Drabble, from the series: What if?

Фэндом: Дневники вампира — Нет-нет-нет! — Кэролайн Форбс неслась по ковровой дорожке банкетного зала, и единственное, что останавливало ее от перехода на вампирскую скорость — людская обслуга. — Тайлер, этими цветами нужно было украшать арку за алтарем, а не стулья! — чуть ли не плача, сокрушалась Форбс. — Кэролайн, какая разница? Цветы одинаковые, — указал на очевидное Локвуд. — Одинаковые? — опасно прищурила глаза блондинка, сделав шаг вперед и ткнув пальчиком в обтянутый майкой мускулистый торс. — Тебе о чем-нибудь говорит длина стебля? Форма бутона? Цвет, в конце-то концов! — Кэролайн, это просто розы, — мысленно готовясь к разносу, предпринял вялую попытку оправдаться Тайлерт. — Просто розы?! — перешла на ультразвук блондинка. — Тайлер Локвуд, только варвар может назвать изысканный сорт CATCH и утонченный BONHEUR "просто розами", — спародировала голос парня Форбс. Вместо того, чтобы упасть сраженным молниями, которыми стреляли голубые глазки Форбс, Тайлер рассмеялся весело и беззаботно. Так они смеялись в прошлой жизни, пока сверхъестественные штучки и смерть близких не оставили отпечаток на их душах. — Именно поэтому я никогда не лез в организационный комитет, — фыркнул Тайлер. — Думал, после школы твой энтузиазм слегка поутих. Кэролайн тоже не удержалась от улыбки — на какой-то момент она забыла обо всем, что натворила. Существовало только "здесь" и "сейчас", а самая большая проблема заключалась в украшении зала. — Не припоминаю, чтобы ты уклонялся от организации вечеринок после игр, — сложила руки на груди девушка. — Каждый должен заниматься тем, в чем он лучший, — развел руками экс-оборотень. Кэролайн закатила глаза, собираясь добродушно подколоть друга, но мелькнувшая за спиной Локвуда знакомая фигурка привлекла ее внимание, испортив хорошее настроение. — Ты уже говорил с Лив? — Кэролайн захотелось прикусить себе язык в тот же момент, как с него слетел вопрос. Мысль о Тайлере и Лив как о паре неожиданно больно кольнула сердце. — А ты со Стефаном? — приподнял бровь Локвуд. Форбс покачала головой: не зря Тайлер был центральным нападающим — держать и отвечать на удар он всегда умел хорошо. — Это не одно и тоже, Тайлер, — вздохнула девушка. — Если я поговорю со Стефаном, то, скорее всего, поставлю крест на нашей дружбе, а ты, поговорив с Лив, можешь восстановить отношения, — закончила свою поучительную речь Форбс. — Во-первых, мне не о чем говорить с Лив, — парировал Тайлер, — а во-вторых, настоящие друзья не отворачиваются от тебя из-за пары неудачных дней. А Кэролайн почувствовала себя, как и в тот день, когда Талер вынес ее на руках из "комнаты перевоспитания", устроенной ей отцом. Как и тогда, до появления Тайлера, он была разбита: физическая боль была ничем по сравнению с эмоциональной — она считала себя омерзительным чудовищем, пока Тайлер не спрятал ее в своих объятиях от яда Билла. Не думая больше ни о чем, Кэролайн быстро преодолела разделяющее их пространство и крепко обняла Тайлера. — Спасибо, — прошептала она. — За что? — удивился Тайлер, успокаивающе гладя ее по спине. — За то, что не упрекаешь, — слегка отстранилась Кэролайн, чтобы видеть его лицо. — Я натворила дел, — понизила голос Форбс, будто делилась секретом. — Твоя мама умерла, и ты попыталась справиться с этим так, как считала правильным, — положил ладони ей на плечи Тайлер, даря свое тепло. — Я последний человек в мире, имеющий право тебя судить. Кэролайн отвела глаза, прекрасно понимая, что Тай имел в виду: его одержимость уничтожить Клауса разрушила их отношения. Или их разрушила она сама, бросившись в объятия Майклсона? Кэролайн предпочитала не задавать себе этот вопрос. Ей было так одиноко, а Клаус смотрел на нее, как на королеву, взглядом обещая неземные блаженства и весь мир у ее ног. И она поддалась — из-за глупого любопытства, из-за чувств к гибриду, в которых она не могла разобраться, из-за безумной надежды, что между ней и Клаусом было что-то особенное. Что-то, что стоило отношений с Тайлером — их расставание почти убило ее. Она поддалась... и не почувствовала ничего, кроме мгновенного сожаления, когда все закончилось. Потому что крышесносящий секс с Клаусом не заставлял ее сердце биться и вполовину так быстро, как взгляд Тайлера. — Мне так жаль, Тайлер, — блеснули слезы в голубых глазах Форбс. — Все в порядке, считай, что мы квиты, — погладил ее по щеке Локвуд. И Кэролайн видела в его теплых шоколадных глазах, что он знает, за что именно она просит прощение. Видит, что он простил... Боже! Это же Тайлер! Ради нее он добровольно ломал каждую клеточку своего тела снова и снова, чтобы уничтожить верность создателю. Это Тайлер, которому она открылась, когда он был одинок, столкнувшись со своей сущностью. Тайлер, которого она любила... Нет, не так. Которого до сих пор любит. Кэрлайн смахивает навернувшиеся слезы и улыбается, впервые со смерти мамы чувствуя надежду на что-то хорошее. — Мы будем квиты после того, как ты правильно расставишь цветы....