Drabble, from the series: What if?

Фэндом: Первородные Пэйринг или персонажи: Элайджа/Хейли, Марсель Рейтинг: R В каждой семье, где больше одного ребёнка, старшему говорят, что его долг присматривать за младшими. Так было испокон веков. Так есть и сейчас. Он был самым старшим из шестерых детей Эстер и Майкла Майклсонов. Гордость семьи, любимец отца. Спокойный, рассудительный, самостоятельный мальчик, на которого всегда могли положиться родители. Тысячу лет назад роль старшего ребенка в семье означала большую ответственность, он становился ещё одним родителем. Когда родился Финн, Элайджа был слишком мал, чтобы понять это, но после рождения Никлауса отец подвёл его к кроватке новорожденного и сказал, что теперь забота об этом ребёнке — его долг. Брат полностью зависел от него, их мать была слишком занята магией, чтобы заботится о нём. Незаметно для себя Элайджа вручил своё сердце в маленькие ручки братишки. Никлаус всюду следовал за ним, каждый успех брата вызывал у Элайджи гордость, каждое поражение причиняло боль. Элайджа был тем, к кому Никлаус сделал первые шаги, кто слышал его первое слово. Рождение Кола его почти не затронуло, пришло время Финна выполнять свой долг. К тому времени отношения отца и матери стали натянутыми. Эстер пошла на уступки и стала уделять больше времени детям. Вопреки всем своим усилиям, Элайджа не мог одинаково относиться к братьям. Он видел, как несправедлив их отец к Никлаусу, и всячески старался поддержать брата. Мать не вмешивалась, она была слишком занята проделками Кола и обучением Финна. Незаметно Элайджа и Никлаус отдалились от семьи. Рождение Ребекки всё изменило. Элайджа никогда не видел в глазах брата столько восторга, как в тот момент, когда он впервые увидел Ребекку. Взяв сестру на руки, Элайджа почувствовал огромную ответственность — это была его единственная сестра, самая младшая в семье. Никлаус легко воспринял известие о том, что теперь его старший брат будет заботиться ещё об их сестрёнке. Хенрик принёс в их семью свет и любовь, помирив родителей. Все, от Элайджи до крошки Ребекки, заботились о нём. Элайджа, как и все, боготворил младшего из Майклсонов, но не мог уделять ему много внимания, потому что забота о Клаусе и Ребекке занимала всё его время. Однако, чтобы не происходило, он всегда мог на них положиться. Их любовь к нему стоила всех затраченных усилий. После трагедии, произошедшей с их семьей, когда они остались только втроём, Элайджа стал им отцом. Время шло, они менялись, были моменты, когда он не узнавал в этих жестоких, кровожадных созданиях своих брата и сестру, когда он считал их потерянными для себя. В такие моменты он покидал их, уходил, но всегда возвращался. В их распоряжении было всё время мира для примирения. Смысл его жизни заключался в том, чтобы заботиться о них. В те редкие мгновения, когда недопонимание, жажда власти и гнев отступали, Клаус и Ребекка мирились, а Элайджа чувствовал себя по-настоящему счастливым. Ярость и страх смешались в нём. Их забрали у него! Разбрасывая никчемных вампиров, он мог думать только об этом. С тех пор, как их мать обратила его, он чувствовал много различных эмоций, но страха среди них не было. Чего может бояться бессмертный? Но именно сейчас, страх полностью поглотил его. Страх, что он не сумеет вернуть их, не сможет вернуть свою семью. Он пытался заглушить его другой, не менее сильной эмоцией — яростью. Ярость на тех, кто осмелился покуситься на самое дорогое, что у него есть, обуяла его. — Элайджа! – испуганно кричала Хейли. Смотря на неё, он не мог избавиться от гнева. Если бы она не попросила его спасти её друга, он успел бы помочь Ребекке, своей младшей сестрёнке, но его симпатия к волчице и одержимость чудо-ребенком не позволили отказать. Марсель начинает оправдываться, говорит, что Никлаус сам во всём виноват, раз полез на рожон, не подумав о последствиях. Его брат всегда был самоуверен, считал себя неуязвимым. Элайджа был тем, кто останавливал его от опрометчивых поступков. Но не в этот раз! Он опоздал. Ведьмы французского квартала умрут. Он не оставит им и шанса на воскрешение. Потом придет время для смерти оборотней, и никакие просьбы Хейли им не помогут. Они дорого заплатят за нападение на его сестру. Селест ещё пожалеет о том, что воскресла. Он заставит её молить о смерти. Ведьма решила, что вправе судить, какие из его обещаний были ошибкой. Он покажет ей, как сильно она заблуждалась. — Все вы мне поможете! — приказал он окружающим его вампирам. — Найдите их, — никто не посмел возразить, и это было к лучшему, поскольку он с трудом мог себя контролировать. — А потом я убью их всех… Ведь в этом и состоит долг старшего брата — следить, чтобы никто не навредил младшим, ведь только он вправе наказывать их.