Твоя Анна».
Он читал эти строки, и холод снова окутывал застывшее тело. Как тогда. Что за черт? Она умерла? Нет! Казалось, пол под ним разверзся, и он снова падает в холодную темную пустоту бытия. Опять. Неужели, судьба никогда не позволит ему жить нормально? Почему! Почему она пошла туда? Она же поклялась не ходить! Она дала слово! - Нет! – закричал он, падая на колени. – Нет! Она же только недавно обнимала его, целовала и смеялась, когда он щекотал ее. Только недавно она рассказывала ему о своих мечтах и желаниях. Снова Париж, а затем обязательно поездка в Ирландию и Шотландию. Она хотела завести кота, а может и собаку. Мечтала о домике на опушке леса или же на берегу моря. И он мечтал вместе с ней. Неужели все кончено? - Джеймс? Ему мерещится? Или же это ее голос реально звучит совсем близко? - Ты почему на коленях стоишь? Тебе плохо? О господи, черт! Он поднял голову, открывая глаза, и увидел Анну, живую и здоровую, хотя немного подпаленную. Она стояла около него, прижав бионическую руку к горлу, и виновато смотрела на него, прикусив губу. - Ты его прочитал? Ну, я все объясню! Видишь ли, план удался. И…я забыла забрать письмо, чтобы тебе его не отправили. Прости меня! Умоляю! – Она кинулась обнимать его, а он ошалело смотрел на нее, понимая, что только что чуть не получил инфаркт. Она целовала его щеки, скулы, лоб, нос и губы. Ее руки крепко обхватили его талию и прижимали к хрупкому телу. Он чувствовал, как быстро бьется ее сердце в груди. В унисон с его. Это было жестоко. Очень. Будь это розыгрыш, это был бы один из самых крутых розыгрышей в мире. - Ты сумасшедшая! Да как ты вообще додумалась до такого? Если еще хоть один раз такое произойдет… - она заставила его замолчать поцелуем, утягивая за собой на пол. – Анна, я не шучу… Ее губы переместились на шею, а затем и на грудь. Пальцы зарылись в его волосы. Она была везде. И после каждого поцелуя шептала слова извинения и раскаяния в содеянном. Он таял от этих ласк, понимая, что не в силах ругать ее. Все это казалось сном. Кошмаром, превратившимся в грезы. - Я люблю тебя, слышишь? Не заставляй меня снова испытывать этот ад. Анна, знала бы ты, сколько раз я умер, читая это чертово письмо! Она коснулась ладонью его щеки и поджала губки. Такая невинная и раскаивающаяся. Как можно было сердиться на нее? - Я соврала тебе. Это ужасно. Просто я не могла сидеть спокойно, пока эти чудовища властвовали в деревне. Невинные люди гибли. ГИДРА или нет, но их надо было остановить. Ты был занят. Теперь все кончено. Честно. Повстанцы победили. Мир восстановлен. - Я не могу забыть эти твои слова прощания, - он выругался, кривясь. – Не могу. Она нависла над ним, и ее волосы медно-русым водопадом укрыли их от внешнего мира. Он ощущал тепло ее кожи и приятный холод металла. Он страстно желал забыть все, что произошло ранее. Но слова все звучали в сознании, не давая покоя. - Тогда я заставлю тебя забыть, - прошептала Анна. Затем она выпрямилась, сидя на нем. Ее руки сами по себе блуждали по его телу, обрисовывая контуры мышц. Он смотрел на нее и не мог оторваться. Ее стать и красота манили его со страшной силой. И он, словно мотылек, летящий к огню, тянулся к Анне, не в силах оторваться. Он не понимал как именно, но маленькая девочка, очаровавшая его давным-давно и превратившаяся в невероятно красивую и неподражаемую женщину, притягивала его, как самый сильный в мире магнит. Только она одна во всем мире. - Почему ты так действуешь на меня? – Поинтересовался он, лениво водя губами по щеке Анны, когда она склонилась поцеловать его. Она закрыла глаза и чуть ли не мурлыкала от удовольствия. - Потому что я околдовала тебя своими чарами. Ты уже не можешь противостоять им, – Пробормотала она, слегка царапая его предплечье ногтями. – Ты мой, Зимний солдат. Шею обожгло горячим прерывистым дыханием, когда она тихо рассмеялась. Он поднял затуманенные страстью глаза на нее и шумно выдохнул. Еще никогда Анна не была так красива, как