Drabble, from the series: What if?

Фэндом: Первородные Белые хлопья снега падают на дорогую английскую шерсть, покрывая пальто древнего белоснежным покрывалом. Верь Элайджа в сказки, он бы подумал, что пользуясь охватившим Новый Орлеан снегопадом, Снежная Королева разбила свое зеркало на тысячу кусочков, и скинула мелкие осколки над городом вместе с покрытыми красивым узором снежинками. И все до одного осколки проникли в его сердце, покрывая его тонкой корочкой льда, растопить которую не смогут даже прямые солнечные лучи. — Нет, Ребекка, — надломленный голос и мольба в темно-карих глазах - ничто по сравнению с холодом, растекающимся по венам, уничтожая все теплые чувства, что принес этот день. — Ты можешь справится с кем угодно, будь то друг, или враг, — Ребекка упрямо поджимает губы ненавидя себя за то, на что обрекает его. Но она сыта по горло этим дурацким пророчеством, и раз уж все так в него верят, отлично, они возьмут его под контроль. — Ты сможешь снова доверять им, — пытается убедить она брата, потому что решимости почти не осталось. Хочется разжать ладонь, чтоб клинок упал с глухим стуком на покрытую снежным ковром землю и спрятаться в надежных объятиях брата, позволив Элайдже позаботится обо всем самому. — Никлаусу, Фрее... Хейли... Он поднимает ладонь, жестом прося сестру замолчать — слушать логичные доводы в пользу ее просьбы невыносимо. Как она не может понять? Он был готов вырвать сердце из груди Никлауса в ту звездную ночь в Мистик Фоллс, когда было снято проклятье. Убить брата, которого сам же оберегал столетиями за то, что тот убил ее... его светлую девочку, не позволившую надежде угаснуть, когда наследие их семьи погрузилось во тьму. — Я уже пришла за Хейли! Кто будет следующим? Фрея? Хоуп... — голос Ребекки ломается, когда имя ребенка, которого она любила больше жизни, слетает с языка. — Сделай это, Элайджа! Его сильная ладонь накрывает ее хрупкую ладошку, сжимающую кинжал, который они оба ненавидят всем своим естеством. Резкий удар, Ребекка падает в его объятия, но из темно-карих глаз не появляется ни слезинки — они, как и его сердце, покрыты ледяной броней. Элайджа укачивает Ребекку в своих объятьях, поражаясь, как проясняет мысли холод. Он был готов принести жизни Фреи и Хейли на алтарь безумия его сестры. Еще одна грязная тайна, которую он спрячет в своем разуме за красную дверь, окруженную снежными сугробами. Вновь превращаясь в ублюдка, отправившего невинную Елену Гилберт на верную смерть, отдавшего на растерзание брату свою вторую возлюбленную, Катерину. Он вновь станет чудовищем, способным хладнокровно убить родного брата, а когда этот год закончится, он вытащит клинок из груди сестры, и позволит теплым объятиям Ребекки отогреть свое сердце...