В первый раз, когда я...

Впервые… Я прикоснулась к Скорпиусу Малфою в пустом классе в Хогвартсе на седьмом году обучения. Это не было чем-то, что я планировала или о чем даже думала. После разговора в саду и последовавшего за ним обеда, между нами будто установилась ледяная стена. Почти год мы не виделись, пока наш профессор по ЗоТИ в рамках подготовки студентов к Ж.А.Б.А. не пригласил папу на открытую лекцию, тот зачем-то взял с собой Скорпиуса (наверное, чтобы тот ассистировал ему), и, разумеется, я обязательно должна была на этой лекции присутствовать. Когда все, наконец, было сказано и сделано, и студенты покинули аудиторию, я, еле дождавшись ухода последнего человека, бросилась к папе. Скорпиус стоял в углу, разбирая приборы, использовавшиеся во время лекции. Мы проигнорировали друг друга, как будто вообще не знакомы. – Лили, солнышко, – улыбнулся папа, быстро меня обняв и растрепав мне ладонью волосы. – Тебе понравилась лекция? – Да, – с улыбкой кивнула я. – Особенно мне очень понравилось то, как ты доказал, что иногда простые заклятия, вроде Экспеллиармуса и Остолбеней могут оказаться более эффективными и сильными нежели заклятия тяжелые и опасные. Это такая простая вещь и вроде она всегда на виду, но какой же ты молодец, что открыл всем на это глаза. – Лил, ты ведь понимаешь, что я не твой профессор? – весело сказал папа. – Тебе не нужно ко мне подлизываться ради хороших оценок. – Да, но ты по–прежнему меня содержишь, – я протянула руку ладонью вверх. – И у меня закончилось золото. Вздохнув, папа потянулся за мешочком с деньгам. – Не говори маме, – сказал он, отсыпав мне галеонов. – Она считает, что тебе следует стать более ответственной, потому что ты скоро покидаешь школу. – Ой, да ладно, – я закатила глаза. – Мы оба знаем, что она отсылает Джеймсу деньги с каждой чертовой совой. – Это оттого что он учится на целителя, а в Академии Целителей стипендии мизерные, – напомнил мне папа. – Просто ничего ей не говори. – Не буду, – положив золото в карман, я подняла на него глаза: – Ты присоединишься к нам за обедом? Гриффиндорский стол будет в восторге, не каждый день к ним приезжает такая звезда. – Я планировал к вам присоединиться, – приподнял бровь папа, – но, вообще-то хотел сесть за стол Рэйвенкло. – Правда? – я притворилась озадаченной. – Почему бы это? – Там учится девочка, точь-в-точь похожая на твою мать, – рассмеялся он. – Как думаешь, может они родственницы? – Скорее всего, да. Ты же знаешь, сейчас куда не посмотришь – везде Уизли. – Вот, это точно, – папа перевел взгляд на Скорпиуса. – Скор, когда разберешься со всем, оставь вещи прямо здесь. Я обещал Хагриду зайти к нему на чай, да и с Невиллом надо переговорить, – он снова обернулся ко мне, легко поцеловав в лоб. – Увидимся за обедом, солнышко. Ты можешь помочь Скорпиусу разобрать все эти приборы? Я посмотрела на Скорпиуса, который поспешно произнес: – Не надо, мистер Поттер. Я сам закончу. Все нормально. – Не глупи, – ответил папа, направившись к выходу, уже в дверях он добавил, бросив через плечо: – И потом, должна же Лили как-то отработать деньги, которые я ей только что дал? После его ухода в комнате воцарилось неловкое молчание. Я могла смотреть куда угодно, только не на Скорпиуса. – Тебе не обязательно оставаться здесь, знаешь, – сказал он. – Я сам доделаю. – Нет, нет, все нормально, – я подняла несколько деталей и бросила их в сумку. – У папы есть одна интересная особенность – он ничего не просит просто так. Так что если он хочет, чтобы я помогла тебе, нужно это