разных кругах, но все же сейчас я чувствовала себя с ним непринужденно. – Кстати, мои глаза выше, – добавила я, заметив, что его взгляд остановился на глубоком вырезе. Когда-нибудь я убью Джемму. – Я знаю, просто… – он выглядел растерянным. – Забудь, – я улыбнулась, направляясь с ним к Большому Залу. Оказавшись в украшенном Большом Зале, выглядевшем сейчас словно зал роскошного старинного дворца, я и сама позабыла и о своем волнении, и о слишком открытом платье. Лисандр оказался замечательным танцором, мы так много танцевали и смеялись, что грустить было просто невозможно. Я отдыхала у столика с напитками и ждала Лисандра, которого пригласила на танец какая-то девушка, когда ко мне почти подбежал Джеймс. – Лил, ты где-то забыла половину своего платья. Позволь мне, – он собрался накинуть на меня свою мантию, когда его остановила неизвестно откуда появившаяся Джемма. – Ничего она не забывала, – она холодно его оборвала. – Это такой фасон. – Так и знал, что ты за всем этим стоишь, – закатил глаза Джеймс. – Она слишком мала для таких… нарядов. Если родители узнают, что их дочь носит это… – Вообще-то именно ваша мама и прислала ей это, – мгновенно взвилась Джемма. – Она похоже не считает, Лили слишком маленькой. – Мама? – с интересом вмешался подошедший Альбус. – Да ну? – повернулся он к Джеймсу. – Как думаешь, она хоть папе его показывала? – Скорее всего, нет, – медленно ответил Джеймс, но его взгляд был прикован к раскрасневшейся от негодования Джемме. Потом, в неком подобии прострации он повернулся к столу. – Мне нужно выпить. – Тут все безалкогольное, дружище, – усмехнулся Ал. – Ну, так давай найдем алкогольное! Ты же, черт подери, Поттер. Разве Поттеров когда-нибудь что-нибудь могло остановить? С минуту я смотрела, как они, перешучиваясь, уходят, а потом повернулась к Джемме. – Спасибо. Я бы не смогла его так осадить. – Все нормально, – улыбнулась мне подруга. – Ты – прекрасна, Лилз. Не позволяй никому внушать тебе обратное. Даже если поначалу платье и казалось мне не очень подходящим, но после слов Джеммы, я почувствовала себя в нем прекрасной, и провела оставшуюся часть вечера просто наслаждаясь праздником. Было уже очень поздно, когда мы с Лисандром возвращались в гостиную Рэйвенкло. Мы держались за руки и смеялись, глядя друг на друга и вспоминая моменты из детства. – А помнишь, – усмехнулась я, лукаво на него глядя, когда мы остановились у входа в гостиную, – как твоя мама решила, что в нашей елке на Рождество прячутся нарглы и заставила папу ее выбросить и принести новую? Я не помню, чтобы моя мама еще когда-то так злилась на твою. – Да,– покачал головой Лисандр. – Честно, я иногда не понимаю, откуда она берет всех этих нарглов и остальных. – Ну, она ведь провела годы, путешествуя и изучая существ, о которых большинство людей и понятия не имеют. Может, она просто слишком особенная, чтобы мы могли ее понять. Он взглянул мне в глаза, и его губы изогнулись в легкой улыбке. – Ты очень добра к ней. Люди часто ее не понимают. – В конце концов, она моя крестная, – пожала я плечами. – Да, и… – он вдруг оказался совсем близко и посмотрел на меня каким-то странным взглядом. – Мы почти как родные, и, я знаю, это странно, – но ты не будешь против, если… Я почувствовала, как заалели щеки, но все мысли разом вылетели из головы. Я не хотела его отталкивать. – Нет, мы же… – приглушенно пробормотала я, – мы же не родственники. – Нет. Он наклонился ко мне совсем близко, и в следующую секунду, я почувствовала, что он меня целует – так осторожно и трепетно, что я невольно притянула его к себе ближе, обнимая за плечи, и сминая в пальцах его мантию. Его поцелуй только начал становиться требовательнее, как где-то совсем близко раздался громкий треск бьющегося стекла. Мы отскочили друг от друга, оглядываясь. В нескольких шагах от нас стоял Скорпиус. Оказалось это он выронил бутылку с каким-то напитком, увидев нас. Лисандр, остававшийся спокойным в любой ситуации, пришел в себя первым и вежливо спросил: – Малфой. У тебя все в порядке? – Я… Да, – ответил Скорпиус, не сводя с меня глаз и оглядывая с головы до ног, как все в этот вечер. – Я просто пришел поговорить с Лили. – А, конечно, – ответил Лисандр, и улыбнулся мне на прощание. – Увидимся завтра, Лили. Спасибо за вечер. – Без проблем, – автоматически ответила я, и как только Лисандр скрылся за углом, холодно спросила Скорпиуса: – О чем ты хотел поговорить? Потратив минуту на то, чтобы вытащить палочку и с помощью магии убрать с пола осколки, он подошел ко мне. – Я хотел извиниться. – За что? – я вопросительно приподняла бровь. – За весь тот фарс с Хэмишом, – он смотрел в пол, избегая моего взгляда. – Мне не следовало этого делать. Я хотел как лучше, но... не следовало. Мне было так странно и почему-то волнительно слышать извинения от этого человека, выросшего с моим братом, но чье мнение всегда имело для меня особое значение, и я почти весело ответила: – Ничего, все нормально. В конце концов, все вышло даже лучше. Ты все-таки был прав. Я повела себя как трусиха, когда пошла к тебе, вместо того, чтобы пригласить кого-то по-настоящему. Но теперь все просто замечательно, – помедлив, я добавила: – Было. Пока ты не вмешался, и не испортил мой первый поцелуй. – Так это был твой первый поцелуй? – рассмеялся Скорпиус. – Все-таки жизнь – интересная штука. Ну, что ж теперь мы квиты. Я удивлено на него посмотрела. – То есть тогда с Розой? Это был твой первый поцелуй? – нет, я знала, что он первый для Розы, но чтобы и для него. – Это… странно. Он посмотрел на меня непонимающе. – А что тут может быть странного? – Я всегда думала, что ты… – покраснев, я опустила глаза, разглаживая невидимые складки на платье. – Я всегда считала, что ты более опытен, ну, со всем этими толпами девчонок, с которыми ты встречался. – Толпами?.. – пару мгновений он удивлено смотрел на меня, а потом снова рассмеялся. – Ты путаешь меня с Джеймсом. Честно говоря, да, девушки были, но чтобы толпы. Это определенно не то слово. Едва кивнув ему, я заметила, что ребята с моего факультета возвращаются с бала, постоянно хлопая дверью гостиной. Если я зайду с кем-нибудь из них, то мне не придется отгадывать эти дурацкие загадки, чтобы открыть дверь. – Я принимаю извинения. Спокойной ночи, – быстро кивнула я Скорпиусу, торопясь в гостиную, и тут увидела подругу: – Эй, Джемма подожди. Поднимаясь в спальню, я уже почти позабыла о нашем разговоре, слишком взволнованная вечером.