сейчас: ее губы слегка припухли от поцелуев, а в глазах горели нескрываемые страсть и желание. Золотые искорки среди зеленого моря. Он кончиками пальцев провел по ее щеке и губам, обрисовав контуры, от чего она звонко рассмеялась: всегда не выдерживала ни грамма щекотки. И, когда Анна попыталась оттолкнуть его руку, он поймал ее ладонь и нежно поцеловал каждый палец, не отрывая от девушки взгляда. - Чертовка, – прошептал он и улыбнулся. - Дьявол, – парировала она. Больше он не смог терпеть. Задыхаясь от безумного желания, он резко сел и прижался своими губами к ее, а его стальные пальцы с силой сжали ее бионическое бедро около того места, где сталь перетекала в слегка огрубевшую кожу. Правую руку он переместил ей на затылок, пальцами зарываясь в шелковые локоны. Все это время ее губы, мягкие и теплые, разжигали в нем пламя настолько сильное, что еще сильнее, и он сгорел бы. Попутно ее бионическая рука переместилась на его талию, крепко прижав его тело к ее. В какой-то момент, он перестал целовать ее, но она протестующее замотала головой. - Тише, – он ласково улыбнулся, медленно стаскивая с нее футболку и нижнее белье. - Кстати, кто мне обещал помочь забыть свою небольшую оплошность? - Я обещала, - с трудом переводя дыхание, отозвалась Анна. – Только вот один плохой парень отвлек меня. - Он больше не будет тебя отвлекать, - прошептал он прямо в ее губы. – Я жду. Она что-то простонала в ответ, а затем он, вдруг, оказался снова прижат к полу. Тело к телу, и никаких преград. Она уперлась ладонями в его плечи и тихо охнула, когда он коснулся ее груди. И тут же сам едва не закричал, когда она застонала, выгнувшись назад, что-то задевая около себя, и это «что-то» с глухим стуком упало на пол. Плевать. Сейчас существовали только они вдвоем. Только обнаженная, раскаленная добела страсть. - Пожалуйста! – из последних сил взмолился он. – Анна, я больше не вынесу, - губы пересохли, и даже стало трудно говорить. – Пожалуйста. - Все, что пожелаешь. – Дрожащим голосом прошептала она. И он забыл. Забыл всю ту боль, что принесли ему ее слова, весь тот ужас, что снова поселился в сердце. Главное, что она не пострадала. Впредь он будет пристальнее следить за ней, зная теперь, как она не любит оставаться в безопасности. Упустив дважды, третьего раза он не допустит. Иначе это станет его роковой ошибкой. Последней. «Да, моя жизнь – книга. Что ни строка, то тропа к моим страхам, скрытым или явным, желаниям и нуждам, нестерпимым или же готовым ждать. Здесь на страницах бродит тень меня прежнего, эхом отдаваясь во мне нынешнем. Я один, но меня много. Жестокий, милосердный, холодный и обжигающий, ласковый и беспощадный – я, как разбитое на тысячи осколков зеркало, как изорванная в клочья карта. Каким соберешь, таким я и буду. Но только твои руки смогут сложить все правильно. Однако ты не должна быть рядом со мной после всего, что я наделал. Но все же, ты здесь. Моя отважная девочка. Прочти меня, и ты узнаешь, что только ты в целом мире заставляешь меня бороться за свет во тьме. Ты одна. И я клянусь тебе, что никогда не причиню тебе боли. Больше никогда».15. Эпилог.
8 июня 2014 г. в 22:52
«Дорогой Джеймс,
Если ты читаешь это письмо, значит все пошло совершенно не по плану, и меня, скорее всего, уже нет в живых. Знаю, я обещала держаться в стороне от всего этого, но как можно, когда гибнут невинные дети, старики, женщины? Это выше меня. Я не сдержала слово, данное тебе. Прости меня.
Наше «долго и счастливо» было волшебным. Я никогда не забуду это время. Но мы оба понимали, что наши жизни так или иначе будут связаны с этим миром, миром ГИДРЫ и Щ.И.Т.а. А отсиживаться, ссылаясь на жажду свободы, пока кто-то погибает, было бы кощунством. Надеюсь, ты понимаешь меня.
Ты – мой мир. Я дышу тобой, тобой живу. Не знаю, что еще сказать, чего я не говорила. Просто пойми и прости меня, если сможешь.
Я люблю тебя, Джеймс Бьюкенен Барнс. Надеюсь, мы встретимся Там. Я буду ждать тебя.