сделать. Мы несколько минут проработали в тишине, пока наконец не привели комнату в порядок. Когда я, поставив на место последний стул, обернулась посмотреть на Скропиуса, я увидела его, стоящим в углу очень тихо. Он неотрывно смотрел на потолок. Проследив за его взглядом, я заметила там небольшой рисунок. Его губы сложились в призрачную улыбку. – Мы с Алом нарисовали это несмываемыми чернилами. Еще на первом курсе. – Как? – только и спросила я. – Заколдовали плюй–камни, – отсутствующим тоном ответил он. – Долгая история. После этого три недели отработок. Помнится, это были первые наши отработки. – Ну, Ал всегда негативно влиял на людей, – улыбнулась я. – Так странно, – он вдруг повернулся ко мне, глядя прямо в глаза, впервые за сегодня. – На седьмом курсе я так хотел уехать. Дождаться не мог. А сейчас я снова здесь и, кажется, все отдал бы, чтобы снова оказаться на первом курсе. – Правда? Давай поменяемся местами? Ж.А.Б.А. совсем скоро, а мне так все надоело – этот туалет с вечными воплями Плаксы Миртл, дурацкие загадки, без которых в гостиную пройти нельзя, учеба, библиотека, даже еда мне уже кажется не такой вкусной. Он несколько секунд смотрел на меня, а потом грустно произнес: – Ты бы не захотела поменяться со мной местами, Лили. Знаешь, почему твой отец позвал меня с собой сегодня? – прежде чем я успела что–то сказать, он сам ответил на свой вопрос: – Кажется, он просто пожалел меня, – напряженно сказал он. – Пожалел тебя? – в замешательстве переспросила я. – Почему? – Потому что никто в Аврорате не хочет работать со мной, – Скорпиус избегал моего взгляда, отвернувшись, он отошел к окну и рассеянно смотрел на квиддичное поле, где сейчас тренировалась команда Хаффлпаффа. – Ты же знаешь, все до сих пор помнят, что сделал мой дед в последней войне. Сколько темных артефактов было найдено в Малфой мэноре. Они думают, что со мной опасно иметь дело. – Но твой дедушка умер в Азкабане, – подойдя к нему, я осторожно коснулась ладонью напряженной спины. – И мой папа заступился за твоего отца и бабушку в суде. И ты, черт возьми, ты ведь ничего плохого не сделал! Ты очень сильный маг. Даже мой папа так считает. – Все это не имеет значения, Лили, – он резко развернулся и сейчас смотрел прямо мне в глаза: – Когда они смотрят на меня, они видят человека, чья семья сражалась не на той стороне. Я думал, что после окончания Хогвартса все изменится. Но на самом деле, все осталось по–прежнему. – Ну, – я медленно провела ладонью вниз по его руке и коснулась холодных пальцев, – ты ведь знаешь, что делать, верно? Он замер, и его взгляд остановился на моих губах. – И что же? – Тебе нужно найти друга, – тихо произнесла я. – Того, кто, глядя на тебя, будет видеть не твою семью, а именно тебя. Найди его, и все встанет на свои места. Много лет назад один человек дал мне этот замечательный совет, я последовала ему, и все вышло так, как он сказал. Он рассмеялся, а после почти весело спросил: – А что если я никому не понравлюсь? Я помолчала с минуту, вглядываясь ему в глаза, а потом совершенно искренне произнесла: – Невозможно, чтобы ты кому–то да не понравился. Я приподнялась на цыпочки и скользнула руками по его шее, обнимая. А потом застыла так на несколько секунд, уткнувшись лицом ему в плечо. Спустя несколько мгновений, я, отстранившись, поцеловала его в щеку, а потом неожиданно смущенная, стерла след помады с кожи. – Мне, наверное, нужно идти. Папа будет ждать меня к обеду. Он ничего не сказал, просто разомкнул объятья. А я помедлила пару мгновений, но все же ушла.