Drabble, from the series: What if?

Фэндом: Дневники вампира, Первородные Пэйринг или персонажи: Клаус/Кэролайн, Деймон Рейтинг: G Ощущение, что кошки использовали её рот вместо туалета, и дикая головная боль, будто Бакс-Бани соизволил покинуть Мультландию, чтобы лично постучать наковальней по её несчастной головушке, были прекрасным доказательством того, что не стоит выбирать Деймона Сальваторе в собутыльники. Собрав всю силу воли, Кэролайн решилась открыть глаза, не ожидая ничего хорошего от мира. Мир не стал её разочаровывать. От яркого солнечного света, резанувшего по чувствительным голубым глазам, Форбс жалобно застонала. — Доброе утро, Барби! — раздался над ухом жизнерадостный голос виновника её бед. — Выглядишь паршиво, — отвесил он комплимент. — Деймон?! Какого чёрта?! — Кэролайн с трудом разлепила глаза, чтобы обнаружить себя на заднем сидении внедорожника, за рулём которого восседал Сальваторе. — Фу! Ну и амбре, — поморщился вампир. — Держи, тебе не помешает освежиться, — протянул он Кэролайн бутылку с тёмной жидкостью. Не смотря на дикое раздражение, Форбс без колебаний приняла живительный напиток, чувствуя, как с первым же глотком трусливо капитулирует головная боль. Чтоб она ещё хоть раз села пить с этим несносным, эгоистичным, самовлюблённым вампиром, зареклась девушка. "Свежо предание, но верится с трудом", — ехидно пропел внутренний голос. Форбс рассердилась на саму себя — с тех пор как она узнала о болезни матери, еженедельные попойки с Деймоном Сальваторе стали единственной отдушиной. Он не говорил о Лиз, не врал, что надежда ещё есть, но самое главное — в его глазах не было жалости, которую буквально источали Стефан и Елена, заставляя Кэролайн задыхаться от чрезмерной заботы и сочувствия. — Куда мы едем? — не узнавая пейзаж за окном, поинтересовалась Форбс. — Последнее что я помню, как мы начали играть в "Правду или действие", — нахмурилась Кэролайн, представляя, до ЧЕГО они могли доиграться. — Это хорошо. Значит, ты помнишь, что выбрала правду, перед тем как отрубиться? — с ухмылкой уточнил вампир, сворачивая на узкую улочку. — Ага, это было после того, как ты выбрал действие, и я загадала, чтобы ты поцеловал первого кто зайдёт в бар, — хихикнула Форбс, вспомнив выражение шока на самовлюблённом лице Энзо, когда Деймон запечатлел на его устах совсем не братский поцелуй. — Верно, — ухмылка Сальваторе стала ещё шире ясно давая понять: расплата близка. — Ну, спрашивай, — занервничала Кэр. — Зачем куда-то ехать? — Не куда-то, а в Новый Орлеан, — затормозив напротив особняка в викторианском стиле, Деймон повернулся к девушке, чтобы вдоволь насладиться шоком и паникой на красивой мордашке. — Хочу, чтобы кое-кто услышал твой ответ, — объяснил Сальваторе, открывая дверцу авто. — Деймон, стой! — вцепилась в локоть приятеля Форбс. — Я не могу! Моя мама умирает, Елена в плену у Кая, Тайлер ввязался в войну ведьм, у Мэтта снесло крышу из-за смерти Трипа, Энзо достаёт Стефана, а Бонни застряла в потусторонней тюрьме! — попыталась объяснить Кэролайн очевидное, старательно игнорируя бешеный стук своего сердца. Клаус так близко… — Момент неподходящий. — Я открою тебе маленькую тайну, Барби, — наклонился к ней Деймон. В холодных голубых глазах Сальваторе, служащим домом насмешки и иронии, мелькнула мудрость. — Подходящего момента не будет никогда. Весь этот трёп, что мы бессмертны и у нас есть время, — полное дерьмо, — в словах вампира прозвучали грустные нотки. — Твои проблемы дождутся тебя. Кэролайн перевела взгляд на дом. Его дом. Впервые за несколько месяцев она чувствовала что-то помимо отчаянья и безысходности. Она скучала по нему. Признаться в этом себе оказалось гораздо сложнее, чем она думала. Может Деймон прав? — Готова? — занеся руку для стука в парадную дверь Клауса Майклсона, спросил Сальваторе у кусающей губы вампирши. — Зачем тебе это? — не удержалась от любопытства Кэр. — Кто знает? — пожал плечами Деймон. — Решил сделать пару добрых дел, чтобы не куковать вечность в Аду на пару с Кэтрин, — отшутился он. Кэролайн только покачала головой. Она догадывалась о мотивах Сальваторе. Его великая любовь к Елене проходила через очередное испытание, чувство вины из-за Бонни мешало в полной мере радоваться возвращению, а брат и лучший друг были готовы вцепиться друг другу в глотки. Вдобавок ко всему, Аларик обиделся на него из-за внушения, а Лиз медленно угасает в больнице. Деймону просто хотелось напомнить себе, что любовь побеждает всё — думала Кэр. — Кэролайн? — удивление на лице открывшего двери Клауса быстро сменила неподдельная радость, вызвавшая робкую улыбку у не знавшей, что сказать Форбс. — А теперь мой вопрос, — предвкушающе потёр руки Сальваторе, привлекая внимание парочки голубков. — Кэролайн Форбс, правда ли, что ты призналась в любви Стефану Сальваторе? — Ты влюбилась в Стефана?! — ревность вмиг исказила лицо гибрида. — Сальваторе, ты — сволочь! — яростно крикнула вслед давшему дёру вампиру Кэролайн. — Кэролайн, я жду! — схватил девушку за руку Майклсон. — Я не обязана перед тобой отчитываться! Ругань сладкой парочки была словно музыка для ушей Деймона Сальваторе, он выслушает их речи благодарности в свой адрес позже. План пришлось корректировать на ходу — сначала Сальваторе планировал спросить у Барби, что она чувствует к гибриду. Но увидев их умилённо-стеснительные мордашки, он понял: неловкость не даст им насладиться обществом друг друга. То ли дело хороший спор плавно переходящий в горячий секс. Красота! А теперь, пока Великий и Ужасный занят выяснением отношений с супер-женщиной под пристальным наблюдением сверхъестественного сообщества Нового Орлеана, у Деймона есть прекрасная возможность переговорить тет-а-тет с самой сильной ведьмой этого славного города о вызволении ведьмочки Беннет и свержении социопата Кая. — Пора забацать геройскую причёску, — подмигнул своему отражению Сальваторе.